Право на свободу слова и чувства верующих

Свобода слова, мысли и мнений в Российской Федерации были закреплены непосредственно в Конституции РФ. Согласно п. 1 ст. 29 каждому гарантируется свобода мысли и слова – основной признак демократического и правового государства, которым является Россия согласно п. 1 ст. 1 Конституции РФ. Данное право предполагает для каждого индивида право на свободное формирование своих мнений и убеждений, придерживаться их, и отказываться при желании, право на их свободное выражение. Однако право на свободу мысли и слова не является абсолютным, так как согласно п.2 ст. 29 не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду; запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Нарушение данного запрета привлечет наступление уголовной ответственности согласно ст. 282 Уголовного кодекса РФ[34]. Также свобода слова ограничена ст. 152 Гражданского кодекса РФ[35], в случае если индивид распространяет сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию другого лица, то он может быть привлечен к гражданско-правовой ответственности в частном порядке. Ст. 128.1 УК РФ также регулирует распространение лицом заведомо ложной сведений, порочащих честь и достоинство других лиц, может быть привлечен к уголовной ответственности[36].

С введением новой редакции ст. 148 в УК РФ, запрещается оскорблять «чувства верующих», но возникает проблема – объект преступления является нематериальным, в отличии же от ст. 297 УК РФ «оскорбление участников судебного разбирательства, судьи, присяжных заседателей», ст. 319 УК РФ «оскорбление представителя власти», ст. 336 УК РФ[37] «оскорбление военнослужащих», в которых оскорбленными являются непосредственно определенные лица. В связи с неточными формулировками, отсутствием толкования терминологического аппарата возникают проблемы у правоприменителя при рассмотрении уголовного дела по этой статье.

2.2. Междисциплинарный анализ формулировки статьи 148 УК РФ

Для анализа понятия «чувства верующих» необходимо обратиться непосредственно к статье 148 Уголовного кодекса Российской Федерации[38]:

1. Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих наказываются лишением свободы до одного года.

2. Деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи, совершенные в местах, специально предназначенных для проведения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний наказываются лишением свободы до 3 лет

3. Незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или проведению богослужений, других религиозных обрядов и церемоний наказываются арестом до 3 месяцев.

4. Деяния, предусмотренные частью третьей настоящей статьи, совершенные: лицом с использованием своего служебного положения или с применением насилия, или с угрозой его применения наказываются лишением свободы до одного года.

Следует попробовать истолковать данную статью. Начиная с первого пункта статьи необходимо определиться с тем, что подразумевается законодателем под «публичными действиями». Согласно Постановлению Верховного суда[39], под публичные действия следует подразумевать выраженные в любой форме (например, в устной, письменной, с использованием технических средств) обращения к другим лицам. При этом «вопрос о публичности призывов должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств дела (обращения к группе людей в общественных местах, на собраниях, митингах, демонстрациях, распространение листовок, вывешивание плакатов, распространение обращений путем массовой рассылки сообщений абонентам мобильной связи и т.п.)». Если кратко резюмировать вышеизложенное, то совершение действий в месте, где их восприятие может стать доступным для восприятия неопределенным количеством людей считается публичным. Однако и здесь есть исключение – в случае если лицо может ограничить круг лиц, которые могут ознакомиться с этими действиями, то они не являются публичными. Например, в своей социальной сети автор включает фразу «если вы верующие, то рекомендуется не читать» или при помощи ее функций ставить ограничение на просмотр. Для того, чтобы привлечь правонарушителя к юридической ответственности, необходимо доказать, что действия были совершены публично, т.е. должны ознакомиться более 2 человек, так как в статье указано «верующие» во множественном числе, и с намерением, чтобы эта социальная группа имела доступ для ознакомления с ними.

