История семейства пророка опровергает доктрину о передаче имамата

Изучающий шиитское историческое наследие обнаружит, что имамитская доктрина, которую отстаивают и за которую сегодня борются шииты, сформировалась и обрела видимые очертания лишь после смерти имама Хасана аль-‘Аскари(1), когда шииты раскололись на многочисленные группы: имамиты-двунадесятники, исмаилиты и др.

Идея восстания против Омейядов и Аббасидов, а также преимущественное право Алавитов на халифат была тогда общей и исходной точкой для всех шиитских группировок. Следует отметить, что в то время список с именами двенадцати имамов еще не был составлен.

Поэтому основная масса шиитов не видела существенной разницы между имамами из семейства пророка и вступала в любое движение, возглавлявшееся имамом или повстанцем, как, например, в движение имама Зайда бин ‘Али, движение Зу-н-Нафса аз-Закиййа и др.

Если мы пристально взглянем на тот период, который последовал за гибелью Хусейна, да будет доволен им Аллах, то заметим, что ‘Али бин аль-Хусейн (Зайн аль-‘Абидин), да будет доволен им Аллах, – четвертый имам у имамитов-двунадесятников – ушел с шиитской политической арены, оставив руководство шиитами и занятие их проблемами и восстаниями своим современникам из числа имамов семейства пророка.

Он полностью предался поклонению и стал известен своим аскетизмом и многочисленными намазами. Так, аль-Муфид и аль-Арбали упоминают, что «каждые сутки он совершал тысячу рак‘атов»(1).

В целом же то, что передается от этого набожного имама, состоит из назидательных проповедей, молитв (дуа) и некоторых положений Шариата, на основании которых ученые обычно выносят фетвы.

Этот очевидный пробел в вопросе принятия им имамата заставил ученых шиитов-двунадесятников приложить все силы, чтобы устранить данный недостаток. Так, они привели ряд рассказов о чудесах, совершенных этим имамом, и восхвалили его, стремясь тем самым утвердить его имамат, хотя реальное положение шиитов того времени указывает на то, что они почитали и признавали этого человека за его знания и достоинства, а не за то, что он был политическим лидером или имамом(2).

Поэтому когда Зайд бин ‘Али, да будет доволен им Аллах, приехал в Куфу, для него стала полной неожиданностью теория Му’мина ат-Така и его сторонников, которая провозглашала имамат его отца - ‘Али бин аль-Хусейна (Зайн аль-‘Абидина). По этой причине он сказал Му’мину ат-Таке во время состоявшейся между ними беседы: «О Абу Джа‘фар, я сидел вместе со своим отцом (‘Али бин аль-Хусейном) за столом. Он клал мне в рот жирный кусок и остужал горячий из сострадания ко мне. И выходит что: он не испытал сотрадания ко мне, оставив пред жаром ада, если сообщил о религии тебе, а не мне?!» Тогда Му’мин ат-Така ему ответил: «Да стану я выкупом за тебя! Из сострадания к тебе пред жаром ада он не поведал об этом тебе, опасаясь, что ты не примешь его и войдешь в ад. Но он сообщил мне, и если я приму, то спасусь. Если же нет, то не беспокоюсь оказаться в аду, подобно тому, как Йа‘куб утаил сон от своих сыновей»(1)!!!

Представьте себе! Сыну имама неизвестно об имамате своего отца, и он не слышал о принятии им имамата ни от него самого, ни от его современников, но откуда ни возьмись появляется Му’мин ат-Така и подобные ему люди из числа жителей Куфы с такого рода заявлениями после смерти его отца (Зайна аль-‘Абидина)!

Этим аспектом истории шиизма не следует пренебрегать. Существуют также многие другие аспекты, которые достаточны для того, чтобы опровергнуть теорию о передаче имамата.

Существует несколько шиитских хадисов, ясно указывающих на то, что шииты могут и не знать имама. В этих хадисах говорится о том, как должны вести себя шииты в подобных обстоятельствах. А ведь даже невозможно представить, чтобы это было в доктрине, провозглашающей о передаче имамата, ибо она обязывает шиита верить в двенадцать имамов и знать их имена и имена их отцов.

