Опыт других людей с умирающими

Опыт Л.С. (Мастера и Учителя Рэйки)

Случай первый

Это был мой первый опыт работы с раковой больной. Как удивительно перекликались мои ощущения с ощущениями и восприятиями Люды! Я давала Рэйки матери своей знакомой, когда та уже находилась в последней стадии, незадолго до ухода.

Моя подруга обратилась ко мне, когда ее матери уже начали колоть морфий, когда она физически уже просто не выдерживала боли. Давая ей Рэйки, я увидела, что физически происходят удивительные вещи, то есть сразу проходят болевые ощущения.

Больная не нуждалась в болеутоляющих средствах, так как не испытывала болей. И в течение последних 5 дней ей не сделали ни одного укола. Она уходила спокойно и умиротворенно. Я ощущала при этом безграничное счастье и радость.

Случай второй

Меня каждый раз поражает простота сопровождения умирающих с Рэйки. Я сейчас вспомнила еще один случай. Меня попросили делать сеансы Рэйки одному пожилому мужчине, у которого был рак желудка и он уже лежал в больнице. Надо было посмотреть, что я могу для него сделать. Когда я пришла и увидела его глаза, то я поняла, что помочь нельзя, что это его последние дни. Я не могла сказать этого ни сыну, ни родственнику, а лишь близкой знакомой, которая меня об этом попросила. Я ей сказала, что это вопрос дней и я сделаю все, что смогу, чтобы снять боли, чтобы все произошло спокойно и более естественно. В таких ситуациях часто происходит слияние бытового, вроде бы смешного уровня с божественным планом и все происходит нормально. Врачи при раке желудка прописали пациенту диету, и сын хотел, чтобы он ел какую-то специальную пищу, а умирающему хотелось котлету и хотелось ему выкурить сигарету. Я ему говорила: "Господи! Да съешьте вы эту котлету, выкурите вы эту сигарету".

Даже на этом последнем этапе опять не принимается смерть. Мы цепляемся за все, родственники и все вокруг цепляются за любую соломинку, то есть опять делают попытки что-то изменить, хотя самое важное - чтобы человеку просто стало хорошо. Сначала я делала ему сеансы, а потом просто в течение получаса сидела, держа его за руку. И он мне, незнакомому человеку, начинал рассказывать о себе какие-то вещи: о своих коровах, о своих телятах. Я поняла, что неважно, о чем он сейчас говорит, что совсем не имеет никакого значения та тема, которую он проговаривает, а важно то, что он говорит, а я сижу и с полным вниманием его слушаю. В этот момент происходит наше единение на том уровне, на котором мы просто едины. Я ему сделала 5 сеансов, приезжала где-то часов в 11-12, на шестой день в это время он ушел. Ему не кололи морфий, он был спокоен, у него не было болевых агоний, которые обычно происходят. Мне описывали состояние ухода раковых больных раньше, - какой это страшный процесс, который всегда сопровождается человеческим безумием!

Случай третий

По просьбе Л. я передаю следующий опыт в третьем лице, так как он очень личный.

Незадолго до этого Л. получила мастерскую инициацию. Процесс умирания и смерти ее матери состоялся "как будто в потоке трансформационной работы Л.С. с самой собой. Кроме всего, это еще касалось самого близкого для нее человека - матери, и до этой ситуации Л. никогда не хоронила никого из близких.

В течение года мать Л. начала жаловаться на печень, после того как она что-то не то съест. Все ее жалобы воспринимались как бы в рамках нормального. У пожилых людей этот орган, как правило, поврежден, редко кто из того поколения следил за своим здоровьем. Да и жизнь была у них тяжелая и не уделялось такого внимания своему организму.

Л. давала своей матери сеансы Рэйки раньше, до болезни. Она была знакома с этой энергией, она ощущала тепло, чувствовала, как у нее проходили недомогания. И хотя мать знала, что Л. могла ей помочь, тем не менее с того момента, как у нее появились боли в лимфатическом узле, в шее и в голове (за 4 месяца до смерти), она категорически отказалась от помощи.

