Небесная история мифологическая история земная история мистерия голгофы

В пространственном космосе друг другу противостоят дали Вселенной и центр Земли. В далях Вселенной неким образом "рассеяны" звезды. Из центра Земли излучаются силы по всем направлениям далей Вселенной.

Человеку, который находится во вселенной в настоящую космическую эпоху, сияние звезд и действие сил Земли могут являться лишь как общее творение божественно-духовных существ, с которыми он связан в своем внутреннем существе.

Но некогда была космическая эпоха, когда это сияние и эти силы Земли были еще непосредственным духовным откровением божественно-духовных существ. Человек в своем смутном сознании чувствовал божественно-духовных существ, действующими в его существе.

Затем наступило время другой эпохи. Звездное небо с его светилами выделилось как телесная сущность из божественно-духовной творческой деятельности. Возникло то, что можно назвать Духом Вселенной и телом Вселенной. Дух есть некое множество божественно-духовных существ. В более древнюю эпоху они оказывали свои воздействия на Землю из местонахождений звезд. То, что тогда блистало из далей Вселенной, что как силы излучалось из центра Земли, - это были в действительности разум и воля божественно-духовных существ, творивших Землю и ее человечество.

В позднейшую космическую эпоху - после развития Сатурна и Солнца - действие разума и воли божественно-духовных существ становилось все более и более духовно внутренним. А то, в чем они первоначально действенно присутствовали, –– это стало "телом Вселенной", гармоническим расположением звезд в мировом пространстве. Можно сказать, обращая взгляд на эти вещи сообразно духовному мировоззрению: из начального Духо-тела Существ, творящих Вселенную, возникли Дух Вселенной и тело Вселенной. И тело Вселенной расположением и движением звезд являет то, каким некогда было разумное и сообразное воле творческое деяние Богов. Но для космического настоящего то, что некогда было в звездах свободно подвижным божественным разумом и божественной волей, стало в них закономерно устойчивым.

Итак, то, что ныне из звездных миров светит человеку на Землю, –– это уже не непосредственное выражение божественной воли и божественного разума, а сохраняющиеся знаки того, чем они некогда были в звездах. Вид неба и звезд, исторгающий восхищение из человеческой души, позволяет узреть прошлое, но не настоящее откровение Богов.

Однако то самое, что в сиянии звезд является "прошлым", в Духе Вселенной есть "настоящее". И человек своим существом живет в этом "настоящем "Духе Вселенной.

Рассматривая образование Вселенной, надо обратить взгляд на древнюю космическую эпоху, когда Дух Вселенной и тело Вселенной действуют как единство. Надо взглянуть на среднюю эпоху, когда они развертываются как двойственность. И нужно помыслить о будущем, о третьей эпохе, когда Дух Вселенной снова примет в свою действенность тело Вселенной.

Для древней эпохи звездную констелляцию и звездный путь нельзя было "исчислить", ибо они были выражением свободного разума и свободной воли божественно-духовных существ. В будущем их опять нельзя будет исчислить.

"Исчисление" имеет значение лишь для средней космической эпохи.

Это верно как для звездной констелляции и для звездного пути, так и для сил, излучающихся из центра Земли в дали Вселенной. Здесь становится "исчислимым" то, что действует "из глубины".

Все из древней космической эпохи стремится к средней эпохе, в которой пространственное и временное становится "исчислимым", а божественно-духовное как откровение разума и воли надо искать "позади" этого "исчислимого".

Лить в эту среднюю эпоху даются те условия, при которых человечество может двигаться вперед от смутного сознания к ясному, свободному самосознанию, - к собственному, свободному разуму и к собственной свободной воле.

Однажды должно было прийти то время, когда Коперник и Кеплер "исчислили" тело Вселенной. Ибо человеческое самосознание должно было формировать себя из космических сил, связанных с наступлением этого момента. Самосознание было заложено в древнее время; затем наступила эпоха, когда оно уже развилось настолько, что смогло "исчислить" дали Вселенной.

На Земле разыгрывается "история". Она никогда не пришла бы, если бы дали Вселенной не превратились в устойчивые звездные констелляции и звездные движения. "Историческое становление" на Земле есть отображение, - правда, совсем измененное, - того, что некогда было "небесной историей".

Более древние народы еще имеют в своем сознании эту "небесную историю", и они гораздо больше взирают на нее, чем на "земную историю".

В "земной истории" живут разум и воля людей –– сперва в связи с космической волей и разумом Богов, а затем самостоятельно.

В "небесной истории" жили разум и воля связанных с человечеством божественно-духовных Существ.

Если обратиться к духовной жизни народов, то в далеком прошлом сознание совместного бытия и совместного воления с божественно-духовными Существами настолько присутствует у людей, что их история есть небесная история. Человек, говоря об "изначальном", излагает не земные, а космические события. Также в отношении его настоящего то, что происходит в его земном окружении, кажется ему столь незначительным в сравнении с космическими событиями, что он обращает внимание лишь на них, а не на земное.

Была эпоха, когда человечество имело сознание, способное лицезреть небесную историю в могучих впечатлениях; в них перед душой человека вставали сами божественно-духовные Существа. Они гласили, и человек воспринимал этот язык в сновидческой инспирации; они являли свой облик, и человек созерцал их в сновидческой имагинации.