У аль-Кулайни в «аль-Кафи» сообщается, что один человек спросил Абу ‘Абд Аллаха, мир ему: «Если меня застанет утро или вечер, и я не увижу имама, которого бы я признал, то что мне тогда делать?» Он ответил: «Люби того, кого любишь, и ненавидь того, кого ненавидишь, пока Всемогущий и Великий Аллах не явит его тебе»(1).

Ас-Садук передал от имама ас-Садика, что он сказал: «Что вы будете делать, если проведете часть своей жизни, не зная своего имама?» Люди спросили: «Если это случится, то как нам поступить?» Он ответил: «Крепко держитесь за первого, пока вам не станет ясно»(2).

У аль-Кулайни, ас-Садука и аль-Муфида сообщается со слов ‘Исы бин ‘Абд Аллаха аль-‘Алави аль-‘Умари, от Абу Джа‘фара бин Мухаммада, мир ему, что он сказал: «Я спросил у него (т.е. у имама ас-Садика – прим. редактора): “Да стану я выкупом за тебя! Если будет существовать бытие, и Аллах не покажет мне твоего дня, то кого мне признавать имамом?” Он кивнул в сторону Мусы. Я спросил: “А если не станет Мусы, то кого мне признавать имамом?” Он ответил: “Его сына”. Я спросил: “А если не станет его сына, и он оставит взрослого брата и маленького сына, то кого мне признавать имамом?” Он ответил: “Его сына и так далее всегда”. Я спросил: “А если я не буду знать ни его самого, ни его местонахождение, то что мне делать?” Он ответил: «Говори: “О Аллах, я принимаю тех, кто остался из Твоих представителей из числа детей ушедшего имама! Этого тебе будет достаточно”»!!!

Существуют и другие сообщения от Зурары бин А‘йуна, Йа‘куба бин Шу‘айба и ‘Абд аль-А‘ла, что они спросили имама ас-Садика: «Если с имамом что-либо случится, то что делать людям?» Он ответил: «Они будут подобно тем, о ком сказал Всевышный Аллах: «Верующим не следует выступать в поход всем вместе. Почему бы не отправить из каждой группы по отряду, чтобы они могли изучить религию и увещевать людей, когда они вернутся к ним? Быть может, они будут остерегаться» (сура «Покаяние», аят 122). Я спросил: «А каково их положение?» Он ответил: «Они имеют оправдание». Я спросил: «Да стану я выкупом за тебя! А каково положение ожидающих, пока не вернутся изучившие религию?» Он ответил: «Да смилуется над тобой Аллах, разве ты не знаешь, что между Мухаммадом и ‘Исой двести пятьдесят лет(1)? Люди умерли в религии ‘Исы, ожидая религию Мухаммда, и Аллах даровал им двойную награду». Я спросил: «А если мы выйдем, но кто-то из нас умрет в пути?» Он ответил: «Если же кто-либо покидает свой дом, переселяясь к Аллаху и Его посланнику, после чего его настигает смерть, то его награда ложится на Аллаха»(2). Я спросил: «А если мы придем в город, но застанем хозяина этого дела за закрытой дверью и опущенной завесой?» Он ответил: «Поистине, это дело может быть только явным, когда ты войдешь в город». Я спросил: «Кому завещал такой-то?» Люди ответили: «Такому-то»(3).

Более того, многочисленные сообщения свидетельствуют о том, что сами имамы узнавали о своем имамате либо имамате последующего имама лишь незадолго до своей смерти, не говоря уже о шиитах-двунадесятниках, которые впадали в замешательство и разногласия после смерти каждого имама, умоляя их еще при жизни назначить последующего имама и ясно назвать его имя, дабы не получилось так, что имам умер, а они не знают нового имама. Довольно часто они впадали из-за этого в замешательство.

В книге Абу Джа‘фара Мухаммада ас-Саффара «Баса’ир ад-дараджат», одного из последователей имама Хасана аль-‘Аскари, содержится раздел под названием: «Глава о том, что имамы знают тех, кому они завещают (имамат) до наступления своей смерти, а обучает их этому Аллах»(1).

