И жажду утеряла, прежде за коей шла.
ИЗЪЯСНЕНИЕ
2. Повествует душа в этой песне верховную милость, которую Бог творит ей собиранием во внутреннем её любви, которое есть союз или преображение любви в Бозе, и говорит о двух воздействиях, которые там обретает, кои суть забытье и отчуждение ото всех вещей мира и умерщвление всех её аппетитов и удовольствий.
Во внутренней виннице.
3. Чтобы сказать нечто об этой виннице и разъяснить то, что хочет здесь сказать или дать понять душа, нужно, чтобы Дух святой взял меня за руку и повёл перо. Сия винница, о которой молвит здесь душа, есть последняя и очень тесная ступень любви, на которой душа может пребывать в сей жизни; которая из-за этого зовётся внутренней винницей, надо понимать, глубоко внутренней. Откуда следует, что имеются другие не столь внутренние, кои суть ступени любви, подстоящие этой последней. И можем сказать, что этих ступеней или винниц любви суть шесть, каковые имеются в наличии, когда присутствуют шесть даров Духа Свята в совершенстве, в том виде, в каком способна воспринять их душа. Итак, когда душа приходит к обладанию в совершенстве духом страха (Божия), имеет уже в совершенстве духа любви, поскольку этот страх, который является последним из шести даров, есть страх сыновний, а совершенный страх сына исходит из совершенной любви отца; итак, когда божественное Писание хочет назвать совершенство в милосердии, называет страх Божий. Откуда, Исайя, провозвещая совершенство Христа, говорил: Replebit eum spiritus timoris Domini; чем хотел сказать: Исполнен он духа страха Божия (11,13). Также Святой Лука называл Святого Симеона (бого)боязненным, говоря: Erat vir iustus et timoratus (2, 25). И многие другие.
4. Знамо, что многие души пришли и вошли в первые винницы, каждая соответственно своему совершенству любви, но сей последней и глубоко внутренней немногие достигли в этой жизни, ибо в ней уже состоялся совершенный союз с Богом, называемый браком духовным, о котором говорит уже душа в этом месте. И то, что Бог сообщает душе в этом тесном единении, совершенно неизреченно, и не можно сказать ничего, так как самый Бог не может высказать чего-либо подобного Ему, потому что сам Бог есть тот, кто сообщается ей с восхитительной славой преображения её в Нём, так что оба становятся одно, как теперь скажем: витраж с лучом солнца, или уголь с огнём, или свет звёзд со светом солнца; не так, однако, сущностно и окончательно, как в другой жизни. Итак, душа, чтобы дать понять, что в сказанной виннице единения она принимает от Бога, не говорит чего другого, не разумея самой возможности молвить ничего более соответствующего об этом, чем изнести следующий стих:
Моего Возлюбленного пила.
5. Потому что, как питьё проницает и разливается по всем членам и сосудам тела, так проницает сие общение Богово субстанциально всю душу, или, лучше сказать, душа преображается в Бога, согласно каковому преображению пьёт душа своего Бога соотнесено со своей субстанцией и соответственно своим потенциям духовным; ибо в части разумения пьёт мудрость и знание, в части воли пьёт любовь нежнейшую, а в части памяти пьёт отдохновение и радость пробуждения, и чувство славы. Касательно первого, о том что душа субстанциально восприемлет и выпивает радость, молвит в песнях следующим образом: Anima mea liquefacta est, ut sponsus locutus est; то есть: Душа моя нежится, как только Супруг заговорит (5,6). Разговор Супруга здесь есть сообщение себя душе.
6. А что разум пьёт мудрость, в той же книге молвит супруга, где, желая получить сей поцелуй единения и умоляя об этом Супруга, говорила: Там меня обучишь, а именно, мудрости и знанию в любви, а я подам тебе питьё вина приправленного (8,2), нужно понимать, моей любви, приправленной твоей, то есть преображённой в твою.
7. Что до третьего, то есть что воля пьёт там любовь, также молвит супруга в сказанной книге Песен, говоря: Помести меня внутри погреба тайного и прикажи милость на мне (2,4); что есть, как если бы сказать: Дай мне испить любви обильной внутри твоей любви; или, более ясно, собственно говоря: окажи на мне милость твою, приноровивши и усвоивши мне самую твою милость; что есть пить из своего Возлюбленного самую любовь Его, проникаясь своим Возлюбленным.
