Мы и они: механизмы «в группе/вне группы»
Как уже говорилось в главе 18 («Классификация и иерархия»), наш процесс мышления в большей степени определяется базовыми познавательными функциями «распределение» и «подразделение в соответствии с иерархией». Аналогичное распределение по категориям и подразделение в соответствии с иерархией действует и при разделении понятий «мы» и «они»: явление, которое социальные психологи называют «механизмами в группе/вне группы». Эта форма мышления присуща человеку как социальному животному. Межчеловеческая карта действительности нуждается в четком разграничении, однако цена этого разграничения часто оказывается слишком высокой. Психические механизмы понятия «принадлежать» к одной группе и не принадлежать к другой группе, без сомнения, являются движущей силой многих кровопролитий и других печальных явлений. Нам, НЛ-программистам, не требуется слишком много фантазии и идеализма, чтобы задать себе вопрос: нельзя ли смоделировать способность к миролюбивому совместному существованию? Уравновешенное обращение с понятиями «они» и «мы», несомненно, является одним из необходимых для этого условий. Повседневное название этой способности — «деполяризация». Как же она проявляется?
Субъективная реальность поляризации сопровождается кодированиями посредством субмодальностей, в которых «другая» группа существенно отличается от «собственной» группы. Как красный цвет отличается от синего, а левая сторона от правой. Создается впечатление, что направление и расстояние (расположение) субмодальностей при кодировании различия между «мы» и «они» часто являются критическими.
Если мы хотим узнать, какое место определенная группа людей занимает в чей-то социальной панораме, мы можем спросить об этом следующим образом: «Когда ты думаешь об этой группе X, в каком месте ты ее при этом видишь? В каком направлении и на каком расстоянии?» Другой возможной формулировкой является: «Когда ты думаешь об этой группе X, с какой точкой или каким направлением она ассоциируется у тебя, по твоим ощущениям, в наибольшей степени?».
Направление и месторасположение не ограничиваются исключительно визуальной модальностью. Аудиальные аспекты тоже могут быть весьма важны: «Не слышишь ли ты какие-нибудь голоса, когда думаешь о группе X? Откуда они раздаются? Они звучат внутри тебя или доносятся снаружи?» Вопросы такого типа являются относительно новыми. Социальную панораму мы можем распознать в теории социальных полей Курта Левина, а также в принципах социометрии и социографии (социограммы). При этом доминирующими являются визуальные субмодальности. Уильям Джеймс в своей книге Варианты религиозного опыта (De varianten van religieuze ervaring) еще в 1902 году упоминал «ощущения присутствия». Мы можем почувствовать кого-то рядом с собой, даже если этого человека нет рядом с нами. Следующий шаг в исследовании социальной панорамы затрагивает кинестетический аспект: «Где ты ощущаешь группу X?».
В том случае, если у людей, размышляющих о возможном месторасположении групп, возникают проблемы, мы можем помочь им, спросив их вначале о месторасположении их ближайших родственников. Определить эти места часто бывает достаточно просто. «Мой отец стоит за мной...». Необходимо стараться избегать появления сомнений в отношении подобной информации. Когда люди слишком сильно над чем-то задумываются, иногда они не могут дать по этому поводу объективную информацию. Помочь им при этом можно следующим образом: «Делай то, что подсказывает тебе твоя интуиция» или «Представь себе, что ты это знаешь». У людей, обладающих опытом поиска личных линий жизни, как правило, не возникает трудностей с социальной панорамой, хотя последняя и является более «расплывчатой».
Приведем пример. Предприятие, на котором работает Мерел, было объединено с другим предприятием. Однако Мерел это ничуть не радует. Мерел, всегда говорила «они», когда речь шла о рабочих с другого предприятия, и «мы», когда речь шла о рабочих ее прежнего предприятия. Это различие между «они» и «мы» действует на Мерел очень неблагоприятно. Становится ясно что до тех пор, пока Мерел будет так «сильно» чувствовать это различие, она не сможет нормально работать вместе с «ними».
Связь в группе/вне группы у Мерел ясна. Разумеется, она видит гораздо больше различий между людьми: богатые-бедные, мужчины-женщины, и прежде всего: люди с детьми и люди без детей. Но эти различия к данному делу не относятся, так как у «них» тоже есть маленькие дети, однако это не может помочь Мерел, которая проявляет большой энтузиазм в вопросе о наличии детей.
Критическими субмодальностями, посредством которых у Мерел закодировано различие между «они» и «мы», являются цвет и месторасположение. «Они» синего цвета и очень далеко. Кроме того «они» часто находятся слева и имеют маленький размер: Что же будет происходить с Мерел в том случае, если она раскрасит «их» в более теплый цвет и чуть приблизит? При этом у нее появляется «непривычное ощущение». «Теперь я больше не знаю, кто такие «мы!» — удивленно вскрикивает она. «Как мы сможем все контролировать, если они так сильно приблизились?».
