Девушка выходит из состояния медитации

Во времена Будды Шакьямуни Манджушри отправился на собрание всех будд. Однако ко времени его прибытия все будды уже разошлись. Только одна девушка все еще находилась в состоянии самадхи. Манджушри спросил у Будды, как смогла девушка достичь такой просветленности, которая даже ему была недоступна. "А ты верни девушку в чувство и спроси у нее сам", - ответил Будда.

Манджушри трижды обошел вокруг девушки и щелкнул пальцами, но безрезультатно. Он вознес ее на вершину небес и употребил все свои божественные силы, но так ничего и не добился. Шакьямуни сказал: "Даже сто тысяч Манджушри не смогли бы вывести девушку из медитации. Но внизу, за пределами двенадцати сотен миллионов миров, находится бодхисаттва Неведения. Он сможет сделать это". В тот же миг бодхисаттва Неведения вырос из-под земли и отвесил поклон Шакьямуни, а тот велел ему пробудить девушку. Бодхисаттва Неведения подошел к девушке, щелкнул пальцами, и девушка тотчас очнулась.

Комментарий Мумона. Старик Шакьямуни разыграл плутовскую сцену и был не слишком разборчив в средствах. Спрошу вас: Если Манджушри, наставник семи будд, не смог вывести девушку из состояния самадхи, то как удалось это сделать бодхисаттве Неведения, самому низкому из бодхисаттв? Тот, кто поймет скрытый смысл этого рассказа, сможет войти в царство великого сосредоточения духа, живя в мире суетного.

Один пробудил, другой не смог пробудить:

Ни один не изведал истинной воли.

Божественный лик рядом с гримасой демона:

Оба осрамились - и это в правилах игры.

Палка Шоушаня

Однажды наставник Шоушань выставил перед монахами свою палку-указку и дал им такое наставление: "Если вы назовете это палкой, вы обнаружите свою привязанность к иллюзии. Если вы не назовете это палкой, вы отвернетесь от действительности. Как вы теперь назовете это?"

Комментарий Мумона. Если вы назовете это палкой, вы обнаружите свою привязанность к иллюзии. Если вы не назовете это палкой, вы отвернетесь от действительности. Вы не можете сказать и не можете не сказать. Говорите немедленно! Говорите немедленно!

Выставив напоказ свою палку,

Он предавал смерти и спасал жизнь.

Иллюзия и действительность сплетены воедино,

Будды и патриархи молят о пощаде.

Посох Бацзяо

Бацзяо дал ученикам такое наставление: "Если у вас есть посох, я дам вам его. Если у вас нет посоха, я отниму его у вас".

Комментарий Мумона. Это помогает "перейти поток, когда нет моста", "вернуться домой в безлунную ночь". Но если вы назовете это посохом, вы стрелой полетите в ад.

То, чем можно измерить глубину всех вещей,

Мы держим в наших руках.

Мы подпираем этим небеса и опираемся на землю

И всюду возвещаем об истинном учении.

Кто это такой

Наставник Уцзу сказал: "Будда минувшего и Будда будущего - его слуги. Кто это такой?"

Комментарий Мумона. Опознать его - все равно что повстречать отца на людном перекрестке. Тебе не понадобится спрашивать других, не обознался ли ты.

Из чужого лука не стреляй.

На чужую лошадь не садись.

Не суди проступков других.

Не допытывайся о чужих делах.

Иди за вершину

Наставник Шисян спросил: "Как может идти дальше тот, кто добрался до вершины шеста высотой в сотню локтей?"

Другой старый учитель говорил: "Тот, кто сидит на вершине шеста высотой в сотню локтей, кое-чего достиг в учении, но все-таки не понял главного. От вершины шеста нужно идти дальше и быть самим собой во всех десяти пределах света".

Комментарий Мумона. Идти дальше за вершину шеста и притом вернуться к самому себе: тогда не будет места, где ты не был бы в чести. Но позволительно спросить: как же идти дальше вершины? Берегитесь!

Тот, у кого слеп глаз мудрости,

Мнит, что прочно сидит на вершине шеста.

