Неделя двадцать первая 5 страница
Уверенным шагом прошествовал к двери и постучался.
-Семпаай? – уж ему-то точно и цветочка не подарят. А я и поиздеваюсь заодно. Скрашу день.
-Жааба? – передразнил химик.
Он вальяжно раскинулся в кресле, закинув ноги на стол. Даже одет вполне празднично: серый джемпер, поверх которого красная жилетка на пуговицах и чёрный дорогой пиджак, тёмные штаны и начищенные ботинки.
Диадема сверкнула в свете ламп. Мажор.
-Семпай, — повторил я. – Принёс, вот, Вам цветоочков. Хотел чётное количество, но там таких не продаваали.
-Хорошо. Положи к остальным, — кивнул головой в угол с раковинами. Я опешил. Несколько добротных букетов, причём явно купленные девушками.
Учитель шипяще засмеялся:
-Ши-ши-ши, не ожидал? – улыбается.
-Не осообо, — сверху кучки цветов положил свой букет. Даже обидно. Как же хотелось испортить этому самодуру день.
-Что-нибудь ещё? – склонил голову к плечу.
-Да неет, — и ушёл, убрав руки в карманы.
Так нечестно! Всю физику злился. Николас сегодня отсутствовал. Повезло. Под конец биологии нас отправили в актовый зал. Быстро переоделся в белый костюм и серую рубашку. Всё-таки заставили надеть клетчатый галстук. Точнее, мне его выдали, но завязать не получалось. Отправился в туалет. Долго пытался что-нибудь сделать, но тщетно. Как он подошёл, я не услышал.
-Не умеешь завязывать, что ли? – химик стоял за мной словно призрак.
-Умеею. Забыл просто, — пожал плечами. Ещё одна неудачная попытка.
Цокнув, семпай развернул меня к себе лицом. Мигом всё сделал. Выглядело безупречно, хоть и слегка помято.
-Как с химией дела продвигаются? – снова что-то делает с моим галстуком, но я не обращаю внимания.
-Нормаально. А у Вас? – какой же тупой вопрос.
-Раз в семьдесят восемь лучше, чем у тебя. Не забудь, завтра занятия, — сверкнул зубами и ушёл.
Прозвенел звонок, и я поторопился вернуться. Пробравшись в зал, сразу заскочил за кулисы. Небольшое зеркало там всё же стояло. Чёртов сукин сын. Вместо нормально завязанного галстука у меня недобант. Справа ушко бантика есть, а слева — нет. Исправить ничего не успел, да и не получилось бы – нас сразу вытолкнули на сцену. Даже в полумраке актового зала я сразу его нашёл. Будто притягивал взгляд. Улыбается, ещё бы. Надо было отпеть песенку побыстрее. Сначала строчки о колыбели знаний, потом о граните науки, про учителей, какие они добрые и хорошие. Да, знаю одного такого. Химию у нас ведёт. Бельфегором зовут. Ну самый добрый и хороший. Прямо ангел во плоти. Спели мы и правда быстро. Зрители похлопали. Настала очередь стихов. Благо, мне такого не досталось. После разрешения учительницы переоделся и ушёл. Домой пошёл сразу. Узнал, почему друг не пришёл. Отлично, он заболел.
Остаток дня посвятил урокам. Заснул рано.
Четверг, шестое октября.
Был небольшой дождь. Давненько тумана не видел. Может повезёт. Щенок спал под входной дверью. В школу я не торопился. Первой была алгебра, а я её сделал плохо. Тем не менее, пришёл вовремя. Весь первый урок я рисовал в конце тетради, за что получил замечание. На пении мы начали разучивать песни к новому году. До праздника ещё далеко, готовиться мы будем постепенно. Обществознание тоже прошло скучно, но за рисование выговор не сделали. На географии пол-урока дискутировали с учителем. Было даже забавно. Физика прошла легко и быстро. А после осознания того, что следующим уроком будет химия, время будто резко затормозило. Поднявшись по лестнице, пошёл к кабинету. Он открыт. Одноклассники не спеша готовятся к уроку, химик занимался своими делами. Звонок.
-Все сели, — махнул рукой.
