SUOMEN SOTA 1941-1945 2 osa Kustannusakeyhtio Kivi Helsinki 1952
Политдонесение инструктора пропаганды 1068 сп, политрука Елина от 08.09.1941 г.: «07.09.1941 г. ранним утром военком полка ст. политрук тов. Новожилов оставил меня в пос. Матросы при оставшихся подразделениях части для исполнения обязанностей комиссара. В полдень мне было разрешено поехать на передовую линию боя 1 – го батальона. По пути я встретил раненого комиссара, который предупредил меня о временной замене его. По дороге за 2 км до передней линии я встретил 1 взвод 3 стрелковой роты, который шел на помощь к 2-м взводам той же роты, но был встречен противником, более роты, вооруженным автоматами, пулеметами и 1 пушкой. Эта группа противника двигалась от р. Шуя по дороге и в квадратах 4632 и 4432 наперерез шоссе, обходя наши части. В подтверждение об обходе нас противником, я расспросил танкиста, пытавшегося по этой дороге пробраться в глубину леса. Точность сведений о цели противника отрезать нас от тыла была несомненной. Тем не менее на мой доклад командиру полка т. Алиеву, последний отнесся с недоверием, сказав при этом, что им так показалось и там никакого противника нет. Хуже того, кухням и обозу с продовольствием было приказано отправиться в тыл, не смотря на то, что бойцы совершенно не ели от 11 ч. 06.09.1941 г. и то были удовлетворены не полностью, продуктами НЗ они были не обеспечены.
Вскоре, по прибытии на командный пункт полка, я попросил командира полка ознакомить меня с обстановкой и действием и расположением сторон. Командир полка через несколько минут выбыл, для меня неизвестно куда. Мер по отношению двигавшегося противника наперерез нам, принято не было. Оставшийся за командира полка ст. лейтенант тов. Малков проявил нерешительность, я сам принял меры, послав 2 взвода под командой мл. политрука тов. Клюшина с задачей предотвратить заход в наш тыл противником, окружить и уничтожить его. Через 20 минут мл. политрук т. Клюшин донес, что «путь соединения с тылом по шоссе отрезан противником, веду в бой один взвод обхватом справа, другой обхватом слева, прошу подкрепления». Оставшийся за команлира полка т. Малков узнав об окружении совсем растерялся и дрожал как цыпленок от дождя и испугу. Прибывший со мной уполномоченный особого отдела тов. Бабушкин за несколько минут до отреза нас противником, покинул командный пункт.
Я стал действовать самостоятельно и решительно. Ко мне на помощь пришел ответственный секретарь бюро ВЛКСМ полка, политрук т. Коршунов, он помог мне познакомиться с обстановкой. Далее, я делаю следующее: устанавливаю связь с ротами, и в затишье боя вызываю политруков и командиров рот и комбата. Даю распоряжение начальнику связи полка установить проволочную связь со штабом, которая еще не была установлена. Даю указание комбату на высылку боевой разведки в разные направления и перестроить систему обороны из расчета закрыть правый фланг и тыл от внезапного удара со стороны противника (круговая оборона). Ночью разведкой с дублерами было установлено: что имело место просачивание мелких групп финнов в обход нашего правого фланга в брешь между высотой Безымянной, что севернее Красной Пряжи и высотой 147.9 на которой оборонялся 12 О.Б. Слева по Пряжинскому озеру противник двигался силою более батальона с артиллерией к месту перереза нашей дороги. На северных скатах высоты 147.9 обнаружена была батарея пушек и минометная батарея противника. Я решаю заткнуть брешь между высотой Безымянной, что севернее Красной Пряжи, занимаемую 1-м батальоном и высотой 147.9 посылкой патрулей из 2-х отделений для помехи просачивания противника.
Один взвод, подобранный мной из разных частей, как отставших, так и потерявших свои подразделения, я послал, чтобы помешать продвижению противника из – за озера, но оказалось, уже поздно, кольцо противником было уже замкнуто и окружение стало фактом. Оставшийся за командира полка тов. Малков и зам. комбата тов. Сазонов, опять действовали нерешительно и вместо принятия решительных мер, забрались спать в блиндаж. Я и тов. Коршунов не спали всю ночь и думали, как выйти из положения. Люди не ели два дня. Чувствовался упадок морального состояния, некоторые бойцы жаловались на упадок сил из – за отсутствия пищи (к тому же, питание в эшелоне было с перебоями, особенно, в день перед высадкой батальона).
Я посылаю группу бойцов справа и слева дороги (в обход), для установления связи со штабом полка. Одна группа вернулась, не сумев пробиться, другая пропала без вести.
