Глава 10. «чечня является букетом бандитизма»
Случаи проявления бандитизма со стороны чеченских банд не поддаются точному учёту. Обычно на каждый определённый случай грабежа бандитский элемент группируется вокруг известных бандитов-профессионалов, а после грабежа с награбленным бандиты расходятся по своим аулам.
– Из «Краткого обзора бандитизма в Северо-Кавказском военном округе, по состоянию к 1 сентября 1925 года»
Разумеется, публично признать, что ситуация в Чечне развивается совсем не так, как это планировалось «кремлёвскими мечтателями», власти СССР не могли. Однако секретные разведывательные сводки о положении в местах дислокации воинских частей, составлявшиеся военными для военных, содержат массу любопытной информации, рисующей действительное положение вещей. «Секретно
Краткий обзор и характеристика существующего бандитизма на территории IХ-го стрелкового корпуса.
На территории корпуса, в пределах Кабардино-Балкарской Автономной Области, Горской СС Республики, Чеченской Автономной Области, Грозненской губернии и Дагестанской С С Республики бандитизм преимущественно уголовного характера чисто местного значения, развивающийся на почве национально-бытовых условий горцев. Наиболее склонны к бандитизму ингуши и чеченцы. Они же менее лояльны к Советской Власти; сильно развито национальное чувство, - воспитываемое религиозными учениями, особенно враждебны к русским - "ГЯУРАМ"».
Обзор датирован 28 мая 1924 года. Его авторы начальник оперативно-строевой части Зубков, военком Зубаровский и заведывающий разведкой Закутный делают следующие выводы:
«Вывод: на развитие бандитизма среди Горских национальностей влияет: а) культурная отсталость, б) бытовые условия и полудикие нравы горцев, склонных к лёгкой наживе, питающие большую страсть к оружию, которого у них в изобилии, в) экономическая отсталость горского хозяйства, г) отсутствие твёрдой власти на местах и политико-просветительной работы; д) существующий бандитизм ничего серьёзного в политическом отношении не представляет и легко может быть изжит с укреплением органов власти на местах, экономическим повышением сельского хозяйства при наличии решительных мер со стороны органов по борьбе с бандитизмом».
Впрочем, начальник разведывательного отдела штаба Северо-Кавказского военного округа (СКВО) Марков не был столь оптимистичен. Пункт «д» целиком подчёркнут и на полях помещена его резолюция: «Ещё это надо посмотреть. Вывод несерьёзный. 18/VI».
Из информационного обзора штаба 9-го стрелкового корпуса о развитии бандитизма в районах дислокации частей корпуса в июле-сентябре 1924 года:
«3 октября 1924 г.
Чечня является букетом бандитизма. Количество главарей и непостоянных бандитских шаек, совершающих грабежи, главным образом, на соседних с Чеченской областью территориях, не поддаётся учёту. Из них наиболее заслуживают быть отмеченными как основные группировки:
1) в Гудермесском районе - банда Сайд Хаджи Кагирова (из аула Гойты) и Султан Хаджи, до 32 конных, при трёх пулемётах "Льюиса", совершающая грабежи в Хасав-Юртовском, Кизлярском, Моздокском и Гудермесском округах.
Отмечалось несколько случаев покушения банды на жел. дор. линию с целью крушения поездов и ограбления;
2) в Веденском округе - банда Абдул Меджи Эстемирова (из аула Гордели), до 38 человек, при двух лёгких пулемётах, совершает грабежи в Хасав-Юртовском и Веденском округах;
3) в Шатоевском округе - банда Иби Батагова (из аула Майстой), от 25 до 100 человек, производящая грабежи хевсур и пшовотушинских грузин (Грузинская ССР). Чопа Аджоколаев и Мисост Алло - постоянные организаторы банд в Итум-Кагинском и Хельдыхораевском обществах. Возглавляющим бандитизм в этом районе считается Атаби Умаев из аула Зумской.
Все эти группировки чаще всего действуют мелкими шайками в 7-8 сабель во главе отдельных бандитов. Причем, бандгруппировки Кагирова и Эстемирова имеют между собою связь и иногда выступают совместно. В первой из них находится мюрид Али, что даёт основание предполагать о связи с Горской контрреволюцией, возглавляемой Гоцинским, с которым главарь Эстемиров имеет также связь.
Главарь бандитских организаций в Ингушетии, Кабардино-Балкарской и Осетинской [областях] Т.-Х.Шипшев также в течение этих трёх отчётных месяцев после грабежей возвращается в Чеч[енскую] область, в Урус-Мартановский район.