Он свалится вниз и убьется насмерть -

Ведь он слепец, ведущий толпу слепцов.

Три испытания Доушо

Наставник Доушо, испытывая учеников, задавал им три вопроса. Первый был таков: "Взявшись искать сокровенную истину, вы хотите лишь увидеть свою природу. Где же ваша природа?"

Второе испытание было таким: "Когда вы постигли вашу природу, вы становитесь свободны от жизни и смерти. Но если вы держите глаза закрытыми, как можете вы освободиться?"

Третье испытание было таким: "Если вы освободились от жизни и смерти, вы знаете, куда вы попали. Но если все четыре элемента вашего тела распались, куда вы можете попасть?"

Комментарий Мумона. Тот, кто ответит на эти три вопроса, будет повелителем всего мира. А тот, кто не ответит, пусть глотает побыстрее, чтобы наесться досыта, и жует помедленнее, чтобы побороть голод.

В одном мгновении прозреваешь вечность всех кальп,

Вечность всех кальп - как одно мгновение.

Если прозреешь бездну одного мгновения,

Постигнешь и того, кто видит ее.

Единый путь Ганьфэна

Один монах спросил Ганьфэна: "Будды всех десяти пределов света идут единым путем нирваны. Где начало этого пути?"

Ганьфэн поднял свой посох, прочертил им в воздухе знак "один" и сказал: "Вот оно".

Монах пошел к Юньмэню и задал ему тот же вопрос. Юньмэнь поднял над головой свой веер и сказал: "Этот веер достигает тридцать третьего неба и бьет по носу бога Диши. Он подобен карпу в Восточном море, который бьет хвостом по радуге, раскинувшейся в поднебесьи".

Комментарий Мумона. Один учитель опускается на дно моря и там вытирает грязь и подметает пыль. Другой учитель восходит на вершину гры и там поднимает волны до самого неба. Один хватает, другой отбрасывает, но оба поддерживают истиное учение одной рукой. Они подобны наездникам, которые стараются выбросить друг друга из седла. Но найти в мире достойного соперника для них нелегко. Если взглянуть на этих старцев оком истины, то поймешь, что они так и не знали, где начало пути.

Прежде чем сделать первый шаг, ты уже у цели.

Прежде, чем открыть рот, ты уже все сказал.

Прозрение приходит прежде, чем успеешь понять.

Так ты узнаешь, что всему есть исток.

Дополнение Амбаня

Почтенный наставник чань Мумон составил сорок восемь рассказов и высказал свои суждения об образцовых примерах древних мудрецов. Он уподобился торговцу лепешками, который силком запихивает свои изделия в рот прохожим, а те не могут ни проглотить их, ни выплюнуть. И хотя занятие это докучливое, Амбань хотел бы бросить на раскаленную жаровню еще одну лепешку, доведя их число до "великого изобилия", а потом, подобно всем прочим, предложить ее свету. Не знаю, окажется ли она по зубам почтенному наставнику. Если он сможет разжевать ее, свет сойдет с небес и земля содрогнется. А если нет, пусть он снова положит ее к остальным сорока восьми и поджаривает до тех пор, пока она обуглится. Пусть говорит скорей! Пусть говорит скорей!

Сорок девятый рассказ

В сутре сказано: "Прекрати, прекрати - об этом не скажешь. О моей утонченной истине нельзя даже помыслить".

Комментарий Амбаня. Откуда берется истина? Где скрывается утонченность? А если кто-нибудь назовет их, что случится? Разве один Фэнгань распускал свой язык? Ведь и сам Будда был болтлив. Проделки этого старика сбили с толку не одну сотню поколений его потомков. Истину его причудливых речей ни ложкой не выловишь, ни в котелке не сваришь. Как ни старайся их понять, ошибки не избежишь. Люди вокруг спрашивают, как же нам быть в конце концов? Амбань, смиренно сложив ладони, отвечает: "Прекрати, прекрати - об этом не скажешь. О моей утонченной истине нельзя даже помыслить". А теперь я выделю кружками слова "нельзя помыслить" и покажу их каждому. Все пять тысяч свитков канона и врата недвойственности Вималакирти сходятся в них.

