Современные тенденции применения мер уголовной ответственности за кражи

Оценивая ситуацию с рассмотрением судами уголовных дел, можно констатировать, что за последние пять лет (с 2010 по 2014 г.) кардинальных изменений в структуре осужденных не произошло. По статистическим данным, обобщаемым Судебным департаментом при Верховном Суде РФ, по-прежнему наблюдается наибольшее число осужденных за преступления в сфере экономики (ст. ст. 158 - 204 УК РФ), хотя и имеет место некоторое снижение доли данной категории осужденных от общего числа осужденных (с 48,9% в 2010 г. до 42,8% в 2014 г.). Абсолютное большинство среди осужденных за преступления в сфере экономики составляют осужденные за преступления против собственности (в 2010 г. - 97,8%, а в 2014 г. - 98,5%). В свою очередь, доля осужденных за совершение краж в этот же период хотя и несколько снизилась (с 30,0 до 27,7%), но все же оставалась самой большой по сравнению с осужденными за совершение иных преступлений, а также доминировала и продолжала расти среди осужденных за преступления против собственности (с 62,7 до 65,6%)[25].

Удельный вес осужденных к лишению свободы среди всех осужденных к мерам уголовной ответственности за исследуемый период несколько снизился (с 31,6% в 2010 г. до 29,4% в 2014 г., или в 1,07 раза). Уменьшение доли условно осужденных (суммарное количество условно осужденных к лишению свободы и иным мерам наказания) за тот же период было гораздо более значительным - в 1,25 раза (с 38,3 до 30,7%). Сокращение применения условного осуждения в этот период происходило за счет увеличения доли осужденных к таким основным видам наказания, как исправительные работы (с 4,9 до 10,5%), обязательные работы (с 9,5 до 9,8%), ограничение свободы (с 0,9 до 3,8%) и штраф (с 14,7 до 15,7%). Суммарно доля осужденных к указанным выше наказаниям увеличилась в 1,33 раза (с 30,0 до 39,8%).

За тот же период в общем числе осужденных за преступления против собственности доли осужденных к различным мерам уголовной ответственности выглядели несколько иначе, хотя общая тенденция к незначительному сокращению осужденных к лишению свободы (с 36,3 до 34,5%, или в 1,05 раза) и гораздо большему сокращению доли условно осужденных (в 1,18 раза - с 41,5 до 35,2%) осталась неизменной. Увеличение долей осужденных за преступления против собственности к иным видам наказания выглядело следующим образом: исправительные работы - с 2,8 до 5,5%, обязательные работы - с 8,3 до 10,9%, ограничение свободы - с 0,5 до 1,7%, штраф - с 10,4 до 12,2%. В совокупности доля осужденных к иным основным видам наказания увеличилась в 1,38 раза (с 22,0 до 30,3%).

Применительно к предмету нашего исследования показатели судимости за кражу с 2010 по 2014 г. изменились следующим образом. В общем числе осужденных за кражу доля осужденных к лишению свободы снизилась в 1,07 раза (с 33,7 до 31,5%). Напротив, доли осужденных к иным основным видам наказаний последовательно увеличивались (исправительные работы - в 1,19 раза (с 3,3 до 6,4%), обязательные работы - в 1,24 раза (с 10,9 до 13,5%), ограничение свободы - в 3,67 раза (с 0,3 до 1,1%), штраф - в 1,19 раза (с 11,3 до 13,5%)). Суммарно доля осужденных за кражи к иным видам наказания увеличилась в 1,34 раза (с 25,8 до 34,5%). Произошло это главным образом за счет осужденных условно, доля которых весьма существенно снизилась за истекшие пять лет до более приемлемых величин (с 40,4 до 34,0%, или в 1,19 раза).

В силу того что судебная практика применительно к осужденным за кражи, с одной стороны, составляет самую большую долю в судебной практике по уголовным делам в целом, а с другой - более стабильна на протяжении десятков лет и менее всего подвержена политической конъюнктуре, именно ее углубленный анализ позволяет выявить неблагоприятные тенденции и нерешенные проблемы в российской карательной политике в целом.

Казалось бы, мы имеем дело с формированием достаточно взвешенной и гибкой практики применения мер уголовной ответственности по сравнению с периодом начала 2000-х гг., когда доля условно осужденных достигала максимальных значений среди общего числа осужденных. Действительно, в 2001 г. доля осужденных к лишению свободы составляла близкую к современной величину - 30,9%, а на долю условно осужденных приходилось 57,5%, к исправительным работам приговаривалось лишь 5,2% осужденных, к штрафу - 6,3% и к иным наказаниям - 0,1%. Вместе с тем нужно отдавать себе отчет в том, что и современная ситуация еще очень далека от оптимальной, и в ближайшей перспективе вряд ли произойдет какой-либо качественный перелом в решении этой проблемы.

