Настоящее время. Завод «Росток».

Дикие территории.

Леонид Косарев по прозвищу Инквизитор пришел в Зону одним из первых. Он был в той самой злосчастной группе, которую направили разведать, что да как сразу после образования Чернобыльской аномалии. Задолго до Семецкого и Шухова. Задолго до появления многих мутантов...

Все считали, что группа полегла в полном составе, и Инквизитор, которого Охотники для краткости называли просто Инк, не спешил их разубеждать.

Всем он рассказывал душещипательную историю о том, что попал в Зону в две тысячи восьмом, по глупости. Почему? Хотя бы потому, что не хотел казаться другим, отличным от всех. Да, местные порядки были таковы, что если тебя не ровняли под одну гребенку с прочими, то укладывали под могильный крест. Здесь никогда не любили людей, в чем-то отличных от общей массы...

-Инк, прием. – В гарнитуре переговорного устройства послышался голос Грэя.

-Слушаю.

-Он идет в сторону Свалки.

-Ведите, только тихо.

-Обижаешь...

-Тихо. – Зло прошипел Инквизитор, и добавил, уже спокойнее:

-Он нужен нам живым.

Живым...

Сначала Инк хотел отговорить долговцев от столь опасной авантюры, а сейчас, когда его немногочисленный отряд, разделенный на две части, загонял противника, еще больше уверился в напрасности своих действий.

Ну, разве можно поймать живым дикого зверя? Зверь никогда не дастся охотнику, потому что такова его природа. Вот и это…Зверь такой же. Он не дастся живым. Можно брать с собой снотворное, можно загонять Зверя тысячами способов, но сути дела это не изменит. Долговцы просто не понимали, о чем просили. Но тем слаще будет победа, тем интереснее будет, когда хваленый мутант, убивающий одиноких ходоков, будет привезен Воронину. Инквизитор слышал, что генерал собирается посадить Зверева в клетку, чтобы тот веселил народ в баре. Говорили, что возможно диковатого человека-зверя ждет участь воина на Арене. Много что говорили.

Большинство сталкеров были уверены в том, что этот самый полузверь - мутант, а не человек вовсе, и только лишь один Инквизитор знал, что это человек.

-Человек на такое не способен. – Утверждали все.

-Способен. – Отвечал им на это Косарев, а в голове тем временем мелькал образ убитого им бандита, босого и безумного.

Человек еще не на то способен. Особенно этот. Если вы думаете, что для Инквизитора он был интересным противником, то вы не правы. Нет, он был для Косарева зверем, которого надо схватить живым, не более.

А вот для посланного в помощь Охотникам Фрегата – лучшего стрелка клана Долг, это была игра со смертью. Как бы ни был хорош Фрегат, у него была одна-единственная проблема – он судил о Звереве как о человеке, а Зверь, в сущности, был не столько человеком, сколько кровожадным зверем.

-Хорек! - Инквизитор указал на следы Зверева. – Он нас за нос водит?

-Похоже на то. Петляет, сучара. – Следопыт присел, водя ладонью поверх следов армейских ботинок. – Я думал, он босиком ходит. Да к тому же водит нас…

-Вот и я о том. – Командир группы Охотников прижал ладонь к наушнику переговорного устройства. – Грэй, как слышишь меня?

-Слышу.

-Он не к вам идет. Водит нас кругами.

-Понял. Мы его тоже на какое-то время упускали, но Пастер глазастый...

-Верю. – Инк улыбнулся. – Если появится – по ногам его. Он мне еще живым нужен.

-Сделаем в лучшем виде. – Голос в переговорном устройстве смолк, после чего Грей вновь заговорил:

-А это еще что такое? Инк, да тут настоящая война…

-В чем дело? Грей, в чем дело?

-Наш звереныш столкнул лбами людей Борова и Долг.

Услышав это, Фрегат усмехнулся, но, встретившись взглядом с настороженным командиром, опустил глаза.

Никто, даже Инквизитор и Фрегат, не ожидали от Зверева такой прыти. А долговец и вовсе был рад такому повороту событий.

Глупец, знал бы ты, чему радуешься.