Эта "небесная история", долгое время наполнявшая человеческие души, сменилась мифологической историей, которую теперь часто считают за древнюю поэтическую фантазию. Она связывает небесные свершения с земными событиями. Например, выступают "герои", существа сверхчеловеческие. Они суть существа, стоящие в своем развитии выше человека. Люди, например, в известное время образовали члены человеческого существа лишь до души ощущающей. А "герой" уже развил то, что в человеке некогда выступит в виде Самодуха. В земных условиях "герой" не может воплотиться непосредственно, но он может достичь этого, погрузившись в тело некоего человека и сделав себя, таким образом, способным в качестве человека действовать среди людей. В "посвященных" древних времен следует видеть такого рода существ.

Факты мирового свершения при всем этом таковы: исторические события следовали друг за другом совсем даже не потому, что их так представляло себе человечество; но претерпевало изменение то, что разыгрывалось между более духовным "неисчислимым" и телесным "исчислимым".

Дело лишь в том, что спустя долгое время после того, как мировые отношения изменились, человеческое сознание того или другого народа еще крепко держалось за "мировоззрение", соответствовавшее гораздо более ранней действительности. Сперва было так, что человеческое сознание, не идущее в ногу с космическим свершением, действительно еще лицезрело древнее бытие. Затем наступило время, когда ясновидение поблекло и древнее бытие удерживалось только традицией. Так, в Средние века традиционно еще представляется вмешательство небесного мира в земной; но оно уже больше не созерцается, ибо сил образного видиния тогда уже больше не было.

В земной сфере народы развиваются таким образом, что они придерживаются содержания того или другого мировоззрения в течение разных сроков времени, так что мировоззрения живут рядом друг с другом, хотя по своему существу они лежат одно за другим. Но различные мировоззрения народов проистекают не только из этого факта, но также и оттого, что сообразно своим задаткам различные народы лицезрели различное. Так, египтяне видели мир, в котором находятся существа, преждевременно остановившиеся на пути становления человеком и не ставшие земными людьми; и человека после его земной жизни они видели во всем том, где он имеет дело с такими существами. А халдейские народы больше смотрели на то, как внеземные духовные существа - благие и злые - вступали в земную жизнь, чтобы действовать тут.

За древней, очень долгой по времени эпохой, принадлежащей собственно "небесной истории", следует "мифологическая" история –– более краткая, но все же еще длительная по сравнению с позднейшей собственно "историей".

Люди, как я уже охарактеризовал, лишь с трудом покидают в своем сознании древние воззрения, в которых Боги и люди представляются действующими совместно: "Собственно земная история" существует, самое долгое, со времени развертывания души рассудочной, или души характера. Но "мыслит" человек еще в смысле того, что было прежде. Лишь тогда, когда развиваются первые зародыши души сознательной, начинают вместе с тем взирать на "собственно историю".

И в том, что, отделившись от божественно-духовного как человечески-духовное, становится историей, человеком могут быть пережиты свободный разум и свободная воля.

Так протекает мировое свершение, в которое вплетен человек, между вполне исчислимым и творящим деянием свободного разума и свободной воли. Во всех промежуточных нюансах взаимодействия того или другого открывается мировое свершение.

Человек так осуществляет свою жизнь между рождением и смертью, что для него в исчислимом созидается телесная основа для развертывания внутреннего духовно-душевного, свободного неисчислимого. Свою жизнь между смертью и новым рождением он проходит в неисчислимом, однако, таким образом, что для него там, словно "внутри" духовно-душевного бытия, мысленно развертывается исчислимое. Благодаря этому он, исходя из этого исчислимого, становится строителем своей грядущей земной жизни.

В "истории" на земле изживается неисчислимое; но в него, хотя и в слабой мере, включается исчислимое.

Против порядка, установленного между исчислимым и неисчислимым божественно-духовными Существами, изначала связанными с человеком, - против гармонизации исчислимого и неисчислимого в космосе посредством "меры, числа и веса", - восстают люциферические и ариманические существа. Люцифер с тем его складом, который он сам придал своему существу, не может быть в союзе ни с чем исчислимым. Его идеал - космическое, ничем не обусловленное деяние разума.

Эта люциферическая тенденция сообразна мировому порядку в тех областях, где должно царить свободное свершение. И там Люцифер есть правомерный духовный помощник развитию человечества. Без его помощи в духовно-душевное существо человека, зиждущееся на основе исчислимой телесности, не могла проникнуть свобода. Но Люцифер хотел бы распространить эту тенденцию на весь космос. И тут его деятельность становится борьбой против божественно-духовного порядка, к которому изначально принадлежит человек.

Проявление этой, ежегодно возникающей божественной любви есть время воспоминания о том, как с Христом свободная божественная стихия вступила в исчислимый элемент Земли. В полной свободе действует Христос в исчислимом; и этим Он делает безвредным то, что жаждет только исчислимого, а именно ариманическое.

Событие Голгофы есть свободное космическое деяние любви внутри земной истории; и оно постижимо тоже лишь для любви, которую человек привносит к этому пониманию. Гетеанум, в рождественские дни 1924.