Класс повиновался. Учитель начал урок. Много и громко говорит. Взял мел. Джемпер в полоску. Синюю и голубую полоски. Такой ему тоже идёт. Многие девушки хотят себе такого: умного, красивого и богатого. Только вот у этого характер отвратительный. Да и шизофреник он какой-то.
-Зелёный? – на меня указывает мел.
Из-за того, что погрузился в свои мысли, пропустил вопрос мимо ушей. Мел был направлен в мою сторону ещё секунды три, а потом повернулся к отличнице. Ещё два неответа на вопросы и я получаю двойку. В итоге - да, получил. Со звонком все покинули помещение, я остался. Семпай стёр с доски и вернулся к столу. Ладони у него полностью белые из-за мела. Отправил меня отнести журнал, сам пошёл мыть руки. Вернулся минут через пять и сразу зашёл в лаборантскую пристройку. Достал пособия, показал.
-Вот теперь уже даже ещё ближе к тройке. Чувствуешь, что умнеешь? – зевнул.
-Да ни раазу, — сказать мне всё равно нечего.
Семпай задумался.
-Знаешь, как мы сделаем? – жду продолжения. – Если будем уделять химии только один дополнительный час в неделю, то ты и правда не поумнеешь. Поэтому, — берёт бумагу, что-то пишет. – Приходишь в субботу к двенадцати по этому адресу. Опаздывать запрещается.
Рассматриваю листок. Насколько я помню, это спальный район прямо у центра города, который немного нелогичен своим расположением. Он там живёт?
-Приносишь с собой учебники, пособия и тетради. Понятно объясняю?
-Да неет, чтоо Вы. Я же слишком тупой для такого.
-Отвечай нормально. На седьмом уроке меня легко разозлить, — приторно улыбается.
-Вы такой неуравновеешенный? Хотя неудивительно. По Вам замеетно.
-Лягушка, — злобно-нервный шипящий смех. – Ты сейчас довыступаешься.
Стук в кабинет, учитель покидает пристройку. Бесит. Через некоторое время возвращается, идёт к столу.
-Семпаай, это за Вами из психушки приезжаали? А почему же не забраали? – сама невинность.
-Жааба, — ужасно растянул слово, остановившись на полпути. Склонил голову к плечу. – Давай поиграем.
Это явно был не вопрос.
-А игра называется, — секундная пауза. – Анальная кара.
Как называется? Смотрю на него с хорошо скрываемым страхом.
-Возьмём, например, колбу, — берёт подлиннее и потолще. Встаю со стула. Надо уйти. – И запихнём её тебе в задницу.
Оба молчим. По лаборантской разносится шелестящее хихиканье.
-Снимай штаны.
Я не шелохнулся.
-Я сказал, живо снимай штаны, пока я более-менее добрый, — левой рукой сжимает колбу. Костяшки пальцев белеют.
-Я не бууду.
-Хорошо, — в следующий миг колба громко трескается и рассыпается по полу мелкими осколками. С ладони химика капает кровь.
-Бел-семпаай, у Вас кроовь идёт.
-Ши-ши-ши, — облизывает ярко-алую ладонь. Чувствую на себе безумный взгляд. Псих.
Подлетает, бьёт по лицу, странно заламывает мне руку за спину, разворачивая и тыкая лицом в поверхность стола. Нагибается ниже. Упираюсь руками в стол.
-Хорошо, — сказал ещё раз. – Тогда запихнём тебе в задницу кое-что другое.
Левой рукой держит за волосы, чтобы я не мог поднять голову, а правой расстегивает и спускает с меня штаны с нижним бельём. Становится ужасно страшно. Химик истерично смеётся. Чувствую, как волосы на затылке слиплись от крови с ладони. Проводит холодной рукой по ягодице. Моё тело сотрясает мелкая дрожь, но это уже от волнения. Прямо чувствую его улыбку. Безумие какое-то.
-Как всё хорошо-то: все разошлись, а охранники не услышат твоих криков, — провёл языком по уху.
Кричать я и не собирался в любом случае. Такой ход событий только бы подстрекал этого извращенца на продолжение. Мне оно как-то не надо. В следующую секунду в меня ввели два слюнявых пальца. Дернулся в попытке вырваться.
