La dolce vita (сладкая жизнь)

В 1984 году, пока в Мюнхене шла запись альбома The Works, Queen, наконец, приняли приглашение на роль главных гостей в ТВ-шоу San Remo Festival в Италии. Это шоу имело высокий рейтинг на итальянском ТВ, где местные исполнители выступали под минус, а затем им ставили оценки. Зарубежные исполнители должны были выступать под фонограмму. Несмотря на огромную популярность в Италии, Queen никогда там не выступали, так как в семидесятых и начале восьмидесятых годов частым явлением были запреты, массовые беспорядки, саботаж, кражи и малые шансы на оплату. С установившейся стабильной политической ситуацией были запланированы шоу для предстоящего тура. Однажды ранним зимним утром я покинул Хилтон и сел на ранний рейс в Геную с Полом Прентером, чтобы встретиться с представителями итальянской компании грамзаписи Queen и отправиться в Сан-Ремо, где мы могли бы посетить театр и осмотреть его. На моей ответственности была техническая сторона: установка сцены, дополнительной осветительной техники, барабанных подиумов и так далее, в то время как Пол обсуждал условия по поводу гостиниц, автомобилей, прессы, интервью и т.д. Queen были главными гостями на двух ночных шоу и, как всегда, стремились произвести большое впечатление. Мы не были ни о чем проинформированы, это было просто нечто само собой разумеющееся, что все, что было сделано, должно было быть лучшим - и «крутым». Мы встретились с нашими общительными знакомыми и, как и положено Италии, очень прилично отобедали. После посещения места было решено, что мы арендуем дополнительные осветительные приборы, барабанный подиум и барабанную установку Ludwig из компании в Милане, а из Англии привезем только гитары Брайана и Джона, микрофонную стойку Фреда и кожу с барабана Роджера с изображением логотипа Queen. Договоренности были урегулированы и мы отправились в Милан. Перед тем как уехать Лондон, Пол оставил запрос на некоторые стимуляторы, которые были бы доступны во время нашего пребывания в Сан-Ремо. Нет проблем.

Прибыв в аэропорт Милана для вылета в Мюнхен, я задавался вопросом, должны ли маленькие легковушки Фиат летать по городским районам как Феррари. Пройдя проверку и задекларировав финансы, я наконец-то смог купить 200 беспошлинных сигарет.

- Где терминал для полета в Мюнхен, синьора? – в ответ хорошо ухоженный палец указал на ворота Монако.

- Нет, дорогая – Мюнхен, в Германию - comprendo?

Равнодушная итальянка пожала плечами. Отдав половину посадочного талона, я очутился напротив двери транзитного автобуса. Легкая паника, и я пытаюсь найти путь к месту назначения. «Мюнхен, Мюнхен - Германия...» Я поднялся по трапу самолета, не зная, куда направляюсь, поэтому спросил стюардессу: «это рейс в Мюнхен?»

- Si, да, в Монако – Мюнхен

- О, понятно - он останавливается в Монако по пути? (Кажется, неочевидный маршрут).

- Нет, сэр, это прямой рейс, это одно и то же место - Мюнхен и Монако

Монако, оказывается, итальянское слово для Мюнхена. Очень смущает этот иностранный язык...

Фред обнаружил журнальный разворот со своим сценическим фото в одном магазине и ходил с ним по всей студии. Тогда он и другие часто критиковали образы других групп. «Только посмотрите на Стинга! Он снова позирует со снятой рубашкой!»

Фред всегда хотел, чтобы ему ежедневно зачитывали его гороскоп (Дева), а иногда просил зачитать и про другие знаки (предположительно про людей, которые были ему близки или которые его интересовали в то время). Я как-то прочитал про Джона, чтобы попытаться выяснить, когда он может вернуться с Бали ... (в конце концов, он позвонил где-то через неделю, попросил отвезти его в Hilton, и я смог забрать его из аэропорта Мюнхена. У Джона шелушилась от солнечных ожогов кожа и его сразу же окрестили Змеем).

