Шаг влево, шаг вправо – расстрел

По своей организационно-правовой форме инвестиционные фонды делятся на паевые и акционерные. Последних в России крайне мало: по данным Федеральной службы надзора за финансовыми рынками (ФСФР), их всего шесть, в то время как число ПИФов приближается уже к четырем сотням. Главное отличие состоит в том, что ПИФ не является самостоятельным юридическим лицом. Это имущественный комплекс, чаще всего создаваемый той или иной УК, которая впоследствии и управляет активами фонда. Пайщики, в отличие от акционеров, никак повлиять на деятельность фонда не могут. Единственное их право – «голосовать ногами». Впрочем, опасения, что управляющие компании поддадутся искушению использовать деньги пайщиков не по назначению, не имеют под собой серьезных оснований.

После разухабистых 90-х, когда за несколько лет российский фондовый рынок успел набить все шишки, на которые у развитых стран ушло по полтора-два века, наши денежно-финансовые власти создали в стране довольно жесткую и упорядоченную систему регулирования и контроля, отвечающую основным мировым тенденциям. Особенно строги правила на рынке коллективных инвестиций. Во-первых, существуют нормативы инвестирования в те или иные инструменты (особенно на фондовом рынке). Скажем, в акциях одной, даже самой расчудесной компании фонд акций хранить все деньги не может (в ценных бумагах одного эмитента может быть размещено не более 15% суммы чистых активов фонда). Во-вторых, все сделки, совершаемые управляющими компаниями, учитываются независимыми спецдепозитариями, которые, помимо функции хранения и учета активов фондов, выполняют и контролирующую функцию, следя за тем, чтобы УК не выходила за рамки действующих нормативов и инвестиционных деклараций, на основании которых создавались фонды. Учет пайщиков фондов также обособлен от управляющих компаний и ведется независимыми регистраторами. Причем ни спецдепозитарии, ни регистраторы не могут быть аффилированы с УК. Далее, сам процесс покупки или продажи ценных бумаг УК также совершают через независимого брокера или дилера, что исключает возможность совершения договорных сделок. И наконец, структура портфеля фондов на тот или иной момент времени, как правило, не является закрытой информацией и доступна для анализа.

Все вышесказанное в целом относится к фондам, основу активов которых составляют инструменты фондового рынка. Однако в качестве объектов инвестирования может выступать и другое имущество.

Лучшее – враг хорошего

Пока опасения, что мартовское падение на российском фондовом рынке отпугнет потенциальных покупателей паев, не представляется обоснованным. Как показывает опыт прошлого года, майская коррекция лишь подхлестнула аппетиты инвесторов: падение котировок тогда было воспринято как чуть ли не последний шанс выгодно вложить деньги. Четырехкратному росту притока денег в ПИФы не помешали ни масштабное «народное» IPO «Роснефти», привлекшее весьма серьезные суммы частных инвесторов, ни даже начавшееся в сентябре снижение мировых цен на нефть. И это, похоже, только начало. Количество пайщиков в этом году уже перевалило за 300 тыс. Казалось бы, цифра огромная, но по сравнению с европейскими странами и особенно США и Великобританией, где более половины населения накапливает деньги в инвестиционных фондах, она мизерна. Даже в Польше, которая начала реформы не намного раньше России, инвесторами паевых фондов является около 10% работоспособного населения. По некоторым оценкам, потенциальных инвесторов ПИФов в России сейчас около 70 млн. Это 50 млн тех, кто хранит сбережения в банковских вкладах или наличными, и еще около 20 млн тех, кто просто не начинал копить, хотя их ежемесячный доход позволяет откладывать деньги.

Спрос, как обычно, рождает предложение. Фонды и управляющие компании появляются едва ли не каждый день. По состоянию на 1 марта в процессе формирования было более 40 новых фондов. Львиная доля растущего денежного притока направляется в самые доходные сегменты: на фондовый рынок и рынок недвижимости. Это толкает цены на акции и недвижимость все выше, делая их еще более привлекательными.

Повышенный интерес населения к фондовому рынку для экономики страны – благо. Во-первых, инвестиционные ресурсы для предприятий становятся гораздо более доступными, а во-вторых, фондовый рынок стерилизует избыточную денежную массу, без чего удержать инфляцию в нынешних рамках властям не удалось бы. Проблема в том, что именно так выстраиваются пирамиды и надуваются «пузыри», которые рано или поздно рушатся и лопаются. И страдают от кризисов в основном мелкие неискушенные инвесторы, польстившиеся на высокие цифры доходности, причем именно они нередко усугубляют ситуацию, легко поддаваясь панике.

