Восстановление высшей иерархии в Западно-Русской Церкви

В 1620 году прибыл в Киев возращавшийся из России иеру­салимский патриарх Феофан. В этот момент Польша находилась в самом критическом положении. С трех сторон угрожала ей война со стороны Швеции, России и Турции. Самая главная ее опора в возможной войне - литовско-русский народ - был взволнован неистовствами унии; казаки были ненадежны. Тем не менее, к Феофану православные обратились не сразу. Лишь через полго­да, к сейму 1620 года Виленское братство, возглавлявшее дея­тельность православных убедилось, что наступило самое удоб­ное время воспользоваться затруднительным положением Польши, чтобы получить высшую иерархию. На сейм были посланы послы с требованием свободы Православной веры и восстановления пра­вославной иерархии. Когда Сигизмунд узнал о таком требовании православных, он пришел в неописуемый гнев и изрек достопа­мятные слова: "Скорее я лишусь королевской короны, чем дам вам иерархию". Ответом на это явилось заявление послов от ка­заков (гетмана Конашевича-Сагайдачного) о том, что они не пойдут на войну, если желания православных не будут исполне­ны. Король вынужден был внешне проявлять лояльность и ми­лость к православным и даже пригласил к своему двору Феофа­на, который, воспользовавшись этим, совершил посвящение пра­вославного митрополита Иова Борецкого и еще шести иерархов.

Феофан решил посвятить представленных кандидатов, но с возможной осторожностью и тайной, даже при закрытых дверях и окнах, т. к. это делалось без королевского разрешения. Первым был посвящен 6 октября на Перемышльскую кафедру Исайя Копинский. 9 октября игумен Михайловского Златоверхого мо­настыря Иов Борецкий посвящен на Киевскую и Галицкую и всея России митрополию. Оба владыки посвящены были не в Киево-Печерской Лавре, а в Братской Богоявленской церкви "в нощи" из-за опасения католиков и униатов. Затем был посвящен в ар­хиепископа Полоцкого Мелетий Смотрицкий.

Патриарх' Феофан поспешил выехать за границу, убеждая казаков помогать королю в войне с турками, в надежде, что, быть может, за их услугу Король согласится признать и утвер­дить восстановленную иерархию. Под прикрытием 3-тысячного войска казаков под командой Сагайдачного, в сопровождении епископов, множества дворян и духовенства, патриарх по пути к границе продолжал посвящать православных епископов вместо уклонившихся в унию. 7 января 1620 года в местечке Трехтемирове он посвятил архимандрита Иезекииля Курцевича на Влади­мирское и Брестское епископство, а через 4 дня поставил игу­мена Исаакия Борисковича епископом Луцким и Острожским. В имении православного князя Стефана Четвертинского, недалеко от Белой Церкви, он поставил во епископа Холмского игумена Паисия Ипполитовича. Затем на Пинское епископство был пос­тавлен грек Авраамий, ранее епископ Стегонский. Так соверши­лось восстановление православной иерархии, после чего патри­арх отбыл в Валахию, в г. Яссы. Расставание было самым трога­тельным: епископы, гетман и все войско плакали.

Королю нужно было, чтобы патриарх Феофан убедил и бла­гословил казаков на войну с турками, которые ухе шли к пре­делам Польши, что патриарх и сделал. Но как только он выехал из Литвы, то был объявлен турецким шпионом и самозванцем. В 1621 году Сигизмунд издал приказ ловить и казнить новопос­тавленных православных иерархов. Последним пришлось скры­ваться в казацких областях. Основной удар был обрушен на Виленское братство.

Перед решающей битвой с турками при Хотине гетман Конашевич вновь объявил, что казаки не будут воевать, если не прекратятся преследования православных иерархов. Сигизмунд опять стал проявлять ласку и принял одного православного епископа. Но после одержанной при Хотине победы преследова­ния возобновились с новой силой. Благодаря активному сопро­тивлению православных, сейм в 1623 году постановил прекра­тить все взаимные судебные процессы с целью примирения обеих сторон. Но в том же году в Витебске был убит униатский архи­епископ Иосафат Кунцевмч, известный фанатическим преследова­нием православных; так, в Полоцке он приказывал вырывать из земли тела умерших православных и отдавать их на съедение собакам, а в самом Витебске отнял у них все церкви в городе и даже наспех сооруженные храмы "шалаши" - за городом. Его убийство дало повод к жестоким преследованиям православных со стороны государства.

Не надеясь на защиту короля, западно-русские иерархи стали входить в сношения с Москвой. В 1624 году митрополит Иов отправил три письма с луцким епископом Исааком Борисковичем, ехавшим в Москву за милостыней.

В Москве обещали поддержать теснимое Православие.

