Акт о присоединении германии к русско-австрийской конвенции от 25 мая 1873 г.

Шенбрунн, 11 (23) октября 1873 г.

…[2] е. в. император Германии, принявши к сведению вышеизложенный договор, составленный и подписанный в Шенбрунне императором австрийским, королем венгерским и императором всероссийским, и находя содержание его соответствующим руководящей идее соглашения, подписанного в С.-Петербурге их величествами императором Вильгельмом и императором Александром, согласен со всеми постановлениями, содержащимися в нем.

Их величества император и король Франц Иосиф и император и король Вильгельм, одобряя и подписывая этот акт присоединении , доведут его до сведения е. в. императора Александра.

Сборник договоров России с другими государствами. 1856 – 1917. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1952. С. 128

Записки генерал–майора Р.А. Фадеева о восточном вопросе[3]

Записка, представленная для Н.К. Гирса

28 мая 1876 г.

Все понимают, что Константинополь – ничто, что восточный вопрос есть вопрос о Дарданеллах и ни о чём более, как о Дарданеллах, что всё без исключения в великом вопросе – и прочность его решения, и порядок устройства турецкого наследства – зависит от того единственно, кто станет твёрдою ногою в Дарданеллах.

Мыслящие люди на Востоке, и официальные и частные, понимают отчётливо, что вековой вопрос идёт ныне быстро и неудержимо к концу, что сущность его заключается в обладании Дарданеллами, что соискателей этого обладания только два – Россия или морские державы (налагающие руку на проливы от имени Европы, но под греческим флагом – иначе это покровительство было бы для них вечным яблоком раздора), и что Россия не может отступить в этом деле, не отказываясь от самой себя; с тем вместе сознают, что овладение проливами, отрезывая Европу от Азии, разом решает восточный вопрос в том или другом, но совершенно определённом смысле.

Для нас, русских, одна сторона дела, по крайней мере, должна быть вполне ясною: нам необходимо открытое, ни от чьей воли независящее, сообщение с южными морями. Без него мы не можем жить. Через полтораста лет от Петра Великого история вынуждает русского государя разрешить на юге ту же задачу, которую первый преобразователь решил двадцатилетнею войною на севере. В то время весь устой России заключался в северной половине страны, от Оки до Ледяного океана, а потому жизненный вопрос состоял в открытии пути к Балтийскому морю; теперь центр тяжести переместился, и большинство русского населения, большинство наших производительных сил находится между Окою и Чёрным морем, которое без обладания проливами значит не более Каспийского. Россия, лишённая навсегда свободного выхода в Средиземное море, стала бы похожа на птицу с одним крылом.

Мы можем кое-как уживаться с чужим Босфором до тех пор, пока он остаётся в руках турок, лишённых суда и расправы перед каждым консульским агентом; но трудно составить себе даже приблизительной понятие о. тех бесчисленных невзгодах, о том периодически опасном и постоянно унизительном положении, которое выпало бы нам на долю с окончательным переходом проливов в руки какого бы то ни было, хотя бы слабого, но ограждённого европейским полноправием, владетеля. Мы были бы буквально посажены за решётку; а между тем самое прочное занятие проливов, достаточное против какого бы то ни было союза, требует не более трети сил, необходимых для ограждения Черноморского прибрежья от Поти до Дуная. Дарданельская позиция неодолима при хорошей артиллерийской обороне и шестидесятитысячном войске в поле. Но занять проливы можно только в близящийся час распадения Турции или никогда...

12. Записка о «болгарском деле»,[4] представленная военному министру Д.А. Милютину

20 ноября 1876 г

... Надобно взглянуть на болгарское дело ещё с точки зрения окончательного решения восточного вопроса. Желаемая Англией передача Константинополя с проливами, в случае окончательного падения Турции, в какие-либо третьи руки, была бы мерой коренным образом нам враждебной, что ясно без комментария. Но за устранением этой меры остаётся один только способ решения восточного вопроса... Окончательная цель наша не может состоять ни в чём ином, как во всерешающем занятии военной позиции Дарданелл с разрушением или без разрушения султанского престола, смотря по обстоятельствам.

Неизбежность этой цели в более или менее близком будущем, давно понятая русскими представителями на Востоке, начинает входить в сознание большинства землевладельцев и капиталистов южной половины России, которым случайное закрытие проливов, даже слух о нём, грозит каждый раз общим разорением, а кроме того, постоянно стесняет их, парализуя всякую мореходную и береговую промышленную предприимчивость на Чёрном море. Даже крестьяне южной России поймут необходимость занятия проливов во что бы то ни стало, коль скоро состоится новое политическое устройство прибрежья Мраморного моря, замышляемое Англией, и выкажутся его последствия. Политическим же и военным людям нельзя не видеть громадного значения подобного результата, позволяющего оградить одним корпусом наше южное побережье, обращая свои наличные силы на западную границу...

Дмитриев С.С. Хрестоматия по истории СССР. Пособие для учителей средней школы. Т. 3. – М.: Учпедгиз, 1948. С. 560 – 561.