Неудивительно, что в подобных обстоятельствах российский финансовый регулятор прилагает усилия к тому, чтобы сделать рынок более устойчивым. Самым удачным шагом в этом направлении стало изменение положения о составе и структуре активов ПИФов, подготовленное в феврале ФСФР. Главное нововведение заключается в том, что управляющие компании смогут включать в портфели бумаги, которые торгуются не только на российских, но и на крупнейших мировых фондовых биржах: London Stock

Exchange, New York Stock Exchange, Euronext, American Stock Exchange, Deutsche Borse, NASDAQ и Hong Kong Stock Exchange. С одной стороны, это диверсифицирует активы ПИФов, сделав их более устойчивыми к колебаниям на отечественном рынке, с другой – снизит напряжение на самом рынке за счет оттока с него части средств. В свою очередь, появление ПИФов, в структуру которых будут инкорпорированы активы, торгующиеся на ведущих мировых площадках, привлечет новых инвесторов.

Другое нововведение далеко не столь однозначно. Та же ФСФР выдвинула инициативу создать компенсационный фонд для пайщиков ПИФов, который работал бы аналогично банковскому Агентству по страхованию вкладов (АСВ). Правда, отчисления туда планируется делать вдвое меньшие, чем делают банки в систему страхования вкладов, но все равно, по оценке РБК, уже через несколько месяцев после своего создания в новом фонде окажется порядка 5 млрд руб.

Желание защитить инвесторов понятно и вполне похвально. Проблема лишь в том, что паи фондов в качестве объекта инвестиций и сбережений принципиально отличаются от банковских депозитов. Если банки гарантируют выплату фиксированных процентов по вкладам и АСВ выплачивает деньги клиентам в случае нарушения банком своих обязательств, то УК никакой доходности не гарантируют, более того, прямо предупреждают пайщиков о возможных убытках, с чем инвестор соглашается, собственноручно подписывая договор доверительного управления. Что в данном случае будет являться страховым случаем, совершенно непонятно. Если обвал рынка, то неясно, что считать обвалом и что произойдет, если через пару дней после обвала рынок начнет восстанавливаться. Или, скажем, пайщики какого-либо фонда облигаций понесут убытки в результате дефолта по бумагам того или иного эмитента. Но и тут непонятно, почему инвесторы ПИФов должны получить компенсацию, а другие держатели бумаг – нет. Тогда уж имеет смысл создавать страховой фонд, куда эмитенты бумаг с фиксированной доходностью отчисляли бы часть полученных от размещения денег. Участники рынка надеются, что фонд будет страховать не рыночные риски, а убытки, которые могут быть причинены непрофессиональными или мошенническими действиями управляющих. Однако отличить, в каком случае причиной убытков стала ситуация на рынке, а в каком – непрофессиональные действия УК, очень сложно. Разве что ориентироваться на соблюдение инвестиционных стратегий и нормативов, принятых при формировании портфелей. Но контролировать соблюдение управляющими компаниями всех этих правил должны спецдепозитарии, а следить за тем, чтобы УК не занимались махинациями с паями, должны спецрегистраторы. Тогда имеет смысл брать деньги для перечисления в страховой фонд именно с регистраторов и спецдепозитариев.

Что бы ни стало источником формирования страхового фонда, в конечном итоге деньги все равно пойдут из средств инвесторов, повлияв на стоимость управления средствами фондов и увеличив комиссионные УК. Для инвесторов, которые, осознавая риски, вкладывают в фонды, оперирующие инструментами с высокой доходностью, и ставят именно этот критерий во главу угла, нововведение ФСФР станет неприятным сюрпризом.

1 апреля 2007 г. • Большой Бизнес

БИТВА ЗА СБЕРЕЖЕНИЯ

Вопрос о том, что делать со своими сбережениями, отнюдь не праздный. В условиях, когда инфляция зашкаливает за 10% годовых, а банки в лучшем случае предлагают 7—8%, иногда проще взять льготный кредит под 9% годовых в валюте и сделать крупную покупку, о которой давно мечталось, чем пытаться на нее скопить. Однако этот подход неприменим, когда речь идет о сбережениях «на черный день» или «на старость».

