Последствия монополии для эффективности

Взглянув на рис. 9.3, мы увидим, что объем выпуска при монополии меньше, чем при конкуренции: q вместо q". Это обусловлено тем, что монопольная цена заставляет некоторых потребителей обращаться к заменителям, которые становятся более привлекательными в силу более высокой цены продукта монополиста. Замещение подразумева­ет потерю ценности. Это легче всего увидеть, если предположить, что для каждого монопольного продукта есть заменитель, который иден­тичен ему, но производство заменителя обходится дороже, и потому цена его выше возможной цены монопольного продукта в условиях конкуренции, но ниже монопольной цены. Результатом монополии является то, что некоторые потребители удовлетворяют свои потреб­ности путем переключения на товары, производство которых обхо­дится обществу дороже производства монопольных товаров. Дополни­тельные издержки являются потерями для общества.

Последствия монополии для эффективности

Эти издержки показаны тре­угольником DW (от deadweight loss) на рис. 9.6. Предположим, цена постепенно возрастает от Р_с до Р_т; при каждом повышении цены потребители переходят к более дорогостоящим (в произ­водстве) заменителям и послед­ний «перешедший» потребитель покупает продукт, издержки про­изводства которого на бесконеч­но малую величину меньше мо­нопольной цены.⁵

Концепция омертвленных потерь хорошо иллюстрирует раз­деление, подчеркивавшееся в гла­ве 8, между экономической и утилитарной концепциями бла­госостояния. Вывод о том, что DW на рис. 9.6 является чистыми со­циальными издержками, основывается на допущении, согласно кото­рому доллар одинаково ценен для потребителей и производителей,

⁵ Отметим, однако, зависимость этого анализа от допущения, согласно которому заменитель продается по конкурентной цене. Если это не так, монополия может скорее предотвратить, а не создать омертвленные потери (deadweight loss). Для иллюстрации предположим, что производство кожа­ных пуговиц монополизировано и они продаются по цене 10 центов, хотя издержки производства лишь 6 центов. Пластиковые пуговицы, ближайший заменитель, продаются по 8 центов. В результате монополизации производства кожаных пуговиц некоторые люди заменяют их пластиковыми, и если цена пластиковой пуговицы равна издержкам ее производства, это замещение неэффективно. Продукт, производство которого обходится в 8 центов, поку­пается вместо продукта, производство которого обходится лишь в 6 центов.

Но предположим, что цена пластиковых пуговиц не равна издержкам. Цена в 8 центов является монопольной; издержки их производства составля­ют лишь 2 цента, т. е. они меньше издержек производства кожаных пуговиц. Если кожаные пуговицы продаются по монопольной цене 10 центов, потре­битель будет покупать больше пластиковых пуговиц, несмотря на их моно­польную цену, и это будет эффективным результатом, поскольку производ­ство пластиковых пуговиц обходится дешевле. Если теперь монополия про­изводства кожаных пуговиц прекращается, цена снизится до конкурентного уровня 6 центов и потребители начнут переходить от пластиковых пуговиц к кожаным. Это замещение неэффективно при условии, что кожаные пугови­цы не стоят на 4 цента (6 - 2) больше пластиковых. Однако эмпирическое значение проблемы данного типа (проблемы субоптимальности, или «второго наилучшего») сомнительно. Richard Schmalensee. The Control of Natural Monopolies 30-31 (1979).

Теория монополии

или, иными словами, что распределительные факторы игнорируют­ся при оценке социальных издержек. МР, трансферт благосостояния от потребителей к производителям, вызванный увеличением цены от конкурентного уровня до монопольного, трактуется как перелива­ние из пустого в порожнее; убыток потребителей равен выигрышу производителей. Социальные издержки монополии должны быть вы­ше DW, если 1 долл. убытка потребителей принес меньше 1 долл. выгоды производителям, и должны быть ниже DW, если произошло обратное.

Трансферт благосостояния от потребителей к производителям, вызванный монополистическим ценообразованием, является преоб­разованием излишка потребителя в излишек производителя. Изли­шек потребителя — это область под кривой спроса сверху от линии конкурентной цены. На рис. 9.6 это треугольник, основанием кото­рого является линия МС = АС; МР — часть треугольника, которая трансформируется в излишек производителя; DW — часть, которая утрачивается. Остающаяся область сохраняется как излишек потре­бителя. Излишек потребителя является мер'илом совокупной ценно­сти, которую потребители приписывают продукту сверх цены, кото­рую они платят за него. По мере роста цены те потребители, которые не оценивают продукт достаточно высоко, переключаются на замени­тели, тогда как те, кто привержен данному продукту, получают мень­шую чистую ценность от своих покупок, поскольку платят большую цену.

Хотя МР, часть излишка потребителей, которая превращается в излишек производителя, выглядит как чистый трансфертный пла­теж, она может быть источником социальных издержек, даже если трансферты от потребителей к производителям не имеют распре­делительного эффекта. Предположим на рис. 9.7, что рынок содер­жит много фирм, но государство устанавливает цену р_т и запрещает вход новых производителей на рынок.⁶ Поскольку каждая допол­нительная продажа, которую может осуществить продавец, прине­сет ему монопольную прибыль р_т - р_с, каждый продавец будет иметь стимул к увеличению своей доли рынка. Он не может сделать это путем снижения цены, поскольку это запрещено, поэтому он будет пытаться сделать свой продукт более привлекательным, чем про­дукты конкурентов, другими способами — улучшением его каче­ства, предоставлением лучшего обслуживания и т. д. Процесс неце­новой конкуренции будет продолжаться в отсутствие некоторого соглашения по ограничению этой конкуренции, пока предельные издержки продавца не вырастут до уровня фиксированной цены,

⁶ Если цена фиксирована, но вход новых производителей не затруднен, будет ли происходить этот вход и каковы будут его последствия?