Если тебе скажут, что огонь в фонаре,

Отвернись и не соглашайся.

Только вор сразу узнает вора:

Он все поймет с одного вопроса.

Какуан

Десять быков

(стадии осознавания)

Введение

Просветление, к которому направляет дзен, ради которого он существует – приходит само. Подобно осознаванию, которого не было и которое вдруг, через мгновение – есть. Но человек во плоти своей движется в милосердном времени даже, когда идет по грязи, волоча ноги и свою истинную природу.

Поэтому даже в дзен должен быть компромисс и признание постепенности осознавания, его ступеней или этапов, подводящих к самому моменту просветления. Вот о чем эта книга.

В XII веке китайский мастер Какуан, отправляясь от давней традиции даосов, нарисовал картинки десяти быков и написал к ним приводимые здесь комментарии в стихах и прозе. Вариант Какуана был чисто в духе дзен и шел дальше прежнего, кончавшегося пустой восьмой картинкой. С тех пор быки Какуана были постоянным источником вдохновения учеников, за прошедшие столетия их было нарисовано огромное множество.

Бык – это извечная первооснова жизни, это истина в действии. Десять быков здесь представляют собой последовательные этапы осознавания ищущим своей настоящей природы.

Эта последовательность этапов убедительна и эффективна сегодня так же, как и во времена Какуана. Здесь, в Америке, через восемь столетий, мы также работаем, вскармливая и воодушевляя этого быка (то же делает Токурики в Киото).

Понимание этой животворной первоосновы преодолевает любое время и расстояние. «Десять быков» - это больше, чем поэзия, больше, чем живопись. Это откровение духовного раскрытия человека, о котором повествуют все священные писания, все книги о высшем человеческом опыте.

Возможно, читатель, как и китайский патриарх, разыщет следы своего скрытого я, и с посохом целеустремленности в одной руке, и с кувшином истинного желания в другой, станет выходить на рыночную площадь и просветлять других.

Пол Репс

Ищу быка

Скитаясь по пастбищам этого мира,

Без конца раздвигая высокие заросли,

Я стараюсь найти быка.

Вдоль безымянных рек, по запутанным тропам

Я в горах пробираюсь далеких.

Мои силы уходят, нет мочи терпеть,

Не могу отыскать быка.

И лишь ночью в лесу слышен хруст саранчи.

Комментарий. Бык потерялся, стоит ли его искать?

Ведь лишь из-за отрыва от истинной своей природы я не могу найти его.

В смешенье разных чувств я потерял следы.

Вдали от дома, озираясь на распутьях, не знаю я, какой идти дорогой.

Страх, алчность, зло, добро с пути меня уводят.

Напал на след

Вдоль берега идя, я под деревьями

Следы копыт заметил, даже

Под нежно пахнущей травою они видны.

Вдали от дома, высоко в горах

Мне встретились они.

И прячутся следы не боле,

Чем чей-то вверх торчащий нос.

Комментарий. Понимая учения, следы быка я вижу. Теперь я осознал, что если множество вещей из одного металла производят, то точно также мириады сущностей из ткани самости растут.

А если различать не буду, то как же отделю я истину от лжи?

И, хоть пока я не прошел врата, но путь уже заметил.

Чувствую быка

Я слышу, соловей поет.

И греет солнце, мягкий ветерок,

И ива зеленеет вдоль реки.

Быку не скрыться здесь.

Какой художник сможет написать

Его огромную главу и царские рога?

Комментарий. Кто слышит шум, тот может осознать его источник. Как только все шесть чувств сольются воедино, то входишь во врата.

А лишь войдешь – и голову быка заметишь!

Единство это уподоблю единству соли и воды в растворе, единству цвета со всем прочим, что вместе краску образует.

Легчайшее, неотделимое от самого себя.

Ловлю быка

В ужасной борьбе ухватил я его.

Неистощимы бычьи мощь и воля.

Взбегает он на дальнее плато,

Что высоко за облаками,

Или в ущелье недоступном

Укрыться норовит.

