Конечно, одной системы координат для совместного проекта было мало, поэтому в дополнение к ней пришлось согласовать еще несколько.

Но традиции есть традиции, и в дальнейшем в нашей совместной работе использовалась в основном только одна система – наша первая «общая».

Еще одна немаловажная деталь. В НАСА результаты расчетов традиционно представляются в фунтах, футах и морских милях, а у нас в ходу метрическая система единиц. Преимущества метрической системы признаны повсеместно, и поэтому мы довольно быстро договорились с нашими коллегами об использовании в совместной работе килограммов и километров. И опять сила традиции показала себя. В своих внутренних документах наши коллеги все-таки проставляли величины в фунтах и милях. Такая двойная «бухгалтерия» таила в себе потенциальную опасность и временами давала «плоды». Один из них баллистикам довелось «вкусить» во время тренировки Центров управления в декабре 1974 года.

Мы провели расчеты по данным наших американских коллег и обнаружили чудовищное расхождение в результатах, полученных в Москве и Хьюстоне. Поднялась тревога среди баллистиков, пришлось мобилизовать людей и компьютеры, вырабатывать и отбрасывать гипотезы, но – безрезультатно! Ситуация была действительно серьезной – ведь возникла она после трех лет совместной работы и всего за полгода до старта.

В Хьюстон мы полетели озабоченные и озадаченные. А все оказалось до обидного просто: в ходе тренировки американские специалисты передавали из Хьюстона в Москву весь необходимый набор баллистических параметров, но величина одного из них была передана не в метрических единицах и превышала свое правильное значение в несколько раз.

Можно привести еще один пример того, как мы оказались бессильными перед силой традиции. «Витком» у нас называется участок полета от экватора до экватора при пролете над ним с юга на север. У наших коллег несколько различных понятий «витка», причем, как и у нас, традиция берет начало от первых стартов в космос. Отступить от привычного ни одна из сторон не нашла возможным – и в нашей документации появились определения советского и американского «витка». Интересно, что в английском языке «виток» и «революция» пишутся одинаково. Это дало нам повод поговорить о «революционности» наших коллег.

Первая встреча и обсуждение первых, технически простых вопросов во многом выявили основные особенности совместной работы и позволили заложить основы баллистического и языкового взаимопонимания. А профессиональный баллистический язык, язык цифр и терминов, уже в ходе второй встречи позволил нам многое понимать не только без переводчика, но даже вообще без знания английского языка.

КОСМОДРОМ –
НОСИТЕЛЬ –
КОРАБЛЬ

В общих чертах сближение двух кораблей, стартующих с различных космодромов, можно представить следующим образом. Пусть один из кораблей выведен на орбиту. Его движение будет происходить в плоскости, которая образует с плоскостью экватора угол, называемый наклонением орбиты. Второй корабль должен оказаться в плоскости орбиты первого корабля, в противном случае потребуются значительные затраты топлива на совмещение плоскостей орбит. Совмещение орбитальных плоскостей будет в том случае, если старт второго корабля произойдет приблизительно в момент, когда космодром, вращающийся вместе с Землей, пройдет через плоскость орбиты первого корабля. Этот момент наступает дважды в сутки; один раз выведение осуществляется в северо-восточном направлении, а другой – в юго-восточном.

После выведения кораблей в одну и ту же плоскость решается задача сближения кораблей в этой плоскости. Затраты топлива, необходимые для выполнения сближения, зависят от взаимного положения кораблей и схемы сближения. Взаимное положение кораблей в начале сближения, в свою очередь, определяется взаимным расположением стартовых комплексов и очередностью запуска кораблей, наклонением и высотой орбиты корабля, запущенного первым.

В результате первых встреч директора проекта согласовали вопросы, которые давали исходную информацию для баллистического проектирования совместного полета. Было решено: с космодрома Байконур запускается корабль «Союз», а корабль «Аполлон» – со стартового комплекса космического Центра имени Кеннеди на мысе Канаверал.

При выборе баллистической схемы любого полета учитываются многие характеристики стартовых комплексов, ракет-носителей и кораблей, но всегда в Соответствии с конкретной задачей выделяются наиболее существенные. Такой подход был принят и в нашей работе с американскими коллегами. В качестве примера я расскажу о том, какие особенности участков выведения на орбиту советского и американского кораблей мы учитывали.