В ней он привел несколько сообщений, в том числе и следующее со слов ‘Абд ар-Рахмана аль-Хаззаза от Абу ‘Абд Аллаха, мир ему: «Был у Исма‘ила бин Ибрахима маленький сын, которого он любил. Он желал назначить его на это дело (т.е. на имамат – прим. редактора), однако Аллах этого не захотел, и Он сказал: “О, Исма‘ил, это такой-то”. Когда же Аллах предопределил для Исмаила наступление смерти и пришел его преемник, он сказал: “О, сынок, когда наступит смерть, то поступи так же, как и я”. И благодаря этому какой бы имам ни умирал, ему непременно сообщал Аллах, кому завещать (имамат)»!!!

В книге «Баса’ир ад-дараджат» также есть раздел под названием «Глава о том, что имаму, мир ему, известно, кто будет после него до своей смерти»!

Естественным результатом этой неясности, которая окутала доктрину о передаче имамата – вплоть до того, что даже самому имаму становится известно о своем преемнике лишь незадолго до своей смерти – стало то, что большинство шиитов блуждало между разными имамами, не говоря уже об авторитетных передатчиках и последователях имамов.

Так, один из величайших последователей двух имамов – аль-Бакира и ас-Садика – Зурара бин А‘йун скончался, так и не узнав о том, кто является имамом после имама ас-Садика!

Зурара отправил своего сына ‘Убайдуллаха из Куфы в Медину, чтобы тот разузнал для него о новом имаме, однако смерть настигла его раньше. Тогда он положил Коран на грудь и сказал: «О, Аллах, засвидетельствуй, что я признаю имамом того, имамат которого утвердил этот свиток»(1).

Если бы ему и другим последователям имамов было известно, что имамом после Джа‘фара ас-Садика, да будет доволен им Аллах, является Муса аль-Казим, да будет доволен им Аллах, то он уверовал бы в его имамат, не нуждаясь в том, чтобы задаваться этим вопросом, и не становясь жертвой сомнений.

Ас-Саффар, аль-Кулайни, аль-Муфид и аль-Кашши упоминают, что вначале видные последователи имамов, такие как Хишам бин Салим аль-Джавалики и Мухаммад бин ан-Ну‘ман аль-Ахвал, считали, что имамом после Джа‘фара ас-Садика является его сын ‘Абд Аллах аль-Афтах»(2). Это следует из сообщения, приводимого со слов Абу ‘Абд Аллаха, который сказал: «Дело принадлежит старшему, если только у него не будет физического недостатка». Также они упоминают о том, что ‘Аммар ас-Сабати, который являлся последователем двух имамов – аль-Бакира и ас-Садика – до конца отстаивал мнение, что имамат принадлежит ‘Абд Аллаху аль-Афтаху(1).

Так, Хишам бин Салим аль-Джавалики передал, что он вошел к ‘Абд Аллаху аль-Афтаху вместе с группой шиитов, и они задали ему несколько вопросов по фикху, на которые он не дал верного ответа. Это заставило их усомниться в его имамате и уйти от него «в растерянности и заблуждении… Мы сели на одной из улочек Куфы, рыдая и пребывая в замешательстве. Не знаем куда направиться, к кому пойти. Говорили: “К мурджиитам, к зайдитам, к му‘тазилитам, к хариджитам?” Находясь в таком состоянии, я вдруг увидел неизвестного шейха, который подзывал меня к себе рукой… Он сказал мне: “Заходи, да смилуется над тобой Аллах!”. Я вошел, а там был Абу аль-Хасан Муса. Он мне сразу же сказал: “Ни к мурджиитам, ни к кадаритам, ни к зайдитам, ни к хариджитам! Ко мне, ко мне!”. Я сказал: “Да стану я выкупом за тебя! Твой отец умер?” Он ответил: “Да”. Я спросил: “Кто же для нас после него?” Он ответил: “Если Аллах пожелает тебя наставить, то наставит”. Я спросил: “Да стану я выкупом за тебя! Им являешься ты?”. Он ответил: “Нет, я этого не говорю”. Тогда я подумал про себя: “Я неправильно задал вопрос”, – после чего сказал: “Да стану я выкупом за тебя! Ты имам?” Он ответил: “Нет”. Тогда в меня проникло такое почтение к нему и благоговение, которое известно лишь Аллаху”»(1).