Комментарий. Он долго был уже в лесу, но я поймал его сегодня! Страсть к окружающей природе его сбивает с направленья.

Сладкой травы жаждет он и все дальше уходит.

И нрав его пока упрям и необуздан.

И укрощать его придется мне кнутом.

Смиряю быка

А теперь нужны кнут и веревка,

Чтобы снова бык не пропал

На какой-нибудь узкой и пыльной тропинке.

Хорошо был обучен когда-то и вот

Снова кроток и добр, как и прежде.

И опять повинуется так же,

Совершенно свободный от пут.

Комментарий. Когда одна мысль возникает – за ней другая вслед идет.

Все делает неверным заблужденье.

Не объективное рождает заблужденье – оно из субъективного идет.

Держитесь крепко за кольцо, что через нос быка продето, не допускайте ни малейшего сомненья.

Еду на быке

Я на быке верхом неспешно спускаюсь по горе домой.

Свирель моя поет и будит мягкий вечер.

Рукой похлопывая в такт, я отмеряю вечный ритм.

И кто бы ни услышал эти звуки – тотчас подхватит их.

Комментарий. Окончена борьба, уравнены находка и потеря. Лесной деревни песню я пою, мотивы детства из свирели извлекаю.

Сидя верхом на быке, гляжу на облака над головою.

Вперед еду я и о том не тревожусь, что бы меня остановить могло.

Бык превзойден

Верхом на быке я добрался до дома.

Я безмятежен, и бык мой пускай отдохнет.

Рассвет наступил. Блаженствуя в покое

Жилья своего под соломенной крышей,

Я в угол забросил веревку и кнут.

Комментарий. Все подчиняется не двум, а одному закону.

Быка мы взяли лишь, как временный предмет.

Это как связь у кролика с капканом, и как у рыбы с сетью.

Это как золото и шлак, как появленье из облака луны.

Чистого света дорожка одна сквозь бесконечное время струится…

Превзойдены бык и самость

Веревка, кнут, и бык, и самость – ушли в Небытие.

Безбрежно небо так, что мысль к нему пристать не может.

В бушующем огне как уцелеть снежинке?

Ушедших патриархов здесь следы.

Комментарий. Ушла посредственность. От всех ограничений ум свободен.

Я просветленья не ищу. Но также и не остаюсь я там, где просветленья нет.

И так, как ни в одном из состояний я не остаюсь надолго – глаза меня не могут увидать.

И если сотни птиц цветами мой путь усыпят даже – в чести этой нет смысла для меня.

Достиг источника

Как много шагов сделал я совершенно ненужных,

Чтоб назад возвратиться к истоку.

Уж лучше слепым и глухим оставаться с начала!

В жилье настоящем своем пребывая,

Я равнодушен к тому, чего нет и что есть –

Вот река, что течет безмятежно, вот красные цветы…

Комментарий. Сначала истина ясна. Уравновешенный, в молчанье, я наблюдаю форм распад и форм объединенье.

Тому, кто не привязан к форме, реформа не нужна.

Вода – изумруд, гора – насыпанное индиго, и то, что созидается, и то, что разрушается – я вижу.

В миру

Босой, в распахнутом халате, средь мира людей пребываю.

Лохмотья мои запылились, а сам я блаженствую вечно.

И магия мне не нужна, чтоб жизнь удлинить. И теперь

Предо мной оживают деревья…

Комментарий. Внутри мои врата, и тысяча святых меня не знает.

Незрима сада моего краса. К чему искать патриархов следы?

С бутылкою винной иду я на рынок, о посох опершись домой возвращаюсь.

И на базаре, и в лавчонке винной, лишь только на кого взгляну – он просветленным станет.

Сосредоточение

Дзэн не нов и не стар. Эта работа показывает, что искания, подобные дзэн, велись в Индии задолго до рождения Будды. И еще долго после того, как люди забудут слова «дзэн» и «Будда», «коан» и «сатори», «Китай», «Японий» и «Америка», - еще долго будут видеться дзэн в цветах и траве под солнцем.