Мать Л. уже тогда практически подсознательно сделала выбор на уровне сущности. Это было заявлено с самого начала, как только у нее начались боли.

Мать упорно отказывалась от сеансов Рэйки. Вначале это было очень болезненно для Л., потому что ее желание помочь, естественно же, присутствовало, тем более что она знала, что может это сделать.

Матери Л. было необходимо, чтобы дочь просто присутствовала и была с ней. Л. понимала, что то, что она находилась с ней, приходила к ней каждый вечер в течение всей ее болезни, придает ей силы. Она прекрасно видела, что уже ее присутствие успокаивало и снимало боль.

После отказа от ее помощи Л. не могла делать маме Рэйки дистанционно дома; она не имела внутреннего права это делать. В тот момент они обе уже вышли с уровня родственных, каких-то эмоциональных отношений дочери и матери, привычно традиционных, в которых обычно все существуют. Они были все время вместе на каком-то другом уровне. Это были просто два трансцендентных существа, которые существуют в этом мире здесь, потом будут в другом мире, где с ними будет происходить что-то другое.

Диагноз был поставлен только за неделю до смерти. Это оказался рак. Л. и раньше подозревала, что у матери рак. До этого момента у нее уже был опыт провожания людей с раком, она три раза держала за руку умирающего человека.

В последнюю неделю перед смертью происходящее изменило всех настолько, что вопрос просьбы о сеансах просто не стоял. Это было естественное состояние Рэйки. Л. приходила каждый вечер и делала сеанс Рэйки, который даже нельзя было назвать классическим сеансом. Болевые ощущения проходили сразу. Вечером мама получала сеанс и спокойно спала всю ночь, в течение дня ела, то есть она была нормальным человеком. Ее сознание как будто отвлекалось от физических болей для того, чтобы просто начать переходить на другой уровень и ощущать.

Физические страдания, которые больная испытывала, нельзя было сравнивать с физическими болями и страданиями, которые переживают больные раком перед смертью. Когда у человека очень сильное физическое страдание, вся энергия уходит на борьбу, на сопротивление. Люди же не пропускают боль, они не проходят сквозь нее, они сопротивляются боли. Сопротивление - это энергия, которую надо вкладывать в борьбу с болью. Ведь если бы мы умели принимать боль и проходить в нее, то энергия трансформировалась бы во что-то другое, она трансформировалась бы в осознавание. И пока человек находится только в физических ощущениях и в этой страшной боли, для него нет возможности осознавания процесса, возможности посмотреть на происходящее с точки зрения перехода в иную реальность. Ведь это удивительная вещь - момент перехода, в нем концентрируется все, чем мы жили и зачем мы жили, и именно он показывает, как мы жили. Он всегда что-то показывает. Ведь не зря же каждый человек умирает по-разному. Момент перехода - как индикатор, по которому можно сказать о человеке очень многое.

Мать за неделю до смерти отвезли в частную больницу, так как уже требовалось хирургическое вмешательство. Она лежала в отдельной палате в комнате на первом этаже, уставленной цветами. На лужайке под окнами прыгали зайцы, вокруг рос лес, там не было ощущения больницы.

Ведь в больнице умирать просто негуманно. В наших реанимациях нельзя вообще находиться, там не может никто выжить, сами поля этих отделений смертельны.

Л. исключает, конечно, случаи, когда нужна какая-то срочная хирургическая помощь или интенсивное терапевтическое вмешательство; ситуации бывают разные. Но в случае раковых больных в последней стадии Л. однозначно считает, что не должно быть никаких больниц и никаких операций. Л. находит, что рак - это процесс, в котором возникают чудесные вещи, и болезнь может пройти.

Но Л. уже видела, как мать физически изменяется, хотя она и не похудела, у нее не было внешней деформации, она оставалась достаточно полной, симпатичной женщиной. У нее не наступили изменения, которые обычно возникают при раковых заболеваниях: усыхание, появление желтизны, определенного цвета кожа. Рак для Л. настолько виден и ощутим, что она замечает это в глазах.