Последствия монополии для эффективности

после этой точки дополнительные расходы на улучшение продукта принесут убыток. Хотя этот конкурентный процесс увеличит цен­ность продукта для потребителя (т. е. спрос возрастет), издержки могут превзойти выгоды потребителя, принося чистый социальный убыток, как показано на рис. 9.7.

До дерегулирования авиаперевозок в начале 1980-х гг. Совет по гражданской авиации не допускал как ценовую конкуренцию между авиакомпаниями, которые он контролировал, так и создание новых самостоятельных авиакомпаний. В результате цены, назнача­емые авиакомпаниями, превысили конкурентные уровни. Тем не менее отрасль не получала монопольной прибыли и на самом деле периодически была на грани банкротства. Потенциальная монополь­ная прибыль трансформировалась в издержки в результате энергич­ной неценовой конкуренции, особенно в назначении чрезмерно частых полетов, что привело к низкому уровню использования мощ­ностей и высоким издержкам в пересчете на одного перевозимого пассажира.⁷

Когда государство не пытается мешать ценовой конкуренции и входу новых производителей, проблема убыточной конкуренции в услугах стоит менее остро. Но если монополия или картель получает

⁷ См., например, George W.Douglas & James С.Miller, III. The CAB's Domestic Passenger Fare Investigation, 5 Bell J. Econ. & Mgrat. Sci. 205 (1974); Airline Deregulation: The Early Experience (John R. Meyer & Clinton V. Oster Jr., eds. 1981); Thomas Gale Moore. US Airline Deregulation: Its Effects on Pas­sengers, Capital, and Labor, 29 J. Law. & Econ. 1 (1986).

Теория монополии

ожидаемую монопольную прибыль, это ожидание побудит фирмы рас­ходовать ресурсы на формирование и поддержание монополий и кар­телей, а как только они сформированы (в случае картеля), на получе­ние как можно большей доли продаж на рынке через неценовую конкуренцию. Эти ресурсы будут (в значительной степени) потерями с социальной точки зрения.

Отметим близкое сходство с анализом издержек чисто принуди­тельных трансфертов, таких как воровство, в главе 6 и особенно в главе 7. Воровство также является «справедливым» как трансферт­ный платеж; убыток жертвы является выгодой вора.⁸ Экономиче­ским возражением против воровства является не трансферт как та­ковой, но тот факт, что возможность проведения таких трансфертов стимулирует расходы ресурсов на воровство и на его предотвращение. Существует идентичное экономическое возражение против монопо­лии, которое отлично от влияния на выпуск монопольного ценообра­зования — влияния, которому нет аналогии в воровстве.

Есть и другие возможные экономические возражения против монополии. Монополист может сдвигать кривую спроса на свой про­дукт вверх, что приводит к перепроизводству вместо недопроизвод­ства, путем искажения цены или качества своего продукта (см. п. 4.7) или путем оказания давления на государство с целью сокращения предложения конкурирующих продуктов или увеличения спроса на комплементарные продукты.⁹ Некоторые экономисты также полага­ют, что монополия ослабляет стимулы фирмы к инновациям и эф­фективному использованию ресурсов. Теоретическая основа этой точ­ки зрения неясна, эмпирические подтверждения имеют неоднознач­ный характер.¹⁰ Можно выдвинуть следующие аргументы против монополии.

1) Монополист получает меньший выигрыш от инноваций. Он уже присвоил значительную часть доступного излишка потребителей.

⁸ Действительно ли это так, когда происходит кража некоего товара, а не денег?

⁹ Два продукта являются комплементарными, когда увеличение спроса на один из них приводит к увеличению спроса на другой. Способность фирм получать государственную поддержку для ограничения конкуренции будет обсуждаться позже. См. особенно главу 19. Конкурентная отрасль, действуя через торговую ассоциацию, может получить такой же вид государственной поддержки, как и монополист. Это пример действия более общего утвержде­ния, согласно которому независимые фирмы часто могут путем координации своих усилий добиться тех же результатов, что и монополия. См. п. 10.1.

¹⁰ См. William D. Nordhaus. Invention, Growth, and Welfare: A Theoretical Treatment of Technological Change, pt. 1 (1969); Morton I. Kamien & Nancy L. Schwartz. Market Structure and Innovation (1982); F. M. Scherer, Industrial Market Structure and Economic Performance, chs. 15-16 (3d ed. 1990).

Ценовая дискриминация

Конкурентная же фирма, которая может стать монополистом через инновации, не присвоила его. (Приложим ли этот аргумент к иннова­ции продуктов или только к инновации процессов?)

2) Монополист теряет меньше, чем конкурентная фирма, если не проводит инноваций. Конкурентная фирма может разориться, и бан­кротство является более дорогостоящим, чем неполучение значитель­ной прибыли, поскольку существуют омертвленные издержки бан­кротства (подробнее об этом в главе 14). Однако если этот тезис оста­вить в стороне, можно показать, что наказание за неспособность к максимизации прибыли через инновации или иным способом явля­ется одинаковым для монополиста и для конкурентной фирмы при условии, что акционерный капитал монополиста является предметом публичных торгов (см. п. 15.4).

3) Фирмы различаются по своей способности к инновациям. Поэтому если на рынке более одной фирмы, то на нем с большой вероятностью будет хотя бы один превосходящий остальных иннова-тор, и этот инноватор приведет к увеличению общего уровня инно­ваций.

