II. Институциональные теории фирмы

Второе направление в анализе сущности и механизма реализации фирмы в современной экономической науке связано с институциональной парадигмой, рождение которой во многом обусловлено неудовлетворенностью экономистов неоклассической теорией фирмы.

Если для классической и неоклассической теорий фирма представляется «черным ящиком» с параметрами input на входе и output на выходе и речь идет о том, каким образом так распределить первое, чтобы получить максимум прибыли при реализации второго, то институциональное направление пытается заглянут внутрь этого “черного ящика”, исследовать механизм принятия решения изнутри самой фирмы.

Согласно институциональной концепции, фирма противопоставляется рынку как внутреннее производство (in-house) внешнему. В классическом и неоклассическом направлении не было такого противопоставления. Фирма трактовалась как неотъемлемая часть рынка, как элемент его структуры. Таким образом, технологическая концепция не делала выбора между фирмой и рынком, и то и другое – это равноправные стороны действительности. В институциональной теории фирма рассматривается как совокупность долгосрочных контрактов в отличие от рынка – взаимоотношений, связанных с относительно краткосрочными контрактами. Отсюда возникает фундаментальная дихотомия институционализма – производить или покупать. Почему в каких-то случаях экономические агенты предпочитают производить – тогда возникает фирма, а в каких-то других случаях покупать – здесь действует рынок – это вопрос, ответ на который порождает разнообразие направлений в рамках институциональной парадигмы.

Первым исследователем нового подхода к фирме считается Р.Коуз. Согласно Коузу, основная причина, по которой в экономике существуют фирмы, - это наличие и величина трансакционных издержек, так что фирма существует для минимизации трансакционных издержек – издержек по осуществлению деловых операций[96][42].

Выдвигая предположение о том, что фирма, определяя свой оптимальный размер (оптимальный размер своих деловых операций) минимизирует трансакционные издержки, Коуз опирается на неоклассическую парадигму. Минимально эффективный объем продаж или размер операций – это центральная концепция технологического подхода к фирме. Таким образом, институциональная теория выходит из неоклассического анализа и берет на вооружение его оптимизационный инструментарий. Дальнейшее развитие институционального направления связано с уточнением и конкретизацией понятия «трансакционные издержки».

Если для Коуза трансакционные издержки, а значит и все поведение фирмы, были связаны, главным образом, с нестандартными характеристиками производственных деталей, так что объединение нескольких производств в рамках одной фирмы (организации) имело смысл при высокой степени нестандартности частей готовой продукции и не имело или имело меньший смысл при высокой степени стандартизации деталей, то в дальнейшем понятие издержек использования ценового механизма рынка несколько расширяется.

Так, Ф.Найт считает, что трансакционные издержки связаны с ситуациями неопределенности в окружающей экономической среде, неопределенности относительно будущих цен, объемов поставок конкурентов, качества товара и сырья, наличия и доступности сырья и характеристик торговых партнеров. Фирма, считает Найт, выбирает между издержками неопределенности (внешнее производство) и издержками внутренней координации производственных процессов[97][43].

В современной интерпретации теория Найта получает свое развитие как когнитивная теория фирмы. Так, согласно Р.Бокэ и О.Сервэ[98][44], экономическая среда фирмы рассматривается как когнитивная неопределенность, в которой только доверие способствует минимизации трансакционных издержек взаимодействия фирм, а следовательно, и достижению равновесия на рынке в длительном периоде. Институт доверия в интерпретации когнитивной теории фирмы трактуется как основной фактор стабильности индустриальной рыночной системы. Условности, принятые в межфирменном поведении (или более широко – в рыночной экономике), уменьшая неопределенность внешней среды, способствуют выбору фирмой того или иного способа поведения. А доверие выступает как один из решающих условностей, так что недостаток доверия, при прочих равных условиях, ведет к в большей степени конкурентным взаимодействиям фирм, а наличие доверия – к кооперации и сотрудничеству. Как указывают сторонники когнитивной теории, «данный тип условностей является заменой рынку в решении проблемы координации»[99][45].

Кроме того, Найт выдвигает еще одно понятие, которое затем займет лидирующее место в объяснении поведения фирмы в институциональной теории, это понятие «ограниченной рациональности». Экономические агенты, в том числе те, которые управляют фирмой, не обладают неограниченными возможностями по переработке информации о внешнем мире и параметрах рынка, даже в отношении тех, к которым они имеют доступ. С этой точки зрения, фирма как организация, где решения принимаются волевым порядком, способна значительно улучшить процесс принятия решения, минимизировать, так сказать, количество управленческих ошибок.