«Выражающие явное неуважение к обществу». Данную фразу можно объяснить, основываясь на Постановлении Верховного Суда Российской Федерации[40]. «Явное неуважение лица к обществу выражается в умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним» - говорится в Постановлении. Невозможно закрепить в нормативно-правовых актах критерии, согласно которым можно было совершенно точно утверждать, что определенные действия лица были совершены с явным неуважением к обществу, потому что по своей сути это высказывание можно рассматривать как оценочное, а значит объективная оценка правонарушения сильно затруднена. А «общепризнанные нормы и правила поведения» определяется только условиями возникновения, становления и развития конкретно-исторического общества. Поэтому включать фразу «явное неуважение к обществу» в статью, учитывая, что количество верующих в Российской Федерации меняется от разных социальных опросов, проведенным разными организациями. Например, согласно исследовательской службе PewReseacrh[41] процент людей, которые не относят себя к верующим на 2010 год составлял 17%, по данным ВЦИОМ[42] количество неверующих равно 13%, если брать данные фонда «Общественное мнение»[43], то не относят себя к верующим около 25% населения России. Именно поэтому выносить судебные решения, основываясь на морально-этических категориях, которых не придерживается как минимум четверть местного населения, а, возможно, и более, если основываться на соцопросе «Левада-центр»[44], то в большом количестве верующих можно усомниться, потому около 20% из них никогда не читали источник, из которого они черпают знания о своей религии.

Теперь проанализируем непосредственно самое популярное словосочетание «чувства верующих». Как должно звучать определение «чувств верующих», чтобы можно было использовать его в нормативно-правовых актах? И как их можно определить? В связи с тем, что в данное время практика применения статьи 148 Уголовного кодекса Российской Федерации довольно мало числена и Постановления Верховного Суда России, в котором бы имелись разъяснения этого термина, то следует обратиться к неюридическим гуманитарным дисциплинам таким как философия, религиоведение и другим. Согласно им, под религиозными чувствами понимается система жизненных ценностей, установок, запретов и дозволений, которые человек соблюдает в соответствии с его религиозной принадлежностью. Отсюда вытекает следующий вопросы: «К какому религиозному учению должен принадлежать человек?», «учитываются только мировые религии или религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России?[45]». Учитывая тот факт, что количество религиозных учений в мире слишком велико, то не представляется возможным составить их полный список, соответственно, в связи с этим является неуместным применение терминов в законодательных актах, которые можно было расширительно трактовать. Как отметил православный богослов Андрей Кураев: «Я знаю православных, которых оскорбляет крестовина в раковине, мол смываешь грязь на крест Спасителя»[46]. Неопределённость в истолковании фраз статьи может приводить к ее широкому применению правоохранительными органами и последующему осуждению граждан. Поэтому необходимо, по мнению Е.Ю. Федотовой[47], законодательно закрепить, что под религиозными учениями будут понимать такие учения, которые имеют последователей, объединенных в формы религиозной организации. Но и тут возникает коллизия. В таком случае статья 148 будет применяться только к этой категории граждан, дискриминируя граждан, исповедующих иные религиозные учения, в итоге получается некий замкнутый круг.

Резонансные общественные дискуссии вызывал вопрос «А кто является верующими? Может быть это новый субъект права, который не является человеком или гражданином?» В дополнении к статье 148 УК РФ не даётся точного определения термина «верующий», как не дается оно и в любом другом нормативно-правовом акте Российской Федерации. Однако он используется в Федеральном Законе №125 «О свободе совести и о религиозных организациях» и в нескольких других сопутствующих по тематике нормативных актах. В случае отсутствия толкования термина в официальных источниках, следует обратиться в неофициальные, например, толковый словарь С.И. Ожегова. Согласно ему «верующий – человек, который признает существование Бога»[48], а толковый словарь Д.Н. Ушакова лишь дополняет определение Ожегова словом «религиозность»[49]. Если речь идет о религиозной тематике, то стоит обратиться непосредственно к религиозным источникам, в которых могут содержаться признаки верующего человека. В Библии в Евангелии от Матфея[50] сказано: «Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас…» (Матфей 17:20) На основе лингвистического толкования можно судить о том, что для того, чтобы признать православного верующим необходимо, чтобы прежде рассмотрением дела по существу были предоставлены доказательства того, что он в состоянии при помощи своей веры сдвинуть гору. В случае невозможности подтвердить наличие своей веры, не следует говорить о возможности оскорбления религиозных чувств верующего. На основание вышеизложенного стоит упоминать и о дискриминационном характере новой редакции 148 статьи. В пунктах статьи указаны только «верующие», но при этом отсутствует информация о гражданах, придерживающихся атеистического либо агностического воззрения на окружающий мир. К тому же достаточно трудно установить соблюдает ли потерпевший «религиозные каноны», чтобы можно были причислить его к категории «верующий», и затруднено само определение «канонов», так как существуют религиозные учения без наличия письменных источников.