Основной довод в пользу монополии как способа стимулирова­ния инноваций состоит в том, что вознаграждение за успешные инно­вации и минимизацию издержек часто выше для монополиста, по­скольку успех конкурентного продавца может быть быстро повторен его соперниками. Именно беспокойство о быстром повторении приве­ло к возникновению патентной защиты. Но патенты, как мы знаем, ограничены во времени и сфере действия. Иными словами, монопо­лист имеет больше возможностей, чем конкурентная фирма, по ин-тернализации экстерналий (см. п. 7.7), включая информационные экстерналии, которыми и являются изобретения.¹¹

Ценовая дискриминация

До сих пор мы предполагали, что монополист продает свой продукт по единой цене. Обычно это допущение оправдано. Если бы монопо­лист продавал по двум различным ценам, потребители, платящие более низкую цену, перепродавали бы продукт потребителям, которые вынуждены покупать по более высокой цене. Подобная перепродажа (называемая арбитражем) сделала бы невозможным для продавца поддержание различных цен. Но арбитраж не всегда возможен. На­пример, продукт невозможно хранить для будущей перепродажи (как

¹¹ Как вы думаете, каково влияние монополии на качество продукта? На разнообразие продуктов?

Теория монополии

в случае со многими услугами) или могут быть контрактные ограни­чения перепродажи. Монополист, который может предотвратить ар­битраж, скорее всего, зафиксирует различные цены для различных покупателей в зависимости не от издержек продажи, которые одина­ковы, а от эластичности спроса этих покупателей на данный про­дукт. Это и есть ценовая дискриминация.

Отрицательный наклон кривой спроса подразумевает, как мы видели, что потребители (или некоторые из них) будут готовы пла­тить цены, значительно превышающие издержки, за некоторые еди­ницы выпуска монополиста, но эти цены будут лишь немного выше издержек для одних производителей и вообще не будут превышать издержки для других. Не существует единой цены, «извлекающей» всю ценность, которая приписывается потребителями способности купить несколько единиц товара, и при этом не «отнимающей» меньшую, но все еще положительную прибыль, с которой могут быть проданы дополнительные единицы товара. В идеале монопо­лист хотел бы договариваться с каждым потребителем отдельно по поводу каждой единицы продукта. Тогда он никогда не отказался бы от покупателя, готового платить цену, равную издержкам, и его выпуск был бы идентичным выпуску при конкуренции. Но трансак-ционные издержки совершенной ценовой дискриминации (ее еще называют дискриминацией «первой степени») чрезмерно высоки. Обычно лучшим, что может сделать дискриминирующий монопо­лист, является разделение покупателей на небольшие группы и установление единой (хотя и неодинаковой в разных группах) цены для каждой группы.

Влияние несовершенной ценовой дискриминации (третьей сте­пени) на объем выпуска неопределенно.¹² Предположим, единая мо­нопольная цена составляет 10 долл., но вместо того, чтобы назначить ее, монополист классифицирует покупателей на две группы и назна­чает цену 5 долл. для членов одной и 20 долл. для членов другой. Он выигрывает в количестве продаж — благодаря тем в первой группе, кто не станет платить 10 долл., но готов заплатить 5 долл. Но он и проигрывает в количестве продаж — из-за тех представителей вто­рой группы, которые готовы заплатить 10 долл., но отказываются платить 20 долл. Количество утраченных продаж может превзойти количество приобретенных. Выпуск может сократиться, но прибыль при этом увеличиться.

Даже совершенная ценовая дискриминация не устраняет эконо­мических возражений против монополии. Следует добиваться конку­рентного объема выпуска; но так как потенциальная монопольная

¹² F, M. Scherer. Industrial Market Structure and Economic Performance 316, 321 (3d ed. 1990).

Другие препятствия монополизации: борьба за рынок...

прибыль теперь больше,¹³ будет затрачиваться впустую больше ресур­сов на получение, удержание и предотвращение монополии. Таким образом, социальные издержки монополии могут увеличиться. Кроме того, ценовая дискриминация искажает конкуренцию между покупа­телями монополиста, заставляя их платить различные цены за ресур­сы, издержки производства которых одинаковы. В то же время цено­вая дискриминация может оказаться единственным методом ценооб­разования, позволяющим фирме, средние издержки которой находятся выше кривой спроса, остаться в бизнесе, даже если потребители в целом оценивают выпуск фирмы выше, чем ее общие издержки (изобразите этот случай графически).

9.5. Другие препятствия монополизации:

борьба за рынок, товары длительного пользования,

Вход новых производителей

Если покупатель соглашается удовлетворить все свои потребности в данном товаре у одного продавца, этот продавец может тем самым приобрести монополию — определенного рода — в предложении дан­ного товара. Но покупатель не будет платить цену выше конкурент­ной, если выполнены три условия: есть несколько продавцов, готовых обслужить его; эти продавцы не состоят в сговоре между собой; издерж­ки заключения эффективного контракта на период монополии не являются чрезмерно большими. Тогда продавцы будут соперничать друг с другом, пытаясь предложить более привлекательный контракт, и цена контракта будет конкурентной.¹⁴ Но предположим, как только продавец, который получил контракт, начинает его выполнять, про­ходит значительное время, прежде чем кто-либо другой сможет за­нять его место как поставщика для данного потребителя (см. п. 12.1 о том, почему может так произойти). В подобной ситуации покупате­лю будет необходим долгосрочный контракт для защиты от монопо­листического ценообразования, а для долгосрочных контрактов ха­рактерна негибкость, связанная со значительными издержками (см. п. 13.7).