-Ши-ши, силёнок-то мало.
Пока ещё не больно, но дискомфорт значимый. Он начал двигать пальцами, растягивая проход. Какие же холодные. Рука с головы исчезла – расстёгивает ширинку. Всё ещё потряхивает. Бельфегор кладёт обе ладони мне на талию, входя. Как же я рад, что волосы не короткие и сейчас закрывают моё лицо. Боль адская. Сжимаю кулаки, зажмуриваюсь. Во рту привкус крови с закусаной губы, а из уголков глаз потекли слёзы. Казалось, что не прошло и секунды. Время снова застыло. Входит, похоже, почти полностью. Судорожно выдыхает и приостанавливается. Я же еле дышу. Страшно, мерзко, противно. Химик проводит пальцем по моему позвоночнику вверх, задирая футболку и начиная двигаться. Ещё больнее. Слёзы не останавливаются.
-Расслабься, а то тебе же хуже, — напряжённо шепчет на ухо.
Какой же странный контраст холодных рук и горячего дыхания на шее. И даже не знаю, стоит ли воспользоваться этим советом. Вдруг врёт? Искушая судьбу, пытаюсь расслабить задницу. Ужасно сложно, но попробовать стоит. Судя по громким выдохам и более плавным движениям, что-то получилось. Уткнулся лбом в моё плечо, не останавливаясь и прижимаясь ещё ближе. Новые приступы боли волнами разносятся по всему телу. Слёзы высохли, оставив после себя неприятное ощущение на щеках. Снова дышит в шею и кусает. Я всё-таки немного расслабился. Он обхватывает меня руками, словно обнимая, входя глубже. Слишком близко. Слышу приглушённый шипящий смех, и его рука ползёт по моему бедру. Нельзя, так нельзя. Ещё немного моих мученических вздохов и учащённого, громкого дыхания химика всё заканчивается. Ненавижу себя. Надо было сбежать сразу, как подвернулась бы возможность, а не терпеливо служить подстилкой. Что же я делаю. Звук застёгивающейся ширинки. Громко дышит, встав сзади. Собравшись с силами, я смог оторваться от стола и натянуть штаны, еле держась на ногах. Во всём теле была сильная слабость.
-Вали уже отсюда, Жаба, — будто ничего и не было.
Собрал рюкзак и молча ушёл. На улице всё ещё лил дождь. Поэтому накинул капюшон, что помогло скрыть слипшиеся волосы на затылке. Всю дорогу я ни о чём не думал. Просто бездумно шёл. А присев дома на стул, тут же вскочил. Простите, жопу адски саднило, и было невозможно сидеть. Как же раньше не заметил. Еле нашёл в аптечке обезболивающее и выпил как можно больше. Попросил мачеху сказать классной руководительнице, что завтра не приду. Как только аккуратно лёг в кровать, моментально заснул. Хорошее лекарство.
Пятница, седьмое октября.
Спал я плохо, а проснулся рано. В шесть утра где-то. Боль всё ещё держалась в теле, но чувствовалась намного меньше. Стоит поблагодарить высокий болевой порог. Только вот вчера он не сработал. А сегодня я подметил, что на некоторых частях тела осталась его кровь. Кровь шизанутого химика. С ладони которая. Просидев в ванне около двух часов, почувствовал себя на каплю чище. Вернулся в комнату и стал разбираться среди вещей. Ноющая задница позволила только порыться в карманах джинс и лечь назад. В руке я держал помятую бумажку с адресом. Что же меня завтра ждёт? Мелькнула мысль о прогуле, но за такое наверняка влетело бы в три раза больше. Так весь день и пролежал. Позвонил и узнал уроки. Сказал, что отравился, но в понедельник буду. Сделал всё, что смог и в одиннадцать лёг спать. Меня ожидала суббота с кучей неизвестностей.
Суббота, восьмое октября.
Разлепив глаза, первым делом посмотрел на часы.