В 1625 году посылал за милостыней Исайя Копииский. Ие­ремия Тиссаровский обращался за милостыней в Москву.

Западно-русская иерархия, поддерживаемая Москвой, все еще не получила королевского утверждения. Не утвержденная королем, жившая и теснившаяся в дали от своих кафедр, пра­вославная иерархия не могла иметь того влияния и значения для православной паствы, которое имели епископы-униаты для униатов. Поэтому восстановленные православные кафедры и епархии в действительности .оставались в прежнем безотрадном состоянии.

Когда кончился террор над православными Белоруссии за убийство Кунцевича и когда православные этой страны, пора­женные им, притихли, униатский митрополит Рутский пришел к убеждению, что теперь можно успокоиться на счет успехов в этих странах и решил обратить все внимание на юго-западную Россию, по преимуществу на Волынь. Он сам отправился сюда и, прежде всего, обратился с воззванием к магнатам юго-западной России, чтобы они монастыри и приходы не иначе как тем из православных, которые согласятся принять унию. Ближайшим плодом этих усилий Рутского было обращение в унию известного толкователя Евангелия Транквиллиона и игумена Дубенского мо­настыря Каосиана Саковича. После этого ему удалось привлечь в унию Полоцкого архиепископа Мелетия Смотрицкого, уход ко­торого был очень чувствителен для православных. Он известен как писатель и богослов. В своих сочинениях Смотрицкий развивал мысль, что богословская наука западно-русской церкви находится под воздействием протестантизма. Православные об­личили преувеличение Смотрицкого, но допустили основную его мысль. В 1628 году в Киеве состоялся собор, на котором были осуждены и сочинение Смотрицкого "Апология путешествия на Восток", и сочинения названных им протестантствующих писате­лей. Смотрицкий указал также на слишком большую роль мирян, ограничивавших через посредство братств деятельность еписко­пата. Церковь, не отвечая прямо на это обвинение, занялась переустройством братств, более подчинив их иерархии со вре­мени митрополита Петра Могилы.

В 1829 году король по просьбе униатов назначил во Льво­ве собор для примирения униатов с православными. Православ­ные очень хорошо знали, что от этого съезда не могло быть никакого толку, но им не хотелось навлечь на себя гнев коро­ля, если и они по его приглашению не явятся совсем на собор, им назначенный. Поэтому, собравшись, сами в Киев, они отпра­вили на этот собор только некоторых светских и духовных чле­нов братства. После всех вежливостей, миролюбивых встреч, угощений и дружеских прощаний, иезуит Бембус открыто уже проклинал православных с кафедры, а униаты протестовали про­тив них и сами отказались от всяких дальнейших сношений по делу взаимного примирения.

В 1831 году умер король Сигизмунд III, 45 лет угнетав­ший православную веру.

После смерти короля Сигизмунда был назначен избиратель­ный сейм, который должен был провозгласить королем сына Си­гизмунда Владислава.

Пользуясь обстановкой, православные вновь подняли воп­рос о восстановлении прав Православной Церкви во всем их объеме, вплоть до уничтожения унии. Дворянским послам, отп­равляющимся на сейм, было наказано, прежде всего, стараться, чтобы Православной Церкви были возвращены епископские кафед­ры, церковные владения, отнятые униатами, и, чтобы Православ­ная Церковь была вполне удовлетворена во всех своих правах; без этого не приступать к избранию короля.

Специальная правительственная комиссия под председа­тельством самого королевича Владислава постановила прекра­тить разногласия и борьбу на основании законов, но исходя из существующего положения. Незаконно отнятое униатами у пра­вославных комиссия постановила им вернуть, однако во многих случаях комиссия признавала законным то, что с точки зрения православных, было нарушением их прав. Владислав разрешил православным выбрать нового митрополита, восстановил правос­лавные епископии и велел в каждом городе Литвы возвратить православным по одной церкви. Было постановлено уравнять церковные и гражданские права униатов и православных, пре­доставив тем и другим одинаковую свободу веры и богослуже­ния. Православные получили Львовскую, Луцкую, Перемышльскую и вновь открываемую Мстиславскую (с кафедрой в Могилеве) епархии, а также право заводить типографии, школы, больницы и т. д.

Что касается свободы веры, то всем было предоставлено полное право переходить из унии в Православие, из униатской епархии в православную и наоборот.

Обе стороны должны жить в мире и покое, не наступая од­на на другую.

К крайнему прискорбию католиков и униатов, не взирая на их протесты, королевич Владислав утвердил проект соглашения 1 ноября 1632 года. 13 ноября Владислав был избран королем Польши и поклял­ся выполнять все статьи и тем самым успокоить людей гречес­кой веры. Так совершился государственный акт величайшей важ­ности для православных в Литве и Польше. Православным была дана полная свобода вероисповедания и восстановлена правое лавная западно-русская митрополия. Возвращены те права, ка­кими православие пользовалось до унии, хотя и не в полном объеме.