Бандиты с награбленным возвращаются в свои аулы и открыто продают награбленное на базарах. В период июня м[еся]ца особенно замечалась оживлённая торговля оружием на базарах в Веденском и Урус-Мартановском округах. Причем русская кав[алерийская] винтовка расценивается в 12рублей, пехотная - в 10 рублей, револьвер "Наган" - в 15-25 рублей, "Маузер" - в 50-70 рублей, патроны винтовочные - 35 копеек штука, револьверные - 50 копеек.
По сведениям, к 20 июля в Веденском округе отмечались две бандитские группировки, имеющие политическую окраску, возглавляемые Гоцинским: первая - в ауле Бильты под руководством Кехурса Темир-Гиреева и Загалова, располагающая тремя пулемётами, вторая - в ауле Беной под руководством Чумакова и Султан Гиреева, располагающая одним пулемётом… Выводы:
1) К концу второй половины отчётного периода бандитизм в Кабардино-Балкарской, Осетинской и, отчасти, Ингушской обл[астях] значительно понизился.
2) Бандитизм в Чеченской области сохраняет прежний уровень, а периодами повышается, и область в отношении бандитизма нужно считать неблагонадёжной.
3) Вообще, бандитизм на территории корпуса не имеет ярко выраженной формы; по своему характеру - чисто уголовный, скрытый в массе горского населения, живущего своеобразными бытовыми условиями и традициями, воспитанный религиозным фанатизмом и бывшим политическим режимом (колонизаторство).
Родовая вражда, кровная месть, национальная ненависть и неуважение, стеснительные земельные условия, обилие оружия у населения, географические условия - всё это, в той или иной степени, влияет на развитие бандитизма.
За нач. опер. части Закутный
Военком Зубаровский».
Как мы видим, в качестве причин творимого чеченцами разбоя составители обзора всё ещё указывают «колонизаторство» со стороны «бывшего политического режима», а также «стеснительные земельные условия». Однако, отвечая по своей должности за военную разведку СКВО, тот же Закутный не мог в угоду идеологическим догмам игнорировать окружающую действительность. Год спустя, говоря о причинах чеченского бандитизма, он пишет уже совсем другое:
«Нач. оперативного отдела штаба СКВО Краткий обзор бандитизма в Северо-Кавказском военном округе, по состоянию к 1 сентября 1925 года Чеченская автономная область является очагом уголовного бандитизма, распространяемого на соседние с Чечнёй районы: Сунжинского округа, г. Грозный с нефте-промысленым районом, Терского округа, Дагестанской республики и Грузии (северн. район Тионетского уезда). Предоставленные после революции на плоскости богатые земельные угодья чеченцы полностью не используют, ведут отсталыми формами своё сельское хозяйство, не трудолюбивы. В массе своей чеченцы склонны к бандитизму, как к главному источнику лёгкой наживы, чему способствует большое наличие оружия. Нагорная Чечня является убежищем для наиболее закоренелых врагов Советской власти.
Случаи проявления бандитизма со стороны чеченских банд не поддаются точному учёту. Обычно на каждый определённый случай грабежа бандитский элемент группируется вокруг известных бандитов-профессионалов, а после грабежа с награбленным бандиты расходятся по своим аулам.
Власти на местах в большинстве случаев не ведут борьбы с бандитизмом, а наоборот, укрывают бандитский элемент…
Врид. нач. развед. отдела Закутный Врид. нач. опер, отдела Сперанский 5 сентября 1925 г.»
Для борьбы с бандитизмом в конце 1923 года была проведена локальная войсковая операция.
Из оперативной сводки штаба Северо-Кавказского военного округа:
«26 декабря 1923 г.
9-й стрелковый корпус.
В результате операции по разоружению населения района Ачхой - Катыр-Юрт - Шалажи - Гехи - Валерик - Шамиюрт (св[одка] №051/оп) изъято: 1174 винтовки, 175[винтовочных] патрон, 92 револьвера, 67 рев[олъверных] патрон и арестовано 38 человек, причастных к бандитизму. По окончании указанной операции части корпуса с 16 по 19 декабря провели операцию по разоружению района: Чечень - Белгатой - Гелъдыген - Цацын-Юрт - Цен-тарой - Ишхой, при чём у населения изъято: 1715 винтовок, 5719 винт[овочных] патрон, 292 револьвера, 343 револьверных патрон и арестовано 30 человек, причастных к бандитизму.