Фред либо бодрился от гороскопов, либо мог счесть их бредом. После этого он просил налить ему водки. Просто водки. Все пили водку, которая, по-видимому, была «чистым» напитком и хороша для организма - так говорили. Группа пила ее с тоником, экипаж с апельсиновым соком. Мы были тогда моложе, и наша печень могла справиться с алкоголем большую часть времени. Брайан также наслаждался своей водкой, но никогда не пил много, и особенно после трудной ночи. Он никогда не курил сигареты, не принимал наркотики, и у него была хорошая диета.

Все члены экипажа курили, а также курили Джон, Роджер и Фред. Но Фред и Джон завели эту привычку в 80-х. Тогда Роджер после различных попыток, в конце концов, бросил курить. Я никогда не считал, что Фреду подходит курить. Фред не держал сигарету в углу рта как Джеймс Дин; не прикусывал ее как Клинт Иствуд. Он также не держал ее так, как это делала Марлен Дитрих и другие звезды Голливуда. Нет, я должен сказать, что Фред курил сигареты, как школьница, делая легкие затяжки, и он никогда не держал сигареты во рту долго. Естественно, он никогда не покупал свои собственные - он стрелял сигареты у окружения. Мюнхен, его люди и места вдохновили всех и, в частности, Брайана: ‘Dragon Attack’ – The Game – 1980 написана Брайаном Мэем; вдохновлена Мюнхеном. Take me back to that Shack any time!

ГЛАВА 11

ЛОНДОН

(Постель Фреда)

Из Мюнхена в Кенсингтон - через Вест Хэм. Фред всегда покупал вещи импульсивно, и, как правило, это были очень дорогие вещи. В 1980 году, во время записи в Мюнхене, Меркьюри купил мебель для спальни в стиле ар - деко - он его очень любил. Пастельный розовый и персиковый комплект будуара должен был транспортироваться обратно в Англию со студийным оборудованием Queen, что заставило меня заняться организацией документов, чтобы экспортировать товары, провезти транзитом через другие страны и импортировать их в Англию. И это была настоящая головная боль!

Чертова бумажная волокита – необходимая, но такая скучная. Эти трудности усугублялись выездами в выходные дни, когда некоторые таможенные услуги не были доступны на всех пограничных постах. Традиционный маршрут домой лежал через Франкфурт, Кельн, пересечение границы Бельгии в Аахене, затем через Брюссель в Остенд, и на пароме до Дувра. Это был не вариант, более короткий путь через Голландию должен был быть предметом переговоров. Еще больше гребаной головной боли! Не было никакого реального выбора, кроме как ехать в грузовике в одиночку, оставляя других отдыхать перед тусовкой, намечавшейся позже в тот день. «Эх, вот бы ты был здесь!»

Когда мы с Джерри, водителем, устало подобрались к немецко-голландской границе, я попросил его остановиться где-нибудь, чтобы бы найти телефон и позвонить местным грузоперевозчикам, которые могли бы встретить нас на границе. Я заметил бар, спрыгнул с высокой кабины грузовика, пробежал по пустынной дороге и вошел внутрь. Яркий летний вечер близился к концу, но бар был довольно плохо освещен и пуст, за исключением трех или четырех достаточно привлекательных девушек. Я спросил на своем наполовину приличном немецком, могу ли я воспользоваться телефоном и охотно оплатить звонок. Пока я звонил, девушка из бара спросила меня – хочу ли я выпить?

К тому времени мои глаза привыкли к тусклому свету и, рассмотрев мебель с красным бархатом и отделкой золотого цвета, мне стало ясно, что это какой-то бордель, а я – потенциальная цель. Агент грузоперевозок сказал мне, что переход границы непосредственно всего в нескольких минутах ходьбы, что он встретит нас, поэтому я извинился, заплатил несколько немецких марок за звонок, и с оттенком сомнения отправился к грузовику.