В этом сообщении Хишам говорит о том, что люди сошлись – по крайней мере вначале – на имамате ‘Абд Аллаха аль-Афтаха, и что полюса имамитов не знали о какой-либо передаче имамата аль-Казиму, который не был готов объявить об этом публично. И независимо от того, действительно ли Хишам бин Салим и его сторонники отказались от мнения относительно имамата ‘Абд Аллаха аль-Афтаха при его жизни или нет, аль-Афтах скончался спустя лишь семьдесят дней после смерти своего отца, не оставив сына, в потомстве которого продолжился бы имамат. В то время это породило новый кризис в рядах имамитов. Одна группа отказалась от признания его имамом и исключила его имя из списка имамов, уверовав в нового имама (Мусу бин Джа‘фара), и они получили название мусавиййа. Другая часть шииитов, в числе которых были ‘Абд Аллах бин Букайр и ‘Аммар бин Муса ас-Сабати, признала в качестве имама после него его брата ‘Абд Аллаха, и они известны под названием фатхиййа. Они стали крупнейшими сторонниками имама ас-Садика и последующих имамов.

Пусть уважаемый читатель не думает, что ситуация стабилизировалась после того замешательства и брожения. Не успела теория имамата самовосстановиться после кризиса, вызванного завещанием Исма‘илу и домыслами вокруг этого, кризиса кончины ‘Абд Аллаха аль-Афтаха без наследника, а затем кризиса утверждения имамата аль-Казима, как произошел новый кризис: смерть имама аль-Казима в темнице Харуна ар-Рашида (183 год хиджры) в Багдаде при невыясненных обстоятельствах. После этого основная масса шиитов (мусавитов) того времени заявила о бегстве имама из тюрьмы и его исчезновении!

Обстоятельства смерти аль-Казима действительно были неясны. Конкретными сведениями об этом не обладали даже большинство его детей, учеников и последователей, среди которых члены консенсуса и достойные доверия передатчики, такие как ‘Али бин Абу Хамза, ‘Али бин аль-Хаттаб, Галиб бин ‘Усман, Мухаммад бин Исхак бин ‘Аммар ат-Таглаби ас-Сайрафи, Исхак бин Джарир, Муса бин Бакр, Вухайб бин Хафс аль-Джарири, Йахйа бин аль-Хусейн бин Зайд бин ‘Али бин аль-Хусейн, Йахайа бин аль-Касим аль-Хазза’ (Абу Басир), ‘Абд ар-Рахман бин аль-Хаджадж, Рифа‘а бин Муса, Йунус бин Йа‘куб, Джамил бин Даррадж, Хаммад бин ‘Иса, Ахмад бин Мухаммад бин Абу Наср, семейство Махрана и другие его последователи, заслуживающие доверия(1).

Главная причина предпочтения шиитами-мусавитами имама аль-Казима и отрицания имамата его сына ‘Али ар-Риды, да будет доволен им Аллах, заключалась в наличии многочисленных сообщений о том, что аль-Казим является Махди, и что он непременно появится до своей смерти. На некоторые из них указал ат-Туси в своей книге «аль-Гайба», прокомментировав их(2).

Сомнениями и догадками также был окутан вопрос о том, каким образом ‘Али ар-Рида, да будет доволен им Аллах, узнал о смерти своего отца, когда ему стало известно об этом, когда он узнал, что является имамом и преемником отца, а также был ли какой-то интервал между смертью аль-Казима и тем, когда об этом узнал его сын ар-Рида и, следовательно, о своем назначении на имамат, либо же это произошло одновременно?(3)

Также сомнения шиитов об имаме ар-Риде усугубил распространенный в то время среди них хадис: «Имама омывет только имам». Они стали говорить: «Как мог ‘Али ар-Рида, находясь в Медине, омыть своего отца, который скончался в Багдаде?»(1)

Неясность относительно завещания в пользу имама ‘Али бин Мусы ар-Риды не было не только у большинства шиитов, но даже и у детей имама аль-Казима и его жены аль-Асиры (Умм Ахмад), о чем повествуют исторические источники(2).

