Проблема интереса в уголовном

ПРАВЕ И ЕЕ РЕШЕНИЕ

Трактовка интереса в науке

Советского уголовного права

В последние годы основное внимание криминалистов обращено на про­блему интереса, особенно применительно к объекту преступления. В боль­шинстве учебников по уголовному праву указывается на интерес как на объ­ект тех или иных преступлений. Более того, нередко и сам законодатель ис­пользует эту категорию в конкретных уголовно-правовых нормах, чтобы на­звать те общественные отношения, которые являются объектом преступле­ния (см., напр., ст. 2, 15, 16, 57, 164 – 168, 198 УК УССР).

Однако в теории уголовного права интерес определяют противоречиво. Авторы существенно расходятся в трактовке его соотношения с обществен­ными отношениями как объектом преступления. Некоторые из них выступа­ют против использования интереса для определения объекта преступления.

Все мнения по рассматриваемому вопросу можно свести к трем основ­ным направлениям:

1) интерес — один из основных структурных элементов общественного отношения и вместе с ним выступает в качестве объекта преступления;

2) интерес и общественное отношение — различные понятия, поэтому категория «интерес» не может быть использована для определения объекта преступления;

3) интерес — не только элемент общественного отношения, отража­ющий его сущность, но и фактически само общественное отношение.

Впервые категорию «интерес» для определения объекта преступления применил Б.С. Никифоров, указав: «Объект преступления — это тот обще­ственный интерес,

против которого направляется преступление и который берет под защиту уголовное право»¹. Но данное высказывание отнюдь не означает, что Б.С. Никифоров подменяет общественные отношения как объект преступления общественными интересами. Напротив, при дальнейшем анализе объекта преступления он приходит к выводу, что интерес неотделим от обществен­ного отношения, входит в его структуру и вместе с ним образует объект пре­ступления.

Обращает на себя внимание определенная непоследовательность авто­ра. С одной стороны, Б.С. Никифоров фактически отождествляет интерес и общественное отношение, ибо определяет объект через интерес, а с другой — трактует интерес лишь как определенную составную часть общественного отношения. Рассматривая же структуру общественного отношения, он вооб­ще не называет интерес в качестве его самостоятельного системообразующе­го элемента².

Со взглядами Б.С. Никифорова нельзя согласиться главным образом потому, что интерес не входит в структуру общественного отношения. Структура общественного отношения, как уже отмечалось, неизменна, и ин­терес, хотя он, бесспорно, связан с самим отношением, находится за его пре­делами. По этим же основаниям нельзя признать правильным мнение Я.М. Брайнина, который писал, что «в состав понятия общественного отношения как объекта преступления входит ряд элементов: субъекты или участники этих отношений, их действия или состояние по отношению друг к другу, охраняемые законом интересы субъектов общественного отношения и их ма­териальное выражение в виде предметов, вещей или иных материальных ценностей»³.

Противоречивую позицию по данному вопросу занимает и Е.А. Фро­лов. Так, он полагает, что интерес не является элементом состава обществен­ного отношения, и в то же время констатирует, что интерес представляет собой «ядро, содержание всякого общественного отношения»⁴. На основании этого Е.А. Фролов приходит к выводу о том, что в практической деятельно­сти понятия «общественное отношение», «объект уголовно-правовой охра­ны», «социальная возможность» и «интерес» можно употреблять как синони­мы⁵. Таким образом, Е.А. Фролов также признает, что интерес не только не­отделим от самого отношения, но и входит в его структуру в качестве свое­образного элемента — «ядра» отношения⁶.

Противоположной точки зрения придерживается В.К. Глкстин, кото­рый отмечает, что «...определение объекта посягательства через нарушенные интересы субъекта является в своей основе глубоко ошибочным»⁷. Автор на­зывает материальным субстратом любых интересов общественные отноше­ния. Поэтому интересы, по его мнению, определяются теми общественными отношениями, которые их создали. Действительно, как уже отмечалось, инте­рес не входит непосредственно в структуру общественного отношения и, сле­довательно, не является его системообразующим элементом. Верно и то, что интересы производны от общественных отношений. Именно общественные отношения порождают потребности как отдельных людей, так и общества в целом, а последние, в свою очередь, обусловливают появление соответству­ющих интересов.

В свое время это философское положение было сформулировано Г.В. Плехановым применительно к экономическим отношениям: «Откуда берутся интересы? Представляют ли они собою продукт воли и человеческого созна­ния? Нет, они создаются экономическими отношениями людей. Раз возник­нув, интересы так или иначе отражаются в сознании людей»⁸.

Изложенное дает основание считать, что интерес и общественное отно­шение — это не одно и то же. Данные понятия отражают различные социаль­ные явления. Более того, проведенный ранее анализ «механизма» причине­ния ущерба охраняемому уголовным законом объекту преступным посяга­тельством позволяет заключить, что такой ущерб причиняется путем непо­средственного воздействия не на интересы субъектов охраняемого отноше­ния, а на само отношение, его отдельные структурные элементы.

Несмотря на правильность приведенных положений, категория «инте­рес» имеет важное значение для объяснения объекта преступления. В связи с этим справедливым представляется суждение Е.К. Каиржанова о том, что в интересе конкретно проявляется само общественное отношение, поэтому ка­тегория «интерес» необходима для определения объекта преступления. Одна­ко в дальнейшем автор наделяет интерес такими свойствами и качествами, которыми тот не обладает. Например, первоначально указывая, что обще­ственное отношение и интерес — это не одно и то же и отождествлять их нельзя, Е.К. Каиржанов затем фактически ставит знак равенства между этими понятиями и полагает, что интерес

в широком смысле — тоже общественное отношение. В последующем он от­казывается от категории «общественное отношение» для выяснения объекта преступления и заменяет ее категорией «интерес». «Если общим объектом всех преступлений в СССР, — пишет Е.К. Каиржанов, — являются интересы советского народа, родовым — группы однородных интересов (однородных либо по характеру интересов, либо по их принадлежности к определенному субъекту), то непосредственным объектом будет выступать тот или иной конкретный интерес, имеющий не менее конкретного своего носителя с его социально-индивидуальными признаками»⁹.

Следовательно, позиция Е.К. Каиржанова сводится не к тому, что он использует категорию «интерес» для определения объекта, а к тому, что ав­тор фактически признает те или иные интересы в качестве объекта преступ­ления. Противоречивость такой позиции очевидна, тем более, что в других местах своей работы Е.К. Каиржанов придерживается правильного положе­ния о том, что объектом любого преступления являются социалистические общественные отношения.

Нельзя согласиться и с тем, что объект любого преступления необходи­мо определять только через категорию «интерес», поскольку общественные отношения скрыты от непосредственного их восприятия. Действительно, хо­тя многие общественные отношения, и прежде всего экономические, скрыты от непосредственного их восприятия, это относится далеко не ко всем обще­ственным отношениям, поставленным под охрану уголовного закона. Так, со­вершенно очевидны те общественные отношения, которые являются объек­том преступлений против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности, против политических и трудовых прав граждан и др. Поэтому нет необходи­мости определять «лежащий на поверхности» и доступный для непосред­ственного восприятия и изучения объект этих преступлений через интерес, представляющий собой не менее сложное для познания социальное явление.

По тем же соображениям вызывает возражение и точка зрения Н.И. Коржанского. В частности, он пишет, что поскольку общественные отноше­ния тесно взаимосвязаны с интересами, а сама связь весьма существенна, по­стольку это «дает основание назвать общественные отношения обществен­ными интересами в действии»¹⁰. Однако в каком бы состоянии мы ни рас­сматривали общественные

отношения (в статике, динамике и т.д.), они продолжают оставаться самими собой и их нельзя (да и нет в этом никакой необходимости) подменять иным, пусть даже очень близким им понятием.