И.о. нач. опер, части штаба СКВО Сперанский. Пом. нач. опер, части Кириллов».
Однако этого оказалось явно недостаточно и «букет» чеченского бандитизма продолжал расцветать пышным цветом. Особенно обострилась ситуация к лету 1925 года.
Следует подчеркнуть, что чеченский бандитизм носил чисто уголовный характер, хотя и имел идейного вдохновителя - в мае 1921 года, после поражения восстания против Советской власти в нагорном Дагестане, на территории Чечни нашёл убежище Нажмудин Гоцинский, провозглашённый в своё время имамом Дагестана и Чечни. Однако его попытки придать вылазкам чеченских бандитов «политическую окраску» оставались безуспешными.
Так, согласно агентурным данным Дагестанского и Чеченского отделов ОГПУ, 14 апреля 1925 года в Плоскостную Чечню прибыл Атаби Шамилев, один из ближайших помощников имама Гоцинского, посланный им к полевому командиру Сайду Хасану Кагирову, чтобы побудить последнего к активным действиям против «гяуров». Решено было совершить налёт на железную дорогу. С этой целью Кагиров с ядром своей банды в 17 человек отправляется в аул Ножай-Юрт, а затем, пополнив её состав до 40-50 человек при трёх пулемётах - в аул Центорой, в 17 верстах южнее Гудермеса. 17 апреля к ним присоединяется банда в 16 человек из местного населения при трёх ручных пулеметах.
Удовлетворённый Шамилев возвращается в Горную Чечню, а Кагиров, собрав, таким образом, довольно значительные силы, 18 апреля выходит со своим отрядом к железнодорожному полотну в районе разъезда Герзель на реке Аксай (на границе с Дагестаном). Однако тут выяснилось, что железная дорога охраняется. Кстати, характерная черта - и в 1920-е годы, и позже чеченские бандиты нападали лишь при полной уверенности в беззащитности своих жертв. Столкнувшись же с хотя бы минимальным отпором, доблестные «горные орлы» с позором отступали.
Но не возвращаться же с пустыми руками! На следующий день, 19 апреля, «борцы за веру» напали на ночевавших у аула Герзель дагестанцев, захватив у них 23 упряжных быка. На этом поход и завершился. 21 мая Кагиров вернулся в родной аул Гойты, а перед этим 8 и 9 мая, находясь в ауле Цацан-Юрт «при попытке милиции арестовать Кагирова последний, угрожая пулемётным огнём, рассеял милицию».
Кто же был жертвами чеченских грабителей? В первую очередь, русское население из сопредельных с Чечнёй районов:
«Население Надтеречного района Терского округа подвергается систематическим грабежам со стороны чеченских банд, производящих налёты мелкими шайками и скрывающихся с награбленным на территории Чеченской области».
Вот лишь выдержка из хроники бандитского произвола:
27 июня на дороге Ищерская - Галюгаевская банда чеченцев в 8 человек ограбила жителей станицы Ищерская. Забрав носильные вещи, конскую упряжь и деньги, бандиты скрылись в направлении аула Беноюрт Чеченской области.
29 июня чеченской бандой в 6 человек были ограблены жители станицы Галюгаевской, банда скрылась на правом берегу Терека.
14 июля в районе станицы Наурская чеченская банда ограбила работавших в поле крестьян, захватив у них 4 рабочих быков.
В ночь на 2 августа банда чеченцев в 5 человек напала на железнодорожный разъезд Галюгаевский. Отбитая ружейным огнём охраны, банда скрылась в направлении Моздока.
С 4 по 15 августа в районе станицы Наурская было отмечено пять случаев ограбления населения чеченскими бандами, при этом было захвачено 15 лошадей.
Страдало и население Грозного, тогда ещё не входившего в состав Чечни. Лишь за семь дней лета 1925 года в его окрестностях было отмечено 12 случаев ограбления населения мелкими (от 3 до 8 человек) чеченскими бандами. При этом ими были захвачены 24 лошади и убито два полевых милиционера.
30 июля на дороге из станицы Червлёная в Грозный бандой чеченцев были убиты член Кизлярского окружного исполкома Янхотов и вёзший его подводчик, бандиты забрали фургон и двух лошадей.
Страдали от чеченских грабежей и дагестанцы. Однако поскольку оружие у них, в отличие от казаков, новая власть не отобрала, то они всё-таки могли давать отпор бандитам. Так поступили, к примеру, жители дагестанских аулов Гоготль и Анди, когда 12 июля чеченцы попытались угнать их скот. В завязавшемся вооружённом столкновении чеченцы, несмотря на наличие у них ручного пулемёта «Льюис», потеряли 2 человек убитыми и 6 ранеными, дагестанцы - 1 убитого и 1 раненого.