¹³ Какой будет общая монопольная прибыль на рис. 9.6 при совершен­ной ценовой дискриминации?

¹⁴ Harold Demsetz. Why Regulate Utilities?, 11 J. Law & Econ. 55 (1968); Yoram Barzel. The Capture of Wealth by Monopolists and the Protection of Property Rights, 14 Intl. Rev. Law & Econ. 393 (1994); см. также United States v. El Paso Natural Gas Co., 376 U.S. 651 (1964). Можете ли вы сказать, почему это просто частный случай теоремы Коуза (п. 3.4)? Почему теорему нельзя применить ко всем случаям монополизации? См. п. 10.1.

Теория монополии

Особенно трудно монополизировать рынок товаров длительного пользования.¹⁵ Это наиболее ярко иллюстрирует пример земли. Если бы один человек владел всей землей в Соединенных Штатах и поже­лал бы продать ее по цене, максимизирующей его прибыль, как и любой другой монополист, он бы зафиксировал цену, по которой могла бы быть куплена лишь часть земли. Но при завершении этой продажи он имел бы стимул начать продавать оставшиеся части зем­ли по более низкой цене, пока вся земля не была бы распродана. Зная об этом, люди не стали бы платить ему первоначальную цену, и по­пытка монополизации была бы неудачной.

Бриллианты также являются товарами длительного пользования, но производство бриллиантов в течение длительного времени контро­лировалось международным картелем, который ограничивает выпуск и назначает монопольные цены.¹⁶ Но в отличие от земли бриллианты непрерывно производятся. Если бы в какой-либо год бриллиантовый картель увеличил производство и снизил цены, чтобы достигнуть сег­мента общества, представители которого доселе не могли себе позво­лить приобретение бриллиантов, ценность каждого существующего бриллианта снизилась бы. Продемонстрировав таким образом свою ненадежность, картель уже никогда не смог бы назначить такую высокую цену, как раньше, до этой шалости.

Даже монопольный владелец земли мог бы заметно снизить свой выпуск, если бы он сдавал землю в аренду, а не продавал. Если бы после сдачи в аренду части своей земли он начал сдавать в аренду или продавать дополнительные участки по более низким ценам, он не смог бы назначать столь высокую монопольную цену при продлении аренды. Зная о том, что у него был стимул к придерживанию путем первоначального ограничения выпуска, покупатели будут в меньшей степени опасаться платить полную монопольную цену.¹⁷

Теория монополии не объясняет, как монополист поддержива­ет монопольную цену, учитывая привлекательность такой цены для продавцов на других рынках, которые могут войти на этот рынок. Поскольку монопольный доход выше, чем конкурентный, продав­цы на конкурентных рынках «тяготеют» к рынку, на котором на­значается монопольная цена. Чтобы получить некоторую часть мо­нопольной прибыли на этом рынке, входящий должен продавать

¹⁵ Ronald H.Coase. Durability and Monopoly, 15 J. Law & Econ. 143 (1972).

¹⁶ Godehard Lenzen. The History of Diamond Production and the Diamond Trade 183-196 (F.Bradley trans. 1970).

¹⁷ Уверенность была бы наибольшей, если бы выручка монополиста от аренды была установлена равной определенной доле дохода арендатора. Тогда любое действие со стороны монополиста, сокращающее доходы арендатора, сокращало бы и его собственные доходы непосредственно.

Другие препятствия монополизации: борьба за рынок...

свои продукты, и его продажи увеличат предложение на рынке, что приведет к снижению цены. Большинство монополий содержат в себе семена собственного разрушения. Но решающее значение имеет темп вступления новых фирм на рынок, где назначается монопольная цена. Если монополист имеет патент или другую ле­гальную монополию, этот темп может быть нулевым и монополь­ная цена будет сохраняться до окончания срока легальной моно­полии.

Иногда монополия сохраняется в отсутствие каких-либо право­вых барьеров входа. Возможно, издержки монополиста настолько ниже издержек любого входящего, что монопольная цена ниже той цены, которую вошедший должен был бы назначить для покрытия своих издержек. Возможно, монопольная цена, хотя она и выше издержек входящего, непривлекательна потому, что входящий знает, что при его входе на рынок монополист легко может назначить выгодную для себя цену, которая ниже издержек входящего, поскольку монополист является более эффективным производителем.¹⁸ Монополия может быть также долгосрочным условием рынка, поскольку на нем есть место только для одного продавца (см. п. 12.1). Но даже если издерж­ки вновь входящего равны издержкам монополиста, из этого не сле­дует, что угроза входа будет всегда сдерживать назначение монополь­ной цены. Поскольку издержки обратно пропорциональны времени (будет дороже построить сталепрокатный завод за три месяца, чем за три года¹⁹), мгновенный вход на монополизированный рынок с из­держками, сравнимыми с издержками монополиста, зачастую невоз­можен. Таким образом, будет интервал, в течение которого можно получить монопольную прибыль даже при отсутствии барьеров входа в смысле неблагоприятных условий по издержкам для вновь входя­щего.²⁰

Рекомендуемая литература

1. Jack Hirshleifer. Price Theory and Applications, ch. 8 (5th ed. 1992).

2. William M. Landes. Appendix: An Introduction to the Economics of Antitrust,

in Richard A. Posner & Frank H. Easterbrook, Antitrust: Cases, Economic Notes, and Other Materials 1055 (2d ed. 1981).

¹⁸ О барьерах входа см. п. 10.8.

¹⁹ Armen A.Alchian. Costs and Outputs, in Readings in Microeconomics 159, 165 (William Breit & Harold M. Hochman eds., 2d ed. 1971).