10:50
Чёрт побери! Я уже в двенадцать должен быть на месте, а мне добираться долго. Первым делом выпил обезболивающего. Почти отпустило, но стоит хоть раз в жизни позаботиться о своём организме. Собравшись как можно быстрее и даже не завтракая, побежал на остановку. На путь у меня времени с небольшим запасом, но автобусов не было. Пришлось бежать. По подземным переходам, перебегая проезжую часть, почти попадая под машины и ненужные автобусы, добрался до района, игнорируя резкую боль в заднице. Да, одна из спальных частей Палермо. Но также и одна из элитнейших. По большей части были двухэтажные вполне большие дома-коттеджи. Следуя адресу на бумажке, вышел к дому приличных размеров и цивильной наружности. Он был светло-светло бежевого цвета. Район на западный манер. На почтовом ящике у входа на территорию красовался номер дома. Вроде была и фамилия, но её перезачеркали чем-то острым так, что не разберёшь. Прошёл к крыльцу. Большая белая дверь, немного потрёпанная временем. В общей массе даже красиво. Без пяти двенадцать постучал три раза. Подождал. Его нет, отлично. Только собрался уходить, но меня остановил странный шорох. Похоже, в прихожей кто-то всё-таки есть. Звук поворачивающегося в замке ключа, опускается ручка. Дверь приоткрывается.
-Аа, Жаба. Точно. Я про тебя и забыл уже, — сонным, слегка хриплым голосом.
Меня встретила спутанная блондинистая чёлка. Что удивило, диадемы в волосах не было. Всё-таки бывают моменты, когда химик её снимает. На нём была тёмно-синяя огромная футболка, слегка прикрывающая гениталии. Ну и боксеры на пару тонов темнее. Стоит босиком на плитке у двери. Холодно же. Тонкая бледная рука тянется к лицу, ладонь забирается под чёлку. Трёт глаза.
-Что встал? Проходи давай, — приоткрывает дверь и немного отходит в сторону.
Переступив порог, меня сразу обволокло теплом. Учитель хлопнул дверью и закрыл на ключ. Тот самый чёрный зонт стоял в углу прихожей.
-Куртку сюда повесь, — указывает пальцем на вешалку. – А по дому так ходи. Полы с подогревом.
Неудивительно. Потягиваясь, химик прошёл дальше. Разделся и пошёл за ним. Холл выводил в большую гостиную. Внутри всё тоже в бежево-белых тонах, но и не только. На ходу прибираясь, блондин дошёл до тёмного дивана и натянул мешковатые джинсы. Окна были зашторены, отчего стоял полумрак.
-Рюкзак где-нибудь тут кинь, — всё было как-то слишком по-домашнему. Особенно его поведение. – Для начала пожрать надо.
Семпай, зевая, пошёл куда-то направо. Похоже, на кухню. Иду следом. Кухня же была в чёрных и голубых цветах. Он стукнул костяшкой пальца по выключателю. По помещению разлился тусклый свет. Немного подумав, выключил и развёл шторы в стороны. Сразу стало намного светлее. Я аккуратно присел на стул. Послышался звук заработавшей кофеварки. Бок о бок стояли два холодильника средних размеров. Достаёт из правого колбасу и молоко. Потом на полках над тумбами находит хлеб и какие-то хлопья. Высыпает большое количество сладкой массы в тарелку и заливает ледяным молоком. Как-то даже профессионально режет остальное. Я не сразу заметил на его левой ладони затягивающиеся раны от злосчастной колбы. Где-то ближе к окну что-то мелькнуло.
-Семпаай, — дёрнул головой. Слушает. – У Вас тут что, крыса бегает?
-Какой же ты ограниченный, — делает глоток кофе из большой кружки.
Затем переносит еду на стол, у которого я сижу. Повернулся ко мне.
-Есть будешь? – мотаю головой. – Ты cлишком тощий. Смотреть мерзко.
Через некоторое время добротная порция хлопьев стоит и передо мной. Пришлось есть. Хотя, даже хорошо. Я же не завтракал. Вообще, не люблю холодные вещи. В том числе и молоко. Уж лучше разогреть. Что-то пробежало под стол, стукнувшись о мою пятку. Тихо ойкнул и посмотрел на пол. Химик уже нагнулся, поднял нечто и посадил на стол. Это оказался вполне большой хорёк серо-белого цвета, с чёлкой почти как у хозяина и длинным пушистым хвостом. Один вопрос: как так?
