Томас майлс. люди лакоты (отрывок)

«У индейского селенья

В тишине лугов зеленых,

У излучистых потоков,

Расстилались нивы, долы,

А вдали стояли сосны,

Бор стоял, зеленый – летом,

Белый в зимние морозы,

Полный вздохов, полный песен…» -- Песнь о Гайавате

В августе 1972 года, изучая проблему онкологический заболеваний в городах Южной Дакоты, группа независимых экспертов выявила загрязнение двух мощных водяных пластов. Как выяснилось позже, источником заражения стало захоронение отработанных стержней ядерно-энергетической станции «Ирокез», которое располагалось неподалеку от резервации «Соснового хребта». Анализы воды в источниках резервации оказались настолько ужасными, что исследователи потребовали немедленного переселения индейцев за пределы зараженного района.

Информацию попытались засекретить, но кое-что просочилось в печать, и общественный резонанс привел к тому, что на место происшествия прибыла правительственная комиссия. Повторные анализы воды и почвы полностью опровергли версию о загрязнении территории ядерными отходами.

Интересно отметить тот факт, что в группу независимых экспертов входили довольно известные ученые, авторитет которых отметал все подозрения о некомпетентности или о политических предвыборных играх. В конце концов, несоответствие результатов посчитали следствием неисправной аппаратуры, и о шумном деле вскоре забыли. Хотя в беседе с местным населением один из репортеров получил интересный ответ: «Одно время на нашей земле умирали дети, птицы и рыбы, но святые люди попросили Создателя о помощи, и после священного танца их просьба была исполнена. Теперь мы снова живем на здоровой земле».

Мир древних аборигенов Америки окутан аурой тайны, и, подходя к нему, мы, не индейцы, сталкиваемся с совершенно не понятным для нас мировоззрением. Мы видим блестящие и порою пугающие костюмы, нас очаровывают племенные танцы, барабанный бой, гортанные и протяжные песни, но все это остается далеким от нашего восприятия. Например, индейцы сиу считают себя людьми-духами, принявшими человеческий облик для того, чтобы отмаливать или отпевать у богов благополучие окружающего мира. Но по фильмам и книгам мы знаем их как свирепых воинов или горьких пьяниц, и такие несоответствия мешают восприятию истины. Мы по-прежнему видим в них дикарей и относимся к ним соответствующим образом. А когда люди приезжают в резервации и встречают нищету, обездоленность и фанерные хижины, они еще больше укрепляются в своих предрассудках.

Узнав о событиях в резервации «Соснового хребта», я преодолел тысячу пятьсот миль, которые отделяли Лос-Анжелес от Южной Дакоты, и судьба подарила мне за это незабываемую встречу с одним из величайших духовных людей на Земле.

…В то время Говорящему Ворону исполнилось восемьдесят три года. Он считался знаменитым целителем и одним из немногих, кого индейцы сиу называют «святыми». Вакан Танка наделил его благими дарами и силами, которые выходили за рамки предсказаний и целительства. Он был видящим. Его ум, сердце и душа находились в полном единстве с небесами и духами, которые Создатель направил служить ему. Но люди почитали святого старца за преданность их племени и бесконечное сострадание ко всем живым существам. Имея доступ в обитель Высшего божества, он продолжал делить тяготы жизни с людьми своего народа. Он стал каналом силы, через который Создатель воздействовал на мир ради благополучия всего сотворенного.

…Слушая безмятежную песню старика, я все больше погружался в приятный транс. Нас окружали необъятные прерии, залитые солнечным светом. Слева виднелось небольшое хлопковое поле, и тихий ветер шептал о чем-то в густой траве. Говорящий Ворон пел песню на языке Лакоты – мира духов и умерших предков. На нем была его любимая ковбойская шляпа, желтая рубашка в полоску и джинсы. Лицо напоминало гравюры с изображением скалистых и бесплодных земель Дакоты. Он постоянно кивал головой. Блики солнечного света скользили по его лицу. Внезапно старик раскинул руки в стороны и поднял ладони к небу.

Наверное, он забыл, что рядом с них находились люди, в том числе и я. Все происходящее превратилось в его личную беседу с Вакан Танка. Он не зажигал маленьких веточек, собранных в кучу перед ним, но как только его песня закончилась, они вспыхнули языками пламени. Ветви затрещали, и когда дым достиг меня, глаза старика открылись. Секунду он безучастно смотрел на огонь, потом пронес правую руку над пламенем, и дым стал желтым. Он повторил движение, дым почернел и стал стелиться по земле. Я внимательно следил за индейцем. Он ничего не подсыпал в огонь, а цвет все равно менялся. Третье движение окрасило дым в белый цвет, четвертое – в красный.

Я знал, что это священные цвета четырех сторон света, из которых в мир приходили силы и мудрость. Но я не понимал, как и для чего он из вызывал. А потом мы вообще перестали удивляться, потому что начали слетаться птицы и сбегаться звери. Протиснувшись между наших ног, к старику подбежала лиса. Вслед за ней показалась семейка енотов. Затем я увидел барсука, сурков, четырех ворон, двух ястребов, стайку воробьев и несколько жаворонков. Звери и птицы садились возле него, совершенно не обращая внимания на собравшихся людей и пламя костра. Они сидели и ждали, когда он закончит свою молитву.

Тем временем дым сгустился в плотный столб над его головой, и мы ахнули, заметив перемену в его облике. В одно мгновение Говорящий Ворон оказался одетым в старинную синюю блузу великих воинов Дакоты. Ее украшали пучки шерсти и длинная бахрома. Лениво копнув землю пальцем, он выкопал какое-то странное голубое растение и шестью точными движениями руки разрисовал лицо полосками и зигзагами. Он снова запел. Дым костра разделился на четыре разноцветных султана; они вошли в макушку его головы и вышли из груди.

Я мельком заметил в дыме кружащиеся листья хлопчатника. Индейцы считают их символом секретной информации. Внезапно листья удлинились и превратились в перья черного орла. Они медленно кружили над головой старика. Говорящий Ворон протянул руку и схватил несколько перьев. Дым водоворотом откинуло прочь.

Потом он долго беседовал с животными и птицами. Индеец касался головы каждой твари и что-то шептал на языке Лакоты. Мы не смели шевельнуться. Звери расходились. Толстый кролик пробежал прямо по моим туфлям. А потом огонь угас, боевая блуза и раскраска исчезли, перед нами вновь сидел старик в полинявшей полосатой рубашке и ковбойской шляпе.

Взглянув на наши удивленные лица, он тихо сказал:

-- Эти дети Земли принесли мне весть от Вакан Танка. Он предупреждает нас о грядущем степном пожаре и просит сделать все необходимые приготовления.

Я даже встряхнул головой. Поверьте, ощущение было такое, словно ты оказался в сказке, и мне человеку городскому и довольно циничному, все напомнило детские сны с полетами в воздухе, маленькими феями и добрыми волшебниками. В тот миг я считал старика уникальным творцом чудес, или, лучше сказать, проводником чудес, которые создавал его бог – Вакан Танка. Но Говорящий Ворон имел о чудесах свое собственное мнение:

-- Высочайший и самый святой выполняет любое из своих обещаний. Не надо считать это чудом. Настоящее чудо произойдет тогда, когда Ему не удастся выполнить предначертанное им для свершения…

перевод с английского Масяня.