Пределы расширения фирмы институциональная теория видит в запретительном росте издержек по управлению и контролю. Когда фирма становится чрезмерно большой, ее трансакционные издержки практически равны нулю, зато резко возрастают внутрифирменные издержки. Чем дальше производственный результат от работника, осуществляеющего первичные операции, и чем больше такого рода работников появляется на фирме, тем выше риск «безбилетника» – уменьшение трудового напряжения каждого работника в надежде на невозможность проконтролировать общий результат.

Особый вклад в развитие институциональной теории фирмы внес О.Вильямсон. Прежде всего, он уточнил представление о трансакционных издержках, как издержках, связанных с функционированием специфических активов. К специфическим активам Вильямсон относит такого рода инвестиции, которые приспособлены к взаимоотношениям с определенным партнером и являются невозвратными[100][46]. Например, инвестиции в месторасположение одного предприятия вблизи другого (сталелитейного завода рядом с электростанцией), инвестиции в оборудование, предназначенное для обработки деталей только одного вида, а также инвестиции в человеческий капитал – приспособление навыков, знаний и квалификации работника к производственным задачам данной фирмы.

Интересно отметить, что давая определение специфичным активам, Вильямсон ссылается на представление о подобного рода инвестициях, существовавшее у Маршалла[101][47]. Тем самым Вильямсон признает определенную связь между институциональной теорией и неоклассической концепцией как ее достаточно органической предшественницей.

Вильямсон разрабатывает теорию фирмы как теорию несовершенных контрактов (в терминах Вильямсона «отношенческая контарктация» [102][48]). Если бы контракты были совершенны, то есть договаривающиеся стороны могли бы до начала инвестиционных вложений и производства определить в контракте все возможные условия, могущие возникнуть в будущем на каждом этапе их взаимоотношений, то потребность в фирме отпала бы. Совершенные контракты заменили бы фирму. Однако такого рода совершенные контракты либо невозможны в принципе, либо запретительно дороги.

Если же контракт не может учесть всех будущих условий, то возникает опасность оппортунистического (недобросовестного) поведения партнера в какой-то момент в будущем, что может выразиться в ухудшении экономической ситуации для данного агента[103][49]. Когда активы не являются специфическими, недобросовестное поведение контрагента может вызвать сожаление, но ситуацию легко исправить путем нахождения адекватного другого партнера. Если же активы специфичны, и чем сильнее степень подобной специфичности, тем это более верно, тем сложнее переключиться на другого партнера без особых экономических потерь.

С несовершенством контрактов и наличием специфических активов связано такое явление, решающее в поведении фирмы, с точки зрения Вильямсона, как фундаментальная трансформация:

«Там, где таких специализированных инвестиций нет, выигравшая первоначальный контракт фирма не имеет в дальнейшем преимуществ над проигравшими на торгах. ... Однако после того как сделаны существенные инвестиции в трансакционно -специфические активы, трудно будет ожидать, что конкуренты смогут соперничать на равных. ... Соответственно, то, что поначалу было конкуренцией в условиях большого числа участников торгов, в дальнейшем эффективно трансформируется в отношения двухстороннего договора поставки. Эта фундаментальная трансформация оказывает всепроникающее воздействие на контрактную практику.»[104][50]

Таким образом, если специфические активы не требуются, и фундаментальной трансформации не происходит, то поведение фирмы вполне вписывается в рамки неоклассической концепции. Если же решающую роль играют специфические инвестиции, и наблюдается фундаментальная трансформация во взаимоотношениях экономических агентов, то неоклассическая теория теряет свою объяснительную силу, и в действие вступает институциональная концепция.

Вильямсон выдвигает концепцию «иерархической фирмы» в противоположность предпринимательской фирме Шумпетера. Иерархическая фирма представляет собой консервативную организацию, закрепившуюся на каком-либо участке товарного рынка (отрасли) и продолжающую эксплуатировать старые преимущества путем инвестиций в минимизацию издержек.

Дальнейшее развитие институциональная теория фирмы получает в теории прав собственности.

Подход с точки зрения теории прав собственности был развит Хартом, Гроссманом и Мооре[105][51].