Зеленое прошлое

Весь конец прошлого и начало нынешнего века российские граждане не слишком задавались вопросом, каким образом сохранить заработанное в неприкосновенности и уберечь от инфляции. Какие бы кульбиты ни совершала национальная валюта, в распоряжении всегда были доллары – ликвидный, стабильно растущий инструмент. Те, у кого зарплаты были в американской валюте, не спешили ее обменивать на рубли, поскольку практически каждый следующий поход в обменный пункт приносил больше рублей за то же количество долларов. Ситуация начала меняться в конце 2002 года, когда, достигнув максимальной отметки 31,88 рубля за доллар, американская валюта начала дешеветь. После нескольких заминок в 2003—2005 годах процесс с прошлого года ускорился. Параллельно, хотя и с некоторым отставанием, начался процесс дедолларизации экономики, а сберегающие граждане, устав умножать нанесенные инфляцией убытки на потери от удешевления доллара, принялись искать альтернативу.

Неясное будущее

Расставшись с долларом в качестве средства сбережения, лишь незначительная часть людей перешла на евро. Объясняется это во многом неудачным стартом единой европейской валюты, а также тем, что курс евро по отношению к рублю растет не так заметно. Спрос на другие валюты вроде британского фунта, японской иены или швейцарского франка в России пока не слишком велик, хотя в рамках диверсификации долгосрочных сбережений имеет смысл часть их вкладывать и в эти валюты. За последний год доллар драматически обесценился относительно многих валют, и большинство аналитиков прогнозирует, что в следующем году возможна небольшая коррекция. Поэтому бежать сломя голову менять все доллары на фунты или иены, наверное, не стоит. Однако если планировать на годы вперед, перспективы у американской валюты из сегодняшнего дня выглядят отнюдь не радужно.

Одна корзина

Высокий уровень инфляции в России заставил многих заняться поиском более доходных инструментов, чем просто валютные депозиты: вот уже несколько лет сограждане осваивают финансовую грамоту. Особенной популярностью пользуются паевые инвестиционные фонды (ПИФы) – вполне демократичный институт, позволяющий инвестировать даже небольшие суммы в растущий российский рынок. С памятных событий 1998 года российский фондовый рынок практически не разочаровывал инвесторов, а за последние пять лет непрерывного роста значение индекса РТС увеличилось в 6,8 раза. Большинство фондовых аналитиков прогнозируют, что темпы роста могут замедлиться, возможна коррекция, однако в ближайшие месяцы общая тенденция к повышению сохранится. Существуют, правда, и более мрачные прогнозы. В случае замедления роста мировой экономики цены на нефть могут резко обвалиться с нынешних почти заоблачных высот. При таком сценарии акции российских компаний ждут далеко не лучшие времена – падение котировок способно достичь 30—50%. И несмотря на то что все меньше экспертов верит в возможность серьезного падения цен на нефть, складывать все яйца в одну корзину – даже если эта «корзина» занимает одну шестую часть суши – не совсем разумно.

Куда пойти вложиться?

Для тех, чьи сбережения исчисляются сотнями тысяч долларов, ситуация предельно проста. Практически в любом крупном банке для них существует услуга private banking, в рамках которой индивидуальный финансовый консультант выяснит все об инвестиционных предпочтениях и допустимых рисках клиента, предложит несколько инвестиционных стратегий и возьмется за реализацию выбранной.

У людей, чьи сбережения скромнее, существует несколько возможностей. Во-первых, ряд компаний предоставляет прямой доступ к торгам на американских площадках (в основном электронных). Любой желающий может купить акции Google или McDonald's (кому что ближе). Недостатком подобного решения является тот факт, что практически все компании, выходящие на американский рынок, рассчитаны на активных спекулянтов. Они взимают комиссию за каждую сделку, а с пассивных клиентов берут плату за пользование торговой платформой.

Те же, кто не готов вникать в ежедневные колебания отдельных акций и делать фондовые спекуляции своей профессией или хобби, имеют еще одну возможность. Своеобразным аналогом ПИФов, работающих на российском рынке, являются общие фонды банковского управления (ОФБУ), которые, используя форму доверительного управления, могут инвестировать не только внутри страны. Подобно ПИФам, нижний порог инвестиций, как правило, невелик – порядка 100 долларов при инвестициях в зарубежные активы. Среди ОФБУ, работающих на западных рынках, наибольший интерес представляют индексные фонды. Используя производные финансовые инструменты, они показывают доходность, максимально приближенную к фондовым индексам. При этом можно выбирать как страновые индексы, вкладываясь в американские, бразильские, китайские или южноафриканские индексные фонды, так и отраслевые. Скажем, Standard & Poor's Global Financials Sector отражает совокупную динамику стоимости 216 крупнейших компаний мирового финансового сектора. Кроме того, существуют индексные фонды, доходность которых привязана к динамике основных биржевых товаров – нефти, золота и т.д.