8. Откуда следует, касательно того, что некоторые говорят, яко невозможно воле любить, если вначале разум не придёт к разумению, что они мыслят естественно, потому что естественным путём невозможно любить, если не уразумеешь вначале того, что любишь; но путём сверхъестественным хорошо способен Бог внедрить любовь и взрастить её без внедрения и взращивания отчётливой мысли, как дают понять это приведенные свидетельства. И сие испытано многими духовными, каковые многократно пылали любовью к Богу без того, чтобы иметь мысль более отчётливую, чем до того, потому что возможно понимать мало, а любить много, и можно понимать много, а любить мало. Скорее, обыкновенно, те из духовных, которые не имеют выдающегося разумения Бога, превосходны, как правило, волей, и, не испытывая нехватки веры, влитой посредством разумного знания, через каковое внедряет Бог в них милосердие и увеличивает веру, и действует через неё – что выражается в возрастании любви, - хотя понятие их не прирастает, как мы сказали. Итак, способна воля пить любовь без того, чтобы разум выпивал новую мысль, хотя в случае, о котором говорим, где молвит душа, яко пила от своего Возлюбленного, поскольку это есть единение во внутренней виннице – каковая отвечает всем трём потенциям души, как мы сказали, - все они пьют совместно.
9. А относительно четвёртого, что в части памяти пьёт там душа от своего Возлюбленного, ясно, что она осветилась лучом разумения в припоминании благ, которые усвоила и которым радуется в союзе со своим Любимым.
10. Сие божественное питьё столь обоживает и возносит душу, и она впитывает Бога, что
когда выходила;
11. Следует понимать, как окончание прохождения этой милости. Потому что, хотя душа и пребывает всегда в сём высоком состоянии брака, после того, как помещена в него, однако, не всегда в актуальном союзе, всеми указанными потенциями, но только субстанцией самой души; тем не менее, в этом субстанциальном единении душа более часто единится также и потенциями, и пьют в сказанной виннице разум – разумея, воля –любя, и т.д. Стало быть, когда теперь молвит душа: когда выходила, это не должно понимать, яко из союза сущностного или субстанциального, который уже обрела душа, который есть сказанное состояние, но из единения потенциями, которое не продолжается в сей жизни и не может пребывать.
12. Стало быть, оттуда когда выходила
всей этой долиной тучной;
то есть всем этим мирским простором,
Вещи уже не знала,
13. Причина сего та, что поскольку сказанное питьё высочайшей мудрости Божьей, которое там пила, заставило её позабыть все вещи мира, и показалось душе, что знаемое ею раньше, и к тому всё, что знает мир, в сравнении с этим знанием есть чистое невежество. И чтобы лучше понять это, а именно, что причина более формальная того, что душа не знает мирских вещей, когда пребывает в сказанном состоянии, есть та, что она пребывает осведомлённой знанием сверхъестественным, перед которым всё естественное знание и политичность мира скорее есть незнание, чем знание. Откуда, душа, помещённая в это высочайшее знание, узнаёт им, что всякое другое знание, которое не ведает об этом знании, не есть знание, но – незнание, и что нечего знать в нём; и выясняет истину сказанного Апостолом, а именно: то, что есть многая мудрость пред людьми, есть глупость пред Богом (1Кор. 1,25); и посему молвит душа, что уже не знает вещи, после того, как испила сей мудрости божественной. И не могла бы постичь сей истины: яко чистое невежество есть мудрость человеческая и всего мира, и сколь достойно есть быть незнающим, - иначе как через сию милость Божию в душе: сообщения ей Своей премудрости и ублажения её сим напитком любовным, чтобы стало ей это ясным; относительно чего даёт разуметь Соломон, говоря: Было мне видение, в котором лицезрел и слушал мужа, с которым Бог. И, ублаготворённый обиталищем, кое Бог сотворил в нём, сказал он: Неразумнейший аз среди всех мужей, и мудрость человеков не со мной (Пртч. 30, 1-2). Сие же оттого, что пребывать в сём избытке высокой мудрости Божьей есть невежество низшего из людей; ибо самые знания естественные и самые произведения Бога, перед тем, чтобы знать Бога, есть всё равно что не знать, ибо где нет знания Бога, нет никакого знания. Откуда, высокое Бога есть неразумие и сумасшествие для человеков, как также молвит Святой Павел (1Кор. 2,14); постольку мудрые о Бозе и мудрые мира суть неразумные одни для других, ибо ни те могут постичь мудрость Божию и знание, ни другие – мудрость мирскую; поскольку, как мы сказали, таковая мира есть не ведать о Бозе, а Божья – о мире.