Для дальнейшего изучения статьи перейдем к толкованию термина «оскорбление» - это выраженная в неприличной форме отрицательная оценка личности, имеющая обобщенный характер и унижающая честь и достоинство. И снова степень отрицательности является оценочной категорией, которую законодательно закрепляют. В итоге снова может возникнут широкое толкование, связанное с субъективностью, потому что одна и та же фраза каждым будет воспринята по-разному. Именно поэтому необходимо внести уточнение, что под «оскорбление» не должны подпадать высказывания, которые выражены в «приличной» форме, но идущие вразрез с убеждениями других. Говоря о правонарушениях стоит вспомнить о наличии цели у субъекта. Под целью следует понимать конкретный результат, который субъект стремился достичь. При определении цели оскорбления необходимо опираться на только на показания субъектов, но и на объективные аспекты: место и время совершения правонарушения, в противном случае происходит недостаточное всестороннее рассмотрения дела, что приводит к вынесению неправильного судебного решения.

Интересной представляется практика использования оскорбления как способа ограничения прав граждан на свободу вероисповедания и совести. Закон об экстремизме, принятый в 2002 г., позволяет ограничивать право граждан на свободу совести, используя следующую формулировку «подстрекательство религиозных разногласий», которая с 2007 г. становится уголовно наказуемым деянием[51]. По своей сути правоохранительные органы определяют, что является преступлением для одного типа мировоззрения, зачастую для представителей мировых религий, в особенности для православия, чтобы ограничить свободу религии граждан другого мировоззрения. Примером, который иллюстрирует данную ситуацию, является запрещение литератур Свидетелей Иеговы. Суд признал 34 книги Свидетелей Иеговы экстремистскими материалам на основании заявления православных жителей[52]. Они посчитали, что в книгах содержатся «заявления, оскорбляющие их веру, ставящие под сомнение символы христианства, что для них неприемлемо»[53].

Суд согласился с тем, что указанные выдержки являются экстремистскими, потому что они «подрывают уважение» к устоявшемуся христианству. Они состояли из следующих цитат: «истинные христиане не должны поклоняться иконам, крестам или статуям», «многие праздники связаны сложной религией». Суд также посчитал, что фраза, высказанная Львом Николаевичем Толстым, которую свидетели Иеговы процитировали, также является экстремистской. Толстой говорил о том, что все учение церкви является ложью, а на практике это совокупность суеверий и колдовства, которая скрыла истинный смысл христианства. Высказывания Свидетелей, которые критиковали иные религиозные учения, указывали ссылки на насилие, которое совершали люди с иной верой, были объявлены судом экстремистскими. Например, высказывания о инквизиции, как невинные люди были насильно замучены церковью, потому что придерживались иного мировоззрения. Снова государство принимает закон, который дискриминирует одних граждан с мировоззрением, не преобладающим в стране, по отношению к другим. В свое время митрополит Филарет высказал свое мнение: «Мысль о веротерпимости – мысль благовидная справедливая, но только тогда, когда верно и точно определены её предмет и пределы. Мысль об охране единства господствующей вероисповедания должна стать выше веротерпимости и определять ее границы»[54].

Для того, чтобы проанализировать вопрос о соотношении оскорбительных выражений и свободы слова и мысли необходимо обратиться непосредственно к Конституции Российской Федерации. Согласно пункту 1 статьи 29: «каждому гарантируется свобода мысли и слова»[55]. Но это право не является само по себе абсолютным, так как в самой же Конституции в пункте 2 статьи 29 закреплено, что «не допускается пропаганда или агитация, возбуждающая социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду». Можно говорить о том, что в случае, если высказывания или действия гражданина будут оскорблять верующих, то его можно привлечь к уголовной ответственности согласно 282 статье Уголовного кодекса РФ об экстремизме. К экстремизму относится «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Так как большая часть осужденных по статье за экстремизм утверждала, что не имела цели вызвать вражду или ненависть, а только высказывали свое мнение, опираясь на статью о свободе слова. На основании Определения[56], вынесенного Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, согласно которому суд должен тщательно рассматривать дела, в которых рассматриваются права на свободу слова и на достоинство личности. В качестве обоснования Судебная коллегия опиралась на решение Европейского суда по правам человека, которое гласит: «свобода выражения мнения представляет собой одну из несущих основ демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена. Свобода слова охватывает не только «информацию» и «идеи», которые встречаются благоприятно или рассматриваются как безобидные либо нейтральные, но также и такие, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет «демократического общества».