Откладывая часть сбережений в подобного рода фонды, следует понимать, что таким образом можно застраховаться от специфических рисков российской экономики, однако в случае мирового кризиса под угрозой оказываются все активы. По многим оценкам, на сегодняшний день и фондовые, и товарные рынки в мире перегреты. Особенно это относится к чрезвычайно популярным в последние годы фондовым рынкам Китая, Индии, Бразилии и некоторых других развивающихся стран. С другой стороны, у мировых фондовых рынков есть мощнейшая поддержка в виде многочисленных государственных инвестиционных фондов, созданных и продолжающих создаваться арабскими и азиатскими странами. По оценке Morgan Stanley, в этих фондах находится уже сейчас около 2,5 трлн долл. К 2010 году, по прогнозам банка, эта цифра вырастет до 5 трлн долл., а к 2015 – до 12 трлн долл, так что фондового кризиса, подобного обвалам 1997—1998 или 2000—2001 годов, можно и не дождаться.

19 ноября 2007 г. • The New Times

СЛЕДИМ ЗА ЦЕНАМИ

В первый рабочий день наступившего года были обнародованы официальные данные по инфляции за предыдущие 12 месяцев. Цены на товары и услуги, включенные в инфляционную корзину, поднялись на 11,9%. Это означает, что рублевые сбережения обесценились почти на 12% (про долларовые «кубышки» и говорить нечего: за год каждый доллар принес своему владельцу 2 рубля чистого убытка – еще 7,5%). Но и эта цифра весьма условна, поскольку товары и услуги дорожали неравномерно, и многое зависит от того, с какой целью откладывались деньги. Например, те, кто откладывал в прошлом году часть зарплаты в надежде построить или подремонтировать дачу, с тоской наблюдали за ценами на стройматериалы, которые по отдельным позициям взлетели за год в полтора-два раза.

В прогнозах на нынешний год утешительного мало. Несмотря на заверения властей в том, что они справятся с инфляцией, пока нет никаких оснований считать, что ситуация кардинально поменяется в лучшую сторону: ведь факторы, которые привели к инфляционному скачку во второй половине прошлого года, никуда не делись. Даже предвыборные аттракционы неслыханной щедрости правительства продолжатся, поскольку выборный цикл пока не закончился.

В этих обстоятельствах вопрос об экономической целесообразности сбережений не выглядит полной ересью, а потребительский бум, которому самозабвенно предались россияне (и который сыграл не последнюю роль в росте цен), выглядит вполне оправданным. Более того, приобретать товары или услуги в кредит, несмотря на все проценты и комиссии, иногда выгоднее, и существенно, чем пытаться на них скопить. Особенно это относится к крупным тратам вроде покупки недвижимости, ремонта или строительства, когда копить приходится долго и предсказать, насколько за это время вырастут цены, невозможно.

И все же, несмотря на то, что деньги – будь то рубли, доллары, евро или юани – стремительно обесцениваются инфляцией, иметь некоторый их запас не помешает. Рост реальных доходов населения, который в последние годы существенно (в среднем примерно вдвое) превышает общий рост экономики, значительно расширил круг людей, имеющих возможность откладывать часть своих доходов: на старость, на «черный день», на обучение детей. При этом очевидно, что, если деньги просто лежат мертвым грузом, потери неизбежны. Поэтому интерес к способам, позволяющим хоть как-то компенсировать инфляцию, с каждым годом растет по экспоненте.

Те, кого не удовлетворяют проценты по банковским депозитам, не компенсирующим даже инфляцию, начинают осваивать фондовый рынок и рынок коллективных инвестиций. И тут многие могут быть разочарованы. Времена, когда что бы ты ни купил – акции практически любой российской компании или паи любого фонда акций, все приносило двузначную, а то и трехзначную годовую доходность, по мнению большинства участников рынка, миновали. Причем уже в прошлом году. На этом, кстати, серьезно обожглись участники «народного IPO» ВТБ, которые до сих пор не могут продать купленные прошлой весной акции банка даже по той цене, которую за них уплатили. Да и рост основного рублевого индекса ММВБ за год едва превысил 12%. Правда, это не помешало ряду фондов показать доходность 30—35%, но основная масса проиграла даже инфляции. Значит ли это, что защитить свои сбережения от инфляции становится невозможно?