Перейдя Голландию, а затем, оказавшись в Бельгии, мы прибыли в порт в Остенде в темноте, пропустив последний паром. Я пытался заснуть в автомобиле, сгорбившись на пассажирском сиденье грузовика, припаркованного на причале, ожидая первого утреннего рейса. Приехав Лондон с болью в спине и хреновым настроением, мы бросили все на складе Queen в Edwin Shirley Trucking в Вест Хэм, а я отправился домой. Вскоре в моей квартире раздался звонок из офиса Queen: «Вернулась ли мебель Фреда и все ли в порядке?» Как только я подтвердил, что все в порядке, мне сказали, что Фред требует немедленной доставки. Вот спасибо!

Проблема заключалась в том, что у меня теперь не было доступа к фургону Queen Productions, так как он находился на техобслуживании. Никаких оправданий – кровать Фреда должна быть доставлена. Пол Прентер настаивает. Протащившись через весь Лондон, я прибыл в компанию Edwin Shirley Trucking, которая предоставила мне фургон Фольксваген на вечер. Мы с Джобби, наконец, прибыли к Фреду, но мебель должна быть пронесена в квартиру Мэри в конце террасы. К этому моменту я был полностью разбит и едва мог бодрствовать после двух дней путешествия без надлежащего сна. Мебель была отнесена в квартиру водителем Фреда и другими, и я сказал Джобби, раз уж мы осуществили двойную парковку*, я отъеду на фургоне за угол и подожду его там.

(* Когда одна машина паркуется на дороге рядом с уже припаркованной – прим. переводчика)

Темнело, поэтому пришлось повозиться с контрольной панелью фургона, чтобы выяснить, как работают огни, включая и выключая их. Я закурил сигарету и откинулся на спинку сиденья, чтобы расслабиться, когда внезапно серьезного вида парень постучал в боковое окно. Я недоверчиво посмотрел на него. В окне мелькнуло какое-то официальное удостоверение полицейского, и я опустил в окно вниз.

- Это ваша машина, сэр?

- НЕТ.

- Тогда что вы здесь делаете?

- ЖДУ КОЕ-КОГО.

- Ваше имя и адрес?

Пока я называл свое имя и адрес офиса Queen Productions, к фургончику подтягивалось все больше этих грозных ребят в штатском. Они проверили транспортное средство и меня заодно, чтобы знать, были ли у меня уже какие-то нарушения, а потом сказали мне выйти из фургона и передать ключи. Я решительно запротестовал, так как мне не нравилась вся эта ситуация. Бум! Меня толкнули прямо на фургон, после чего последовал скрежет металла. «Мы можем решить все легко или наоборот, что ты выберешь?» - спросили меня. Решить все легко было самым лучшим вариантом для меня. Я открыл им грузовик, в котором стояло лишь несколько пустых коробок. Один из парней запрыгнул внутрь, чтобы все осмотреть, а другой в это время проверял фургон снаружи. В этот момент появился Джобби, и его попросили подтвердить озвученные мною имя и адрес. И он дал мой домашний адрес! Отлично! Теперь я оказался в еще большем дерьме за предоставление ложных данных. Тем не менее, после нескольких срочных радиопереговоров, они потеряли к нам интерес и исчезли так же быстро, как и появились. Мне удалось выяснить, что они были офицерами Special Branch, и в связи с недавней осадой иранского посольства в Кенсингтоне, которое находилось в двух минутах от места, они блуждали здесь в поисках чего-то из ряда вон выходящего. Мои мигающие огни фургона, стоящего неподалеку от посольства, вполне весомая причина.

ДОМ ГДЕ…?

