Как заработать плохую репутацию: цена преданного доверия
Если животному невесело, оно не станет играть. Животные, которые редко играют, не могут взаимодействовать с остальными, потому что Fie знают, как объяснить своим друзьям, чего они хотят, и, в свою очередь, не понимают, чего хотят от них другие. Они не социализированы. Они просто не могут существовать как представители своего вида, сами по себе, потому что не научились общаться с остальными. Последствия неспособности успешно играть сначала проявляются не очень, но со временем могут стать крупной проблемой.
Например, собаки не жалуют необщительных обманщиков, которых избегают или выгоняют из игровой группы. Если среди собак кто-то нарушает правило честной игры, всегда есть последствия. Изучая игру у собак на пляже в Сан-Диего, Калифорния, для своей докторской диссертации по когнитологии, Александра Хоровитц наблюдала за собакой, которую прозвала Торчащие Уши. Она вмешалась и прервала игру двух других собак по имени Блэки и Рокси. Торчащие Уши была изгнана из группы, а когда она вернулась, Блэки и Рокси перестали играть и уставились вдаль, в сторону какого-то удаленного звука. Притворяясь, Рокси стала двигаться в сторону звука, и Торчащие Уши тотчас убежала в ту сторону, куда они смотрели. Избавившись от Ушей, Рокси и Блэки тут же снова начали играть.
Однако более важным вопросом для биологов остается проблема, каким образом различия в заданном поведении, таком как игра, влияет на индивидуальный репродуктивный успех. Влияют ли различия в игре и вариации честной игры на индивидуальную репродуктивную способность? Если мы хотим выяснить, эволюционировало ли чувство справедливости или морали благодаря своей адаптивности — потому что улучшает шансы и индивида, и группы на выживание, — тогда нужно найти возможность выяснить, верно ли, что более «добродетельные» индивиды более эффективны в воспроизводстве и имеют больше потом ков (на что, кстати, указывал Дарвин). Если игра и честность необъяснимо связаны друг с другом, тогда должен подтвердиться и тезис, что более успешные в игре более успешны и в репродуктивном смысле. Прямую связь между честной игрой и репродуктивной пригодностью индивида провести практически невозможно, так же невероятно трудно доказать с большой степенью уверенности, что демонстрация большей части моделей поведения имеет прямую причинно-следственную связь с репродуктивным успехом.
Собаки, койоты и волки быстро учатся всем правилам честной игры. Существуют серьезные санкции в случае, если они нарушают доверие своих друзей, и эти наказания могут даже перерасти в отторжение нарушителя всем сообществом, если остальные видят, как кто-то обманывает своих компаньонов. Биологи называют такие наказания «издержками». Это означает, что если индивид не играет по общепринятым правилам, то он будет испытывать ухудшение и в своей репродуктивной жизни. Наша полевая работа с койотами выявила примеры той цены, которую пришлось заплатить некоторым животным, провалившимся в честной игре, или тем, кто почти совсем не принимал в играх участия. Я обнаружил, что щенки койота, которые не играют так же часто, как другие, не так привязаны к остальным членам группы. Такие особи, скорее всего, покинут группу и попробуют жить самостоятельно. Но жизнь за пределами группы намного опаснее жизни в коллективе. Во время семилетнего исследования койотов, живущих в Большом Тетонском национальном парке в Вайоминге, нам удалось подсчитать, что среди годовалых животных, отколовшихся от своих социальных групп, умерло более 55 процентов в сравнении с менее чем 20 процентами гибели их сверстников, оставшихся «дома». Связано ли это с игрой? Мы не уверены, но данные, собранные по койотам, содержащимся в неволе, позволяют предположить, что недостаточное время, проведенное в игре, становится главной причиной того, что особь проводит время в одиночестве, вдали от своего помета и других членов группы.
Хотя на данный момент не собраны все доказательства, кажется очень вероятным, что неудача в социальной игре негативно сказывается на индивиде и, как следствие, на всей социальной группе. Как минимум, у социальных видов естественный отбор, судя по всему, избавлялся от обманщиков, от тех, кто не хотел играть по принятым и «оговоренным» правилам. Похоже, что животные, включая человека, лучше выживают и преуспевают, если играют честно и усваивают моральный кодекс группы, касающийся поведения. Определенно, это начинает выглядеть так, будто мораль эволюционировала именно по причине своей адаптивной ценности.
«БОЛЬШОЙ ВОПРОС»: НАСЛЕДУЕТСЯ ЛИ МОРАЛЬ?
Они (животные) обладают всеми ингредиентами; которые
присутствуют в нашей морали.
Франц де Ваал, «Честь среди животных»
Идея о том, что мораль эволюционировала на протяжении миллионов лет, не нова, как и то, что животные разделяют с нами многие виды поведения. Чарльз Дарвин предположил, что человеческие моральные чувства — тоже результат процесса эволюции, и он рассуждал о проявлениях морали у животных. Но до недавнего времени ученые не уделяли этим вопросам серьезного и длительного внимания. Зато сейчас появляется удивительное хитросплетение всевозможных исследований в области морали. Мы начинаем осознавать роль морали у других видов и соединять вместе нейрофизиологические корни моральных чувств и сознания — корни, общие для нас и для других видов.
Дарвин считал, что мораль — это естественное продолжение и развитие социальных инстинктов. Ранние теории семейного отбора и реципрокного (взаимовозвращаемого. — Ред.) альтруизма среди животных сейчас разрослись до более широкого круга вопросов относительно просоциального поведенческого репертуара: честность и справедливость, сочувствие, репутация, наказание и прощение. В то же время неврология занимается исследованиями «этического» мозга: как мы уже видели, становится очевидно, что многие модели морального поведения зарождаются в эмоциональных центрах мозга — нервной архитектуре, которую человек разделяет с другими видами животных.
Все эти изыскания подтверждаются нашими исследованиями социальной игры. Очевидно, эволюция осуществляет устойчивый отбор «честных игроков», поскольку большинство (если не все) индивидов выигрывают, усваивая такую стратегию поведения, которая поддерживает целостность группы. Многочисленные механизмы игры также эволюционировали как следствие такого отбора: сигнал приглашения к игре, варианты последовательности действий, осуществляемых во время игры, по сравнению с другими контекстами, самоконтроль (сдерживание) и смена ролей. Все эти виды поведения эволюционировали, чтобы способствовать инициированию и поддержанию социально ориентированной игры у многих видов млекопитающих — так, чтобы при вовлечении в игру всех остальных были легко достижимы согласие играть по правилам и последующая польза от такого поведения. Полевые исследования подтверждают, что игра редко бывает нечестной или некооперативной, и, конечно же, показывают, что члены сообществ животных избавляются от тех особей, которые не хотят играть по правилам.
Этот своего рода эгалитаризм (понимание самоценности каждого индивида. — Ред.) в среде животных можно считать предпосылкой эволюции социальной морали у человека. Откуда же она происходит? По правде говоря, мы не знаем. Исследование эволюции социальной морали — одна из наиболее увлекательных и сложных задач, которые стоят перед нами. Однако, имея в распоряжении доказательства и являясь хорошими дарвинистами, признающими эволюционную непрерывность, мы бы не спешили утверждать, что только человек может быть сочувствующим и моральным существом. Такая предпосылка, как минимум, гарантирует самый безопасный и внимательный подход к проблеме, хотя существующие исследования очень настойчиво указывают на более «радикальные» утверждения относительно эволюции.