Подвергались чеченским набегам и пограничные районы Грузии.
Глава 11. ВРАЗУМЛЕНИЕ
Несколько слов о методах борьбы на Кавказе. Те мягкие меры, которые мы применяем, отнюдь не влияют на горцев так, как бы они влияли на культурное население. Наоборот, у них возникает впечатление о нашей слабости. Это из сущности быта горцев вытекает… У них, как ни у кого, круговая порука. У них нет случая, о котором не знало бы всё население. Нет скрывающегося бандита, места которого не знает население. По их адатам ответственность несёт не преступник-убийца, а весь род и поколение. Мы не разрушили ещё этих взглядов, мы считаться с этим должны.
– Л.Д.Козицкий, командир 28-й стрелковой дивизии
Терпеть такое положение дальше было нельзя. В июле 1925 года командование СКВО и местное ОГПУ предложили провести широкомасштабную операцию по зачистке территории Чечни от бандформирований и изъятию оружия у местного населения и, получив в июле санкцию Сталина, начали её подготовку.
Как было указано в документе, подписанном полномочным представителем ОГПУ Северо-Кавказского края Евдокимовым, командующим войсками СКВО Убореви-чем и членом РВС СКВО Володиным:
«Массовая операция (частями полевого командования и силами органов ОГПУ) по разоружению Чечни в конечном своём результате должна принести общее умиротворение Чечне и создать соответствующую обстановку для мирного советско-хозяйственного строительства области.
Такая обстановка, помимо целого ряда других мероприятий, может быть создана при условии:
а) Поголовного разоружения всей Чечни, в особенности горной её части.
б) Ликвидации контрреволюционных и бандитских баз.
в) Изъятие наиболее активного и будирующего контрреволюционного элемента».
Операции предшествовала тщательная подготовка. В частности, на все населённые пункты Чечни были заранее составлены анкеты, в которых указывались количество жителей, в том числе мужчин, число дворов, состав населения по тейпам, а также количество оружия, изъятого во время разоружения в декабре 1923 года и количество оружия, запланированное к изъятию сейчас.
Например, в Ачхой-Мартане проживало 5502 человек, их них 3400 мужчин, насчитывалось 1304 дворов. Аул населяли тейпы Тумсой (146 дворов), Чинахой (300), Антоколоевский (120), Акки (100), Этикалой (100), Центроевский (100), Эдастай (100), а также ряд мелких тейпов. В декабре 1923 года в Ачхой-Мартане было изъято 393 винтовки, 391 патрон, 27 револьверов. Ещё 100 винтовок было изъято на хуторах. На этот раз было запланировано изъять 800 винтовок, 10 000 патрон, 175 револьверов.
В селении Валерик насчитывалось 4174 человек населения, из них 2216 мужчин, имелось 676 хозяйств, проживали тейпы Аккийский, Нашхоевский и Шатоевский. В декабре 1923 года было изъято 196 винтовок, 230 патрон, 8 револьверов. Сейчас планировалось изъять 630 винтовок, 3000 патрон, 150 револьверов.
Иногда в анкете указывались более подробные сведения. Например, про аул Катыр-Юрт дополнительно сообщалось: «Аул отличается антисоветскими настроениями. В 1922 году здесь был убит Пред. продсессии Ревтриба Богданов. Впоследствии отсутствия больших репрессий, до операции царила уверенность в слабости власти, и население вело себя вызывающе. Сейчас чувствуется перелом в этом с ростом советской общественности».
Сосредоточение войск производилось под видом их участия в манёврах. В Приложении 1 приведён текст памятки красноармейцу «Как относиться к населению во время манёвров в Чечне», выпущенной политическим управлением СКВО.
Операция планировалась следующим образом:
«В связи с создавшимся положением в Чечне Реввоенсоветом Округа по поручению Крайкома РКП(б) был разработан План операции по разоружению населения Чечни и изъятию контрреволюционного и бандитского элемента.
Срок операции определялся с 23 августа по 10 сентября. На заседании Бюро Сев. Кав. Крайисполкома от 25/УН- с./г. был утверждён изложенный ниже план РВС
Руководство операцией возлагалось на РВС и ПН ОГПУ с к к.
