Некогда, глядя в даль моря, говорили «Бог»; ныне же учу я вас говорить «Сверхчеловек».

Далекая судьба, которую однажды вы назвали Богом, была всего лишь пустым словом, поскольку никак не была с вами связана. Между вами и Богом не было никакого мо­ста. Это был образ, созданный вашим страхом. Вам было одиноко в этой необъятной вселенной, вам хотелось иметь некоего отца.

Нет ничего странного в том, что Бога повсюду назы­вают «отцом». Фактически, все мы были воспитаны отца­ми, которые защищали нас и делали нашу жизнь безопасной. Идея отца зафиксировалась в нашем уме, а мы знаем, что этот отец смертей - он либо умер, либо умрет. И тогда вы останетесь беззащитными, лишитесь безопас­ности, присмотра. Именно из-за этого страха и ради без­опасности человек создал «Бога Отца».

Два маленьких мальчика играли. Мимо проходил епи­скоп. Один из мальчиков был христианином, он ска­зал епископу:

- Доброе утро, отец.

Другой мальчик был еврей. Он остолбенел от удивле­ния, и когда епископ ушел, сказал:

- Странные вы люди. У этого человека нет ни жены, ни детей, он целибат, а вы называете его «отец». Тебе еще можно быть глупым - ты просто ребенок, и ты называешь его отцом; но он принимает это; а ведь он абсолютно ни­кого не родил».

Но это разновидность все той же страховки: священ­ник становится отцом, Бог становится отцом. Есть даже люди вроде немцев... их страна становится «отечеством». Во всем мире, кроме Германии, страна - это родина, мать. Возможно, это ниже их эгоистического от­ношения к себе как самой высокой расе в мире, которой принадлежит право повелевать всеми остальными людьми, Конечно, их страна должна быть не женщиной, но мужчи­ной. Это позиция мужского шовинизма.

Но мы не бдительны. Такие вещи происходят вокруг нас сплошь и рядом. На днях мне сообщили... я ведь не чи­таю; за десять лет я ничего не прочел, ни одной книги, ни одной газеты, никаких журналов; только если моей секре­тарше попадается нечто, о чем мне следует знать, она рас­сказывает мне.

Четыре или пять лет назад они изобрели рентгеновскую установку, благодаря которой можно узнать, кто находит­ся в утробе матери - мальчик или девочка; вибрации, исхо­дящие от мальчика, отличаются от вибраций девочки, и машина воспринимает эти вибрации.

И вот в Бомбее - а это уже достигло всех стран третьего мира - и вот в Бомбее женщины проходят этот рентген, и если обнаруживается, что у них девочка, а не мальчик, то они идут на аборт. Девяносто семь процентов абортов - аборты девочек. Человек настолько глуп, что не понимает простой арифметики. Если девяносто семь процентов де­вочек убивается, мир станет переполнен мужчинами. Это приведет ко всевозможным сексуальным извращениям, проституции, гомосексуализму; или, возможно, нам при­дется искать научные выходы для человеческой сексуаль­ности.

Но никого не волнует, что это абсолютно безобразно, и что если это происходит, результат проявится совсем ско­ро, в течение десятилетия, во всем мире, и тогда будет уже поздно. Даже в двадцатом веке мужчина остается все таким же жестоким, примитивным, он хочет, чтобы женщина бы­ла только рабыней; и это последний шаг - убийство в чис­том виде.

Я не против абортов, но природа сохраняет равновесие. Такое же равновесие должно поддерживаться в абортах. Это долг врачей и больниц: если абортировано пятьдесят девочек, нужно абортировать пятьдесят мальчиков; иначе вы создаете огромную проблему на будущее. Распростра­нение уродливых болезней неминуемо.

Но человек во все времена делал то, чего не следовало. Бог повелевал человечеством, а Бог - не что иное, как идея. Ради этой идеи умерли миллионы человек; они убивали друг друга, один крестовый поход за другим - мусульмане убивают индуистов, христиане убивают иудеев.

Вы можете увидеть это в Индии; влияние Гаутамы Буд­ды распространилось на всю страну, но стоило ему уме­реть, как все буддисты просто исчезли. Индия - единственная на востоке страна, где нет буддистов. Что случилось? Их либо убили, сожгли живьем, либо им пришлось бежать из Индии в Тибет, Шри Ланку, Японию, Китай, Корею, Таиланд, в далекие страны, чтобы просто уцелеть. Азия целиком буддийская, за исключением Индии, а буддизм родился в Индии. Разве не удивительно?

Индийцы все время хвастают: «Это страна Гаутамы Будды». А что вы сделали с буддистами? Даже в храме, ко­торый был воздвигнут в Бодхагайе в память о просветле­нии Гаутамы Будды, священник - брамин, не буддист. Его семья многие века, поколение за поколением, поставляла священников. Теперь они - хозяева этого храма и этой зем­ли.

Буддистов убивали; резня была такая, что невозможно было уберечь хотя бы священника для мемориального храма, воздвигнутого в честь Будды. Все труды Будды бы­ли направлены против брахманизма, его революция была против брахманизма - но в его храме служит брамин.

Заратустра прав: не называйте больше это далекое ви­дение Богом. Это слово сделало достаточно зла. Давайте говорить «сверхчеловек», ибо сверхчеловек - ваш рост. Бог абсолютно не связан с вами; сверхчеловек - это ваши высо­ты, ваши глубины, ваша весна.

Сверхчеловек абсолютно укоренен в человеке, он вы­растет из человека. Следовательно, сверхчеловек - не гипотеза, это необычайно значительное для человеческого роста прозрение, вызов, приглашение к паломничеству. Выходите из своей незначительности, уходите из своей по­средственности, из своей ненависти, от своей зависти; и вы обнаружите, что превращаетесь в сверхчеловека. Сверхче­ловек - не что иное, как вы, очищенный, отточенный, ис­полненный, пользующийся своим разумом во всей его полноте.