Странствуя среди неописуемых красот в горах Кашмира, к северу от Сринагара, я набрел на уединенную обитель Лакшманджо.

Сверху отсюда виднелись зеленые рисовые поля, сады Шалимара и Нишат багха, обрамленные лотосами озера. С вершины бежали вниз потоки.

Здесь меня приветствовал высокий, крупный, сияющий Лакманджо. Он поделился со мной этим древним учением, идущим от Вигьян-бхайравы-тантры и Сочанда-тантры, написанных около четырех тысячелетий назад, и от Малини-виджая-тантры, старшей их, вероятно, еще на тысячелетие.

Это ревнее учение несчетно переписывалось снова и снова; Лакшманджо набросал черновик его английского варианта, еще одиннадцать раз переписал этот текст я, чтобы получить его в том виде, который приводится здесь**.

** В записанном прозой английском оригинале переводчик явственно ощущал поэзию исходного санскритского текста, что и побудило его попытку передать русский текст стихами (прим.пер.).

Впервые Шива пропел это своей супруге Дэви на языке любви, которому нам еще предстоит научится. Здесь говорится о том, что нам изначально присуще. Это сто двенадцать способов раскрытия незримых врат сознания, Лакманджо посвящает этой практике всю жизнь.

Возможно, какие-то из этих способов покажутся лишними, но каждый отличается от других. Возможно, какие-то из них покажутся слишком простыми, но каждый требует постоянной, благоговейной самоотдачи, даже для простой проверки.

Машины, бухгалтерские книги, танцоры, спортсмены – нуждаются в равновесии. И если равновесие усиливает разные виды мастерства, она так же может усиливать и осознание. Попробуйте в качестве эксперимента постоять равномерно на обеих ногах, а затем представьте, как вы легонько переносите равновесие от одной ноги к другой, как будто центрируете равновесие – попробуйте.

Если вы что-то осознали частично, то это подразумевает и более широкое осознавание. У вас есть рука? Да, - это вы, конечно, знаете. Но пока вас не спросили об этом – вы сознавали свою руку отдельно?

Люди, вдохновлявшие других, - как известные всему миру, так и неизвестные никому, - все они, несомненно, делали одно и то же замечательное открытие. И Дао Лао Цзы, и Нирвана Будды, и Иегова Моисея, и Отец Иисуса, и Аллах Мухаммеда – все это свидетельствует об одном и том же опыте.

Дух невещественного – коснись его, и прояснится вся жизнь.

Сказала Дэви:

- О, Шива, что такое эта действительность?

Что такое эта полная чудес вселенная?

Что составляет семя?

Что центрирует колесо вселенной?

Что есть жизнь вне тела, все тела наполняющая?

Как войти в нее целиком, вне пространства и времени, вне родов и названий?

Пусть сомненья мои рассеются!

(Дэви была просветленной и спрашивала для того, чтобы все на свете могли воспринять указания Шивы. Последуем же за ответом Шивы, дающим сто двенадцать путей постижения.)

Ответил Шива:

О, лучезарная, переживанье это

Между двумя дыханиями пробуждаться может.

После прихода вниз дыхания и прямо

Перед возвратом вверх его – благотворенье.

Когда дыханье поворачивает снизу

Опять наверх и вновь, когда

Оно меняется обратно сверху вниз –

Ты через оба этих поворота – осознавай.

Иль всякий раз, когда бы воедино

Ни слились вдох и выдох – в этот миг

Коснись не энергетического, но

Энергией наполненного центра.

Или когда все выдохнуто кверху, и

Дыханье само остановилось, либо

Когда ты все вдохнула вниз и более

Не дышишь – в такой всеобщей паузе

Исчезнет твое неистинное «Я».

Лишь оскверненным* трудно это.

* Т.е. запятнавшим себя нарушением первоочередных моральных принципов (ямы-ниямы) (прим.пер.)

Свою сущность ты света лучом представляй,

Что идет в позвоночнике вверх, поднимаясь

От центра одного до другого, и так же

Восходит жизненность в тебе.