Но польское правительство не признало законной сущест­вующую иерархию, восстановленную патриархом Феофаном. Поэто­му стало необходимым избрание нового митрополита и других владык. В том же 1632 году состоялось избрание нового митро­полита Петра Могилы. Торжественное посвящение состоялось в 1633 году во Львове. Из прежних епископов только один Иере­мия Тиссаровский остался на своей кафедре.

Став королем, Владислав не спешил выполнить свои обеща­ния, данные православным. Уже на сейме 1635 году король отк­ровенно признался, что уступки, сделанные неуниатам, вызваны стеснительными обстоятельствами. Он запретил открывать пра­вославный храм в Минске и утвердил за униатами все, чем они владели к этому времени, т.е. после сейма 1635 года.

Большое давление на Владислава оказывал папа, выступав­ший против предоставления прав православным и желавший скло­нить к унии Петра Могилу, К которому папа писал послания, называя его "возлюбленным братом".

Митрополит Петр Могила

Митрополит Петр Могила родился в 1596 году в Молдавии, в знатно семье. Юность его прошла во Львове, где он получил первоначальное образование в братской школе. Он служил в польском войске, участвовал в известной битве под Хотином в 1621 году. Петр Могила был хорошо знакам с митрополитом Ио­вом Борецким, под влиянием которого постригся в монахи в 1625 году. В 1627 году он становится архимандритом Киево-Печерской Лавры. Могила имел большие связи и был лично извес­тен Владиславу, который относился к нему с уважением. По со­вокупности всех признаков Могила был наиболее достойным кан­дидатом в митрополиты. Патриарх Кирилл Лукарис прислал бла­гословение нареченному митрополиту.

После избрания Петра Могилы митрополитом, король Вла­дислав отдал в его распоряжение Софийский собор, ранее зах­ваченный униатами. Престарелый митрополит Исайя Копинский, избранный после смерти Иова Борецкого в 1631 году, не поже­лал признать нового митрополита и добровольно уйти на покой. Но польское правительство не признавало Исайю, избранного без его согласия. Для церкви было необходимым иметь легаль­ного митрополита и Исайя был отправлен с монастырь.

Уже в 1632 году Петр Могила создал при Лавре Киево-Могиленскую коллегию. Там преподавались греческий и латинский языки, диалектика и логика. Богословие польское правительст­во не разрешило преподавать, поэтому православным по-прежне­му приходилось выезжать за границу для изучения богословия.

Силами сотрудников коллегии под руководством Петра Мо­гилы были подготовлены такие необходимые книги как "Правос­лавное исповедание веры" и "Требник", рассмотренные на по­местном соборе 1640 года. На богословствовании Петра Могилы и его школе лежит заметный отпечаток латинского влияния. Таково было время, когда избежать этого влияния на Руси было практически невозможно.

"Православное исповеданием веры" было рассмотрено на Ясском соборе 1643 года восточными патриархами и принято всей Церковью. Впервые напечатано в Амстердаме в 1662 году, уже после смерти 'Петра Могилы,

Большое распространение и влияние получил и "Требник" Петра Могилы. К нему восходит "Известие учительное", печата­емое при "Служебниках¹¹ и многое другое.

Кроме ученых просветительских трудов митрополит Петр Могила вынужден был постоянно заботиться о защите прав Пра­вославной Церкви.

Он также произвел раскопки Десятиной церкви и обрел мо­щи св. князя Владимира. Много усилий и средств Петр Могила потратил на восстановление Киево-Софийского собора, разорен­ного униатами.

Митрополит Петр Могила скончался в ночь на 1 января 1647 года.

Сближение с Москвой.

Преемником митрополита Петра Могилы оказался Сильвестр Коссов, избранный в феврале 1647 года, ранее епископ Мстиславский. Давая Сильвестру благословение, патриарх константи­нопольский утвердил его своим экзархом.

При митрополите Сильвестре началась великая борьба ка­заков и всего русского населения против унии и польского гнета.

Еще ранее, на сейме в 1645 году, православные депутаты говорила: "Наша древняя и законная религия, подтвержденная привилегиями в католическом государстве, в вольной республике, страдает больше, чем христиане греки в неволе у неверных. Церкви, соборы, монастыри у нас отобраны, свободное отправление церковных обрядов запрещено, бедные христиане умирают без причастия и не смеют публично погребать умерших. В Люблине, в Соколе, Вельске и других городах православные принуждены тайно погребать умерших в подвалах и своих домах. Может ли быть большее рабство?"

Не лучше было и на Днепровской Украине, где жили каза­ки. Угнетенные не только протестовали, но и бунтовали. Отве­том были жестокие казни и новые притеснения. Особенно из­вестны два бунта - Павлюка (1637) и Остряницы (1638). После бунта Остряницы на Варшавской площади казаков колесовали, пробивали насквозь спицами и поднимали на сваи; казацких де­тей жгли перед глазами отцов; у казачек отрезали груди и би­ли ими мужей по лицу. Церкви обращались в костелы или пустее ­ли в жидовской аренде. Пьяным шляхтичам ничего не стоило на­пасть на православную церковь, побить попов, взять сосуды или оклады с икон и пропить в шинке у жида. Наконец, выве­денная из терпения Украина поголовно восстала под предводи­тельством Богдана Хмельницкого в 1648 году.

После ряда блестящих побед при Желтых Водах, Кормуни и др, гетман в ряду первых условий мира поставил, чтобы:

1) имени и памяти и следа унии не было;

2) митрополит Киевский должен иметь в сенате первое место по примасе польском;

3) воеводы и кастеляне на Руси должны быть православные русс­кие. Далее шли условия о гражданской свободе казаков.

Однако, по Зборовскому миру 1649 года король только обещал митрополиту место в сенате и должности на Руси пра­вославным; было запрещено иезуитам показываться в Киеве и в других городах, где были русские школы. На сейме 1650 года православным дозволялась свобода веры, церковный суд строительство храмов; они, наконец, получили ряд монастырей и церковных имений, самым важным было то, что православным отдана еще одна епархия - Холмская. Была также восстановлена Черниговская кафедра. Однако поляки отказались уничтожить унию и дать место в сенате православному митрополиту.

Вновь возгоревшаяся война с поляками оказалась неудачной для казаков. Белоцерковский договор 1851 года сводит на нет достигнутое ранее. Холмскую епархию вновь занял униат. С этого времени началось массовое переселение малоросов в южные степи Московского государства. Бросали свои насиженные места, жгли хаты, ехали, даже бежали на Московскую сторону.

За борьбой между православным населением и поляками в Юго-Западной Руси внимательно наблюдали в Москве. Тяжелое положение казаков заставило Хмельницкого просить помощи, а царь Алексей Михайлович должен был предпринять решительные шаги. Осенью 1653 года в Москве состоялся земский собор с участием патриарха и архиереев, на котором было единогласно решено объявить Польше войну, а казаков со всеми землями принять в Московское подданство "ради православной веры и св. Божиих церквей, на которые папы... восстали с намерением их искоренить". (Митр. Макарий, указ. соч., т. XII, с. 46-47) Отправленное в Малороссию посольство всюду торжественно встречали народ и духовенство с крестами, образами и хоруг­вями. Наконец, в январе 1654 года совершилось великое воссо­единение двух народов. Однако митрополит Сильвестр в этом деле не принимал никакого участия и в решениях Переяславской Рады не участвовал. Митрополит не без основания опасался, что при продолжении борьбы открытое участие духовенства на стороне казаков вызовет месть и озлобление польских войск, которые начнут преследовать православное духовенство и разо­рять храмы. Поэтому он старался показать, что покоряется Москве против воли, и даже отправил полякам соответствующее заявление, в котором подчеркивалось, что духовные никогда не были бунтовщиками против короля. Одновременно он проявил смиренную покорность московским властям. Характерно одно из заявлений митрополита Сильвестра: "Под чьею властью велит Бог быть, под того и будем".

Присоединение Малороссии к Московскому государству пос­тавило вопрос об отношениях между Киевской митрополией и Московским патриархатом. Сразу же после Переяславской Рады, Алексей Михайлович потребовал, чтобы малороссийское духо­венство было под благословением московского патриарха. Но митрополит и все духовенство предпочли номинальное подчинение патриарху суровому цареградскому контролю патриарха московского. Юридически Юго-западная митрополия оставалась в подчинении Константинопольского патриарха, но Московский патриарх Никон называл себя уже в 1656 году патриархом всея Великия и Малыя и Белыя России. Митрополит Сильвестр, в отличие от предшественников, стал подписываться митрополитом Малыя России, а не всея России. В 165? года митрополит Сильвестр скончался. Он управлял митрополией в сложное, неустой­чивое время, когда часть ее перешла под власть московского царя, а часть оставалась под властью польского короля. От него требовалось немало мудрости и осмотрительности, а также и мужества, чтобы по возможности в целости сохранить свою паству, что он делал довольно успешно. После кончины митрополита Сильвестра Богдан Хмельниц­кий передал управление митрополией Лазарю Барановичу, епис­копу Черниговскому. Остальные епархии все еще принадлежали Польше. Вскоре, Богдан Хмельницкий умер, и гетманом сделался в том же году Иван Выговский.