В одном из сообщений говорится: «Мединские шииты, услышав о смерти имама аль-Казима, собрались у дверей Умм Ахмад и присягнули на имамат Ахмаду, сыну имама аль-Казима, и он принял их присягу»(3).

В то время, как имамиты пытались утвердить имамат ар-Риды посредством священных текстов и произошедших с ним чудес, сам имам ар-Рида скончался в Хорасане в 203 году хиджры, оставив семилетнего сына Мухаммада аль-Джавада. Это привело к очередному кризису в рядах имамитов и сильно пошатнуло теорию наследования от отца к сыну, поскольку было бы неразумным полагать, что Всевышний Аллах поставил во главе мусульман малолетнего, лишенного опеки ребенка, которому не дозволено распоряжаться собственным имуществом, который не являлся совершеннолетним согласно Шариату, и которому не выпала возможность получить знания от отца, оставившего его в Медине в возрасте четырех лет(1).

Это привело к разделению шиитов-имамитов на несколько групп:

1 – Группа, вновь признавшая имамат аль-Казима, оставившая свою веру в имамат ар-Риды, и отказавшаяся признать имамат аль-Джавада.

2 – Группа, сделавшая свой выбор в пользу брата имама ар-Риды (Ахмада бин Мусы), являвшегося сторонником прозайдитских взглядов и принявшего участие в выступлении в Куфе вместе с Абу-с-Сараей. Он был весьма любим и почитаем своим братом ар-Ридой, а также довольно знающим, богобоязненным и набожным человеком, как описывает его аль-Муфид в своей книге «аль-Иршад» (Наставление)(2). Они полагали, что ар-Рида назначил его своим преемником и определил имамат для него(3).

3 – Другая часть шиитов решила объединиться вокруг имама Мухаммада бин аль-Касима бин ‘Умара бин ‘Али бин аль-Хусайна бин ‘Али бин Абу Талиба, проживавшего в Куфе и известного своим поклонением, аскетизмом, набожностью, знанием и фикхом, возглавившего восстание против халифа Му‘тасима в Талукане в 218 году хиджры(1).

4 – Группа, признавшая имамат аль-Джавада. Однако они вновь столкнулись с проблемой юного возраста, теперь уже его сына ‘Али аль-Хади. Аль-Джавад скончался рано, не достигнув и двадцати пяти лет. Оба его единственных сына –‘Али и Муса – были совсем маленькими детьми, и старшему из них было не более семи лет. Поскольку аль-Хади был совсем мал, когда аль-Джавад находился при смерти, его отец поручил заботу о его имуществе, поместьях, расходах и невольниках ‘Абд Аллаху бин аль-Мисвару, велев ему передать все это аль-Хади по достижении им совершеннолетия! Свидетелем этому стал Ахмад бин Абу Халид, вольноотпущенник Абу Джа‘фара(2).

Это, в свою очередь, озадачило шиитов в то время новым вопросом: если аль-Хади, по мнению его отца, был неспособен управлять имуществом, поместьями и расходами ввиду своего малолетства, то кто же тогда был имамом в тот период?! И как роль имама мог исполнять ребенок? Ранее тем же вопросом задались некоторые шииты после смерти имама ар-Риды, когда аль-Джавад был еще маленьким ребенком. Неясность и смятение добавил вопрос о двух братьях: ‘Али и Мусе. Кто из них является имамом?!

Аль-Кулайни и аль-Муфид поведали нам о той неясности и о том смятении, которые постигли шиитов по вопросу имамата после аль-Джавада, а также о незнании шиитскими авторитетами личности нового имама. Когда они собрались у Мухаммада бин аль-Фараджа, чтобы обсудить сложившееся положение, к ним зашел человек и сообщил, что имам аль-Джавад тайно поручил ему (возложить) имамат на его сына ‘Али аль-Хади(1).