Иль в промежутках между ними

Как молнию ты это ощути.

В этих полных нектара средоточьях сознанья

Ты представь себе, Дэви, санскритские буквы –

Как буквы сперва, а потом утонченно, как звуки.

А потом уж как самое тонкое ощущенье.

И тогда, их оставя, - свободною стань.

Вниманье меж бровей держи, и пусть

Твой разум прежде мысли будет.

А тело твое пусть по внешней форме

Дыханья сущностью наполнится до самой

Макушки головы, и там она прольется светом.

Иль пятицветные круги хвоста павлина представь

Своими чувствами пятью в пространстве беспредельном.

И пусть теперь их красота уходит постепенно.

Так же вот в любой пространстве точке иль стены –

Пока совсем не растворится точка. Вот тогда

И сбудется твое желание иного.

Закрыв глаза, рассматривай подробно

Ты бытность сокровенную свою.

Так зри свою природу.

Сосредоточь свое внимание в нерве,

Как лотосова нить тончайшем, что

Проходит средь позвоночного столба.

И в нем – преображенной будь.

Все семь отверстий головы закрой руками и

Почувствуй, как пространство меж глазами – вмещает все.

Глазных яблок легонько, как пером

Прикоснувшись, из средины меж ними –

Легкость, свет раскрываются в сердце,

И гармония космоса входит в него.

Купайся в середине звука,

Как в песне водопада непрерывной.

Иль, пальцы в уши заложив, - звук звуков слышь.

Распевай протяжно: А-У-М,

Звук вольется в полнозвучье.

Так за ним войди и ты.

В начале звучания буквы любой

И в утончении звучанья постепенном – проснись.

Внимая струнных инструментов звукам,

Их средний звук услышь, в нем – вездесущность.

Вслух звук пропой, потом все тише, тише, ощущая

В гармонию безмолвья погруженье.

Внутри, вокруг себя, одновременно дух представляй,

Покуда вселенная не одухотворится вся.

Любезная Дэви, войди в неземное присутствие это,

Что все заполняет вокруг, и выше, и ниже тебя.

Ума вещество облеки в невыразимую тонкость:

И выше, и ниже, и в сердце своем.

Любую область своего теперешнего тела –

Широкой безгранично представляй.

Почувствуй, как субстанцию твою –

Всю плоть и кровь и кости – все насквозь

Космическая сущность наполняет.

Свое неподвижное тело представь

Пространством пустым, отгороженным кожей – пустым.

Благословенная, когда твои все чувства

Сердце поглотит – дойди до лотоса средины.

Лишая ум забот, останься в середине – тогда.

Средь суеты мирской удерживай вниманье меж двух

Дыханий, действуй вот так подряд немного дней –

Родись опять.

(У Лакшманджо излюбленное это.)

Сосредоточься на огне, идущем вверх по телу

От пальцев ног, покуда не сгорит все тело – но не ты.

Над иллюзорным миром медитируй,

Как над сгорающим дотла,

И превращайся в суть, что выше человека.

Почувствуй, как тончайшая способность созиданья

Переполняет грудь твою – изысканные формы принимая.

Дыханьем еле ощутимым в центре лба, когда

В миг засыпания оно достигает сердца,

Над нами стань владычицею и – над смертью.

Как зависимо буквы слагают слова, а слова – предложенья;

Как независимо сферы слагают миры, а миры – первопринцип,

Так найди, наконец, их схождение в бытности нашей.

Играй, божественная, забавляйся!

Вселенная – пустая скорлупа,

Где разум твой резвится беспредельно.

Смотри на чашу, но не замечай

Ни вещества ее, ни стенок.

За мгновенья – осознающей стань.

Живи в условиях безмерного простора –

Там, где нет жителей, деревьев и холмов.

Ума здесь прекращается стесненье.

Подумай, поразмысли, дорогая,

О знаньи и незнаньи, сущем и не-сущем,

А затем отбрось все сразу, чтоб могла ты – быть.

Смотри с любовью на какой-нибудь предмет,

Не отвлекайся, не переходи к другому.