-Это Минк, — зверёк подползает ко мне, принюхиваясь. – Выведенная порода. Живут долго, вроде даже боевые. Ужасно умные твари.
-Странный он у Вас, — тяну руку к хорьку.
-Он не любит чужих. Сейчас сожрёт, ши-ши-ши, — сказал, отрываясь от позднего завтрака.
-Семпаай, не всем же быть такими злыми, как Выы.
Всё-таки учитель оказался прав. Минк, злобно шипя, бросился на меня и действительно бы сожрал с потрохами, если бы его вовремя не схватили за хвост. Принц заливался шипящим смехом, оттягивая животное на себя. Я отодвинулся подальше.
-Сколько же раз говорил тебе, не брать в рот мусор. Это же абсолютно не по-королевски, — хорёк издал что-то похожее на смех блондина и убежал. Второй вернулся к трапезе. – Как зад твой поживает?
Какой уместный вопрос во время завтрака.
-Нормаально, — переступив порог, я старался не смотреть на химика. Но причину этого понять не мог.
-Будет тебе уроком на будущее. Не срываюсь обычно подобным образом, но ожидать стоит, — допивает кофе. – Пошли.
Свалив посуду в посудомойку, пошёл назад в гостиную. По пути заметил, что почти везде можно увидеть следы от ножей. Будто их тут метали. Меня усадили на диван и дали ещё партию тестов.
-Сиди решай. В... — поднял голову на часы, – через час проверю. За это время обязательно должно быть решено два пособия.
Ткнул пальцами на тонкие книжки и исчез. Я занялся тестами. Минут через пятнадцать заметил его в кресле у окна. Что-то делал в ноутбуке. В волосах уже красовалась диадема. Хорёк сидел на плече. Было легче, чем я думал. Около двух подошёл учитель и, сев сбоку, стал проверять.
-Если бы ты был младше года этак на три, то получил бы четвёрку с плюсом. Поздравляю.
Мне сказали решать дальше. Часа через три, семпай потряс меня за плечо. Пошли чаёвничать. Пока пил чай, на меня натянули какую-то шапку. Потом подошёл к зеркалу. Это была круглая шапка средних размеров с большими лягушачьими глазами.
-Чтоо это? – поправляю головной убор.
-Теперь ты обязан будешь это носить. У меня дома – обязательно. Лягушка, ши-ши-ши, — из бока шапки торчал стилет. – Будешь живой мишенью. Так интереснее.
-Семпай, это противозакоонно, — вытаскиваю и кидаю на пол.
-Меня это не волнует.
Ещё один нож летит аккурат мне в глаз. За четыре сантиметра от цели он вновь возвращается к Принцу. Не могу не признать, что это сбило с толку. Далее опять тесты. К шести закончили.
-Ты не так бесполезен, как пару уроков назад. Экзамен сдашь, — мы сидим на диване. Весь день я провёл в обществе семпая. Хотелось домой. А ещё больше было желание снять шапку.
-Можно мне, наконец, снять шааапку?
-Нет, ши-ши-ши. Тупая лягушка, — растягивает губы в широкой улыбке.
-Почемуу?
-Потому что я так сказал. А слово Принца – закон.
-Никакой Вы не приинц.
В следующий миг лежу на диване, прижатый химиком сверху. Смеётся мне в лицо.
-Безмозглое земноводное. Я оказался не прав.
-Уныло быть Вами, — надо бы домой.
Мне показалось, что на всего лишь секунду, но я поймал отблеск его глаз. Правая рука уже скользила по моему телу.
-Неет, Бел-семпай. В школе побаловались и хваатит.
-Кто сказал? – оттягивает ворот кофты и проводит языком вдоль ключицы.
-Вам доставляет огромное удовольствие приставать к несовершеннолетним? Тем более одного с Вами пола?
-Это вышло случайно. А вот сейчас уже можно взять небольшую плату за твоё обучение, ши-ши.
От тёплого хихиканья на подбородке стало не по себе. Упёрся химику в грудь руками.
-Семпаай, не надо.
-Что, страшно? – скалит зубы. Я мотаю головой.