Они рассматривают собственность как право определять все возможные способы использования активов, которые не конфликтуют с предыдущими контрактами, обычаями или законом.

С позиции прав собственности фирма трактуется в качестве пучка собственности на набор материальных и нематериальных активов, как то: оборудование, запасы товарно-материальных ценностей, здания и сооружения, патенты, наличность, счета в банке, репутация и т.д. Владелец (собственник) активов обладает правом на окончательный контроль за его использованием и определяет варианты применения актива в случаях, когда контракт об этом умалчивает.

Структура собственности и право на окончательный контроль за использованием актива имеет значение главным образом в условиях, когда невозможно заключить полный контракт либо в силу запретительно высоких издержек подобной контрактации, либо из-за высокой степени неопределенности будущих исходов.

Структура собственности оказывает воздействие на стимулы экономических агентов делать специфические инвестиции и, следовательно, на выбор формы своего взаимодействия – совместная собственность в рамках одной фирмы или раздельная собственность множества фирм.

Предполагается, что собственность дает своему владельцу лучшие возможности для ведения переговоров в отношении цены товара и объема поставок (или других параметров фирмы) с точки зрения распределения совокупных выгод от торговли. Чем больше доля совокупного излишка, создаваемого в процессе обмена между участниками рынка, которая приходится на данного агента, тем выше его стимулы к инвестированию в специфические активы.

Соображения эффективности требуют, чтобы право собственности на актив принадлежало тому агенту, инвестиции которого оказывают более значимое влияние на доходы всех участников обмена. Так, взаимно дополняемые активы должны находится в общей собственности, а независимые активы – в раздельной собственности фирм.

Необходимость нового подхода к теории фирмы объясняется тем, что в рамках теории трансакционных издержек не находит свое решение проблема вертикальной интерграции разного рода. Почему в одних случаях мы имеем интеграцию «вперед», а в других – интеграцию «назад», если и тот и другой тип минимизируют трансакционные издержки? Теория прав собственности отвечает на этот вопрос, анализируя альтернативные издержки для владельца актива, связанные с заключением специфического контракта. Если актив требует специфических инвестиций, то потеря прав собственного на него означает уменьшение специфического дохода, а следовательно, бывший владелец (в условиях интеграции – наемный менеджер) будет обладать меньшими стимулами для подобных вложений. Поэтому в зависимости от того, вложения какой фирмы (находящейся в начале или в конце продуктовой вертикальной цепочки) оказывают большее влияние на совокупный результат через инвестиции в специфические активы, владелец той фирмы будет стремиться в большей степени к вертикальной интеграции.[106][52]

В современной экономической теории фирмы наблюдается определенная тенденция к попыткам синтеза двух главных направлений исследования, технологической и институциональной концепций. Это прослеживается, в частности, по следующим пунктам.

Во-первых, исследование фирмы в контексте глобализации экономики показывает, что и технологическая и институциональная концепции сами по себе не могут дать удовлетворительного объяснения данному явлению. Ставится вопрос даже об исчезновении фирмы как таковой, применительно к функционированию транснациональных компаний, которые понимаются в виде особых образований глобальной рыночной экономики, находящихся под воздействием двух типов ограничений – технологического и институционального характера[107][53].

Во-вторых, синтез двух направлений предполагается при анализе принципиально новых явлений в поведении фирм, связанных с особенностями развития современной экономики. Речь идет в первую очередь о таком явлении, как сетевые эффекты. Когда в экономике присутствуют сетевые эффекты – товары и услуги, характеризующиеся высокими положительными экстерналиями при своем использовании, так что чем больше число пользователей этим товаром или этой услугой, чем выше полезность для каждого отдельного пользователя (как, например, в случае подключения компьютеров к Интернету), производство и распределение товара или услуги происходит в рамках сетей или стратегических альянсов фирм. Традиционно понимаемая фирма для увеличения своей эффективности практически весь спектр своих прав за исключением, быть может, финансовой самостоятельности, передает новой организации – сети. Интеграция традиционных фирм в сеть становится настолько сильной, что некоторые исследователи ставят вопрос вообще об исчезновении и фирмы и рынка[108][54].

Своеобразной альтернативой и неоклассической теории и институциональным концепциям фирмы выступила теория игр, которую, начиная с 1970-х гг., экономисты стали активно применять для исследования поведения фирмы в экономике.