Здесь, посреди него – благословенье.

Чувствуй космос прозрачным присутствием, вечно живым.

Благоговейно концентрируясь на двух

Дыханья переходах, - осознающего узнай.

Созерцай, углубись в наполнение – так

Твое переполнено тело блаженства.

Когда тебя ласкают, милая царевна –

Войди в ласку эту, как в вечную жизнь.

Затвори двери чувств, ощущая

Как ползет муравей. И – тогда.

В начале полового единенья

Держи внимание на огне в истоке.

Это продолжая, избегай

Чуть тлеющих углей в конце.

Когда в таком объятье твои чувства

Как листья задрожат – войди в дрожанье это.

И даже вспомнив единенье, без объятий – преобразись.

Когда ты радостно встречаешь

Давно уехавшего друга –

Пусть радость эта всю тебя проникнет.

Когда ты ешь иль пьешь – стань вкусом

Еды или питья и будь наполненною ими.

Лотосоглазая, как сладостны касанья!

Когда поешь ты, смотришь иль вкушаешь –

Себя осознавая, - бессмертье открывай.

Где и в каком бы деле ни сыскалось

Удовлетворенье – осуществи его.

На грани засыпания, пока

Не навалится сон, а бодрость

Внешняя уходит, - открыта суть.

(Второе из любимых Лакшманджо.)

Когда ты летом видишь все небо чистым

Бесконечно – войди в такую чистоту.

Как мертвая лежи. А разъярившись гневом, - такою

Оставайся. Иль, не моргая, пристально смотри.

Иль, когда что-нибудь сосешь, то – стань сосаньем этим.

Сядь лишь на ягодицы, без опоры

Для руг и ног. Внезапно – равновесье.

В удобной позе, постепенно, ты область

Меж подмышками великим миром наполняй.

Прекрасный человек или простой

Предмет – смотри, как в первый раз.

Слегка открывши рот, удерживай

Вниманье на середине языка.

Или пока дыхание беззвучно

Заходит внутрь, воспринимай звук «ХХ»

На ложе или на сидении позволь

Себе стать невесомой за рамками ума.

Ритмично в повозке бегущей качаясь,

Качание это осознавай.

Так же точно в недвижной повозке качайся

В незримых кругах, их гася постепенно.

Глядя просто в небо голубое,

За облака, почувствуй безмятежность.

Смотри же, Шакти*, на пространство, словно

Его уже в себя вобрало все

Чело твое в сиянии великом.

* Шакти (санскр.) – «сила», «мощь», воплощение творческой силы божества, особенно часто Шивы, в его супруге (прим.пер.)

Во сне, наяву и в мечтании глубоком – светом себя представляй.

В дождь ночью темной вступи

В темноту, как в форму всех форм.

Когда же нет безлунной и дождливой

Ночи, закрой глаза и темноту представь.

И вновь глаза открыв – зри темноту.

Так недостатки навсегда уходят.

Едва возникнет импульс что-то делать – остановись.

На «А-У-М» звуке концентрируйся – без «А» или без «М».

Про себя нараспев проговаривай слово,

Что кончается звуками «АХ». И тогда,

В этом «Х», без усилий – спонтанность.

По всем направлениям, вблизи и вдали,

Почувствуй себя – проникающей всюду.

Булавкой уколи свое

Нектаром налитое тело.

И войди осторожно в прокол.

Ощущай: моя мысль, мое чувство себя,

Мои органы в теле, все это – Я.

Иллюзии лгут. Цвета разделяют.

Даже делимые – неразделимы.

Пришло желание – его обдумай.

Потом, внезапно – прекрати его.

Прежде знания и желания прежде

Могу ли я сказать, что существую?

Обдумай это. Растворись в прекрасном.

Сосредоточив все свое сознанье в самом

Начале представленья иль желанья, ты – знай.

Как ограничено, как узко, Шакти,

Любое ощущенье или восприятье –

Во всемогуществе теряется оно.

В действительности все тела неразделимы.

Так твое тело безраздельно слито

С всепроникающей субстанцией живой.