Для разрешения в процессе операции вопросов политических и вопросов, связанных с укреплением Советской власти была создана Партийная комиссия, в состав которой были введены от Ч.А.О. Секретарь Чеч. Орг. бюро РКП (б) т. ЭНЕЕВ, Секретарь Обкома РЛКСМ т. МИДАЕВ, Пред. Чеч. ЦИК'а т. ЭЛЬДАРХАНОВ и его заместитель т. АРСАНУКАЕВ.
Разрешение политических вопросов по укреплению Соввласти в группах войск и отрядах было возложено на представителей Чеч. ЦИК'а совместно с Командованием и Уполномоченным ПП ОГПУ.
При Штабе главного руководства операцией была создана Тройка по внесудебному разбору дел о бандитизме и контрреволюции, которой предоставлялись права суда вплоть до высшей меры наказания. В группах и отрядах были созданы такие же тройки, подчинённые центральной. В состав троек при группах от Командования входили Комиссары групп и отрядов.
Самый план разоружения был рассчитан на поголовное изъятие оружия у населения, за исключением лиц, имевших революционные заслуги.
В основном план операции складывался из следующих моментов:
1) изоляция Чечни (закрытие её границ).
2) Главный и первый удар наносился по горной части, причём в первую очередь стояло задачей ликвидация баз Гоцинского и Атаби-Шамилева.
3) Плоскостная Чечня подлежала разоружению во вторую очередь
4) Операция в целом проводилась от имени командования.
При разработке плана были приняты все меры к наиболее полному сохранению тайны, с целью него круг лиц, знающих об операции, был весьма ограниченным. Из работников Чечни в детальный план операции был посвящен только Секретарь Чеч. Орг. бюро РКП(б), на которого и была возложена вся предварительная работа по подготовке соответствующего кадра местных работников. Все же остальные работники Чечни должны были быть посвящены в курс дела лишь с момента начала операций.
Расчёт средств
II. Вся территория Чеченской автономной области для разоружения была разделена на 8 районов в зависимости от характера местности и оттенков бандитизма.
Далее соответственно с важностью каждого района был произведён расчёт войсковых средств, привлечённых для разоружения.
Таким образом, действующие части Округа распределялись:
1. Группа Комдива 5 т. АПАНАСЕНКО: 3 бригада 5-й кавдивизии
38 стр. полк 13 дивизии
82 стр. полк 28 стр. дивизии 84 стр. полк 28 стр. дивизии
Всего 2517 бойцов при 44 пулемётах и 6 горных 2 лёгких орудиях с задачей разоружения Итум-Калинского и Шароевского обществ (район №4).
2. Группа Комдива 28 тов. КОЗИЦКОГО: 1 бригада 5 кавдивизии
83 стр. полк.
Всего 1136 бойцов при 26 пулемётах и 2 горных орудиях с задачей разоружения Дайского района.
3. Группа Комдива 13 тов. ШУВАНОВА: 37-й стр. полк
39-й стр. полк 1 эск. 5 кавдивизии
13 артиллерийский полк
Всего бойцов 1449 при 17 пулемётах 4 горных и 6 лёгких орудиях с задачей разоружения 6 и 7 районов.
4. Группа Комполка 66 тов. КОРОЛЬ: 64 стрелковый полк
66 стрелковый полк Эскадрон 22 стрелковой дивизии Всего бойцов 1207 при 20 пулемётах и 4 орудиях с задачей разоружения 2-го района.
5. Владикавказский отряд: Сев. Кав. нац. школа Владикавказская пехотная школа Эскадрон 28 стр. дивизии Владикавк. дивизион ГПУ
Всего бойцов 288 при 12 пулемётах с задачей разоружения 3-го района.
6. Ботлихский отряд:
Кав. эскадрон 13 стр. дивизии Даг. нац. кав. школа
Всего бойцов 143 при 2 пулемётах с задачей прикрытия проходов из Чечни в Дагестан.
7. 2-я кавбригада 5 кавдивизии. взвод 28 артполка.
Бойцов 450 при 18 пулемётах и 2-х лёгких орудиях, первоначально использован как резерв и впоследствии производившая и самостоятельно операции на плоскости.
Кроме того, в распоряжении командования находились 3 и 5 авиаотряды и бронепоезд №11 и в каждой группе находились особые оперативные группы войск и сотрудников ГПУ.
Всего к операции в Чечне было привлечено 6183 бойцов при 130 станковых и 102 лёгких пулемётах, 14 горных и 10 лёгких орудиях».