Нет, страшно не было. Хотелось просто уйти. Оттолкнуть, да даже сдвинуть, его не получилось.
-Тогда будь умницей, — легко целует в мочку уха.
Пересилив все отпирания, хватает меня за запястья и перематывает их взявшейся из неоткуда леской. Заводит руки за голову. Нависает сверху.
-Ладно. Сделаю твоей несостоявшейся личности сегодня услугу. Насухую и мне не особо приятно, — я не шибко понял, о чём он. – Не смей пытаться сбежать.
Ушёл куда-то в сторону холла. Резко сажусь и пытаюсь высвободить руки. От этого только больнее. И поза крайне неудобная, и леска впивается в кожу. Острая. Возвращается с небольшой упаковкой в руках, приторно улыбаясь.
-Хватит дёргаться, — снова укладывает меня назад, забрасывая пачку презервативов на журнальный столик сбоку.
Шапка с меня уже давно слетела и валяется где-то на полу. Волосы взлохматились. Как же хочется уйти. Меня потихоньку раздевают. Последняя попытка вырваться проваливается. Шелестяще посмеявшись, учитель водит одной рукой по моему животу, а второй держит руки. Наклоняется ниже, целует шею, оставляя засос. Немного отворачиваю голову в сторону. Пшеничные волосы упрямо лезли в нос. Пахли они каким-то кокосом. На пару мгновений отстраняется и приспускает с меня джинсы. Изучающе оглядывает меня, прикусив губу. Подносит два пальца к моим губам.
-Работай.
До меня дошло не сразу, но дошло. Совершенно ничего не понимаю. Все эти процессы, процедуры. С девушкой же намного легче. Да и там не она тебя имеет. Чаще всего. Просовывает руку мне между ног. Опять вводит два пальца, другой рукой придерживая мои запястья. То, что я буду лежать на спине, омрачало картину ещё сильнее. Лицо не спрятать. Нога дёргается, резко вдыхаю. На этот раз дискомфорт больше. Тело ещё не полностью пришло в себя. Нет, далеко не полностью. Бессильно качнул головой, поджимая губы. Стараюсь смотреть в потолок. Ещё отстраняется, но на этот раз, чтобы достать и надеть презерватив. Он что-то говорил про услугу. Вот сейчас и узнаем. Берёт меня за щиколотки и разводит ноги. Удачи мне. За ноги же притягивает ближе, медленно входит. Напрягаюсь всем телом. Пресвятая Дева Мария, за что же мне всё это? Снова адская боль, разливающаяся по телу. Замер, словно выжидая момент. Чёлка почему-то от лица не отлипает и продолжает закрывать глаза. Тяжело дышит через рот. Затем немного отодвигается назад и резко входит. Вскрикиваю. Затыкает мне рот рукой, почти ложась сверху. Левой подхватывает за бедро, приподнимая. Продолжает двигаться. Хочется кричать, но рот держит крепко, и слышатся только мычания и постанывания от боли. Сплошная каторга. Ладно, соглашусь. Сейчас всё порчу я, изрядно напрягаясь. Не могу расслабиться. Просто не получается. А услуга, и правда, дельная. Было бы хуже.
-Расслабь жопу, чёрт возьми, — тяжело говорит на ухо.
Не получается же. Я не могу. Снова останавливается. Щёки у учителя немного покраснели. Стало жарко. Даже его холодные руки сейчас горели огнём. Выходит. Уж было обрадовался, что всё кончено. Подхватывает меня под ягодицы, приподнимая, и опять проталкивается внутрь. За ту секунду я успел подумать о хорошем и размякнуть. Поэтому теперь было легче. Бельфегор, уткнувшись куда-то за моё плечо лбом, возобновил движение. Его дыхание опаляло кожу у шеи. По затылку скатилась капля пота, а связанные руки непроизвольно потянулись вперёд, обхватывая Принца за шею и притягивая ближе. Начинаю постанывать из-за какого-то нового довольно приятного чувства. Шлюха ты, Фран. Самая настоящая шлюха. Потом уже стону в голос. На диване, конечно, неудобно, но хоть как-то. Лучше, чем на столе. Все плечи у меня искусаны. В скором времени семпай сбавляет темп и кончает. Я следом. Обмякнув всем телом и выходя, просто ложится сверху. Тупая шлюха. Второсортная подстилка. Кто угодно, но только не ученик цивильной школы у центра Палермо. Так мы лежим несколько минут. Отдышавшись, учитель встаёт. Что он делал дальше, я не видел. Просто лежал, пытался выровнять дыхание и смотрел в потолок. Потом он подошёл и перерезал леску.