Любое тело осознай из этого сознанья сотворенным.

В состоянии предельной страсти – безмятежной будь.

Вселенная так называемая эта

Обманом кажется, видений чередой.

Так зри ее, чтоб быть счастливой.

Возлюбленная, обращай внимание не

На наслажденье или боль, но – между ними.

Привязанность к телу отбрось, осознавая:

Я – всюду. Кто всюду, тот радостен вечно.

Как и в других, живут во мне желания и цели.

Так принимай их, пусть – переведутся.

И субъективное, и объективное – все так же

Распознает и просветленный и непросветленный ум.

Но просветленного лишь тогда в том величье,

Что в субъективном постоянно пребывая,

Он не теряется во внешнем никогда.

Сознание любого человека,

Как собственное ты воспринимай.

И так, отбросив о себе заботу, - стань каждым существом.

Недумание о вещественном, бездумье,

Границы снимет с ограниченного я.

Верь вездесущему, всемогущему, все наполняющему.

Как волны приходят с водой,

А пламени вспышки с пожаром,

Так волны вселенной – с нами.

Броди, покуда сил не исчерпаешь, и тогда,

На землю падая, - будь вся в паденье этом.

Представь себе, как постепенно

Ты знания теряешь или силу.

В момент утраты – выйди за пределы.

Слушай, когда раскрывают тебе

Тайного знания первооснову.

С взглядом застывшим и не мигая,

Вдруг абсолютно свободной стань.

Уши заткнув и прямую кишку подтянувши, - в звука звучанье войди.

В глубины колодца смотри неотрывно, пока не почувствуешь – диво.

И где б ни странствовал твой ум, снаружи

Иль внутри, здесь, в этом месте – Это.

Что-либо живо ощущая одним из чувств, -

Не упускай, храни осознаванье.

В начале чиханья, в испуге, в тревоге,

Над бездной идя, и в сражении мчась,

В начале голода, в конце его, при остром

Любопытстве, непрерывно – осознавай.

Останови внимание на месте, где ты

Какое-нибудь прошлое событье видишь.

Пусть с этим даже твое тело утратит

Нынешние свойства и – преобразится.

Смотри на какой-нибудь просто предмет,

А затем, постепенно,

Свой взор отводи от предмета, и мысль

Уводи от него постепенно. Тогда.

Служенья преданность – освобождает.

Воспринимай предмет перед собою.

Воспринимай, что нет других – лишь он один.

Затем, отбросив напрочь восприятие предмета,

И восприятие отсутствия других – пойми.

Других учений чистота для нас – что грязь. Однако,

Ты ничего не представляй ни чистым, ни нечистым.

Это сознание живет, как все живое.

И ничего помимо него нет.

С чужими и с друзьями, в чести и бесчестьи

Ты, изменяясь, - неизменной будь.

Ощущая тягу к человеку или отвращенье,

Скрой это от него – безразличной останься.

Предположи, что созерцаешь нечто,

Стоящее вне восприятия,

Вне постижения, вне смерти – себя.

В пространство войди – безопорное тихое, вечное.

К чему б ни привлеклось твое вниманье,

В этом самом месте, - воспринимай.

Войди в своего имени звучанье, и сквозь него, - в звучанье всего.

«Я существую», «мое», «это так» -

Даже здесь, дорогая, познавай бесконечно.

Сознанье – это дух, что каждого ведет. Будь им.

Здесь все меняется, сплошное измененье.

Ты измененьем этим все измененье уничтожь.

Как курица заботливо цыплят растит – ты так же

Точно заботься об особенном сознаньи,

Поступках исключительных своих – на деле.

На деле относительны и рабство и свобода –

Слова эти для тех, кого вселенная страшит.

Вселенная же есть проекция умов.

Смотри на рабство и освобожденье,

Как смотришь ты на много солнц в воде –

Единственного солнца отраженье.

Все постигается через познанье.

Светит в пространстве познавшее «Я».

Постигни единую суть бытия –

Познаваемого и познающего.

Возлюбленная, пусть знание и ум,

Дыхание и тело вольются в этот миг.