Утром 08.09.1941 г. противник открыл по нам ураганный огонь из минометов и артиллерии. Огонь велся с 3-х сторон, справа по нам била батарея минометов, слева и с фронта оружейный и автоматический огонь. В тылу на пересеке дороги в 1 км от нас вела бой группа под командованием политрука тов. Клюшина. Ко мне являлись командиры и политруки, спрашивая, как быть, много бойцов выходит из строя, некоторые донесли о сдаче в плен. Я приказал – ни шагу назад, в плен живым не сдаваться. У меня не было и мысли об оставлении занимаемого рубежа. Но положение все обострялось, кольцо врагов все сжималось и сжималось. Противник из – за озера открыл ураганный огонь по имеющемуся у нас одному танку из ПТО. Попытки к укрытию его ни к чему не приводили. Танк был на мгновение от его гибели. Справа с сопок действовали по командному пункту снайпера противника и крупнокалиберный пулемет. Нас сжали на площади менее одного километра. В середине дня ком бат. 12 тов. Макаров пишет, что его разведкой точно установлено движение противника более полка с артиллерией по дороге Киндасово – Пряжа. Вскоре прибыл красноармеец из обоза 12 батальона, отрезанного ранее противником, последний донес (считаю не точно), что он видел продвижение колонн противника на Пряжу и по дороге с юго – запада.
Я посоветовался с зам. командира полка и ответственным секретарем комсомольского бюро и приказал заместителю командира 1 батальона ст. лейтенанту Сазонову ударить всей силой, оставшейся в батальоне, по противнику (имея в виду действие наших частей с обратной стороны) и соединившись с нашими частями по другую сторону дороги, уничтожить противника по частям, окружить его. Этим, я имел в виду сохранить живую силу и материальную часть, оставшуюся после 3-дневных боев, восстановить связь с тылом и этим самым обеспечить сохранение за собой занимаемого рубежа, что севернее Пряжи на 1 км.
Отдавая такой приказ, я исходил из приказа № 270 за подписью тов. Сталина, особенно помня о выходе из окружения наших частей и действия их по противнику. При этом я учитывал:
- что запас боеприпасов истощился и пополнения ими невозможно.
- что 3-й день красноармейцы не получали никакой пищи и получение ее могло быть обеспечено только прорывом и соединением с тылом. К тому же упадок сил и морального состояния красноармейцев грозило сдачей части их в плен, несмотря на наши предупреждения, такие факты уже имели место. что связь как проволочная и живая с командование выше отсутствовала и получение каких – либо приказов было возможно только через авиацию, но последняя не появлялась.
Я считаю, что мое решение на удар по противнику с целью соединения со своими частями и уничтожения противника, перерезавшего путь соединения с тылом и целью сохранения живой силы и мат. части, было единственным правильным, к сожалению, мои указания на организацию выполнения этого приказа были не все выполнены командиром 1 –го батальона и боевой порядок действия был нарушен. А сам комбат во время боя не организовал руководства боем и не проявил решительных действий, этому способствовала его тактическая безграмотность. В бою при наступлении на отрезавшего нас противника, силою значительно превышающей наши силы (и использовавшего строения стрелкового батальона против нас) принимали участия все подразделения.
В бою особенно отличились: командир 2 стрелковой роты тов. Шадрин (героически погиб), политрук 2 стрелковой роты тов. Васильев (ранен). Они первые атаковали противника, храбро и смело действовал отв. секретарь комсомольского бюро полка, политрук тов. Коршунов. Он ни на шаг не отставал от меня, а иногда самостоятельно поднимал бойцов и атаковал противника, уничтожая и оттесняя его. Смело и мужественно вели себя в бою политрук 1 стрелковой роты тов. Сидоренко (ранен), делегат связи 12 ОБ тов. Юлаев. Старшина 4 маршевой роты тов. Маслов. Последний, 3 раза ходил в течение ночи с бойцами в разведку, приносил ценные сведения, а во время атак на противника поднимался первым и бесстрашно продвигался вперед. В итоге боя мы потеряли 1,5 – 2% личного состава убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Основная часть батальона выведена из окружения боеспособной и в дальнейшем батальон продолжал вести бои. Материальная часть батальона почти вся была сохранена, за исключение 2-х приданных минометов и части 45 мм батареи.
Выводы (по личному мнению):
1. нельзя оставлять, так называемых, брешей между действующими частями (хотя бы без патрулей), так как это дает возможность просачиванию к нам в тыл противника.
2. нельзя не считаться с тактикой врага на окружение и самим применять ее по отношению к финнам, посылая отдельные подразделения в тыл противника, прерывая его коммуникации.
3. необходимо наладить разведку и организовать четко работающую связь.
4.штабным работникам руководить боем не только исключительно по карте, а и по местности, спускаясь в подразделения, обучая командиров и бойцов как лучше бить врага». *