-Ладно. – Инк глубоко вздохнул. – Надо с ним заканчивать, иначе этот ублюдок наломает дров. Фрегат, ты у нас стрелок отменный…

Долговец кивнул.

-По ногам ему.

-Понял.

-Ну, раз понял, пошли. Хорек, не зевать, мы идем!

Глава 4

Есть ситуации, безвыходные по своей сути – когда выхода нет не потому, что ты плохо его искал, а потому, что его просто нет. И в этот момент тело леденеет от страха, перерастающего в ужас. Одно мгновение, за которое человек успевает осмыслить… О, нет, не всю жизнь, как привыкли писать об этом авторы дешевых романов, а лишь краткий миг – несколько мгновений до роковой черты. Те моменты, когда, кажется, есть еще выход.

Сердце рвется из груди, с болью толкая холодеющую кровь.

Страх это не то, что кажется…

Страх это нечто большее, глубинное. Страх – это то, что осталось в нас от далеких предков, чьи звериные повадки были схожи с волчьими.

Видимо, это единственное, что человек унаследовал от предков – вбитые на подсознательный уровень страхи, рожденные во времена дремучей древности, и стойко выдержавшие тысячелетия забвения. Страх дремал, убаюканный биением тысяч сердец, что бы вырваться на волю для одного-единственного рывка в одном единственном человеке.

Безвыходная ситуация – вот как это называется. Иллюзорный купол перед тобой рассыпается в прах, и ты смотришь на мир, осознавая тщетность усилий. Тебе кажется, что еще мгновение назад была возможность выбора, но момент упущен.

-Твари! – Макс Зверев запрокинул голову и шумно втянул носом затхлый воздух автомобильного салона.

В броневике пахло потом, плесенью, дешевыми сигаретами и сигарами, которые курили американские генералы во время проверок вверенных им блокпостов. Едва заметны были запахи женских духов, но этого было достаточно, чтобы мозг в ответ на запах представил, как развлекались здесь пышногрудые медсестры и поварихи.

И еще один запах – запах смерти и боли – запах крови. Макс провел рукой по застеленному плотной тканью сиденью, и пальцы коснулись твердого, словно пластик, пятна засохшей крови.

Здесь умер человек. Он осознавал это так четко, словно сам видел его гибель. Кровь не такая, какую привык пить он – слишком соленая, словно и не кровь это… Человеку, сидевшему когда-то на его месте стреляли в голову. Едва заметные, застиранные пятна говорили о том, что бедняга не сопротивлялся.

А как же?

Макс слышал что порой молодцы с блокпостов США и Германии зверски расправлялись со сталкерами, попавшимися им. Сдержанные европейцы – отцы семейств и любящие сыновья, они срывались здесь, и творили то, что даже Макс считал бесчеловечным. Быть может это Зона действовала на жителей Европы и Америки таким образом, а может вседозволенность, с которой они вот уже не первый год расхаживают по Кордону и Янтарю.

Дикие земли, вашу мать! Решили поиграть в ковбоев?

На Зверя внезапно нахлынула волна жара. Он сжал в кулак испачканную в крови ткань, смял, и отпустил в бессильной злобе. Последнее человеческое в нем билось со звериным, и начинало брать верх.

-Твари! – Вновь выпалил он, запрокидывая голову.

-Ещё какие. – Декан обернулся к нему. – Тебя ломает, что ли?

Зверь отрицательно покачал головой.

-Ну, нет – так нет. Ты мне только, фраер, обрисуй, какого бюрера этим Охотникам от тебя надо? Понимаю, что мог Сидор им словечко замолвить, но ведь и Долг, кидать их в трамплин, в деле.

-Про Долг ничего не знаю. – Хрипло произнес Зверь. – Не знаю я, кто стрелял. Знаю лишь, что шли за мной Охотники, а вышли…

-Вышли девицы красные. – Маккена усмехнулся. – Видел я, как ты их кореша в «кишковертку» закинул.

-В «шинковку».

-Один хер. – Мародер резко вывернул руль, и машину качнуло.

Под мощными колесами броневика пискнул слепой пес, хрустнули ломающиеся кости.