Несмотря на стычку со службой безопасности, было очень приятно вернуться в Лондон, где люди говорили по-английски. Лондон был нашим домом, или, по крайней мере, местом, где мы жили в перерывах между турами и сессиями звукозаписи Queen. Когда группа возвращалась на родину, они редко могли отдохнуть, и были заняты написанием материала, интервью, фотосессиями, планированием и т.д. Меня постоянно вызывали для исполнения домашних и профессиональных обязанностей; я выслеживал новые музыкальные и технические устройства, убирал садовый мусор, поставлял декоративные элементы Фреду или Роджеру, новые и антикварные вещи для Брайана, и все остальное. Мне даже как-то пришлось чинить телефон Фреда и его древнюю систему hi-fi. «Разве он не замечательный?» - ворковал Фред, обращаясь к Мэри. Мэри была замечательной тоже. Восхитительная дама. На самом деле, все квиновские жены, подруги и партнеры, в том числе Дэвид Миннс, Джо Фанелли и Джим Хаттон, были очень сердечными по отношению к экипажу. Они наслаждались выпивкой и смеялись, как и большинство из нас, и всегда находили время для беседы и немного стеба, где бы мы ни находились.

В 1976 году, после тура Night At The Opera, группа, наконец, получила немного денег и переехала из своих арендуемых квартир в собственные жилища. Фред купил грандиозную дуплексную квартиру на Стаффорд Террас в Кенсингтоне, в нескольких минутах езды от его старой квартиры на Голландии-роуд, и попросил меня перевезти его пожитки. Честь.

На пути к Фреду, меня остановила полиция ( что будет происходить со мной часто на протяжении многих лет), неподалеку от знаменитого Rainbow Theatre на улице Seven Sisters Road. Я ехал по автобусной полосе, что уже было преступлением, а длинные волосы и неопрятный внешний вид подтвердили мою вину. Этот закон об автобусных полосах был новым, и хотя мне не грозило заключение под стражу, но я схлопотал большой (для 1976 года) штраф в размере £ 10. Прибыв с небольшим опозданием к Фреду из-за полиции, я извинился перед Мэри, и начал курсировать туда и обратно между старой и новой обителью Меркьюри, а Мэри деловито занималась коммунальными счетами и т.д. Фред пропадал где-то, тратя деньги на милые штучки для своего нового жилища.

Одним из важных элементов, который я перетаскивал, был аккуратный маленький синий металлический ящик для инструментов, принадлежащий Мэри, так как она была человеком, который знал, как поменять вилку на приборе или установить пробку! Когда все было вывезено из старой квартиры, Мэри подошла ко мне и украдкой подсунула мне немного денег, говоря: «Спасибо за твою помощь. И вот тебе кое-что для возмещения штрафа, только ничего не говори Фредди».

Посещая Фреда, вы всегда можете быть уверены, что вас угостят чаем, это неизменно был Эрл Грей - и не в пакетиках. Я вполне привык к вкусу и аромату бергамота (в отличие от Кристалла, который описал его как «душистая моча»). Чай всегда подавался в фарфоровых чашках на блюдцах. Тем не менее, он не был заварен лично Фредом, это всегда делали Мэри, Джо, Фиби или кто-то другой, кто был ближе всего к кухне.

ТРАНСПОРТ

Разъезжая по городу в фургоне с несколькими роуди, мы чувствовали себя как Реган и Картер из фильма The Sweeney – уверенными и непочтительными к власти. В этом фургоне было прикольно кататься по Лондону, но он совершенно не годился для привлечения подруг. Ничего удивительного. Фургон всегда был полон оберток, пакетов, упаковок и прочего, а пепельницы были переполнены окурками. Приборная панель была густо покрыта грязью, и вы могли с уверенностью сказать, что в ней была потенциальная опасность возникновения пожара; как уже было проверено в ранние времена с Филом и Ричи, когда мы работали на Mott The Hoople.