Эта неясность и смятение по вопросу имамата привела к разделению шиитов-имамитов, последователей аль-Джавада, на две группы: одни признали имамат аль-Хади, другие – имамат его брата Мусы аль-Мубарка‘а(2).

Однако имам аль-Хади обескуражил всех, выдвинув кандидатуру своего сына Мухаммада в качестве наследника. Но еще при жизни отца этот ребенок умер. После чего имам аль-Хади завещал (имамат) другому своему сыну – аль-Хасану аль-‘Аскари, сказав ему: «О, сынок, благодари Аллаха: Он возложил на тебя дело»(3)!!!

Аль-Кулайни, аль-Муфид и ат-Туси сообщают со слов Абу Хашима Дауда бин аль-Касима аль-Джа‘фари, который сказал: «Я находился у Абу-л-Хасана аль-‘Аскари во время смерти его сына Абу Джа‘фара, на которого он указал ранее. Я же про себя думал и говорил: “Это те же самые случаи, что произошли с Абу Ибрахимом и Исма‘илом”. Абу-л-Хасан подошел ко мне и сказал: “Да, Абу Хашим. Так было угодно Аллаху относительно Абу Джа‘фара, и Он поставил на его место Абу Мухаммада. То же самое Ему было угодно относительно Исма‘ила, после того, как на него указал Абу ‘Абд Аллах и назначил (имамом после себя). Дело обстоит так, как поведала тебе твоя душа. Отвергли же это лжецы… Мой сын Абу Мухаммад – мой преемник после меня, у него то, в чем вы нуждаетесь, и с ним символ имамата. Хвала за это надлежит Аллаху!”»(1).

Подобно тому, как исма‘илиты стали отрицать смерть Исма‘ила бин Джа‘фара ввиду того, что ему передал имамат Джа‘фар ас-Садик, другая часть шиитов стала отрицать признание имамом аль-Хади смерти своего сына Мухаммада, и они начали утверждать, что он жив и находится в сокрытии. Они заявили, что публичное объявление аль-Хадием о смерти своего сына было одним из видов сокрытия (такыййа) и скрывания (тагтыййа) истины!!!

Однако смерть не оставившего после себя наследника аль-Хасана аль-‘Аскари в Самарре (260 год хиджры) вызвала сильнейший кризис в рядах шиитов-имамитов, доктрина которых требовала продолжения божественного имамата после него. В результате, они раскололись на четырнадцать групп, как об этом повествуют аль-Куми в «аль-Макалат ва-л-фирак», ан-Навбахти в «Фирак аш-ши‘а», Ибн Абу Зайнаб ан-Ну‘мани в «аль-Гайба», ас-Садук в «Икмал ад-дин», аль-Муфид в «аль-Иршад», ат-Туси в «аль-Гайба» и другие шиитские ученые.

ОЖИДАЕМЫЙ МАХДИ

Вера в появление Махди перед концом света и в то, что он будет из семейства пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в частности, потомком Фатимы, – это истина, неподлежащая сомнению, и данный вопрос не является предметом дискуссии между суннитами и шиитами.

Как и всякого шиита меня с детства учили все время думать о «Спутнике времени» (Сахиб аз-заман). С младых лет меня учили, что у моего имама множество прозвищ. Он – «Довод Аллаха» (Худжат Аллах), «Восставший (в Судный день)» (аль-Ка’им), «Спутник времени» (Сахиб аз-заман), «Отец праведника» (Абу Салих), «Хозяин дела» (Сахиб аль-амр), «Спутник века» (Сахиб аль-‘аср)… Но я никогда не предполагал, что эта личность, к которой я был привязан с детства, и с которой связывал свои надежды и радости, окажется вымышленной.

Моя любовь к имаму заставила меня позабыть о раздумьях на эту тему, однако беспристрастный поиск привел меня к истине.