Вовсе нет, напротив. Количество инструментов, позволяющих зарабатывать на росте акций, нефти, золота, недвижимости и даже коллекционного вина, постоянно растет. Просто инвестиции – даже коллективные, в паевые фонды – требуют от инвесторов все больше внимания и интереса. Чтобы зарабатывать на чем бы то ни было, достаточно следовать элементарному правилу: покупать дешево – продавать дорого. А для этого необходимо хотя бы следить за ценами.

14 января 2008 г. • The New Times

ОТ ЗАЩИТЫ ДО КОНТРАТАКИ

Мировые финансовые и экономические кризисы, один из которых развивается в настоящее время, как правило, приносят инвесторам убытки, которые исчисляются сотнями миллиардов долларов. Это вовсе не означает, что не существует способов защитить свои инвестиции, а то и вовсе заработать на кризисе.

Российский рынок уже достаточно развит, и инструменты, позволяющие страховать риски, вкладываться в «защитные» активы и играть на понижение, на нем присутствуют.

Бегство от риска

Тон на мировых финансовых рынках уже давно задают крупные инвесторы вроде страховых и пенсионных фондов развитых стран, поведение которых довольно серьезно регламентировано и довольно предсказуемо. При первых признаках угрозы экономическому росту управляющие портфелями в сотни миллиардов долларов начинают сокращать долю более рискованных инструментов и наращивать количество менее доходных, но более надежных активов. При этом они ориентируются на рейтинги крупных агентств, таких как Standard & Poor's, Fitch Ratings или Moody's.

Акции изначально являются более рискованными инструментами, чем облигации, что предопределяет падение фондовых рынков. Самыми надежными считаются казначейские облигации США, поэтому сейчас, несмотря на проблемы с долларом и американской экономикой, спрос на госбумаги растет по мере развития кризиса и доходность по самым коротким (со сроком погашения до двух лет) бумагам опустилась существенно ниже уровня инфляции. На вложениях в госбумаги, в том числе и американские, специализируется целый ряд фондов (паевых и банковских), доступных и в России. Однако по нынешним временам это далеко не лучшее вложение. Причина в том, что в отличие от многих предыдущих кризисов нынешний сопровождается не укреплением, а падением доллара.

Бегство от доллара

Ослабление американской валюты, которое длится вот уже семь лет, в конце прошлого – начале нынешнего года сильно ускорилось. Ключевым моментом стал сентябрь 2007 года, когда ФРС, несмотря на явные признаки ускорения инфляции, приняла принципиальное решение гасить начавшийся кризис традиционной серией снижения ставок и накачиванием американской (а вместе с ней и мировой) экономики дешевыми долларами. Традиционно в качестве альтернативной доллару «валюты-убежища» инвесторами всегда использовался швейцарский франк. И сейчас он почти достиг паритета с долларом, тогда как в 2000 году курс был в районе 1,8 франка за доллар. Однако, покупая швейцарскую валюту или открывая в ней банковский депозит, следует помнить несколько моментов. Экономика Швейцарии сильно зависит от притока туристов из стран Евросоюза, а также от экспорта туда европейских товаров. Поэтому денежные власти Швейцарской Конфедерации всеми силами стараются не допустить слишком сильного укрепления франка к евро. Да и процентные ставки в Швейцарии ниже, чем в Европе. Наконец, банковский сектор, составляющий основу швейцарской экономики, является одним из самых уязвимых мест в нынешней ситуации, и тот факт, что крупнейший швейцарский банк UBS входит в тройку наиболее пострадавших от ипотечного кризиса мировых банков, не может не настораживать.

Золотая лихорадка

С начала года роста на фондовых рынках всего мира не получается. Зато получается рост на рынках нефти, драгоценных металлов, продовольствия и т.д. Нефть перешагнула отметку 100 долл. за баррель, золото готовится штурмовать 1000 долл. за унцию, серебро подбирается к 20 долл. Если говорить о периодах кризиса, то помимо швейцарского франка традиционным «защитным» активом являются драгоценные металлы. Альтернативой доллару всегда выступало золото. Инвестировать в драгметаллы можно по-разному.

Самый глупый, но чрезвычайно распространенный в советские времена за неимением альтернативы способ – покупать ювелирные украшения. У этого способа масса недостатков. Во-первых, изготавливаются они не из чистого металла, цена отличается от стоимости металла из-за «художественной ценности» и налогов, которые платят ювелирные заводы, магазины и т.д. Избавиться же от них можно только по цене лома (разве что дождаться, когда украшения станут антикварной ценностью).