Матери сделали операцию, необходимую для определения диагноза, после операции ей стало лучше физически.

Мать находилась в полном сознании в течение всех трех дней до смерти. К ней пришли все люди, которых она хотела видеть и которые хотели видеть ее. Она полностью сказала всем все, что хотела сказать. Она абсолютно сознательно описала, где и как она хочет быть похоронена, что должно быть приготовлено на ее поминках. Это происходило естественно и нормально, в этом не было неприятия. И все было сделано так, как просила умирающая.

Происходящее убеждало Л. в том, что все в мире гармонично и смерть тоже может быть гармоничной. Слова, которые трудно высказать: "Гармоничная смерть!" Л. убеждена, что негармоничной смерти просто не должно быть! Только в нашем человеческом сознании столько сопротивления этому, что почти вся западная цивилизация практически не только не касается этой темы, а просто закрыла ее. Смерти нет! Но смерть, как явление на физическом плане, существует, и, закрывая глаза на это, мы уподобляемся страусу, который зарывает голову в песок.

Вскоре у мамы появились физические симптомы наступающей смерти, у нее начала собираться жидкость в легких, ей стало тяжело дышать, а затем появилось состояние очень сильного жара и огня. В течение двух дней у нее было ощущение, как будто в ней что-то сгорает. У мамы все время было физическое ощущение огня, хотя сохранялось нормальное дыхание и сознание. Умирающая нормально осознавала свое состояние. В течение этих последних дней она все время разговаривала со всеми, кто к ней приходил. Л. ей непрерывно давала Рэйки, держала ее за руки. По ощущениям Л., это не был процесс, который можно описать как процесс какого-то отдельного сеанса, это было не так. Это был общий процесс, в котором все пребывали. На этом уровне не было вопросов, было просто состояние, в котором находились все окружающие, и он не мог происходить иначе, чем так, как он происходил. Л.С. просто присутствовала, держала мать за руку и ощущала присутствие Мастерского символа, он был везде. Это была бесконечность, когда уже стираются все грани, - это была безграничность.

Вечером перед последней ночью произошло абсолютно удивительное переживание, когда перед самым концом включился еще процесс помощи других людей.

Л. почувствовала такую глубокую физическую усталость, что внутренне испугалась. Она испугалась, что физически не выдержит до последнего момента. Л. очень устала, ее не держали ноги, она думала, что вот-вот рухнет. И тогда Л. попросила помощи друзей Рэйки. В половине двенадцатого ночи она позвонила другу и попросила о помощи. И вот тогда произошел удивительный момент. Л. с сестрой легла валетиком на свободную кровать, и мать тоже уснула. Она успокоилась, у нее уже прошел жар. И вдруг Л. почувствовала, что их как будто берут в руки и качают, как в колыбели. Они с сестрой оказались в ладонях, и их покачивали. Все трое уснули на два часа. Это был удивительный момент помощи. Через два часа Л. с сестрой проснулись бодрые, вся их усталость прошла.

Мать ушла абсолютно тихо и спокойно. Ее дыхание становилось просто тише, тише, тише и затем совсем прекратилось. Очень тихо и спокойно произошел этот последний момент. И Л. прекрасно видела, что это не конец, что на каком-то уровне ее мама освободилась от своих плотных связей. И это было большим облегчением для мамы. Телу было очень тяжело, уже все произошло, и вот в этот момент состоялось чистейшее освобождение. Позвали врача, который констатировал смерть. Состояние вокруг было просто удивительное, вокруг были цветы, горели свечи и палочки. Это было не похоже на палату, где 20 человек страшно мучаются и страдания каждого перетекают на других, не похоже на пространство боли и смерти. Процесс перехода мамы Л. выражался иначе, вокруг не было больничных полей.

Л. с сестрой в течение последующих 5 часов держали руки на теле умершей, они просто не могли оторвать от нее рук. Раньше, когда человек умирал, тело уносили в храм, люди сидели трое суток и были рядом. Но Л. понимала, что у них нет такого места, чтобы это сделать, и поэтому они все время держали мать в руках.