²⁰ Почему нельзя предвосхитить монополию и так рассчитать момент входа, чтобы он совпал с ее возникновением?

Теория монополии

3. Richard A. Posner. The Social Costs of Monopoly and Regulation, 83 J. Pol.

Econ. 807 (1975).

4. F. M. Scherer. Industrial Market Structure and Economic Performance (3d ed.

1990). , ,_;,

Вопросы

1. Почему оптимальная монопольная цена всегда находится на эластич­ной части кривой спроса монополиста, если только предельные издержки монополиста не равны нулю (какова эластичность спроса при цене, которую установит такой монополист?) или он не практикует ценовую дискрими­нацию?

2. Должен ли потребитель быть признан виновным в содействующей небрежности в экономическом смысле, если, зная, что цена некоторого про­дукта является монопольной, он не стал неутомимо искать продукты-замени­тели?

3. Где мы уже встречались с излишком потребителя?

Картели и Акт Шермана

Контракт между конкурирующими продавцами о фиксировании цены продаваемого ими продукта (или, что то же самое, об ограничении объема выпуска) подобен любому другому контракту в том смысле, что стороны не подпишут его, если не ожидают получить взаимную выгоду. Но он причиняет ущерб другим — потребителям, которые не являются участниками контракта. И, как мы видели в предыдущей главе, если принять в расчет эффекты замещения и тенденцию моно­польной прибыли к трансформации в издержки, то издержки потре­бителей превосходят выгоды членов картеля. Правда, каждый потре­битель находится в прямых или косвенных контрактных отношениях с одним или более чем одним из продавцов картеля, и поэтому может показаться, что в данном случае действует теорема Коуза и потребители должны заплатить продавцам за увеличение выпуска до конкурентного уровня. Однако это подразумевает, что в результате состоянием рынка будет совершенная ценовая дискриминация (мо­жете ли вы сказать, почему?); и даже если арбитраж можно предот­вратить, издержки отдельных переговоров с каждым потребителем о каждой единице выпуска будут чрезмерно велики. Это пример того, как трансакционные издержки могут быть очень высокими даже для сторон контрактных взаимоотношений (какой другой пример такого рода мы уже наблюдали?). Поэтому неудивительно, что в конце XIX в. американские суды уже отказывались от принуждения к исполнению картельных соглашений на том основании, что эти соглашения про­тиворечат государственной политике.

Может показаться, что отказ от принуждения к исполнению дол­жен быть явно неадекватной мерой, так как даже в отсутствие право­вых санкций за нарушение контракта люди часто придерживаются

¹ См. Richard A. Posner & Frank H. Easterbrook. Antitrust: Cases, Economic Notes, and Other Materials (2d ed. 1981); Herbert Hovenkamp. Federal Antitrust Policy: The Law of Competition and Its Practice (1994).

Антимонопольное законодательство

своих контрактов, исходя из соображений взаимной выгоды (см. п. 4.1, 8.3). Но соглашение о фиксировании цены менее стабильно, чем боль­шинство контрактов. Сторона подобного соглашения «покупает» со­гласие других сторон не продавать по цене ниже оговоренной согла­шением, и «продукт» — воздержание от ценовой конкуренции — трудно проинспектировать. Если одна из сторон соглашения теряет продажи, этому может быть множество причин. Одной из них может быть «опережение» конкурентом. Но как это выяснить? Можно спро­сить у покупателей, которые перешли к другим, но их ответам слож­но доверять. Они могут сказать, что конкурент продавал по более низкой цене, даже если это неправда, чтобы побудить «проигравше­го» к снижению цены. Кроме того, конкурент мог придерживаться картельной цены, но улучшил качество продукта — это особенно незаметный метод обмана.²

Хотя обман необходимо подразумевает продажу по более низкой (с поправкой на качество) цене (почему?), он может быть выгодным: если увеличение общего объема выпуска на рынке, вызванное обма­ном, невелико, уменьшение прибыли обманщика, вызванное снижени­ем рыночной цены, может оказаться меньше, чем увеличение его прибыли от продажи дополнительных единиц продукта. Предполо­жим, объем выпуска на рынке до обмана составляет 100 единиц, квота каждого продавца — 10 единиц, цена составляет 2 долл. и из­держки производства 1 долл. Каждый продавец, таким образом, по­лучает монопольную прибыль 10 долл. Один из продавцов решает пойти на обман и увеличивает свой выпуск до 15 единиц. Поскольку вы­пуск рынка вырос до 105, цена упадет, скажем, до 1.8 долл. Продавая 15 единиц по цене 1.8 долл., обманщик получает прибыль 80 центов с каждой единицы. Его общая прибыль тем самым составит 12 долл., что на 20% выше, чем когда он придерживался картельного соглаше­ния. Отметим, что маневр удается потому, что размеры обманщика невелики по сравнению с размерами рынка; он может значительно увеличить свой выпуск, не увеличивая в значительной степени вы­пуск рынка, что могло бы привести к значительному снижению ры­ночной цены и уменьшению продаж конкурентов. Если другие не­большие фирмы последуют примеру обманщика, кумулятивное влия­ние на рыночную цену и продажи конкурентов, а стало быть, на прибыли более крупных фирм, побудит их снизить свои цены в по­рядке обороны и в конце концов рыночная цена снизится до конку­рентного уровня. Может ли цена опуститься еще ниже? Если крупные фирмы отвечают на обман просто снижением своей цены до уровня

² О проблеме исполнения картельных соглашений см. George J. Stigler. A Theory of Oligopoly, in The Organization of Industry 39 (1968); John S. McGee. Ocean Freight Rate Conferences and the American Merchant Marine, 27 U. Chi. L. Rev. 191 (1960).