Как-то остановившись на обочине, мы решили перекусить нашей диетической едой с бобами. Фил сел за руль, а Ричи, по мере того, как расслаблялся, начал испускать газы. В какой-то момент он решил поджечь их. Чуть съехав вниз на сиденье, он закинул свои ноги на панель приборов, поднес зажигалку к своей заднице и начал испускать долгие газы. Воспламенился полиэтилен, и пламя быстро распространилось по всей приборной панели и ее содержимому. Фил, охваченный паникой, завизжал, а мы начали тушить пламя. Весь остальной путь мы ехали с открытыми окнами, чтобы запах жженых газов и горелой приборной панели выветрился.

Еще один рассказ о фургончике и телодвижениях: двигаясь по оживленной дороге Лондона, я вдруг почувствовал, как напрягся мой мочевой пузырь. Недавно мне в специализированной клинике выписали таблетки от «water infection», и это означало, что мой организм будет неизбежно очищать систему мочеиспускания. Застрявший в плотном потоке автомобилей, я начал ломать голову, где искать общественный туалет, но вскоре понял, что уже не готов сделать это. Я незаконно заехал двумя колесами на тротуар большой дороги, а затем прыгнул в заднюю часть фургона, где лежала куча парковочных талонов и пластиковых пакетов. Присев на колени, пока поток с грохотом проезжал мимо, мне удалось заполнить доверху несколько пакетов. Позже в тот же день пакеты были выброшены из окна фургона в предназначенное место.

Queen всегда праздновали Рождество дома, и одной из функций фургона была доставка алкоголя, любезно подаренного Фредом каждому члену экипажа. Также он всегда дарил Рождественские открытки. Моей любимой была открытка с черно-белой фотографией Фреда, а внутри была подпись: «Wishing you a Merry Christmas and a Happy New Year from the Preening, Pouting, Posing, Posturing Old Tart». К этому он добавлял свое личное рукописное пожелание. Бесценно.

ДЕЛОВЫЕ ШМОТКИ И КОЗЛЫ

Роуди – полная противоположность бизнесменов в костюмчиках, так почему в начале семидесятых среди роуди была мода носить черные портфельчики? Что бы вы могли носить в них? Ну, главные роуди могли носить в них расходные листы, квитанции, записные книжки, маршруты, билеты и т.д., но для остальных это был лишь претенциозный держатель для сигарет и бутербродов. Портфели никогда не оставались черными долго, так как они очень быстро покрывались различными наклейками и этикетками. Они варьировались от промо-стикеров для музыкальных магазинов до пропусков на сцену. По мере расцвета карьеры роуди, мозаика складывалась, и слои наклеек становились все толще. Я всегда носил свой портфель на «встречи» в кабинет бухгалтера. Я был в своей обычной одежде: джинсах и футболке, но не в туровой куртке Queen – ношение расшитой атласной куртки в Лондоне воспринималось как позерство. Но это было очень полезно в туре, так как помогало привлекать женщин.

Бухгалтером Queen в Великобритании был Кит Мур. Он был высоким, хорошо сложенным мужчиной, носившим очки «Michael Caine» и имеющим несколько клиентов, связанных с музыкой в большом офисе по соседству с Kensington Hilton. Несмотря на то, что он был хорошо образован, у него было мало чувства стиля или вкуса и, как и многих в то время на периферии рок-н-ролла, его соблазнял гламур рок-н-ролльного стиля жизни. Однажды он оказался на Мэдисон Сквер Гарден в Нью-Йорке в потрясающем белом костюме - и этот человек выглядел гораздо смешнее, чем комедия Ealing. На 30-й день рождения Фреда в ресторане Country Cousins на King’s Road в Челси, он сел рядом со мной и Кристаллом. Он был с женщиной-компаньоном и явно хотел произвести на нее впечатление своей, как он думал, крутостью.