Она была теплая, и она присутствовала освобожденная. Это была просто феерия. Под руками все пульсировало, все было живое. Процессы на физическом уровне не прекращаются так сразу. Ее тонкое тело присутствовало, и было полное ощущение ее дыхания. Л. видела, как у матери скатились две слезы. Все происходило наилучшим образом.

И вдруг все вещи стали естественными, простыми. К матери, кроме Л. и сестры, никто не прикоснулся. Они сами переодели ее в ту одежду, в которую она хотела быть одета, и все было уместно. Только к вечеру начались какие-то клеточные разрушения, включились процессы из области смерти, когда начинается процесс разложения.

Л. поняла это удивительное состояние, именно так люди должны умирать - держась за руку. Их надо обмывать, с ними надо быть. Не так, что где-то кто-то умер и встречаются только на похоронах. Надо участвовать во всем этом процессе от начала до конца.

Мать Л. совершенно не была деформирована. Л.С. считает, что от того, как происходит приятие перехода, зависит, насколько изменяется внешне человек. Спокойное приятие никогда не приведет к деформации. Поэтому, наверное, страшна насильственная смерть, когда она происходит внезапно, неожиданно для всех. Тогда смерть, наверное, деформирует все пространства: физическое и другие, более тонкие пространства, разрывает связи. Возникает протест, вопрос, вопль: "Почему?" Когда процесс осознанный, тогда все происходит, как должно быть.

Похороны были просто какой-то праздник - без истерик, без слез, было полное приятие того, что происходит, понимание, осознавание. Мать похоронили там, где она хотела. После к Л. подходили люди и говорили, что они никогда не были на таких похоронах.

Во время похорон обряд проводил священнослужитель. Народ собрался в каплице, у каждого в руках были свечи, и священник начал обряд. Он говорил удивительные вещи, которые обычно не говорит православный священник во время похорон. Он говорил о том, что люди должны радоваться, а не скорбеть. Это был просто хороший священник. Не было истерик и не было плача. В группе стоящих вокруг гроба людей была одна ясновидящая, которая видела, что мать стояла сначала за Л. и ее сестрой, потом она обошла по кругу всех и попрощалась с каждым.

По мнению Л., обязательно должен быть обряд, неважно, какой религиозный обряд. Сам обряд является магическим действием, когда сознание всех присутствующих включается, поднимается на уровень происходящего. Обязательно должен состояться ритуал провожания, который в любой религии отработан. В любой ритуализации присутствуют древнейшие энергетические вещи, такие похороны отличаются от гражданских.

После похорон состоялись поминки. Все было так, как хотела мать.

Все время на протяжении 40 дней у Л. была сильнейшая связь с матерью, Л. все время чувствовала ее присутствие. Прежде чем прийти на работу, Л. каждое утро заходила в церковь. Она ставила три свечи и молилась, просила о помощи для матери, зная, что в течение этого тяжелого и трудного процесса надо помогать. Каждый вечер Л. сидела и делала маме Рэйки на протяжении 40 дней. В этот период ее присутствие было очень явным. После 40 дней что-то изменилось. Л. поняла, что мама ушла совсем уже далеко, связь утончилась, стала прозрачной, как будто она совсем ушла от того, в чем она раньше присутствовала.

Л. убеждена, что если бы матери раньше продиагностировали рак и произошло хирургическое вмешательство, то это принесло бы только физические страдания, страх и боль. И эти полтора года прошли бы в муках. А так как диагноз был поставлен только за три дня до смерти, то ее мать не прошла через психологические ощущения больных раком, которые знают, что они больны. Л.С. счастлива, что ее мать избежала этого.

Тема рака и раковой болезни (это особая, специфичная болезнь) акцентируется почти на всех кругах Рэйки и вообще поднимается в контексте с темой Рэйки. Л.С. хочет передать всем, чтобы никто не боялся ни рака, ни раковых больных, ни себя в этой ситуации.