Поражает, особенно по современным меркам, незначительность сил, выделенных для зачистки Чечни. Тем не менее, этого оказалось вполне достаточно.
Подробный дневник операции по разоружению Чечни приведён в Приложении 2. Операция началась 23 августа 1925 года. Наиболее сложная задача - разоружение Шароевского района, где скрывался имам Гоцинский - была возложена на группу войск, возглавляемую командиром 5-й кавалерийской дивизии Иосифом Родионовичем Апанасенко. Тем самым, что впоследствии прославился, сумев накануне Великой Отечественной войны в кратчайшие сроки восстановить боеспособность Дальневосточного Военного округа, разваленного «гениальным полководцем» Блюхером. Уроженец села Митрофановское Донской области, ставший во время 1-й мировой войны полным георгиевским кавалером и, несмотря на всего лишь трёхклассное образование, произведённый за храбрость в офицеры, Апанасенко как нельзя лучше подходил для выполнения этой задачи.
[Фото: И. Р. Апанасенко, фотография 1937 года; На фото: портрет красноармейца средних лет в фуражке, форме с тремя орденами красного знамени. Молодое вытянутое лицо с обиженным или скучающим выражением]
А что же чеченцы? Привыкшие к слабости советских властей, первоначально они готовились к упорному сопротивлению. Особенно жители Зумсоя - родного аула ближайшего сподвижника Гоцинского Атаби Шамилева. Цена на патроны возросла на 50%.
Как и их сегодняшние потомки, тогдашние бандиты рассчитывали на помощь мирового сообщества. По Чечне распространялись слухи, будто западные державы объявили СССР войну, что английские войска уже взяли Москву. Тем сильнее было потрясение чеченцев, когда на их территорию вступили многочисленные войсковые колонны, к тому же вооружённые артиллерией и сопровождаемые авиацией.
Оценив движущуюся на них силу, главари бандитов попытались, говоря языком современных телекомментаторов, «инициировать процесс переговоров».
К Апанасенко явились представители двух из 10 тейпов аула Зумсой, предложившие ему свои услуги по ограждению войск от обстрела с гор. Однако, в отличие от нынешних генералов, комдив в переговоры вступать не стал, заявив, что Красная Армия в охране не нуждается и что в случае обстрела за это ответит всё население
Вместе с тем, когда к нему явилась делегация от находившихся во враждебных отношениях с жителями Зумсоя бугуроевцев, Иосиф Родионович выказал тонкое понимание местных реалий. Благосклонно выслушав рассказ о том, как зумсоевцы хотели устроить засаду против его колонны на их территории, а они, бугуроевцы, этого не позволили, Апанасенко согласился принять их услуги в качестве проводников. Более того, бугуроевцы были демонстративно освобождены от разоружения, ожидавшего все другие чеченские тейпы.
Подойдя к Зумсою 27 августа, Апанасенко потребовал сдать 800 винтовок, 200 револьверов, выдать бандитов и главаря Атаби Шамилева. Поначалу население аула отказалось, ссылаясь на то, что Атаби выехал из аула, со всем своим родом и их приверженцами, увёз и оружие. В ответ на Зумсоевские хутора было сброшено 12 пудов бомб. На следующий день Зумсой был обстрелян артиллерией и вновь подвергнут бомбардировке с воздуха. Одновременно с обстрелом сапёрами были взорваны дома рода Атаби, его самого и всех, с ним ушедших. Эти строгие, но справедливые меры вызвали перелом в настроении населения: о сопротивлении, даже пассивном, никто уже не думал, жители аула начали сдавать оружие.
По той же технологии и столь же успешно действовали и другие войсковые группы. В начале операции все зачищаемые аулы оказывали пассивно-враждебное отношение и приступали к сдаче оружия лишь после артиллерийского и пулемётного обстрела, затем участились случаи добровольной сдачи оружия.
Интересно отметить, что «При разоружении с. Веной дагестанцы пограничных аулов высыпали на окрестные горы, показывали чеченам оружие и кричали: "Теперь вы не будете нас грабить", некоторые свидетели добавляют, что во время артиллерийского обстрела Беноя дагестанцы танцевали».
Всего из 242 разоружённых аулов 101 был подвергнут ружейно-пулемётному и артиллерийскому обстрелу, а 16 из них - ещё и бомбардировке с воздуха, кроме того, было взорвано 119 бандитских домов. Однако столь жёсткие, на первый взгляд, меры привели к весьма небольшим потерям среди населения - в результате обстрелов погибло 6 человек и 30 было ранено. Ещё 12 бандитов было убито и 5 ранено в перестрелках. Потери же Красной Армии составили 5 убитых и 8 раненых красноармейцев, а также 10 сорвавшихся в пропасть лошадей.
