Гвен запнулась, в ее глазах вспыхнуло безумное любопытство. Без предупреждения, она схватила Изобель за руку и поднесла ее к носу

- Говоря о шике, - сказала она, разглядывая кольцо победителя Национальных на руке Изобель. - Вот где ты была все это время? Глубоководное погружение на обломки Титаника?

Изобель осторожно убрала руку от Гвен. Пожимая плечами, она аккуратно заложила выпавшую прядь волос за ухо, повернулась и присела на край кровати рядом с Гвен. Чтобы скрыть кольцо от любопытных глаз, она сунула руки между колен.

- Идея тренера, - сказала она. - Команда проголосовал за то, чтобы заказать его, потому что это была наша третья победа подряд. Я не собиралась носить его, но когда папа узнал об этом, он настоял.

Гвен хмыкнула. Снова откинувшись назад, она сложила руки за голову и скрестила худые ноги в лодыжках

- Как поживает надзиратель? Ты была с ним?

- В последнюю минуту покупали Рождественские подарки, - сказала Изобель.

Гвен оживилась при слове «покупали». Казалось, что она только что заметила небольшую коробочку, торчащую из сумки, и тут же катапультировалась с кровати.

- Тебе не следовало, - сказала она, устраиваясь поудобнее со скрещенными ногами на розовом ковре Изобель, это действие задрало ее юбку, обнажая темно-коричневые легинсы под ней. Она засунула руку в золотой мешочек с крендельками. - Тем более я еврейка.

Изобель улыбнулась.

- Это для папы, - сказала она, наблюдая, как Гвен распечатывает и трясет подарочную прямоугольную коробку, обернутую в зелено-золотую бумагу. Предмет внутри глухо стучал о стенки.

- Позволь мне угадать, - сказала Гвен. – Добавишь замок в его коллекцию?

Изобель закатила глаза.

- Одеколон.

- Будем надеяться, что это поможет, - пробормотала Гвен, и вернулась к подаркам. Шумно зашуршав, она достала небольшой плоский сверток, завернутый в блестящую красную бумагу.

- Ох, - сказала она, теребя прозрачный зеленый бант. - Это выглядит причудливо.

Она взвесила коробку в одной руке, затем поднесла ее к уху и потрясла. Изнутри послышалось тихое шуршание.

- Теннисный браслет? (прим. браслет с драгоценными камнями, обычно бриллиантами, расположенными по всей его длине) - предположила она.

- Закрой. Медальон-снежинка. Папин подарок маме.

- Хм! - Гвен положила коробку на пол рядом с другими. - Что еще у тебя здесь? - спросила она, шаря в пакетах.

Изобель взглянула в окно, ее внимание привлекли белые снежинки размером с попкорн. Оттолкнувшись от кровати, она прошла к окну, чтобы открыть кружевные занавески.

- Боже, - пробормотала она, - действительно начинается снегопад.

- Что? Это? – Издевалась Гвен. - Этот снег из сладкой ваты. Все это - пух и пустые калории. Это первое, что закончится утром, просто подожди.

Глядя на выступ крыши, Изобель пригляделась к одному из краев черепицы около середины нисходящего склона, один из перевернутых краев загнулся, словно манящий палец.

Это заставило ее думать о той ночи, когда Ворен забрался на ее крышу. В своем стремлении помириться и принести в жертву упаковку мороженого, он оступился. Изобель вспомнила ощущение полнейшей беспомощности, когда она наблюдала за тем, как он плыл назад, почти падая с края, и удержал себя в последнюю секунду.

Это был единственный раз, когда она видела его потерявшим равновесие.

До той ночи он всегда твердо стоял на ногах, уверенный в себе. Не только в своих действиях и шагах, но и в манере поведения и речи. Каждое слово, произнесенное им, имело цель. Каждый колкий взгляд скрывал смысл или подтекст. Как будто у него был свой тайный язык, который она только-только начала понимать.

- Эй, что это?

- А? - Изобель повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Гвен, вытаскивающую длинный шарф коричнево-кремового цвета из мятно-зеленого пакета, сделанного из переработанной бумаги. Пара перчаток без пальцев из того же материала, что и шарф, украшенные двумя шерстяными совами с широко раскрытыми глазами, болтались из стороны в сторону, скрепленные биркой.

- Ох, - сказала Изобель. - Это для тебя. Я знаю, что немного припозднилась, но счастливой Хануки.

- Для меня? - Улыбаясь, Гвен наклонила голову, чтобы обвязать шарф вокруг шеи. Затем она натянула перчатки, поигрывая пальцами. - Я люблю сов. Ой, а они теплые.

Она подняла подбородок вверх, перебросив конец своего нового шарфа через плечо в стиле летчика. Схватив остальные пакеты, Гвен перебралась на кровать Изобель.

- Дай угадаю, - сказала Гвен, вытащив еще не завернутый подарок для Дэнни - пара сверхмощных черных наушников, украшенных зелеными черепами. - Это для маленького засранца, я права? Я не думаю, что присвоить их – это нечестно, не так ли? Я за то, чтобы мы позволили ему их примерить, включить, и затем мы намотаем провод вокруг его шеи.

- Я просто надеюсь, что он будет надевать их, - пробормотала Изобель, возвращая внимание к окну. - Так я не буду слышать всю эту ерунду из видеоигр. Придя из школы, он может всю ночь играть на своем компьютере. Я не могу спать.

Внимание Изобель переключилось с каскада падающего снега на ее отражение в темном стекле. Скрестив руки на груди, она изучала очертания своих прямых светлых волос и бледные черты лица. Ее взгляд задержался на тусклых темных кругах под глазами. Какое-то мгновение, казалось, она не могла узнать собственное лицо. Незнакомка, слишком худая и слишком бледная, уставилась на нее, выглядя как засыхающее растение, нуждающееся в солнечном свете. За ее спиной прекратился шелест пакетов и бумаги.

- Но мы обе знаем, что это не настоящая причина, - сказала Гвен.

Изобель оторвалась от своего отражения и посмотрела на Гвен. Пульсирующее молчание повисло между ними. Изобель снова улыбнулась, но на этот раз печальной улыбкой. Она знала, что Гвен закончила подшучивать и подошла к реальной причине.

Все еще со скрещенными руками, Изобель повернулась лицом к Гвен, не встречаясь с ней взглядом. На мгновение она подумала рассказать Гвен о вчерашнем сне. Уже почти открыв рот, она, однако, передумала. Было все еще что-то нереальное в видении. Она попыталась выразить переживания словами, как будто это может помочь исчезнуть сомнениям. Изобель хотелось верить, что это было реально. Если она скажет кому-то еще, даже если этим кем-то будет ее лучший друг, рискует ли она тогда подтвердить все свои сомнения?

- Нет, - сказала Изобель, наконец. - Я полагаю, это не так.