Как и в случае с другими субмодальностями, экологические трудности, как правило, возникают непосредственно после изменения критических субмодальностей. НЛ-программист спрашивает: «Как ты можешь позаботиться о том, чтобы не испытывать трудностей в связи с тем, что ты больше не знаешь, кто такие «мы»? Возможно, теперь мы это «они и мы»; Возможно такое?» И: «Какие негативные последствия могут быть связаны с тем, что вы больше не можете все контролировать?» После некоторых поисков выясняется, что, в данном случае появилось большое пространство, так границы между «они» и «мы» стали более размытыми. В плане внутренних ощущений также произошло много изменений. Однако еще интересней то, что явно проявилось ощущение «солидарности со всеми людьми». Теперь Мерел видит, какой недалекой она была, и она очень рада тому, что больше такой не является.
Механизмы «в группе/вне группы» становятся причиной множества проблем, возникающих между людьми. Негативный образ «вне группы» вызывают и поддерживают члены своей группы: они учат «очернять» противную сторону и вознаграждают друг друга за это.
Расизм представляет собой сочетание классификации и подразделения в соответствии с иерархией на основе этнической принадлежности: они другие и они хуже, мы другие и мы лучше. Чтобы быть расистом, человек должен воспринимать население страны или часть земного шара как определенную категорию. Достичь этого можно только в том случае, если использовать при формировании концепции относительно данной группы людей опущение, обобщение и искажение. Кроме того, иерархический аспект — «они хуже» - подготавливает почву для этноцентрически направленного поведения. Разделять означает создавать условия для подразделения в соответствии с иерархией.
Обращение с предрассудками и предубеждениями является следствием «кодирования посредством субмодальностей» (см. главу 15, «Субмодальности»). При кодировании посредством субмодальностей речь идет о выделении определенных субмодальностей с тем, чтобы получить возможность лучше распознать концепцию (стереотипизация, как в случае с карикатурами). Личная линия жизни является наиболее выразительным примером кодирования посредством субмодальностей в рамках НЛП (см. главу 15, «Субмодальности»). Таким образом люди могут отличать друг от друга прошлое, настоящее и будущее. Однако с кодированием мы встречаемся повсюду. Кодирования посредством субмодальностей представляют собой преобразование действительности в определенных субмодальностях с целью получить возможность лучше распознавать соответствующие концепции. Расист должен уметь отличать аборигенов от европейцев и, вероятно, должен мысленно представлять их еще более черными, чем они есть на самом деле; Однако наряду с преобразованием внешних признаков члена «вне группы» часто используются и другие способы распознавания. Возможно, в социальной панораме расиста абориген воспроизводится как нечто более расплывчатое.
НЛ-программисту, который интересуется вопросами этноцентризма, имеет смысл заняться моделированием использования предрассудков и предубеждений. Основным вопросом при этом является: Как человек «создает» определенное предубеждение? Социальная панорама является инструментом, с помощью которого может осуществляться моделирование. Еще более интересным проектом моделирования, несомненно, является следующее: Существует ли такой человек, которому удалось избавиться от весьма негативного предубеждения? Как он это сделал? И что потребовалось ему для того, чтобы избавиться от этноцентрической точки зрения и научиться рассматривать страдания группы, которая вначале подвергалась дискриминации, как равноценные? Как этот человек отнесся к произошедшим при этом изменениям в своей собственной социальной личности и к негативной реакции со стороны членов его прежней группы, с которыми не произошли подобные изменения? Существуют ли примеры на этот счет? Есть ли такие южно-африканцы, которым удалось отказаться от системы апартеида? Есть ли такие бывшие нацисты, которые отказались от антисемитизма? Что именно субъективно в них изменилось? Удалось ли им изменить напряжение, подозрение и неравноценность на принятие, доверие и равноценность?
ПОЗИТИВНАЯ ДИСКРИМИНАЦИЯ
Давайте-ка сначала рассмотрим пример позитивной дискриминации: более позитивная оценка другой группы, чем своей собственной группы.
Таня, специалист по развивающимся странам, которая часто бывает в Африке, поместила африканцев в своей социальной панораме сверху, близко и слева Европейцев она поставила справа, чуть ниже и дальше. Несмотря на то что это связано с ее слишком позитивным отношением к африканцам, имеет свою отрицательную сторону: она не может сердиться на африканцев даже в том случае, если для этого есть все основания. При попытке повлиять на положение дел непосредственным изменением субмодальностей возникла следующая ситуация: Африканцы были перемещены на правую сторону и помещены либо над европейцами, либо за ними. Однако это не дало желаемого результата. Просьба перемешать африканцев и европейцев казалась вначале бесперспективной, так как могла быть связана с экологическими препятствиями; однако именно это оказалось быстрым решением проблемы. После «подстройки к будущему» Таня решила, что теперь она вполне способна рассердиться на африканца. Когда спустя несколько месяцев она снова приехала в Африку, она рассердилась и тем самым заслужила уважение своего африканского коллеги.