-Суки мелкие, шарят тут… - Бандит оживился. – Они тебе, Зверь, по любасу не простят. Слышал чё мы с Семёрой терли про нашу группу. Так там одного Охотника порешили.

-А я?

-А ты двоих или троих. Терминатор, блин.

-И что теперь? – Максу надоела пустая болтовня, и он решил разом прекратить ненужный треп.

-Валить тебе надо, Зверь, иначе нам предъяву выпишут…

-Цыц! – Декан зло посмотрел на подчиненного, и, обращаясь к Зверю, добавил:

-С нами поедешь, а там сам решишь. Нехорошо ты, конечно, фраер, с нами поступил, но ведь и мы не бабы, чтобы на каждую хрень обижаться. Ты долговцев валил, а значит свой человек.

-И что?

-Декан своих не сдает. – Хантер гордо вздернул подбородок. – Обиды не прощу, но и гасить не стану. И вот еще что – никакого Сидора.

-Почему? – Растерянно спросил Зверь.

-Я не возьмусь. Ты прости, парень, но после такого я подставляться не стану. Стрёмно как-то без бойцов. Да и план наш полетел – ни долговской формы, ни стволов нормальных. Вояки на посту под мостом нас раскрошат как надо быть.

-И что мне теперь делать?

-Заляг где-нить. Кипешь поднял, так сиди и не вякай.

-Мне к Сидоровичу надо.

-Охотники не лохи – вмиг просекут, в чем дело. Тебя там ждать будут, если уже не ждут. Так что заляг, и не…

-Ты прости, конечно, Декан, но это мое дело.

-Твое. – Декан не возражал. – Мы тебя высадим на границе Кордона, и свалим к НИИ «Агропром». Пусть твои гончие за нами катят. У тебя времени будет не много, так что используй по уму. Волына у тебя есть – об этом базара нет. Чем еще могу?

-Что за долговец с Охотниками?

-Правильные вопросы задаешь. – Бледное лицо Декана оказалось в свете промелькнувшей справа «электры», подсвеченное синим. – Хочешь знать, кто твой враг?

-По возможности.

-Так слушай, фраер. Долговца зовут Фрегат. Тип он мутный, но слушок прошел, что в Долге он лучший стрелок. Мол, это он в прошлом месяце свободовскую группу уделал на Янтаре. Я как-то слабо в это верю… Ну, сам подумай, как мог один Долгарь пятерых ветеранов снять?

-Дальше. – Зверь замер, весь превратившись в слух.

-Дальше? Да, в общем, кроме этого ни чё не знаю. Есть правда человечек один на Кордоне. Бруно кличут. Говорят у этого Фрегата с Бруно дела какие-то. Расспроси этого Бруно. Он в здании старой фермы сейчас обитает.

-Мародер?

-Почему мародер? Законопослушный сталкер. – Декан усмехнулся. – Просто с Долгом не в ладах. У него узнаешь.

Как раз в этот момент машина замерла, и Маккена указал прямо перед собой:

-Дальше нам нельзя. Выгружайся, Зверь.

Не споря с хантером, Макс вылез из броневика, вскинул на плечо рюкзак, закинул за спину винтовку и шагнул во тьму.

Двое мародеров остались стоять у изуродованного пулями броневика с маркировкой «Миротворцы - USA-ARMY – Peacemakers».

-И чё ты его не завалил, Декан. – Просипел Маккена, когда Зверь скрылся из виду. – Он на нас Охотников вывел и Долг.

-А как бы ты поступил на его месте? – Главарь мародеров глубоко вздохнул, и до него долетел слабый запах гари.

Зарево все еще пылало над въездом на Свалку, то и дело грохотали автоматы мародеров, но их становилось все меньше и меньше. Подоспевшие Охотники успевали расправляться с людьми Гриши Боровика прежде, чем те стреляли

-Одно хорошо. – Проговорил Декан, выдержав паузу.

-Чё хорошего-то?

-У Апостола теперь есть повод объявить Долгу войну.

-И у Долга есть повод объявить войну Апостолу. – Поправил его Маккена.

-Вот и пусть убивают друг друга, а когда им надоест, придем мы. – Декан заговорщически улыбнулся. – Все, что ни делается – все к лучшему.

* * *

За тридцать минут до этого.