Попробуем обосновать свою достаточно критичную позицию анализом практики назначения мер уголовной ответственности в 2014 г. применительно к осужденным за кражи, относящиеся к преступлениям различной категории тяжести. За преступления небольшой тяжести (ч. 1 ст. 158 УК РФ) доля осужденных к лишению свободы составила 19,9%, к иным указанным видам основных наказаний в совокупности - 57,8% (исправительные работы - 9,5%, обязательные работы - 18,6%, ограничение свободы - 3,1%, штраф - 26,6%), а условно осужденных - 22,2%. Применительно к осужденным за кражи, относящиеся к преступлениям средней тяжести (ч. 2 ст. 158 УК РФ), ситуация выглядит уже гораздо менее оптимистично. Так, удельный вес осужденных к лишению свободы составил 31,7%, суммарно к иным видам наказания - также 31,7% (исправительные работы - 6,9%, обязательные работы - 15,4%, ограничение свободы - 0,1%, штраф - 9,3%), а осужденных условно - 36,6%. Еще более настораживает структура применения мер уголовной ответственности к осужденным за кражи, относящиеся к тяжким преступлениям (ч. ч. 3, 4 ст. 158 УК РФ). Так, доля осужденных к лишению свободы за данную категорию краж (49,4%) оказалась лишь не намного выше доли условно осужденных (46,1%), а на остальные виды наказаний пришлось лишь 4,5% (исправительные работы - 0,3%, обязательные работы - 0,5%, ограничение свободы - 0,2%, штраф - 3,5%)[26]. Приведенные данные свидетельствуют, что ограничение свободы, находясь в системе наказаний ближе всего к лишению свободы, составляет ему хоть какую-то альтернативу только при осуждении лиц, совершивших кражи, относящиеся к преступлениям небольшой тяжести. Зато доля осужденных к самому мягкому наказанию - штрафу - среди осужденных к иным видам наказаний, назначаемых за кражи, оказалась значительно большей применительно к осужденным по ч. ч. 3, 4 ст. 158 УК РФ, чем к осужденным по ч. 2 ст. 158 УК РФ (соответственно 77,8 против 29,3%). Парадоксален и рост доли условно осужденных за кражи по мере повышения категории тяжести данного преступления, хотя эта мера уголовной ответственности прежде всего предназначается для применения к лицам, совершившим впервые нетяжкие преступления.

Еще более удручающая ситуация сложилась в структуре мер уголовной ответственности, применяемых к общему числу осужденных за тяжкие преступления. В 2014 г. к лишению свободы были приговорены 46,1% осужденных от общего числа осужденных за указанную категорию преступлений, к условному осуждению - 48,0%, ко всем иным видам наказания суммарно - 5,9%. Особенно настораживает тенденция к увеличению доли осужденных к штрафу за тяжкие преступления (с 2,9% в 2010 г. до 5,2% в 2014 г.).

Итак, оценивая даже такую наиболее стабильную и предсказуемую сферу деятельности уголовной юстиции, как судебная практика по делам о кражах, можно констатировать, что и она крайне противоречива. Вина за это лежит не столько на судьях, сколько на законодателе, который, реформируя на протяжении последних 18 лет систему наказаний, так и не смог предоставить судейскому сообществу ни одного инструмента, сравнимого по карательным ограничениям с лишением свободы и способного применительно к тяжким преступлениям кардинально уменьшить практику его назначения, а также условного осуждения.

В связи с этим достаточно показательной иллюстрацией пренебрежения законодателя карательной сущностью наказания могут служить изменения в содержании ограничения свободы. По совокупности заявленных правоограничений в первой редакции УК РФ 1996 г. именно это наказание должно было стать наиболее реальной альтернативой лишению свободы. Однако вскоре выяснилось, что ввести его в действие с таким содержанием по экономическим соображениям невозможно. Ничего не изменилось и в последующие 10 лет. В указанной ситуации оказался востребованным довольно выгодный экономически, но теоретически ущербный опыт стран ближнего зарубежья (Республика Казахстан, Республика Беларусь), которые, оставив прежнее название, ввели в действие данное наказание с совершенно другим содержанием, трансформировав его в ограничение свободы, отбываемое по месту жительства[27].