ПРОЗВИЩЕ СПУТНИКА

ВРЕМЕНИ ПОТРЯСЛО МИР

Один из важных вопросов, с которым я столкнулся, – это прозвище Спутника времени, упомянутое крупнейшим ученым ан-Нури ат-Табарси в своей книге «ан-Наджм ас-сакиб фи ахвал аль-имам аль-худжа аль-га’иб» («Пронизывающая звезда о делах сокрытого имама-довода»).

Ан-Нури ат-Табарси не нуждается в представлении. Достаточно сказать, что шейхи ‘Аббас аль-Куми, Ага Базрак Тахрани, Мухаммад Хусейн из семейства Кашифа аль-Гата’ и автор «Мураджа‘ат», господин ‘Абд аль-Хусейн Шараф ад-Дин аль-Мусави, являются его учениками.

Он (т.е. ат-Табарси – прим. редактора) упомянул, что одним из прозвищ Спутника времени является «хосрой огнепоклонников»(1)! Это сорок седьмое прозвище имама.

Ну и неожиданность!

Как наш имам может называться «хосроем огнепоклонников»?! Какое отношение имеют огнепоклонники к Спутнику времени?!

Спутник времени явится, чтобы отомстить врагам семейства пророка, да благословит его Аллах и приветствует, возглавляемых Абу Бакром и ‘Умаром… Так нас учили. В то же время ‘Умар бин аль-Хаттаб – халиф, при котором был завоеван Иран. При нем в эту страну проник ислам, впервые в истории Ирана был произнесен азан и совершена молитва. И я начал связывать воедино все эти факты.

Однако, уважаемый читатель, как и я, будет ошеломлен еще больше, если он прочтет следующее сообщение из книги аль-Маджлиси «Бихар аль-анвар».

Аль-Маджлиси передал со слов ан-Навашджана бин аль-Бавадмардана: «Когда персы оставили аль-Кадисию и до Йаздаджирда бин Шахрийара дошло известие о расправе арабов с Рустамом, он посчитал, что Рустам погиб вместе с персидским войском. После того, как к нему явился гонец с вестями о сражении при аль-Кадисии, в ходе которого полегло пятьдесят тысяч человек, он вместе с семьей обратился в бегство. Он встал возле двери дворца и сказал: «Мир тебе, о дворец! Вот я покидаю тебя, но вернусь либо я, либо человек из моего потомства, время которого еще не настало, и час которого еще не пробил».

Сулейман ад-Дайлами сказал: «Я вошел к Абу ‘Абд Аллаху, мир ему, и спросил: “Что означают слова «либо человек из моего потомства»?” Он ответил: “Это ваш товарищ, “восставший” (аль-Ка'им) по велению Аллаха, шестой из моего потомства. Его предком является Йаздаджирд, то есть он его потомок”»(1).

Поистине, это день возмездия!

Спутник времени, сын Йаздаджирда, отомстит за своих предков-персов мусульманам, покорившим Персию. Так повествует предание, и так понимается его прозвище «хосрой огнепоклонников».

Аллах превелик! Как я раньше не замечал всего этого?!

Но у меня есть также то, что еще больше ужасает и потрясает.

В книге Мухаммада бин Ибрахима ан-Ну‘мани «аль-Гайба» (стр. 234) приводятся следующие слова Абу ‘Абд Аллаха, мир ему: «Когда явится аль-Ка’им, между ним, арабами и курейшитами будет лишь меч. Отобрать у них это способен лишь меч».

Откуда же взялась вся эта ненависть к арабам, в особенности к курейшитам?

Более того, в преданиях говорится, что аль-Ка’им «расправится (йубахриджу(2)) с семьюдесятью племенами арабов».

Попытайся же, уважаемый читатель, связать эти предания с упомянутыми мною выше сообщениями о том, что одним из прозвищ Спутника времени является «хосрой огнепоклонников», и что его дед Йаздаджирд пригрозил мусульманам, лишившим его вместе со своей кликой трона, пришествием Спутника времени!!!

Открывшиеся истины словно гром поразят любого разумного человека!