Удалось добиться и поимки бандитских главарей. После того, как население отказалось выдать Гоцинского, аулы Химой, Хакмадой и Хуландой, возле которых он скрывался, были дважды подвергнуты бомбардировке с воздуха, 3 и 4 сентября. Вслед за тем из аулов всего района было взято 40 заложников. Вслед за тем из аулов всего района было взято 40 заложников. Результат не замедлил проявиться: 5 сентября Гоцинский сдался бойцам 82-го стрелкового полка, а 7 сентября его примеру последовал и Атаби Шамилев.
В результате все задачи операции оказались успешно решены. У населения Чеченской области было изъято 25 299 винтовок, 4319 револьверов, 75 556 винтовочных и 1678 револьверных патронов, а также пулемёт «Льюис». Кроме того, изъят аппарат «Морзе» и один телефонный аппарат. Были захвачены все без исключения сколько-нибудь крупные бандитские главари, а всего арестовано 309 бандитов, из которых 105 (в том числе имам Гоцинский) - расстреляны по приговору тройки полпредства ОГПУ Северо-Кавказского края. Следует отметить, что сегодня все эти убийцы и грабители автоматически реабилитированы - как приговорённые внесудебными органами - и считаются безвинными жертвами «сталинских репрессий».
Произведённая зачистка оказала шокирующее воздействие на обнаглевших от безнаказанности горцев. По Чечне распространились панические слухи, особенный ужас у её обитателей вызывало то, что Советская власть якобы намерена восстановить казаков в прежних правах, вернуть им земли и аулы. Как сообщалось в оперативно-разведывательном отчёте о состоянии и борьбе с бандитизмом в СКВО от 4 декабря 1925 года: «В Чеченской автономной области после проведённой операции по изъятию оружия замечается полное затишье в отношении бандитизма и одновременно до сих пор продолжается добровольная явка бандитов и сдача оружия». И действительно, после окончания операции были сдано 447 винтовок, 27 револьверов, 1 орудие, 4 пулемёта, добровольно явилось 565 бандитов.
Русское же население окрестных районов, напротив, с энтузиазмом восприняло происходящее. Как отмечалось в сводках СКВО, многие казаки, выкопав спрятанное оружие, добровольно присоединялись к красноармейским кордонам, чтобы помочь блокировать Чечню и не дать бандитам уйти.
Не ушли от возмездия и высокопоставленные чеченские функционеры, активно использовавшие своё служебное положение для покровительства своим родичам-бандитам. «Тов. Энеев (секретарь Чеченского Оргбюро РКП(б). - И.П.) сам в отношении одного из представителей ЧечЦИК'а во второй группе Акуева сказал, что он во-первых "хочароевец" (название тайпа, рода), во-вторых чеченец и лишь в третьих - коммунист».
17 сентября 1925 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло постановление «О Чечне, Ингушетии и Дагестане»:
«а) Распространить операцию разоружения и на Ингушетию, возложив проведение этой операции на войска ОГПУ и Военного Ведомства, на тех же основах, на каких она бъша проведена в Чечне.
б) Поручить т. Калинину вызвать в Москву членов ЦИК СССР и ЧЕЧЦИКа, принимавших участие в антисоветском движении, и принять соответствующие меры.
в) Предоставить ОГПУ право разрешения вопроса о применении высшей меры наказания, по соглашению с местными органами».
24 сентября 1925 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло постановление «О Чечне и Северной Осетии», в котором, в частности, говорилось:
«Не возражать против ареста четырёх членов ЧечЦИКа, поручив Президиуму ЦИК СССР предварительно оформить лишение полномочий члена ЦИК СССР Шарипова, и ЧечЦИКу - лишение полномочий четырёх членов ЧечЦИКа».
Однако успешные результаты операции 1925 года не были закреплены дальнейшей политикой советских властей. Проводившие зачистку военные поневоле вынуждены были отбросить тогдашние идеологические догмы. К примеру, хранящийся в архиве черновик отчёта об операции носит на себе следы весьма показательной правки: несколько длинных абзацев с рассуждениями о классовой борьбе перечеркнуты, а рядом на полях написана резолюция: «никакой классовой борьбы в Чечне не было, а был бандитизм».