Вопреки оптимистическим прогнозам с момента введения в действие рассматриваемого наказания со старым названием, но с новым содержанием (Федеральный закон от 27 декабря 2009 г. N 377-ФЗ[28]) судьи крайне осторожно отнеслись к его применению. Так, за весь пятилетний период применения ограничения свободы с 2010 по 2014 г. в качестве основного наказания оно было назначено 103231 осужденному[29], т.е. применялось практически в четыре раза реже прогнозов руководства ФСИН России, и остается одним из самых невостребованных наказаний, используемых в качестве основных.

Нет сомнения, что одновременное существование наряду с условным осуждением такой псевдокарательной меры, как трансформированное ограничение свободы, дезориентирует и дестабилизирует систему уголовной юстиции. Правильнее было бы законодателю признать свою ошибку, прислушавшись к мнению тех ученых, которые весьма аргументированно приходят к выводу о том, что ограничение свободы в свете последних законодательных новелл утратило функции уголовного наказания[30]. Признание этого факта помогло бы вернуться в практической плоскости к вопросу о придании ограничению свободы именно того карательного содержания, которое предусматривалось изначально при введении в действие УК РФ 1996 г., внеся в него некоторые важные коррективы. Технически операцию по возвращению ограничению свободы надлежащего карательного содержания провести несложно. Достаточно было бы текст, регламентирующий принудительные работы, с минимальными изменениями поместить вместо существующего текста в ст. 53 УК РФ, а ст. 53.1 УК РФ, уже трижды претерпевшую отсрочку введения в действие, исключить.

Среди других деструктивных законодательных новелл в системе наказаний следует отметить изменение адресата исправительных работ с работающих осужденных на осужденных, не имеющих постоянного места работы, и, соответственно, уточнение, что это наказание отбывается в местах, определяемых органом местного самоуправления (Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ). Неэффективность применения данного наказания к безработным и массовое уклонение таких осужденных от его отбывания побудили законодателя спустя восемь лет наряду с этой категорией осужденных вернуть возможность применения исправительных работ к лицам, имеющим основное место работы (Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ). На следующий же год практика назначения исправительных работ возросла почти вдвое (с 5,1% от всех осужденных в 2011 г. до 9,6% в 2012 г.). Как видно из вышеприведенных статистических данных, занимая в системе наказаний место более мягкого наказания, чем исправительные работы, обязательные работы гораздо охотнее применяются судами к осужденным за средней тяжести и тяжкие преступления. Устранение указанной диспропорции возможно, на наш взгляд, только путем объединения рассматриваемых наказаний в один вид наказания с исторически сложившимся в России названием. В этом случае следовало бы установить, что обновленные исправительные работы могут отбываться как по месту основной работы, так и в местах, определенных органом местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями в районе места жительства осужденного, т.е. надлежит вернуться к порядку, сходному с закрепленным в УК РСФСР 1960 г. Отличие состояло бы в том, что данное наказание при отсутствии основного места работы отбывалось бы с учетом квалификации осужденного в муниципальных учреждениях, а также во введении более жестких условий отбывания исправительных работ, чтобы их можно было рассматривать в качестве реальной альтернативы лишению свободы и ограничению свободы за тяжкие преступления и включить в санкции соответствующих статей УК РФ: отчисление в доход государства от 5 до 50% заработной платы и срок от двух месяцев до пяти лет.

Недопустимо постепенное придание штрафу статуса альтернативы лишению свободы для применения к осужденным, совершившим тяжкие преступления, т.е. распространение его на ту сферу правоприменения, для которой по своим карательным свойствам данный вид наказания не предназначался. Исправить такой перекос несложно. Достаточно в отдельной части ст. 46 УК РФ установить, что штраф в качестве основного вида наказания может применяться только за совершение преступлений небольшой и средней тяжести, однако во всех пяти федеральных законах, принятых с 2011 г. и вносивших поправки в содержание этого наказания, задается совершенно противоположный вектор регулирования.

Заключение

Подводя итог, следует сформулировать важные с теоретической и практической точек зрения выводы. Хищение - это совершенные с корыстной целью, противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Приоритетность легального определения хищения, несомненно, обеспечивает единообразную и правильную квалификацию.

Непосредственным объектом хищений выступают общественные отношения по поводу имущества конкретного лица, юридически выражаются в реализации субъектом правомочий по владению, пользованию и распоряжению этим имуществом и нарушаются в результате конкретного преступного посягательства на собственность.

