Влияние уголовно-релевантных психических состояний на уголовную ответственность.

Современное уголовное право в соответствии с принципом субъективного вменения охватывает множество неоднородных психических состояний, влияющих на уголовную ответственность и наказание лиц, совершивших преступление либо общественно опасное деяние.

Сложность изучения психических состояний, требующих учета в уголовном праве, обусловлена тремя факторами: во-первых, их релевантность (связь с уголовным правом и между собой) имеет неочевидный характер; во-вторых, криминалисты, судебные психиатры и судебные психологи, предметом изучения которых выступают психические состояния субъекта, имеют разную парадигму мышления, их взгляды в ряде случаев конкурируют и взаимоисключают друг друга; в-третьих, в системе уголовного права релевантные психические состояния имеют разнородные характеристики, в силу чего такие состояния воспринимаются как не связанные между собой, изолированные феномены.

В зависимости от отличительных особенностей можно выделить несколько групп уголовно-релевантных психических состояний:

- психические расстройства, которые включают в себя: тяжелое расстройство психики, совпадающее со временем совершения общественно опасного деяния (ст.21 УК); расстройства, возникшие после совершения преступления у вменяемого лица (ч.1 ст.81 УК), и психические аномалии в рамках вменяемости (ст. 22, 106 УК);

- эмоциональные состояния в форме аффектов, эмоционального напряжения, возбуждения и иных эмоциональных состояний, предусмотренных уголовным законом (ч.2 ст.28 п. «д» ч.1 ст.61, ст.106, 107, 113 УК);

- акцентуированные состояния психики, которые могут быть учтены как особенности личности (ч.3 ст.60 УК), либо приравнены к психическим аномалиям (ст.22 УК);

- ювенильные состояния психики, свидетельствующие о возрастной незрелости в форме отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством (ч.3 ст.20 УК), либо в форме ювенильности (психической незрелости) лиц в возрасте от восемнадцати до двадцати лет (ст.96 УК).

В уголовном законодательстве психические состояния в форме психических расстройств традиционно характеризуются посредством двух критериев: медицинского (биологического) и юридического (психологического). Первый критерий определяет качество биологической организации психики: ее дезорганизованность в случае невменяемости, ограниченной вменяемости и задержку развития в случае возрастной незрелости. Второй критерий указывает на степень (глубину) психического дефекта. При этом один критерий характеризует качество психического состояния: психическое расстройство (ч.1 ст.21, ч.1 ст.22, ч.1 ст.81 УК), отставание в психическом развитии (ч.3 ст.20 УК). Другой – количественную меру психического состояния: полную неспособность совершать осознанно-волевые акты (ч.1 ст.21, ч. 1 ст.81 УК) либо ограниченную способность к таким актам (ч.3 ст.20, ч.1 ст.22 УК).

Количественный и качественные критерии по существу являются универсальными признаками всех психических состояний, имеющих уголовно-правовое значение, так как именно эти критерии позволяют определить характер психического состояния и степень его влияния на осознанно-волевое поведение. Поэтому все попытки выделить третий критерий (собственно юридический, уголовно-правовой, темпоральный и т.д.) обречены на неудачу.

В нормах действующего Уголовного кодекса РФ качественный критерий используется для обозначения неоднородных по характеру психических состояний, в том числе хронических, временных, стационарных и иных болезненных расстройств психики (ч.1 ст.21 УК), психических расстройств, не исключающих вменяемости (ч.1 ст.22 УК) и отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством (ч.3 ст.20 УК).

Количественный критерий, характеризующий степень влияния психического состояния на осознанно-волевое поведение, дает представление об интеллектуально-волевых возможностях лица во время совершения общественно опасного деяния (ч.3 ст.20, ч.1 ст.21 УК) либо преступления, совершенного ограниченно вменяемым субъектом (ч.1 ст.22 УК), а также после совершения преступления в случае психического расстройства вменяемого субъекта (ч.1 ст.81 УК).

Анализ технико-юридических средств, которые применяются для описания уголовно-релевантных психических состояний, позволяет выделить несколько особенностей.

В Уголовном кодексе РФ используется три вида качественных критериев:

а) дифференцированный качественный критерий, характеризующий различные формы психических расстройств (ч.1 ст.21 УК);

б) недифференцированный качественный критерий, указывающий на наличие психического расстройства без указания его формы (ч.1 ст.22, ч.1 ст.81 УК);

в) комбинированный качественный критерий, указывающий на наличие отставания в психическом развитии и отсутствие психического расстройства (ч.3 ст.20 УК).

В уголовно-правовых нормах используются два вида количественных критериев:

а) «абсолютный» количественный критерий, характеризующий полную неспособность лица к осознанно-волевому поведению (ч.1 ст.21, ч.1 ст.81 УК);

б) «релятивный» количественный критерий, характеризующий ограниченную способность лица руководить своими действиями или бездействием (ч.3 ст.20, ч.1 ст.22 УК).