На ключевых постах в руководстве страны всё ещё оставались русофобы - Зиновьев, Каменев, Бухарин и т.д. Продолжалась политика борьбы с «великорусским шовинизмом». Малая советская энциклопедия поливала грязью Хмельницкого, Минина и Пожарского, но зато с восторженным придыханием расписывала «подвиги» Шамиля: «Шамиль проявил себя талантливейшим организатором, агитатором и военачальником и пользовался огромнейшим авторитетом в массах. Деятельность Шамиля представляет непрерывную цепь проявлений величайшего личного геройства, соединённого с продуманным руководством массовой борьбой».
Казаки по-прежнему оставались лишёнными прав - постановление ЦИК СССР о «реабилитации» казачества было принято лишь в апреле 1936 года. В то же время национальным автономиям давались всё новые и новые поблажки.
Так, 14 февраля 1929 года в состав Чеченской автономной области были включены чисто русские территории - Сунженский округ и город Грозный. Между тем согласно переписи 1926 года, среди населения Грозного насчитывалось 71,7% русских, 8,1% украинцев, 6,0% армян, 3,2% татар и лишь 2,0% чеченцев.
Не удивительно, что стоило ситуации в стране обостриться в связи с коллективизацией, как чеченский бандитизм вновь поднял голову. В ноябре-декабре 1929 года в Чечне вспыхнуло крупное восстание. Как подчёркивалось в докладе командующего войсками СКВО И.П.Белова и члена РВС округа С.Н.Кожевникова, адресованном Северо-Кавказскому крайкому ВКП(б):
«В Чечне, как и в Карачае, мы имели не отдельные бандитские, контрреволюционные выступления, а прямое восстание целых районов (Галанчож), в котором почти всё население принимало участие в вооружённом выступлении».
Итоги войсковой операции по подавлению этих беспорядков, согласно справке, подготовленной временно исполнявшим обязанности начальника 1-го отдела штаба СКВО А.П.Покровским, были следующими:
«Таким образом, в операции в целом приняло участие всего с частями ВОГПУ 1904 бойца при 75 станковых и лёгких пулемётах, 11 орудий и 7 самолётов.
Итоги:
За операцию изъято бандитов 450 чел. Убито и ранено до 60 чел. Изъято оружия: современного - 290 ед. шамилевского - 862 ед. охотничьего - 484 ед. холодного - 1674 ед.
Наши потери всего 43 человека, из них убито и умерло от ран - 21 чел. (курсантов 10, кр[асноармей]цев 10, милиционеров 7).
Однако в целом эта операция не достигла успеха. Вскоре выяснилось, что «Уцелевшие от первой операции главари движения учли в значительной степени уроки декабрьского восстания и к концу февраля 1930г. развили энергичную деятельность по подготовке большого восстания». Чтобы предотвратить это, в марте 1930 года была проведена повторная войсковая операция, в которой участвовало 3920 военнослужащих при 16 орудиях.
Два года спустя, 23 марта 1932 года вспыхнуло крупное восстание в Ножай-Юртовском районе. Повстанцы блокировали гарнизоны, находившиеся в ауле Веной и на нефтяных промыслах Стеречь-Кертыч и неоднократно пытались захватить их, однако 28-29 марта были разбиты и рассеяны подошедшими частями Красной Армии.
Следующее обострение обстановки в Чечено-Ингушетии происходит в 1937 году. По данным справки о результатах борьбы с террористическими группами в республике в период с октября 1937 по февраль 1939 года, на её территории действовали 80 группировок общей численностью 400 человек, более 1000 человек находились на нелегальном положении.
Однако благодаря принятым мерам в 1939 году с их выступлениями в основном удалось покончить. В ходе операций были арестованы и осуждены 1032 участника бандитских групп и их пособников, 746 беглых кулаков, изъяты 5 пулемётов, 21 граната, 8175 винтовок, 3513 единиц прочего оружия.
Но, как и в предыдущих случаях, затишье оказалось недолгим. Уже в следующем, 1940 году, бандитизм в республике вновь поднимает голову. При этом, как отмечал 20 декабря 1940 года в докладе на имя Л.Берии начальник НКВД ЧИ АССР майор Рязанов: «Большинство участииков групп пополнялись за счёт беглого преступного элемента из мест заключений и дезертиров РККА». Так, с осени 1939-го по начало февраля 1941 года из Красной Армии дезертировали 797 чеченцев и ингушей, из которых лишь 140 человек было разыскано и изъято, в то время как остальные числились в бегах, как правило, вливаясь в ряды различных банд.