Среда, в которой я рос, состояла в основном из рабочего класса. Бухгалтеры, юристы и банкиры никогда не фигурировали в моем мире, эти люди были выше меня и из-за присущей системы классов того времени, и я сдуру считал, что они были в чём-то лучше. Позже я стал иного мнения. Вздор в бухгалтерской фирме начался, когда я обнаружил, что один из бухгалтеров ввёл меня в заблуждение, когда я покупал квартиру. Я потерял и квартиру, и деньги, а он исчез в спортивном автомобиле, за который не заплатил, просто исчез в никуда. Это было не самое худшее: сбежавший парень не был квалифицированным бухгалтером, он был вором, укравшим вещи из офиса. Но, что более серьёзно, он подделал несколько подписей Queen на чеках компании для хищения денег в свой карман. Впоследствии Queen постепенно вытащили всё из бухгалтерской фирмы, а затем была принята другая система по контролю финансов и нанята авторитетная фирма городских бухгалтеров. Питер Чант, новый бухгалтер, проверявший, как я заполнил свои расходные книги, сказал:

- Все довольно неплохо, но что означает «В и К» в выплаченных наличных?

- Ах, это? Это взяточничество и коррупция.

Он засмеялся, а потом попросил меня: «Хорошо, но, пожалуйста, попробуй получить подпись на квитанциях, если получится, и не от г-на Майкла Мауса или Айвора Бигуна».

Что случилось с Китом Муром? Бывший бухгалтер Queen впоследствии получил тюремное заключение за кражу около 6000000 £ у Джорди - басиста Стинга.

Я встретил Стинга в приемной фирмы Кита Мура в 1977 году. Нас познакомил Энди Саммерс, отличный сессионный гитарист, которого я знал из предыдущих туров, в которых когда-то побывал. Это была эпоха панка, и, теперь спортивный и с крашенными светлыми волосами, Энди рассказал нам, что он собрал новую группу: The Police. «Никогда ни к чему не придут», - заключили мы с Кристаллом, когда шли назад к фургону. Я добавлю в свою защиту, что мы до сих пор не слышали, как они играют. Я чувствовал то же самое на гастролях с Mott в '73 о Queen, но я слышал, как они играют - каждую ночь. Карьера в отделе A & R в звукозаписывающей компании была не вариантом для меня.

ПОП-ЗВЕЗДЫ

Джон, Брайан и Роджер любили наблюдать, как другие группы играют в Лондоне. Фред никогда не ходил на рок-шоу и предпочитал посещать балет или оперу. Или же он был одинаково счастлив у себя дома с телевизором.

Я пошел вместе с Джоном, чтобы увидеть Брюса Спрингстина на стадионе Уэмбли в его туре The River в 1980. Это было огромное шоу, а потом мы пошли за кулисы в бар, и выпили вместе с прессой и большей частью музыкального мира Лондона, отчаянно борясь за частичку времени Брюса. Вскоре после менеджер Брюса подошел и спросил Джона, или не хотел бы он прийти и поздороваться с Брюсом.

«Конечно, с удовольствием!»

Нас провели в одну из комнат в закулисном коридоре, в которой стояло лишь несколько стульев, массажный стол и запах эфирного масла. Нам дали пиво и сказали, что «босс» скоро прибудет. Брюс вошел без сопровождения, и мы втроем тогда сидели и болтали, попивая пиво, целую вечность, в то время как целый лондонский музыкальный мир жаждал увидеть его. Он был действительно хорошим парнем, и рассказал, что у него есть свой массажист, который помогает Брюсу сохранять тело в тонусе для изнурительного концертного графика. Между Брюсом и Queen было всегда взаимное уважение.

Спустя примерно год я был Sunset Marquis – тихом и сдержанном отеле Лос-Анджелеса. Проходя через ресепшн, я увидел, как входит мистер Спрингстин. Я поймал его взгляд, и он подошел ко мне, пожал мне руку и сказал, что ему приятно видеть меня снова, а после этого спросил о группе. Я обалдел! Он постоянно встречает тысячи разных людей, но при этом вспомнил скромного роуди, сопровождавшего своего босса, и которого Брюс однажды встретил в короткий период времени. Лучший мужик.