При полете ракеты-носителя отдельные ее блоки, ступени, выполнив свою задачу, отделяются и падают на Землю. Районы их падения определяются соответствующим выбором направления, или азимута запуска, и программы выведения на орбиту. В том случае, если для падения отделяемых частей можно выделить лишь строго ограниченные районы, задача расчета участка выведения становится более сложной.

Старт «Аполлона» производится в тот момент, когда космодром имени Кеннеди оказывается в плоскости орбиты «Союза». Этот момент впервые наступает через 7,5 часов после старта «Союза».			Проекция орбиты (одного витка) на поверхность Земли – трасса спутника.
Азимут запуска и программа выведения ракеты-носителя выбираются таким образом, чтобы отделяющиеся в полете блоки падали в заранее отведенные районы.			Стартовое окно согласовано не только для 15 июля 1975 года, но и для всех дат до 15 июля 1976 года включительно.

С этой точки зрения у наших американских коллег хлопот было намного меньше, чем у нас. Действительно, мыс Канаверал – часть восточного, Атлантического побережья полуострова Флорида. При запуске ракеты-носителя в любом направлении, от северо-восточного до юго-восточного, вообще не возникает проблем с районами падения: за исключением лишь первых секунд полета весь участок выведения находится над океаном.

Нам так свободно обращаться с азимутом запуска и программой выведения на орбиту нельзя. Сравнительно недалеко от Байконура простираются безлюдные, пустынные районы, в основном же полет ракеты-носителя проходит над населенными районами. Поэтому участок выведения должен пролегать над определенными и строго ограниченными зонами. Вот почему наклонение орбит космических объектов, стартовавших с Байконура, иначе говоря, направление их запуска, заранее и строго зафиксировано, например, 51,8 градуса, 51,6 градуса.

Кстати, эти особенности расположения стартовых комплексов во многом определили и различие систем управления ракетами-носителями, выбранными для ЭПАС. Так, для американского носителя «Сатурн» есть возможность менять азимут запуска и программу выведения на орбиту в широких пределах, и система управления создана такой, чтобы эту возможность использовать,– азимут программу выведения можно оперативно, непосредственно перед запуском изменить. Для носителя, запускаемого с Байконура, аналогичной возможности нет, поэтому нет смысла наделять систему управления «лишними» свойствами.

В одном отношении степь Байконура давала нам преимущество перед прелестями субтропиков мыса Канаверал – в погоде, точнее говоря, в постоянстве погоды и возможности уверенного прогнозирования ее изменений. Летом (особенно в июле) мыс Канаверал подвержен кратковременным, но довольно сильным капризам погоды, предсказать которые, даже на сутки вперед, практически невозможно. А производить запуск носителя во время грозы – мероприятие зрелищно эффектное, но весьма опасное. Нередко приходилось откладывать старт и ждать у моря хорошей погоды.

Все эти соображения повлияли на решение вопроса об очередности старта и возможного переноса его даты. В частности, нашим коллегам сразу стало понятно, что «Союз» может быть запущен только в северо-восточном направлении. Аналогичное решение было принято и для «Аполлона».

МЫ
БЕРЕМСЯ
ЗА СХЕМУ
ПОЛЕТА

Итак, исходные данные для предварительного проектирования определены. На этом этапе, как правило, проводится сравнительное исследование совокупности возможных вариантов полета, обеспечивающих выполнение поставленной задачи. С нашей стороны, например, на встрече в Хьюстоне летом 1972 года, были представлены на общий суд восемь вариантов полета с различной очередностью старта кораблей, различными высотами монтажной орбиты (орбита стыковки) и орбиты ожидания (орбита, на которой первый корабль «ожидает» запуск второго). В четырех вариантах сближение проводил «Союз», в остальных – «Аполлон».

Внушительные исследования провели и наши коллеги. Теперь предстояло из всего многообразия вариантов выбрать один. И работа закипела – временами было легко, временами очень тяжело, но всегда трудились с пользой для дела и, следовательно, продвигались вперед.