С учетом того, что хищения в форме кражи, мошенничества, присвоения, растраты и грабежа относятся к преступлениям с материальным составом, обязательными признаками их объективной стороны являются:

1. общественно опасное деяние в форме активного действия (завладение чужим имуществом путем его изъятия и (или) последующего обращения в пользу виновного или других лиц);

2. способ совершения хищений (при краже он тайный, при грабеже - открытый, при мошенничестве - это обман или злоупотребление доверием, при присвоении - удержание или невозвращение имущества, при растрате - расход или потребление имущества, а при разбое - насилие, опасное для жизни или здоровья в присутствии потерпевшего и (или) посторонних лиц, но незаметно для них);

3. общественно опасные последствия (причинение прямого материального ущерба собственнику или иному владельцу имущества);

4. причинная связь между общественно опасным деянием и наступившими общественно опасными последствиями.

Список использованной литературы

Нормативные правовые акты:

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // «Собрании законодательства РФ», 04.08.2014, N 31, ст. 4398.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 22.11.2016) // Собрание законодательства РФ. -1996. - N 25. – Ст. 2954.

Специальная литература

1. Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб.: Юрид. центр "Пресс", 2011. С. 99.

2. Борзенков Г Признаки хищения в составе вымогательства//Законность. 2010. № 4. С. 19—24.

3. Дело № 14545/13 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. N 6. С. 4 - 5.

4. Дело № 18865/12// Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2012. N 7. С. 16.

5. Карпова Н.А. Хищение чужого имущества: вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности / под ред. Н.Г. Кадникова. М.: Юриспруденция, 2011. 184 с.

6. Комментарий к Уголовному кодексу РФ/под ред. А. В. Наумова. М, 2012. С. 388.

7. Курс уголовного права / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. Т. 3. М.: Омега- М, 2011.

8. Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. М.: Норма, Инфра-М, 2012. 528 с.

9. Пантюшин И.С. Кража имущества граждан: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2009. С. 19

10. Прохорова М.И. Место грабежей и разбоев в структуре корыстно-насильственной преступности // Российский следователь. 2012. № 19. С. 30—34.

11. Уголовное право России. Часть Особенная / под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 2011. С. 143—144.

12. Уголовное право России: части Общая и Особенная / Под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: Статут, 2011. - С. 549.

13. Яни П.С. Уголовное право. Актуальные проблемы теории и практики: сборник очерков / иод ред. В.В. Лунеева. М.: Юрайт, 2010. С. 588.

Материалы практики

1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 (ред. от 23.12.2010) "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" // Российская газета. – 2003. - N 9.

2. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 05.09.1986 N 11 (ред. от 30.11.1990) "О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности" // В данном виде документ опубликован не был.

3. Судебная практика Верховного суда Республики Татарстан за 2012 г. Неправильная квалификация содеянного повлекла изменение приговора // СПС Консультант Плюс

4. Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2011 год // URL: http://www.zonazakona.ru.

5. Обзор судебной практики Верховного суда Республики Мордовии по уголовным делам (первое полугодие 2010 года) // URL: http://verhsud.saransk.ru.

[1] Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации, в том числе в Крымском федеральном округе за январь - декабрь 2015 г. // Сайт МВД России: https://mvd.ru/folder/101762/item/7087734/ (дата обращения - 28 января 2016 г.).

[2] Лопашенко Н.А. Посягательства на собственность: монография. М.: Норма, Инфра-М, 2012. 528 с.

[3] Уткин В.А. Альтернативные санкции в России: состояние, проблемы и перспективы. М., 2013; Непомнящая Т.В. Современная российская уголовная политика и карательная практика // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2014. N 3. С. 223 - 225; и др.

[4] Коржанский НИ. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М, 1980; Коржанс-кий Н.И. Объект преступления // Энциклопедия уголовного права. Состав преступления / Под ред. В.Б. Малинина. СПб., 2005. Т. 4. С. 87-236.

[5] Соктоев З.Б. Причинность и объективная сторона преступления: монография. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2015. 256 с.

[6] Пантюшин И.С. Кража имущества граждан: уголовно-правовые и криминологические аспекты: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2009. С. 19

[7] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 N 29 (ред. от 23.12.2010) "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" // Российская газета. – 2003. - N 9.

[8] Обзор надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 2011 год // URL: http://www.zonazakona.ru.