14. Но, кроме того, сие обожение и возвышение ума в Бозе, в коем душа изменяет и упивается любовью, вся претворённая в Бога, не оставляет места для внимания к какой-либо мирской вещи, ибо не только ото всех вещей, но и от самой себя отчуждена и для себя уничтожена, как содержание и следствие любви, которая состоит в передаче себя Любимому. Итак, супруга в Песнях, после того как рассказала об этом претворении своей любви в Возлюбленного, даёт понять, что не знает, с чем осталась таким словом: Nescivi, чем хочет сказать: Не знаю (6,11). Душа в этом состоянии определённо подобна Адаму в состоянии невинности, который не знал, какая вещь дурна, потому что так невинна, что не разумеет ни зла, ни злой вещи, и слышит вещи весьма дурные и видит их своими очами и не может понять, каковы они, потому что не имеет в себе привычки злой, откуда могла бы судить о зле, так как Бог затёр в ней привычки несовершенные и невежество (в коем падала во зло греха) привычкой совершенной истинной мудрости. Итак, также и поэтому уже вещи не знала.
15. Такая душа мало смешивается с вещами чужими, так как даже о своих не помнит. Потому что имеет собственность в душе дух Божий, обитающий в ней, который тотчас склоняет к тому, чтобы игнорировать и не хотеть знать вещей чужих, главным образом таких, которые не суть полезны ей. Потому что дух Божий собирает и обращает эту самую душу скорее для того, чтобы вытащить её из вещей внешних, нежели для того чтобы поместить её в них, итак, остаётся душа в незнании вещи, в тот способ, к которому привыкла.
16. И это не следует понимать так, что хотя душа остаётся в этом незнании, утрачивает там навыки знаний приобретённых, которые имела, но что скорее они совершенствуются более совершенным навыком, исходящим от знания сверхъестественного, внедрённого в неё; хотя эти навыки уже не обуздываются в душе способом, который требует знаний – хотя не препятствует тому, чтобы это случалось иной раз, - потому что в союзе с божественной мудростью эти навыки соединяются с мудростью превосходящей другие науки; подобно тому как малый свет, соединившийся с другим, великим, не теряется, когда большой свет преобладает и светит, но совершенствуется, хотя и не является главным светом. Так, нужно понимать, будет на небе, что не испортятся навыки, которые верные вынесли из знаний обретённых, но не будет до них дела верным, узнавшим большее этого из мудрости божественной.
17. Но понятия и частные формы вещей и актов воображения, и какого-либо иного схватывания, которое имело бы форму и фигуру, всё это утрачивается и не знается в поглощённости любовью. И происходит сие по двум причинам. Первая та, что поскольку действительно восхищена и опьянена душа тем питьём любовным, не может пребывать деятельно в иной вещи или обращать внимание на неё. Вторая и главная та, что сие преображение в Бога таким способом сообразует её с простотой и чистотой Бога, которой не прилежит ни форма, ни фигура воображаемая, что она остаётся прибранной и чистой, и порожней ото всех форм и фигур, которые до того имела, очищена и осветлена простым созерцанием; подобно тому как делает это солнце с витражом, которое, войдя в него, делает его ясным и из поля зрения исчезают все пятна и соринки, которые до того виднелись на нём, но стоит зайти солнцу, тут же вновь становятся видимы на нём затемнения и пятна, как раньше. Но душа, в течение того времени, что длится акт любовный, также продолжает не знать, тем способом, что не может обращать внимания на вещи, пока не иссякнет действие этого любовного акта; каковой, воспламеняя и пременяя её в любовь, уничтожает и разрушает во всём, что не есть любовь, согласно с тем, что мы выше сказали от Давида, а именно: Оттого возгорелось сердце моё, также почки мои пременились разом, и аз был несмел ни в чём, и не знал (Пс. 72,21-22). Ибо измениться почкам под действием этого воспламенения сердца значит измениться душе в части всех её хотений и деятельностей в Боге для нового способа жизни, разрушив и уничтожив всё прошлое, чем раньше пользовалась. Оттого и молвит пророк, что не был смел ни в чём и что не знал, и это суть два эффекта, о которых говорили, яко производит их напиток из той винницы Божьей; потому что не только исчезает всё, что знала поначалу, так что представляется её всё ничем, но также вся её жизнь старая и несовершенства уничтожаются, и обновляется в новом человеке; что есть второй эффект из тех, о которых говорим, заключённый в стихе: