V. Изучение творений святых Отцов

Как уже говорилось ранее, чтение творений святых От­цов имело огромное значение в духовной жизни святителя Игнатия. Святые Отцы были в полном смысле его «воспита­тели». Они питали его чистую душу в детстве, указали ему единственно верный путь послушания Святой Церкви в юности, показали ему суетность всего земного и затем укреп­ляли его в течение всей многотрудной иноческой жизни.

С болью в сердце епископ Игнатий замечал, что христи­ане, его современники, почти совсем не изучают творений святых Отцов. «Сочинения святых Отцов забыты! То, что они с давних времен Святою Церковью признавались еди­ным правильным руководством в подвижнической жизни, нисколько не принимается в уважение», — писал он[1764].

Видя, что в его время очень мало духовных наставни­ков, способных правильно руководить духовной жизнью пасомых, и замечая, что с каждым годом истинные настав­ники всё умаляются, Владыка неустанно в своих творениях и письмах напоминал, что единственным верным руководи­телем в духовной жизни являются творения святых Отцов. «Свет, при котором совершается духовное бдение, проли­вают из себя... писания святых Отцов»[1765], — эту истину Вла­дыка напоминает всем христианам.

Писания святых Отцов, по неложному убеждению епис­копа Игнатия, были составлены по внушению или под вли­янием Святого Духа; на них лежит печать помазания и дивного единства. Все они в основе своей имеют Евангелие и научают, как правильно исполнять евангельские запове­ди. «Их источник и конец — Святое Евангелие»[1766]. Многие святые Отцы в глубоком уединении вникали в Евангелие, осуществляли его учение в своей жизни[1767] и затем в своих сочинениях изложили, как нужно исполнять евангельские заповеди. Епископ Игнатий пишет: «Святые Отцы науча­ют, как приступать к Евангелию, как читать его, как пра­вильно понимать его, что содействует, что препятствует к уразумению его»[1768].

Для лучшего восприятия и правильного понимания Еван­гелия Владыка даже советовал первоначально изучить Свя­тоотеческие творения, научиться у святых Отцов, как отно­ситься к Евангелию, и затем только приступать к чтению Слова Божия[1769].

Необходимость толкования Священного Писания в све­те творений святых Отцов епископ Игнатий основывает на словах апостола Петра: «Никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божий человеки, будучи движимы Духом Свя­тым» (2 Пет. 1. 20, 21). Эти апостольские слова ясно за­прещают произвольно толковать Слово Божие. Святый Дух произнес, а святые Апостолы записали Священное Писа­ние, и только Святый Дух может правильно истолковы­вать его. Боговдохновенные мужи-Пророки и Апостолы написали Священное Писание, только боговдохновенные мужи — святые Отцы могут правильно истолковать его. Кто хочет получить истинное познание Слова Божия, долж­ны изучать святых Отцов и воспринимать их понимание Слова Божия. Это единственно безопасный путь. Произ­вольное толкование всегда приводит на путь заблуждений, потому что «Божия никтоже весть, точию Дух Божий» (1 Кор. 2. 11).

Как необходимо знание святых Отцов при толковании Слова Божия, так же нужно оно и для правильного про­хождения христианского подвига. «Отличительною чертою всех святых Отцов, — пишет епископ Игнатий, — было не­уклонное руководство нравственным преданием Церкви»[1770]. Все подвижники древних времен прошли трудный путь внешнего и внутреннего делания, основанный на покаянии, плаче, смирении, самоукорении и многих других христиан­ских добродетелях. Их творения — это кладези, из кото­рых каждый может почерпать учение о христианских доб­родетелях и шествовать по пути спасения. « Усвой себе мысли и дух святых Отцов чтением их писаний, — предлагает ар­хипастырь-наставник, — святые Отцы достигли цели: спа­сения. И ты достигнешь этой цели по естественному ходу вещей... Святые Отцы изложили свои мысли, свое сердце, образ своих действий в своих писаниях. Значит: какое вер­ное руководство к небу...»[1771]. Под руководством святых От­цов, по мнению святителя Игнатия, можно не только спас­тись, но даже достигнуть христианского совершенства.

В Святоотеческих творениях можно найти ответ на лю­бой вопрос духовной жизни. Святитель Игнатий сравнива­ет книги святых Отцов с богатым собранием врачебных средств, душа христианина может найти в этом собрании врачевство для своих греховных язв.

Как Евангелие, так и творения святых Отцов владыка Игнатий советует читать постоянно со вниманием, соблю­дая благоразумную умеренность, которая надолго сохраня­ет «вкус» к писаниям и умножает сердечную жажду к Бо­жественной правде, содержащейся в писаниях. Зная, как легко неопытная душа может потерять путь спасения, муд­рый наставник предупреждает, что каждый должен изби­рать себе для чтения творения Отцов соответственно свое­му образу жизни, для того чтобы он мог не только любо­ваться и наслаждаться чтением писаний, но и практически прилагать к своей жизни. Изучение подвигов и добродете­лей, не соответствующих своему образу жизни, может при­вести к мечтательности и сделать жизнь бесплодною». При неправильном чтении Священного Писания и святых От­цов легко можно уклониться со спасительного пути в не­проходимые дебри и глубокие пропасти, что и случилось со многими»[1772],— предостерегает Святитель.

Мирянин, живущий среди мира, не должен читать книг, которые написаны для монашествующих. Это чтение будет отвлекать мирянина от добродетелей, которые свойственно ему делать, мечтой о высших духовных подвигах. Эта мечтательность может временами услаждать его воображение, временами же ввергать душу в отчаяние и уныние. Даже если мирянин и преуспеет временно в подвиге, не свой­ственном его образу жизни, что достигается обычно разго-рячением плоти и крови, то все равно долго не сможет пребывать в нем, скоро оставит подвиг, превышающий его возможности. Однако временное упражнение в возвышен­ном подвиге может на всю жизнь сделать его неспособным к свойственным его образу жизни подвигам благочестия.

Христианам, подвиг которых протекает в условиях мир­ской жизни, епископ Игнатий рекомендует читать творения святых Отцов, писавших вообще для всех христиан. К ним относятся святой Иоанн Златоуст, святитель Димитрий Ро­стовский, святитель Тихон Задонский, Никифор Астрахан­ский и Георгий Затворник[1773].

Казалось бы, немного духовных писателей предлагает мирянину Владыка, но, как он сам замечает, творения этих писателей — «обильное поприще для чтения! Обильное духовное пастбище, на котором до насыщения и тучности могут питаться словесные овцы Христовы!»[1774]

Посоветовав одному «государственному мужу» заняться «глубоко» чтением всех сочинений святого Иоанна Златоустого, Преосвященный Игнатий писал ему: «Предлагаю вам того церковного писателя, который необыкновенною чисто­тою, ясностию, силою христианского учения возносит чита­теля превыше всего земного, на высоте заоблачной витает этот духовный орел и оттуда показывает землю питомцу своему»[1775].

Хотя епископ Игнатий и рекомендует для чтения творе­ния святителя Димитрия как писателя, носящего печать благодатного помазания и сообщающего это помазание чи­тателям, однако он предупреждает, что его сочинения «не совсем чисты, не вполне в восточном характере... Это зна­чительный недостаток в писаниях святого Димитрия»[1776]. Не­которые уклонения от духа Восточной Церкви в сочине­ния св. Димитрия епископ Игнатий объясняет тем, что Ростовский подвижник долгое время жил в западной России и там получил образование. Западная же Россия в то время находилась под сильным влиянием латинизма. Из всех со­чинений святого Димитрия владыке Игнатию больше всего нравилось по «зрелости духа» в 4-й части приложение к Священно истории. Он предполагает, что это было после­днее сочинение святого Димитрия[1777]. «4-я часть сочинений святителя Димитрия, — писал епископ Игнатий, — особен­но хороша, тут можно почерпнуть много сведений очень нужных и очень полезных»[1778].

Творения святителя Тихона Задонского епископ Игна­тий ценил очень высоко. Он даже поместил отрывки из его творений в «Отечнике» наряду с древними подвижниками. К личности Задонского подвижника владыка Игнатий от­носился с особым благоговением, и думается, это не слу­чайно — в направлении подвига, учении и даже во вне­шних событиях жизни у обоих святителей имеется некото­рое сходство. (Настоятельство в монастыре, недолгое управление епархией, литературная деятельность на покое, кончина в день воскресный.)

Архиепископ Никифор Астраханский (1731—1800) напи­сал толкование на воскресные Евангелия. По словам епис­копа Игнатия, это был писатель «основательный и с пома­занием». Был он грек, образование получил в европейских университетах, затем принял монашество и приглашен в Россию, где со временем стал архиепископом Астраханским. Рекомендуя сестре Елизавете Александровне прочитать его толкования воскресных Евангелий, архимандрит Игнатий писал: «Он стоит несравненно выше всех наших церковных писателей (т. е. русских), соединяя в себе основательную ученость с духовным помазанием. Есть признаки, по кото­рым догадываются, что тело его нетленно. Сама увидишь, как превосходна его книга, и потому какое имеет духовное достоинство писатель»[1779].

Задонский затворник Георгий (1789—1836) был совре­менником епископа Игнатия. В молодости он был воином, затем вступил в обитель и 17 лет провел в неисходном затворе. Скончался он сравнительно рано, 47-ми лет от роду, но, как говорит епископ Игнатий, «духовным успе­хом заменив лета многа»[1780]. Затворник Георгий вел большую переписку со многими лицами. После его смерти многие письма те были собраны и напечатаны. Святитель Игнатий высоко ценил их достоинство, он говорил, что книга Геор­гия Затворника — одна из его «настольных». Предлагая своим знакомым прочитать ее, Владыка свидетельствовал, что Георгий — духовный писатель его времени, «с пера его текут струи благодатные». Правда, Владыка отмечал недо­статок внешнего образования писателя, но этот недостаток заменяется у подвижника обильным духовным достоинством. Книгу Георгия Затворника епископ Игнатий называл «дра­гоценной», наполненной утешительными наставлениями, особенно для страждущих.

Христианин, изучающий творения святых Отцов, питает свою душу небесными благами. «Прибегайте больше к чте­нию святых Отцов, пусть они руководствуют вас, напоми­нают вам о добродетели, наставляют на путь Божий. Этот образ жительства принадлежит нашим временам: он запо­ведан, предан нам святыми Отцами позднейших веков. Жалуясь на крайний недостаток в богопросвещенных на­ставниках и советниках, они повелевают ревнителю благо­честия руководствоваться в жизни своей Отеческими писаниями. «Совет святых — разум» (Притч. 9, 10) — вот наставление епископа Игнатия, которым должен по силе возможности руководствоваться в своей духовной жизни каждый христианин.

VI. Покаяние

Руководя духовной жизнью своих пасомых, Владыка прежде всего старался возбудить в них чувство покаяния. Покаяние он считал основой всех видов христианского под­вига. Учение о покаянии неотъемлемо от всего учения епис­копа Игнатия.

Во время земной жизни Владыки были люди, которые по зависти распространяли слухи, что он находится в пре­лести. Опровергая эту клевету, подвижник Никифоровской пустыни монах Исайя говорил, что этого не может быть, потому что архимандрит Игнатий учит покаянию.

Епископ Игнатий учил, что первая заповедь, данная Спа­сителем человечеству, есть заповедь о покаянии. «Покайтеся: приближися бо Царство Небесное»,— такими словами начал Свою проповедь вочеловечившийся Господь (Мф. 4. 17). Эти же слова и поныне Христос возвещает всем в Сво­ем Евангелии.

Покаяние есть признание своего падения, необходимо­сти Искупителя и пребывание в исповедании Искупителя.

Покаяние — великий дар Всеблагого Бога грешному че­ловечеству, который усвояется людям верою в Искупи­теля — Иисуса Христа. « Покаяние — вера, — пишет епис­коп Игнатий,— покаяние — признание искупления и Ис­купителя! Покаяние — усвоение себе заслуг Искупителя верою в Искупителя! Покаяние — самоотвержение! Покая­ние — признание падения и погибели, объявших весь род человеческий!.. »[1781]

Покаяние неразрывно сопутствует вере во Христа; оно должно предшествовать вере в Господа, а после крещения покаяние врачует те грехи, в которые впадает человек по своей немощи. Христос Спаситель, зная, что люди будут и после крещения грехами удаляться от Него, установил в Своей Церкви таинство покаяния, которое является как бы вторым крещением. На трудном поприще борьбы со грехом каждый христианин, прибегая к покаянию, получает не толь­ко прощение в сделанных грехах, но и силы для борьбы с ними. Одно уже сознание, что в грехе придется прино­сить покаяние, по словам св. Иоанна Лествичника, являет­ся как бы «уздою», которая удерживает от совершения или от повторения греха.

Епископ Игнатий говорит, что тому, кто постоянно пре­дает своих друзей, они становятся врагами, они отступают от него, как от предателя, а «кто исповедует грехи свои, от того отступают они, потому что грехи, основываясь и кре­пясь на гордости падшего естества, не терпят обличения и позора»[1782].

Покаяние должно совершаться не одними устами, не крат­ковременными слезами, не одним наружным участием в исповеди, но во внутреннем сокрушении — раскаянии в соделанных грехах, в искреннем исповедании их духовни­ку и, самое главное, в твердой решимости оставить грехов­ную жизнь и жить, как учит Евангелие.

Святитель Игнатий напоминает каждому христианину, что Бог дал покаяние в помощь человеку в борьбе с грехом, а не для «потачки» греху; дар Божий не должно употреб­лять во зло. Вслед за св. Исааком Сирским, Владыка сви­детельствует, что все те, кто в надежде на покаяние грешат произвольно и намеренно, поступают «коварно» по отно­шению к Богу. Их поразит внезапная смерть, и не дано им будет времени на покаяние и приобретение добродетели.

Каково должно быть покаяние мирянина?

Неоднократно в письмах епископ Игнатий говорит, что мирянин не должен заниматься тонким и подробным ана­лизом своих грехов. От этого может возникнуть уныние, смущение и недоумение. Бог знает все грехи человека, по­этому нужно собрать «их все в один сосуд покаяния» и ввергнуть в бездну милосердия Божия. «Грехи, сделанные словом, делом, сложением помышлений, должно сказать на исповеди отцу духовному, а в тонкое разбирательство гре­ховных качеств не должно светскому человеку пускаться: это ловушка, ставимая ловителем душ наших. Познается же она по производимому в нас смущению и унынию, хотя по наружности и облечена в благовидное добро»[1783].

Обсуждая вопрос об исповеди с братом Петром Александ­ровичем, Владыка однажды употребил следующее сравнение. Он сказал, что когда подметают комнату, то не рассматри­вают сор, а, собрав все в одну кучу, выбрасывают вон, так и при исповеди нужно открыть духовнику свои грехи, а в подробное рассмотрение их не входить, «тонкое рассматри­вание сбивает с толку, приводит в расслабление и расстрой­ство»[1784].

Если христианин имеет греховный навык, то епископ Игнатий советует ему чаще прибегать к исповеди, особенно это необходимо при восстании плотских страстей, потому что покаяние умерщвляет пагубное влияние телесных чувств.

Правильное покаяние должно иметь последовательность: первоначально нужно исповедовать тяжкие грехи, а затем уже грехи легкие. Согласно с учением Православной Церк­ви, Преосвященный Игнатий считает, что нет грехов, пре­вышающих милосердие Божие. Как бы велик ни был грех и сколько бы раз он ни повторялся, покаяние может увра­чевать его. «...Нет греха человеческого, которого не могла бы омыть кровь Господа Бога Спасителя нашего Иисуса Христа. Сколько бы раз ни повторялся грех человеческий — кровь Богочеловека может омыть его. Грехи всего мира ничего не значат пред всесвятою кровию вочеловечившего-ся Господа, пролитою за нас»[1785],— пишет епископ Игнатий.

Во всех тягчайших — смертных — грехах человек мо­жет принести покаяние и получить прощение от Самого Господа через духовника в таинстве исповеди. Только само­убийство, при котором человек лишает себя возможности покаяния, не может быть уврачевано им (покаянием). «Са­моубийство — тягчайший грех! Совершивший его лишил себя покаяния и всякой надежды спасения»[1786].

Покаяние человека, пребывающего в смертном грехе, может быть признано только тогда истинным, когда чело­век перестал совершать этот грех. Из практики своей ду­ховной деятельности епископ Игнатий знал, что встречают­ся люди, которые ненавидят всей душой грех, но так при­выкли к нему, что становятся бессильны в борьбе с ним. Многолетний греховный навык обладает ими, и они творят ненавидимый ими мерзостный грех. И для таких людей не закрыт путь покаяния. «Несчастному рабу греха,— гово­рит Владыка, — пристанище — покаяние! Сколько бы раз ни случилось ему подвергнуться нравственному бедствию — он может войти в это пристанище, починить в нем сокру­шенную ладью духовную»[1787].

Люди, стяжавшие непреодолимый навык к греху, не дол­жны отчаиваться, но твердо помнить, что пока человек на­ходится в теле, для него не закрыт путь покаяния. Спаси­тель, видя искреннее раскаяние человека во грехе, может претворить сердце грехолюбивое в боголюбивое и человека чувственного, сладострастного, плотского сделать духов­ным, чистым, святым[1788]. «От лица покаяния бежит всякий грех, никакой грех не может устоять пред всемогущим по­каянием»[1789]. В одной из своих проповедей Святитель сказал о силе покаяния: -«Покаяние подает свою могущественную десницу человеку, находящемуся в глубокой пропасти, во аде грехопадения, — извлекает его оттуда, возносит превы­ше земли; оставляет только тогда, когда введет спасенным во врата вечности»[1790].

К сожалению, в жизни очень часто бывает, что люди помнят и каются только в тяжелых грехах, грехи же, со­вершаемые почти ежедневно, предают забвению. Грехи сло­вом, мыслью, ощущением сердца и движениями тела, по мнению владыки Игнатия, не должно считать маловажны­ми. Все они оскверняют душу человека и отдаляют ее от Бога. Открытием на исповеди перечисленных малых гре­хов человек пресекает развитие греха и не дает ему осуще­ствить самим делом.

Во всех грехах — как тяжких, так и повседневных — словом и помышлением христианину нужно приносить по­каяние.

Как же практически осуществить мирянину покаяние в повседневных грехах, когда с духовником своим он встре­чается, может быть, несколько раз в году?

Владыка Игнатий советует в грехах, совершенных по человеческой немощи словом, помышлением и всеми чув­ствами, приносить раскаяние ежедневно пред Богом. Луч­ше всего это делать после вечернего правила перед сном. Прочитав вечерние молитвы и собрав чтением их свои не­престанно мятущиеся мысли, нужно вспомнить все грехов­ное, что было совершено за день, осудить себя за это и искренне испросить в этом у Бога прощения. Приносить подобное покаяние можно и нужно лишь в грехах повсед­невных, если же случилось впасть в грех смертный, то не­медля необходимо спешить к духовнику и перед ним испо­ведать свой грех.

Очень часто человек, увлеченный мирской суетой, со­вершенно забывает о своих грехах и о покаянии. Чтобы возбудить в себе чувство покаяния, нужно воздержание от всех страстей и частое чтение Евангелия. Сравнивая свою жизнь с евангельскими заповедями, принуждая себя к исполнению этих святейших заповедей, христианин будет по­стигать, насколько слаб он, поврежден падением и уязвлен грехами. От зрения своих немощей в душе постепенно по­явится желание очищать свою душу покаянием.

До конца познать свою немощь и принести полное пока­яние может только тот, кто в уединении достиг полного безмолвия. Об этом Владыка писал: «Воздыхает душа моя, жаждет глубокого, ненарушимого безмолвия, вне которого невозможно найти обильного, полного покаяния»[1791].

Естественно, что полное уединение невозможно для че­ловека, живущего в миру, но необходимо, чтобы каждый христианин умел уединяться хотя бы на малое время в клеть души своей, там видел свои немощи и приносил в них покаяние.

В Святой Церкви установлены особые периоды, в кото­рые каждый христианин должно позаботиться об очище­нии себя покаянием. Это четыре поста. В эти периоды Цер­ковь неустанно богослужением и проповедью священнослу­жителей призывает своих чад оставить земные попечения и встать на путь покаяния и исправления своей жизни. Осо­бенно благоприятным временем для покаяния является по­прище Великого поста.

«В чем заключается подвиг святой Четыредесятницы? — спрашивает епископ Игнатий в одной из своих проповедей и сам же отвечает.— Это подвиг покаяния. В настоящие дни мы стоим пред временем, преимущественно посвящен­ным для покаяния, как бы пред вратами его, и воспеваем исполненную умиления песнь: покаяния двери отверзи ми, Живодавче!»[1792].

Сознавая себя всегда, а особенно в периоды святых по­стов, великим грешником, христианин не должен, однако, вспоминать те из своих грехов, в которых он уже принес покаяние на исповеди. Нужно твердо помнить и верить, что Господь уже простил их. Постоянное же воспроизведе­ние в памяти прежних грехов может возбудить в душе со­чувствие к ним и привести к повторным падениям. «Воспо­минание прежних телесных грехов,— пишет святитель Иг­натий,— очень вредно и воспрещается святыми Отцами.

Тут действует неверие, недостаток уважения к Таинству Исповеди, фальшивое понятие о добродетели, обманчивое разгорячение и мечтательность»[1793].

Труден путь покаяния, но без него христианин не может преуспеть ни в одной добродетели. Многочисленные и самые возвышенные подвиги, не растворенные чувством покаяния, становятся бесплодными и даже душевредными. Покаяние есть единственный истинный путь, следуя ко­торому можно перейти из состояния душевного в состоя­ние духовное. Покаяние для земного странника не имеет предела, оно сопровождает его до гроба и отверзает ему врата рая.

Истинное покаяние уже здесь, на земле, приносит див­ные плоды. Оно вселяет в сердце христианина успокоение и услаждение, восстанавливает между людьми разрушен­ный мир, разрешает недоумения, врачует душу от вражды и памятозлобия. По словам епископа Игнатия, «покаяние вводит в сердце ощущения благодатные, чуждые падшему естеству, научает ум и сердце истинному Богослужению, научает приносить Богу единую приемлемую Им жертву от падшего человеческого естества: сокрушение и смирение духа. Дух человеческий, пришедший в это состояние, всту­пает в общение с Духом Божиим, в чем и заключается об­новление и спасение человека»[1794].

Все святые шли путем постоянного покаянного подвига, и чем больше они преуспевали в нем, тем более чувствова ли необходимость в покаянии. В подтверждение этой исти ны епископ Игнатий приводит жизнь (житие) преподобно­го Сисоя Великого. Преподобный Сисой Великий прово дил подвижническую жизнь в египетской пустыне и был преисполнен многих даров Святого Духа; однако когда на­ступила его кончина, он выразил желание остаться еще на некоторое время в земной жизни, чтобы усовершенство­ваться в покаянии.

У христианина, духовная жизнь которого основана на покаянии, жажда покаяния к концу жизни поглощает все другие пожелания и стремления.

Читая письма епископа Игнатия в хронологическом по­рядке, невольно замечаем, что желание предаться покаянию в уединении было в его душе на протяжении всей жизни. Еще будучи послушником и живя в Площанской пустыни (1829), он ищет уединения и с этой целью поселя­ется вместе с Михаилом Чихачовым отдельно от монастыр­ской братии в монастырском саду. Но с непреодолимой силой жажда покаяния побуждает его искать уединения к концу жизни. В 1860 году Преосвященный пишет: «Я молю Бога, чтоб даровал мне поприще покаяния. По моему мне­нию: я еще не начинал покаяния и вполне разделяю мнение преподобного Исайи Отшельника, ...что доколе человек на­ходится в развлечении и попечении, дотоле он не может стяжать покаяния»[1795].