-Собирайся. Уже семь. А у меня своих дел полно.
Кое-как собравшись и придя в человеческое состояние, пошёл в прихожую. Тут же появился химик.
-Лягушка. Дай мне свой номер.
-Зачеем? – одеваю куртку.
-Для связи. Если я не звоню, значит, приходишь. Если звоню – сообщаю информацию и, возможно, отменяю занятие. Мой номер не сохраняй. Тебе это абсолютно незачем.
Великолепная логика. Семпай достал сотовый телефон и записал номер. Он у него был какой-то буржуйский. Блекберри.
-Всё, до понедельника.
И я пошёл домой. Что удивляло, болело почти чуть-чуть и незаметно. Даже мог сидеть. Поужинав, лёг спать. Хотя, нет. Таким надо ночью не спать, а на панель отправляться.
Идиот.
Воскресенье, девятое октября.
Воскресенье прошло скудно и всё ещё за глотанием таблеток. На этот раз ограничился тремя. Давно не ощущал этот спектр эмоций на себе. Да и не хотелось бы ещё много-много лет. Уроки были готовы, и мне оставалось только читать и рисовать. Этим и занялся.
Неделя седьмая
10.10.2011 - 16.10.2011
Понедельник, десятое октября.
С самого утра было чистое голубое небо, а школа встретила будничной суматохой. Первые две физкультуры бегали вокруг школы. Николас просидит дома всю эту неделю. Это печально. Вместо итальянского наш класс убирал школьную территорию. Я подметал у крыльца, когда кто-то подошёл.
-Привет, Лягушка.
Поднимаю голову. Передо мной стоит химик, как всегда улыбаясь.
-Доброе уутро, семпай, — киваю, возвращаясь к подметанию.
-Что за две новые шоблы у вас в классе? – кивает в сторону калитки, где стояли две высокие и красивые девушки.
-Не знааю. Я только что их заметил, — неопределённо пожимаю плечами. Подметил, что блондин одет параднее обычного. – Какое-то событие?
-М? – повернулся ко мне. Чёрная рубашка тоже смотрелась хорошо. – А, да. У старого друга день рождения.
-И сколько же ему исполняется леет?
-Тебе это знать не обязательно, ши-ши, — и ушёл.
Я продолжаю мести пыль у крыльца. Подходят те самые девушки. Обе чуть выше меня. Блондинка и брюнетка.
-Привет, я Агата, — мне тянет руку брюнетка. Пожимаю.
-Я Августа, — тоже пожимаю.
-Фран, — слегка кивнул головой.
-Мы новенькие в вашем классе.
-Переехали недавно сюда, — подхватила блондинка.
-А этот молодой человек, он в параллельном классе? – да, Агата была настроена идти напролом. Наводящие вопросы её задавать не учили.
-Это наш химик.
Глаза у них округлились.
-Это учитель? – Августа противно таращила свои чересчур накрашенные глазёнки.
-Ну, даа. Бел-семпай у нас месяц только работает.
-Ух ты, — сказали хором.
Мы перекинулись ещё парой фраз, и со звонком всех загнали в школу. На то время, пока Ник отсутствовал, ко мне подсадили Агату. Всю географию сидели вместе. Она оказалась вполне умной. Её подруга тоже. Перед пятым уроком я пошёл к расписанию. Замены не было. Поднялся к кабинету химии. Дверь открыта, внутри одноклассники.
-Зелёный, подойди сюда.
Сбросив рюкзак на стул, подошёл к учителю. Он мне передал ещё тестов. Тут же подбежали новенькие.
-Здравствуйте, я Агата.
-Я Августа.
Обе лучезарно растягивают намалёванные губы в улыбках, тупо смотря на чёлку химика. Тот же даже признаков жизни не подаёт. Девушки продолжают.
-На переводных экзаменах в прошлой школе мы сдавали химию.
-И в этом году хотели бы сделать так же, — завершает брюнетка.
Семпай хмыкает и недолго раздумывает.
-Каковы ваши знания химии?
Девчонки встрепенулись:
-Очень хорошие!
-Да, очень хорошие, — яростно кивает блондинка.
-Хмм, — снова хмыкает. – Я прослежу за вашими успехами, и, может быть, приму в нашу скромную мужскую компанию, — повернув голову ко мне. – Принеси непроверенные тесты.
-Я их доома оставил.
-Тш, тупица! – сжал кулаки. – Я же сказал тебе принести их.
-Я не помню такого, — я, правда, не помню.
Звонок.
-Сели все, — учитель всех отгоняет от стола.
Урок проходил как обычно. Новенькие млели от каждого движения химика.
-Органическая химия? – мел указывает на сидящую сбоку Агату.
-Раздел химической науки, в котором изучают соединения углерода и их превращения.
-Повтори? – теперь на меня.
Что-то начал мычать, за что получил предупреждение. После урока подошёл к учителю. Меня опередили подружки.
-А когда у Вас дополнительные? – светятся от счастья.
-Спросите у Айроне, — надо же. Выучил мою фамилию.
-А это кто? – спрашивают девушки. Химик кивает на меня, раскладывая документы на столе.
Потом они ушли. Только открываю рот.
-Да, они ужасно тупые, хоть и знают много, — логика. – Ими правит зубрёжка, а не понимание предмета. Таким сдавать химию сложно.
-Вы им откаажете?
-Не обязательно, — протёр доску влажной тряпкой. – Может, что и получится.
Немного поспорив, я покинул помещение.
Сегодня вообще странный день. На истории смотрел в окно. Не понимаю. Эти новенькие… Странные же бабы. Да не, самые что ни на есть обычные. Просто пафосные, наверное. На выходе из школы пересёкся с химиком. Он торопился к своей машине, улыбаясь при этом ужасно предвкушающе. День рождения старого друга. Удивительно, что у него вообще друзья есть. После школы я сразу пошёл домой. По правде говоря, боль порой возвращалась. При резких движениях, например. Попросили погулять с собакой. Пришлось идти. До полуночи рисовал, а далее была бессонница.
Вторник, одиннадцатое октября.
Пасмурно. Сегодня я завтракал какой-то непонятной кашей и горьким чаем. По пути в школу начался дождь. Первым уроком было обществознание.
На лестнице чуть кого-то не сбиваю. Человек неловко пошатнулся.
-Какие же все буйные, — прошептал знакомый голос.
-Семпаай? – я явно что-то не понимаю в этой жизни.
-Не кричи, Жаба, — продолжает всё так же тихо. Замечаю, что от него яростно несёт чем-то мне неизвестным.
-Вы пьяны? – приубавил тон.
-Сам ты пьяный. Аспирин есть? – мотаю головой. – Минералка хотя бы?
-Удачный день рождеения?
-Не то слово, — учитель продолжил свой неровный спуск вниз, а я припустил на урок.
Как раз меня и спросили. Ответил хорошо. Перед алгеброй увидел химика, стоящего у открытого окошка и пьющего что-то из небольшой чашки. Если судить по его лицу, то явно какие-то таблетки растворимые. На английском языке написали проверочную. На итальянском было скучно, а на литературе меня снова доканывали мысли о том, что этого принца в моей жизни всё больше и больше. Информатик как всегда отпустил нас пораньше. Первым делом я зашёл к Николасу и передал домашнее задание. Он выглядел жутко вялым, уставшим и больным. Поэтому и не люблю болеть.
К пяти дождь кончился. Я долго торчал в книжном магазине в поисках интересных книг. Дома меня ждала вечно недовольная мачеха. Меди уже была сыта собакой по горло. Мило-то мило, а уход животное требует. Сделав уроки, поиграл с щенком. Ему только и надо, что за мячиком бегать. Я сижу на ковре, кидаю мяч, щенок бежит, берёт мяч и приносит назад. И так в течение часа. Перед сном дочитал Мураками. В три смог заснуть.