ДОМАШНИЙ КОМФОРТ

У Роджера были дома в Лондоне, но его предпочтением являлась резиденция в Суррее, имевшая все необходимое для рок-н-ролльного образа жизни: бассейн, картинг, игровые автоматы, бильярдный стол, музыкальный автомат и бар. Была организована импровизированная сессия с Риком, Роджем и Джоном, поэтому мы с Джоном и его гитарами отправились на место в фургончике Форд Транзит. Рик припарковал свой Порше у дома. После записи нескольких идей на пленку, он решил отправиться в местный паб. Центром внимания бара была золотая пластинка Status Quo. Рик был здесь постоянным посетителем. Он подозвал Роджера и Джона, чтобы познакомить их с хозяином. «Видишь этих двух парней, - спросил Рик у парня за барной стойкой, - они почти такие же известные, как и я».

Когда я вез Джона обратно в Лондон, нас задержал полицейский, прятавшийся в тени закусочной Little Chef. Джон до этого пил, поэтому немного разнервничался. Так как я был трезв и за рулем, то предположил, что у нас нет повода для беспокойства. Полицейский был озабочен запахом в машине, потому что думал, что у нас пахнет травкой и осмотрел все пепельницы. Но этот запах был из-за старого обогревателя в фургончике. Впрочем, обыска фургона не произошло.

Великолепный дом Фреда, Гарден Лодж в Кенсингтоне, является свидетельством его превосходного вкуса. Он был полон замечательного антиквариата и предметов искусства, личных безделушек и фотографий, и, несмотря на все величие, в доме царила домашняя атмосфера. В нем не было никаких очевидных визуальных признаков повседневной работы Фреда. Все сотни платиновых, золотых и серебряных альбомов, плюс награды, бляшки и статуэтки были убраны с поля зрения. На одной из стен кухни висела большая, современная, неприметная, но дорогая картина маслом, которую Фред купил на гастролях в Южной Америке. Картина была очень большой, поэтому я предложил поместить ее под крышку пианино Steinway для отправки к нему домой. Фреду понравилась эта идея, потому что его вещи должны быть доставлены быстро. «Но как насчет таможенников и прочего?» «Не волнуйся, Фред - если они спросят, я им скажу, что это подарок поклонника. Им будет сложно поверить, что ты на самом деле потратил на это деньги». За свою дерзость я был вознагражден хмурым выражением лица Фреда.

В доме Брайана в тихом районе на Темзе, мне была предложена чашка чая. Сидя в гостиной, я заметил кое-что новое, там появилась какая-то полукруглая полка. Я поинтересовался, была ли она куплена для красоты. Как оказалось, полка, с лежащей на ней оранжевой бархатной подушкой, предназначалась для писклявого черепахового кота Сквики. Брайан сказал мне об этом, когда принес чай и печенье в выдвижном ящике кухонной тумбы. По всей видимости, в его доме была перестановка, и он не смог найти поднос. Играющий на гитаре ученый вряд ли смог бы стать эталоном хозяйственности.

Джон жил довольно скромно и, как наиболее скрытному участнику группы, ему удалось сохранить определенную степень конфиденциальности, которую он желал сохранить для своей семьи. Тем не менее, когда он переехал в большой викторианский дом, я дразнил его, что дом был похож на игральную доску CLUEDO. В доме Джона вы всегда могли рассчитывать на хорошую чашку чая.

МУЖЧИНЫ В ТРИКО

Одним из самых необычных концертов, где я помогал Queen, или, точней, самому Фреду, это когда он появился с Королевским балетом на благотворительном концерте в лондонском Колизее в конце 1979 году. Фред общался с Уэйном Слипом и Уэйном Иглингом – высокоуважаемыми классическими танцорами, к которым Фред присоединился для разового сотрудничества. Как и следовало ожидать, Фред принял бы приглашение только при условии, что у него будут репетиции. Меня позвали, так как выступление Фреда для Bohemian Rhapsody включало в себя пение, лежа на спине, пока его держали остальные танцоры.