Картели и Акт Шермана

обманщика, не возникает сдерживания от обмана. Обманщик будет получать сверхприбыль во время обмана и нормальную прибыль при возвращении цены к конкурентному уровню. Чтобы преподать обман­щику урок, крупные фирмы могут ответить на его действия снижени­ем своей цены ниже издержек, тем самым он понесет убытки в качестве санкции за свой обман. Конечно, крупные фирмы, «наказы­вающие» его, также понесут убытки. Рассмотрение вопроса о том, будет ли их чистая ожидаемая прибыль положительной, мы пока отложим (см. п. 10.8).

Несмотря на нестабильность картелей, отказ в принуждении к исполнению картельных соглашений едва ли является адекватным средством. Сокращая эффективность фиксирования цены посредством контракта, эта мера создает стимулы для членов картеля к объедине­нию в одну фирму. Тогда монопольную цену можно будет установить, не прибегая к контрактам.

Акт Шермана (1890) был попыткой решить проблему монопо­лии посредством уголовных и гражданских санкций против контрак­тов и других комбинаций, направленных на ограничение торговли, против монополизации, а также заговоров и попыток монополизации. В ранних судебных решениях закон рассматривался как запрещаю­щий картели. Хотя санкции за нарушения первоначально были весь­ма слабыми, закон был довольно эффективным в предотвращении использования картелями определенных весьма эффективных, но и весьма заметных средств избежания обмана со стороны членов карте­лей.³ Примером является общее торговое агентство, через которое происходят все продажи картеля и которое устанавливает единую цену.

Но Акт Шермана имел и другие последствия, которые были не­эффективными. Выпуск монополизированного рынка меньше, чем выпуск конкурентного рынка. Поэтому при создании картеля значи­тельная часть производственных мощностей рынка становится избы­точной и должна быть сокращена для экономии ресурсов. Но если члены картеля опасаются, что он просуществует недолго, они не будут сокращать мощности, чтобы не потерять возможность увеличения выпуска при распаде картеля и соответствующем снижении цены. Общее торговое агентство и другие «эффективные» методы картелиза-ции, пресекаемые Актом Шермана, обеспечивали сокращение избы­точных мощностей через увеличение стабильности и долговечности картеля, использующего эти методы, и в этом отношении могли (по­чему только «могли»?) приводить к меньшим потерям ресурсов, чем «подпольный» картель или тайный сговор с целью фиксирования цены, заменившие обычный картель.

³ George J. Stigler. The Economic Effects of the Antitrust Laws, in The Or­ganization of Industry.

Антимонопольное законодательство

В применении Акта Шермана против картелей и тайных сгово­ров акцент ставился на доказательстве существования соглашения о фиксировании цен — правовой проблеме, — а не на доказательстве влияния поведения продавцов на цену и выпуск — экономической проблеме. Непреднамеренным последствием этого акцентирования было то, что с большей вероятностью обнаруживались. и наказыва­лись те картели, в которых влияние поведения на цену и выпуск невелико. Это картели с большим числом членов, поэтому в них больше вероятность, что один из членов будет недоволен и донесет на осталь­ных. Они зависят от точных и многократно повторяющихся перего­воров и соглашений, которые дают достаточно много доказательств нарушения закона. И именно они с большей вероятностью прибегают к обману и быстро расстаются из-за взаимных обвинений — эти обстоятельства создают возможности для нахождения свидетелей, го­товых подтвердить существование соглашения. Успешно функциони­рующий картель с меньшей вероятностью оставит свидетельства на­личия соглашения. Закон наказывает главным образом попытки фиксирования цен. Удачно проведенный сговор часто остается без внимания.

Экономический анализ можно использовать для выявления при­знаков, указывающих на предрасположенность рынка к эффективно­му фиксированию цены.

1. Число (основных) продавцов. Чем меньше это число, тем мень­ше издержки координации их деятельности, — тезис, знакомый нам из нашего обсуждения трансакционных издержек в главе 3. Вспом­ним, что обман в картеле более привлекателен для небольшой фир­мы, чем для крупной (по отношению к размерам рынка).

2. Однородность продукта. Чем однороднее продукт, тем труд­нее обманывать путем изменения качества продукта; изменение бу­дет заметным.

3. Эластичность спроса по цене. При прочих равных условиях чем меньше эластичность спроса, тем больше прибыль, порождаемая монопольной ценой, а значит, тем больше стимул к монополизации. (Интуитивно можно заключить, что чем меньше сокращается величи­на спроса в ответ на увеличение цены, тем большую свободу имеет монополист в повышении цены.)

4. Условия входа. Если вход может быть осуществлен быстро и долгосрочные издержки входящих не больше, чем у членов картеля, то прибыль от картелизации будет небольшой, равно как и стимул к картелизации. (Этот пункт не имеет четкого отличия от предыдуще­го — можете ли вы сказать, почему?)

5. Относительное значение ценовой и неценовой конкуренции. Фиксирование цены может привести просто к замещению ценовой конкуренции неценовой, что уничтожит потенциальную прибыль от картелизации. •

Картели и Акт Шермана

6. Является ли рынок растущим, сокращающимся или стабиль­ным во времени? Если спрос растет, картелизация трудноосуществи­ма, поскольку продавцу, теряющему долю рынка, будет трудно опре­делить, является ли это результатом его отставания от конкурентов в привлечении новых покупателей или следствием снижения цены конкурентом. (В то же время члены картелей вместо того, чтобы заключить соглашение о цене, могут заключить соглашение о темпе строительства новых предприятий, а это легко контролировать.) Если спрос постоянен или сокращается, потеря доли рынка с большей ве­роятностью может быть обусловлена (и приписывается) обману в кар­тельной цене. Сокращающийся рынок особенно благоприятен для картелизации. Риск банкротства увеличивается, поскольку постоян­ные издержки не могут быть сокращены за счет уменьшения выпу­ска. Поэтому ценовая конкуренция будет особенно деструктивной (см. п. 12.8), так как по причинам, объясняемым в главе 14, денежный убыток, приводящий к банкротству, сопряжен с большими издержка­ми, чем тот же денежный убыток, оставляющий фирму с некоторой прибылью. Кроме того, вход новых продавцов не является серьезной угрозой на сокращающемся рынке.

7. Структура покупателей на рынке. Если есть много потреби­телей одинакового размера, обман в картеле потребует множества трансакций и возможность обнаружения его другими членами карте­ля будет большой. Но если есть немного (основных) покупателей, член картеля может оказаться в состоянии обманывать, просто «перемани­вая» одного или двух покупателей от другого члена картеля. Будет немного трансакций, что сократит вероятность обнаружения. Кроме того, жертве обмана будет трудно выяснить, вызвана ли потеря части рынка снижением цены конкурентом или действием случайных факторов.

Экономический анализ может также выявить, какие факты ука­зывают на то, что рынок подвергся успешной картелизации, в отли­чие от ситуации, когда его картелизация лишь потенциально вероятна.

1. Ценовая дискриминация в масштабах всего (почему это важ­ная оговорка?) рынка, являющаяся, как мы видели, методом эксплу­атации монопольной власти.

2. Пример, хорошо иллюстрируемый картелем ОПЕК: сокраще­ние с течением времени доли рынка наиболее крупных фирм, которое может говорить о том, что они назначали монопольную цену, при­влекшую на рынок новых участников, которые отняли часть рынка, назначая более низкие цены.⁴

⁴ Robert S. Pindyck. Gains to Producers From the Cartelization of Exhaustible Resources, 60 Rev. Econ. & Stat. 238 (1978); Dermot Gately. A Ten-Year Retrospective: OPEC and the World Oil Market, 22 J. Econ. Lit. 1100 (1984); James M. Griffin & William S.Neilson. The 1985-87 Oil Price Collapse and

Антимонопольное законодательство

3. Поддержание единой цены перепродажи в масштабах отрас­ли, которое, если оно не оправдано соображениями (это мы вскоре обсудим), может иметь целью предотвращение обмана в форме прода­жи дилерам, снижающим розничную наценку.⁵

4. Высокая стабильность рыночных долей, которая едва ли мо­жет быть результатом нормальной конкуренции между продавцами.

5. Региональные различия в цене, которые не могут быть объяс­нены региональными различиями в издержках или спросе.

6. Рост цены в сочетании с сокращением объема выпуска, кото­рый не может быть объяснен иной гипотезой, кроме картелизации.

7. Высокая эластичность спроса при текущей рыночной цене, сочетающаяся с отсутствием хороших заменителей продукта (т. е. сравнимых по издержкам производства и ценности), может быть ре­зультатом монополистического ценообразования. Это хороший при­мер различия между экономическими условиями, делающими возмож­ной картелизацию, и экономическими условиями, свидетельствую­щими о ее наличии. Если спрос неэластичен при конкурентной цене, это делает картелизацию привлекательной, поскольку увеличение цены не приведет к пропорциональному уменьшению количества спроса. Но если впоследствии создается картель, он в стремлении к максими­зации прибыли будет поднимать цену до тех пор, пока она находится в рамках эластичного промежутка кривой спроса на данном рынке. Вспомним из предыдущей главы, что в то время, как монополист с нулевыми предельными издержками будет продавать по цене, соот­ветствующей точке с единичной эластичностью на кривой спроса, монополист с положительными предельными издержками — нормаль­ная ситуация — будет продавать по цене, находящейся левее этой точки, т. е. на эластичном промежутке кривой.

Почему имеет значение отсутствие хороших заменителей?

8. Внезапное и необъяснимое увеличение уровня прибыли на рынке, за которым следует постепенное снижение (почему это имеет значение?). Предположение о монополизации будет более правдопо­добным, если первоначальный всплеск прибыли был больше у мел­ких фирм, чем у крупных, так как предположительно только круп­ные вступают в картель (почему?).

9. Вывод о картельном ценообразовании иногда можно сделать из отрицательной корреляции между числом фирм на рынке и уров-

Afterwards: What Does Game Theory Add?, 32 Econ. Inquiry 543 (1994); S. Gurcan Gulen. Is OPEC a Cartel? Evidence From Cointegration and Causality Tests, 17 Energy J. 43 (1996).

⁵ Если дилер снижает цену, конкурентам его поставщика трудно по­нять, является ли снижение цены следствием изменения издержек рознич­ной продажи или уменьшения цены поставщиком; поддержание единой цены перепродажи устраняет эту неопределенность.

Картели и Акт Шермана

нем цен на этом рынке. Согласно теории конкуренции, цена опреде­ляется исключительно издержками, число фирм не должно иметь значения. Если цена находится в обратной зависимости от числа фирм, растет с уменьшением и падает с увеличением их числа, это подразу­мевает тайный сговор, поскольку он тем эффективнее (а стало быть, приводит к более высоким ценам), чем меньше фирм на рынке.

Предположим, экономические факты, представленные в антимо­нопольном деле, безошибочно указывают на сговор, но этот сговор был молчаливым. Продавцы в действительности не вели переговоры друг с другом. Каждый независимо решил, какова должна быть цена, максимизирующая общую прибыль, и назначил ее, принимая на себя риск того, что другие продавцы будут продавать по более низкой цене или будут иметь иное представление о максимизирующей общую прибыль цене. В некоторых обстоятельствах эффективность совер­шенно молчаливого сговора настолько маловероятна, что существова­ние явного сговора может быть выведено исключительно из экономи­ческих фактов. Но если на рынке очень мало продавцов и однород­ный продукт, а также удовлетворены все другие благоприятствующие условия, молчаливый сговор может работать. Должно ли право отка­зываться от вмешательства в этом случае на том основании, что не существует соответствующего правового средства, или оно должно на­казывать или запрещать молчаливый картель, как если бы он был явным? Если бы молчаливый сговор был запрещен, как тогда уста­навливал бы цену продавец на рынке, на котором имеются благопри­ятные условия для установления цены, взаимно максимизирующей прибыль? Следует ли заставить его прибегнуть к ценообразованию по правилу «издержки плюс желаемая прибыль»? Следует ли сдерживать вход на картелизованные рынки в силу того, что успешно вошедший на рынок и назначивший преобладающую на нем цену может быть наказан как участник молчаливого сговора?

О необходимости (или наоборот) значительного внимания к эко­номическим фактам в антимонопольных процессах говорит множе­ство экономических ошибок, допущенных судами в этих процессах. Влияние этих ошибок было менее ощутимым в случаях применения антимонопольного законодательства, чем в случаях применения об­щего права (можете ли вы сказать, почему?). Иногда судьи думают, что конкуренция означает соперничество, тогда как для экономиста это означает аллокацию ресурсов, которая возникает при ценах, не искаженных монополией. Иногда (как мы вскоре увидим при рас­смотрении поддержания единой цены перепродажи) они думают, что ценовая конкуренция более важна, чем неценовая. И в некоторых случаях они думают, что любое воздействие на ценообразование неже­лательно, тем самым смешивая уровни цен с разбросом цен. Предпо­ложим, на рынке с множеством продавцов, множеством покупателей и однородным продуктом цены продажи иногда различны в один и

Антимонопольное законодательство

тот же день, поскольку участники рынка просто не знают обо всем диапазоне предложений о продаже и покупке. Если бы издержки информации можно было сократить соглашением среди продавцов об объединении предложений (это и делают официальные биржи — фон­довые и товарные) и тем самым сделать рыночную цену более еди^ ной, это способствовало бы эффективности (почему?). Дисперсия цен сократилась бы, но средняя цена не возросла бы. Тем не менее согла­шения этого типа иногда осуждают на антимонопольных основаниях.

Суды часто неправильно интерпретировали экономические фак­ты в антимонопольных процессах. Например, в деле монополии U.S. Steel⁶ Верховный Суд, принимая решение в пользу ответчика, был впечатлен тем фактом, что доля рынка U. S. Steel неуклонно сокра­щалась после объединения конкурирующих производителей стали в одну корпорацию (и что ее конкуренты не жаловались на ее конку­рентную тактику!). Суд не смог выявить монополистическое поведе­ние. Установление монопольной цены создает стимул для вхождения на рынок новых продавцов. У монополиста есть три варианта дей­ствий. Он может: прекратить назначать монопольную цену, чтобы устранить стимулы для входа; ничего не делать или сократить свой объем выпуска, чтобы компенсировать влияние на цену, вызванное увеличением объема выпуска за счет вновь вошедших. Первый вари­ант действий полностью расстраивает цели монополии. При втором или третьем монополист получает некоторую монопольную прибыль, по крайней мере временно, поэтому можно ожидать, что он будет следовать одному из этих вариантов. Оба приводят к уменьшению его доли рынка.⁷ Который из них предпочтительнее с точки зрения мо­нополиста (см. п. 9.2)?

Во втором деле American Tobacco⁸ Верховный Суд, утверждая, что основные производители сигарет вступили в сговор с целью устра­нения конкуренции, посчитал угрожающим повышение цен этими производителями в течение депрессии 1930 г., несмотря на тот факт, что это был период снижения издержек и спроса. Но мы знаем из предыдущей главы, что максимизирующий прибыль монополист (или картель) снизит цену при сокращении издержек и что уменьшение спроса приведет либо к снижению им цены (если предельные издерж­ки растут с объемом выпуска), либо она останется неизменной (если предельные издержки постоянны). Он поднимет цену только в том случае, если предельные издержки убывают с увеличением выпуска на соответствующем промежутке, что в случае с производителями табака подразумевало бы, как мы увидим в главе 12, что табачная

⁶ United States v. United States Steel Corp., 251 U.S. 417 (1920). ^;-

⁷ George J. Stigler. The Dominant Firm and the Inverted Umbrella, in The Or­ganization of Industry, см. выше сноску 1 на с. 108.

⁸ American Tobacco Co. v. United States, 328 U.S. 781 (1946).

Граничные горизонтальные соглашения — патентные соглашения... 391

промышленность была естественной монополией; это весьма малове­роятно. Другое возможное объяснение состоит в том, что сигаретный картель был первоначально создан во время депрессии, но нет свиде­тельствующих об этом фактов. Еще одно объяснение заключается в том, что уменьшающийся спрос становился все менее эластичным. Это должно было побудить монополиста к повышению цены, и этот эффект мог возобладать над его стимулом к снижению цены в соот­ветствии с уменьшением спроса. Но спрос обычно становится более, а не менее эластичным во время депрессии, поскольку люди осто­рожнее совершают покупки. Это предположение подтверждается кон­курентными вторжениями, совершенными небольшими производите­лями табака при увеличении цен крупными компаниями.