[9] Обзор судебной практики Верховного суда Республики Мордовии по уголовным делам (первое полугодие 2010 года) // URL: http://verhsud.saransk.ru.

[10] Уголовное право России: части Общая и Особенная / Под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: Статут, 2011. - С. 549.

[11] Курс уголовного права / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. Т. 3. М.: Омега- М, 2011. - С. 421.

[12] [Судебная практика Верховного суда Республики Татарстан] за 2012 г. Неправильная квалификация содеянного повлекла изменение приговора // СПС Консультант Плюс

[13] Сверчков В.В. Уголовное право. Общая и Особенная части: учеб. пособие. М.: Высшее образование, 2009. С. 366.

[14] Архив Великолукского городского суда Псковской области. Уголовное дело № 1-137. 2006 г.

[15] Анкетирование 73 судей Псковской области. 2009 г. ; Анкетирование следователей прокуратуры в Санкт-Петербургском юридическом институте (филиале) Академии Гене­ральной прокуратуры РФ. 2007 г.

[16] Миненок М.Г., Миненок Д.М. Корысть. Криминологические и уголовно-правовые проблемы. СПб., 2001. С. 5.

[17] Анисимов В.В. Ответственность за преступления против собственности с признаками хи­щения: состояние, сущность и проблемы квалификации: автореф. дис.... докт. юрид. наук. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та МВД РФ, 2007 // Научная библиотека диссер­таций и авторефератов disserCat. URL: http://www.dissercat.com/content/otvetstvennost-za-prestupleniya-protiv-sobstvennosti-s-priznakami-khishcheniya-sostoyanie-su#ixzz2HlYV7Gmb (дата обращения: 05.03.2013).

[18] Прохорова М.И. Место грабежей и разбоев в структуре корыстно-насильственной пре­ступности // Российский следователь. 2012. № 19. С. 30—34.

[19] Шульга А.В. Присвоение или растрата в условиях становления рыночных отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000. С. 16 ; Уголовная ответственность за хищение на современном этапе // Российский следователь. 2007. № 12. С. 24—26.

[20] Яни П.С. Уголовное право. Актуальные проблемы теории и практики: сборник очерков / иод ред. В.В. Лунеева. М.: Юрайт, 2010. С. 588.

[21] Борзенков Г Признаки хищения в составе вымогательства//Законность. 2010. № 4. С. 19—24.

[22] Третьяк М. Цель хищений — не только корысть? // Уголовное право. 2009. № 4. С. 69.

[23] Анисимов В.В. Ответственность за преступления против собственности с признаками хи­щения (состояние, сущность и проблемы квалификации): автореф. дис.... докт. юрид. наук. СПб.: Изд-во Санкт- Петербургского ун-та МВД РФ, 2007 // Научная библиотека диссер­таций и авторефератов disserCat. URL: http://www.dissercat.com/content/otvetstvennost-za-prestupleniya-protiv-sobstvennosti-s-priznakami-khishcheniya-sostoyanie-su#ixzz2HlYV7Gmb (дата обращения: 05.03.2013).

[24] Приговор Новосокольнического районного суда от 02.06.2009 г. Архив Новосокольни­ческого районного суда Псковской области. Уголовное дело № 1-17. 2009 г.

[25] Обзор судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2014 г. (рассмотрение уголовных дел) // Российская юстиция. 2015. N 12. С. 60 - 64.

[26] Все показатели в данном абзаце рассчитаны по: форма N 10.3 "Отчет о видах наказания по наиболее тяжкому преступлению (сводный по всем судам Российской Федерации)" (12 мес. 2014 г.).

[27] Симонов И. Развитие системы альтернативных наказаний // Преступление и наказание. 2007. N 3. С. 267.

[28] Долгих Т.Н. Некоторые особенности правового и организационного характера назначения и исполнения уголовного наказания в виде ограничения свободы // Российская юстиция. 2015. N 1. С. 20 - 23.

[29] Показатели рассчитаны по: форма N 10.1 "Отчет о числе привлеченных к уголовной ответственности и мерах уголовного наказания (сводный по всем судам Российской Федерации)" (12 мес. 2010 - 2014 гг.).

[30] Верина Г. Ограничение свободы как вид уголовного наказания в свете законодательных новелл // Уголовное право. 2010. N 5. С. 8 - 10; Степашин В.М. Ограничение свободы как новое "альтернативное наказание" // Научные основы уголовного права и процессы глобализации: Материалы V Российского конгресса уголовного права. М., 2010. С. 857 - 861; и др.