Для построения количественного критерия законодатель стремится использовать стандартные по своему содержанию интеллектуальные и волевые признаки.

Следует отметить, что неболезненные состояния психики, такие, как опьянение, состояния, вызванные психотравмирующей ситуацией, и состояние аффекта в отличие от патологических состояний вполне оправданно оставлены без количественных критериев, поскольку речь идет о состояниях психики, хотя и затрудняющих осознанно-волевой контроль поведения, но ничего общего не имеющих с глубиной (степенью) поражения психики при наличии психических расстройств.

Обращают на себя внимание две погрешности, которые допускает законодатель при построении норм, требующих учета уголовно-релевантных психических состояний: во-первых, типовые количественные критерии, характеризующие степень осознанно-волевого контроля действий (бездействия), используются без строгого учета правовых последствий; во-вторых, выбор указанных критериев не в полной мере соответствует юридической природе уголовно-правовых категорий, в основе которых лежат неоднородные психические состояния.

Весьма показательным в этом отношении является совпадение количественного критерия ограниченной вменяемости с количественным критерием психического отставания несовершеннолетнего. Несмотря на полное совпадение интеллектуальных и волевых признаков, в одном случае лицо подлежит уголовной ответственности, в другом ответственность исключается. При этом посредством одного и того же критерия в первом случае дается характеристика психического расстройства, не исключающего вменяемости, во втором характеризуется отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством.

Не менее наглядным в плане ненадлежащего использования типовых критериев является совпадение количественного (юридического) критерия невменяемости с количественным (юридическим) критерием ненаказуемости вменяемых субъектов, у которых психическое расстройство наступило после совершения преступления. Один и тот же критерий применяется для характеристики невменяемого лица и вменяемого субъекта преступления. При этом в одном случае количественный критерий соотносится со временем совершения общественно опасного деяния, в другом – с периодом, который следует за совершением преступления.

В результате использования одинаковых критериев для характеристики разнородных психических состояний и несогласованности критериев с мерами уголовно-правового воздействия нередко допускаются ошибочные трактовки соответствующих уголовно-правовых норм.

В научной и учебной литературе по уголовному праву при толковании ч.3 ст.20 УК РФ делаются неверные выводы о существовании возрастной невменяемости, специфической вменяемости несовершеннолетних и неответственности ограниченно вменяемых лиц.

Соединение в ч.3 ст. 20 УК РФ количественного критерия ограниченной вменяемости с правовыми последствиями, характерными для невменяемости, привело к тому, что одни авторы отождествляют возрастную незрелость с ограниченной вменяемостью, другие – с невменяемостью, а третьи отождествляют ограниченную вменяемость с невменяемостью. Равным образом использование одинаковых критериев при характеристике невменяемости и ненаказуемости психически больных лиц позволило отдельным авторам сделать вывод о существовании невменяемости во время общественно опасного деяния и после совершения преступления и тем самым отождествить невменяемость и ненаказуемость психически больных.

В не меньшей мере ошибки толкования и применения юридических норм порождает использование законодателем косвенных способов обозначения уголовно-релевантных психических состояний, когда вместо описания психического состояния лица указывается на время совершения преступления, наличие психотравмирующей ситуации (ст.106 УК) либо длительной психотравмирующей ситуации (ст.107, 113 УК).

Во многих случаях признаки объективной стороны преступления, тесно связанные с психическим состоянием субъекта, воспринимаются комментаторами соответствующих норм буквально. В результате подробно исследуются признаки объективной стороны, а психическое состояние субъекта преступления не рассматривается вообще либо трактуется без привлечения достижений современной психологии. При этом неболезненные психические состояния субъекта (стресс, катастрофическая фрустрация, кумулятивный аффект) зачастую смешиваются с патологическими состояниями психики, которые не имеют отношения ни к родовому процессу, ни к психотравмирующим ситуациям.

Вышеприведенные недостатки законодательной техники могут быть устранены, если следовать трем правилам использования критериев уголовно-релевантных состояний:

1. При описании неболезненных психических состояний следует использовать только качественные критерии, поскольку количественные критерии характерны для патологических состояний.

2. Неболезненные психические состояния следует обозначать или описывать не косвенно, а прямо, в том числе и в тех случаях, когда в норме указываются обстоятельства (ситуации), ведущие к возникновению тех или иных психических состояний.

3. Для характеристики патологических состояний психики необходимо использовать количественные критерии, характеризующие не только уровни сознательно-волевого контроля поведения, но и специфику этого поведения во время совершения общественно опасного деяния (преступления) и после совершения преступления.