- Но как мы это сделаем, Рэтти?

- Мы, Фред?

- Ну, знаешь, микрофон и кабель и все такое… они будут мешать, не так ли?

- Да.

- Так что же делать тогда?

- Не волнуйся, Фред, мы можем раздобыть для тебя радиомикрофон.

- Ах, да - очень хорошо.

Я арендовал радиомикрофонную систему, которая в те далекие дни была, мягко говоря, с «характером». Я нашел самую лучшую из доступных и пошел на встречу со звукооператором в Колизее, чтобы проверить место и посмотреть, есть ли какие-либо "мертвые точки", и узнать, испытывали ли они проблемы с использованием беспроводных систем в театре. Все прекрасно работало и лента специально была смикширована в Townhouse Studios, чтобы заиграть во время оперной секции Во Rhap. Фред пел вживую. Репетиции прошли хорошо, и все были в хорошем настроении в воскресенье вечером за кулисами в Колизее.

Я уверен, что Фред нервничал, но и я сам был испуган до усрачки. Независимо от того, насколько хорошее музыкальное оборудование вы используете, всегда нужно иметь запасное. В нашем случае у нас не было запасного оборудования, и я не был на сцене, чтобы решить проблемы, если таковые возникнут, так как заседал в кабине для микширования. На меня была возложена задача микширования голоса Фреда с оркестром и проигрывание ленты в жизненно важный момент. Вот дерьмо, он убьет меня, если что-то пойдет не так. Как я вообще умудрился быть втянутым во всё это – это моя глупость или лояльность? Самая большая головная боль это то, что кабина для микширования была застеклена, а звук слышен только через небольшие мониторы. Это был, конечно, не рок-н-ролл - мне нужно было слышать музыку напрямую от источника. Звукоинженер, сидящий со мной в кабинке, был одет в элегантный черный бархатный пиджак с атласными лацканами и покуривал сигареты из длинного мундштука в стиле Ноэла Кауарда. Нет, это - не рок-н-ролл. К моменту выступления Фреда, я скурил около половины пачки Bensons, а потом, когда он начал петь, я выбежал из кабины через двери зрительного зала, чтобы услышать это по-настоящему. Все было хорошо, но довольно тихо, по сравнению с тем, к чему мы привыкли. После исполнения Bohemian Rhapsody последовали овации, а Фред выскочил в пиджаке, исполняя свежий сингл Crazy Little Thing Called Love. В конце концерта я пошел за кулисы, чтобы забрать микрофон из гримерной. Я был рад, что Фред справился на ура.

Гримерная Фреда была переполнена цветами и шампанским. Я протиснулся, чтобы забрать забытый (и очень дорогой) микрофон, оставшийся лежать сиротливо на краю стола. Я хотел посмотреть, как там Фред, но он был в своей театральной стихии, в окружении поклонников, так что никакой благодарности я не получил. Не было и приглашения на вечеринку после шоу в клубе Legends в районе Мэйфейр.

Ах, ладно - это была моя работа. Фреду нравились несколько ночных традиционных клубов Лондона в 70-х и 80-х; помимо Legends, он часто посещал The Embassy на Бонд-стрит, Maunkberry на Джермин-стрит и Xenon на Пикадилли, где 5 сентября 1984 он провел вечеринку в честь своего 38-го дня рождения после выступления Queen на арене Уэмбли. Ранее на Уэмбли Фред забронировал дополнительную гримерку, в которую привел несколько приглашенных бывших любовников, а затем оставил их там, чтобы вернуться к работе. Ох уж этот озорник Меркьюри! Его день рождения был испорчен публикацией того же дня, где осветили подробности личной жизни Фредди. Свет был пролит его бывшим сотрудником. Позор, что тот, кто работал на Фреда, воспользовался его щедростью.