Не менее изощренным, но малоэффективным способом является попытка заработать на росте стоимости золота путем покупки акций золотодобывающих компаний. На российском рынке бумагой, непосредственно связанной с золотом, является акция компании «Полюс Золото». Однако, как показывает практика, гораздо большее влияние на котировки «Полюса» оказывают мировые рынки или новости о разделе имущества между Михаилом Прохоровым и Владимиром Потаниным, чем собственно цена золота на мировых рынках.

Еще один способ – покупать мерные слитки. Правда, их надо где-то хранить, поэтому придется арендовать банковскую ячейку, а это дополнительные расходы. Еще более неприятным является тот факт, что слитки облагаются НДС, так что просто для того, чтобы окупиться, металл должен подорожать на 18%, а это совсем немало. Зато подержать в руках тускло отблескивающий слиток золота, ощутить его тяжесть очень приятно.

На росте цен на драгметаллы можно зарабатывать, открыв счет на бирже, в том числе российской. В срочной секции РТС активно торгуются расчетные фьючерсные контракты на золото, серебро (а также нефть, дизельное топливо и сахар). Что представляет собой фьючерсный контракт? Это обязательство покупателя купить, а продавца продать оговоренное количество того или иного биржевого (стандартного) товара в определенный день. Цена устанавливается в ходе торгов. Чтобы гарантировать исполнение сделки, биржа с обеих сторон берет залог, составляющий некоторый процент от стоимости контракта. Каждый день цена фиксируется, и залоговые средства пересчитываются. Если цена выросла, добавляются деньги на счета покупателей и списываются со счетов продавцов. Ждать срока поставки не обязательно: продать купленный контракт (или купить проданный) можно в любой момент. Расчетные фьючерсы отличаются тем, что поставка по ним не производится, а в момент завершения действия контрактов проводится окончательный перерасчет (клиринг) по цене закрытия определенной биржи. Проблема с торгами золотыми фьючерсами в России состоит в не очень высоком уровне ликвидности. Иными словами, не всегда удается купить или продать по той цене, которая должна быть на рынке исходя из того, как золото торгуется в Лондоне. Тем не менее такие моменты случаются нечасто, инструмент расторговывается, становится все более популярным.

Излюбленный способ натур увлекающихся – монеты, поскольку это настоящий рай для коллекционеров. Монеты из чистого металла делятся на инвестиционные (или тезаврационные) и коллекционные. Последние выпускаются ограниченными тиражами и посвящены тому или иному событию. Инвестиционные монеты по цене максимально приближаются к цене металла, продаются и выкупаются рядом банков по плавающему курсу (как валюта в обменном пункте). Разница между покупкой и продажей терпима, хотя и выше, чем у евро или доллара в обменниках. НДС монеты не облагаются, что является неоспоримым достоинством. Кстати, поскольку тезаврационные монеты выпускаются центробанками полутора сотен стран, коллекционировать можно и их.

Наконец, самый удобный (особенно когда речь идет о крупных суммах) способ – так называемые обезличенные металлические счета (ОМС). Работает с ними несколько банков, открывающих депозит не в той или иной валюте, а в металле. Причем доступны не только золото или серебро, но и платина с палладием. Закрыв же депозит, металл можно получить на руки, а можно взять деньгами по курсу, установленному банком. Вносить тоже можно и металлом (например, наигравшись с купленным слитком), и деньгами. Никакого НДС тут, понятное дело, нет, поскольку банк работает не с каким-то конкретным слитком (как он работает не с конкретными купюрами по 500 евро, которые клиент кладет на депозит), а с металлом вообще. На обезличенные счета даже начисляются проценты (в металле же), которые, к сожалению, очень невелики. Главным недостатком ОМС являются все риски, характерные для депозитов в российских банках: прозрачность операций для налоговых и силовых органов (да и для хакеров тоже) и риски, связанные с конкретными банками и банковской системой вообще.

Что касается роста цен на нефть или продовольственные товары (будь то зерно или растительные масла), возможностей заработать на них гораздо меньше. Самый, пожалуй, адекватный способ – товарные фьючерсы. Ведь оборудовать небольшой элеватор или нефтяное хранилище где-нибудь на приусадебном участке (даже на Рублевке) не просто слишком затратно, но и бессмысленно: основной оборот на товарных рынках проходит, как это ни парадоксально, без участия реальных товаров. Тут царят производные финансовые инструменты (в частности, фьючерсные контракты).