В 1862 году, удалившись от бурь житейского моря в пристань покаяния — обитель, Владыка писал своему бра­ту Петру Александровичу, пожелавшему оставить губерна­торство в Ставрополе и удалиться в монастырь к брату-святителю, следующее: «Нам обоим уже недолго странство­вать на земле. Моли Бога, чтоб даровал остаток земной жизни провести в покаянии, этот великий дар Божий, дар вечный, как имеющий решительное влияние на нашу судь­бу в вечности. Св. Тихон Воронежский перед кончиною своею особенно благодарил Бога за то, что ему дан был этот дар. Точно: при кончине именно окажется вся драго­ценность этого дара»[1796].

В своей жизни епископ Игнатий нашел бесценный дар — «село покаяния»; найдя его, он стремился поделиться им с людьми, жаждущими обновить свою духовную жизнь. Тех людей, которые были близки к нему, он поучал покая­ния словом и примером своей жизни, для последующих же поколений истинных богоискателей он оставил свои произ­ведения, которые исполнены духом покаяния и на основе этой добродетели научают читателей всех времен совершать подвиг своего спасения.

Свое стремление не только самому быть обладателем дара покаяния, но и сообщать его другим, епископ Игнатий пре­красно выразил в одном из своих писем: «...Милосердый Господь, дарующий рабам Своим все в известное Ему вре­мя, да дарует мне странствующему приют покаяния. Да дарует Он мне этот драгоценный дар! и поделюсь я сокровищами, доставляемыми покаянием, с друзьями моими о Господе. Дар покаяния — залог вечного блаженства. Убе­ленный покаянием да вниду в рай, куда не будут впущены те, которых ризы не убелены покаянием. Да узрю там лю­бящих меня о Господе, да припаду вместе с ними к стопам Господа, не скрывшего от нас село покаяния, на котором сокровен драгоценный бисер спасения. Наконец, желаю­щий купить это село, должен продать все имение свое, чтоб купить село покаяния. Пусть буду жить купцом! Пусть буду обладать этим духовным даром во спасение мое и ближ­них!»[1797]

VII. Молитва

Еще в детстве научившись молиться и всю свою жизнь пребывая в делании ее, епископ Игнатий из личного опыта знал, какое большое значение имеет молитва в духовной жизни христианина.

Среди своих современников Владыка видел почти по­всеместное оскудение правильного понимания молитвы и оставление истинного молитвенного подвига. Он писал: «В настоящее время — существенная нужда в правильной мо­литве, а ее-то и не знают! ...Существенно нужно правильное понимание молитвы в наше время! Она — существенный, единственный руководитель в наше время ко спасению»[1798].

Желание научить современников, обращавшихся к нему за наставлениями в духовной жизни, побудило епископа Игнатия написать несколько статей о молитве, которые со временем вошли в собрание его сочинений. Неоднократно в проповедях и письмах Святитель также касался этого важ­ного вопроса.

Молитва, по объяснению епископа Игнатия, есть обра щение падшего и кающегося человека к Богу, излияние пред Ним своих сердечных желаний и прошений.

Всесовершенному Богу не чужды человеческие молит­вы. Господь знает нужды каждого человека прежде его про­шения; по Своей милости Он нередко дарует Свои щедро­ты людям, и не просившим Его об этом.

Молитва необходима прежде всего самому молящемуся, она усвояет человека Богу, приближает тварь ко Творцу- «Молитва — причащение жизни. Оставление ее приносит душе невидимую смерть»[1799].

Владыка Игнатий, вслед за многими святыми Отцами, молитву считал основой христианского подвига. Правиль­ный молитвенный подвиг — основа духовного преуспеяния христианина. В молитвенном подвиге сосредотачиваются и для совершенства в нем предпринимаются «как служебные ему» все другие подвиги.

Повторяя слова святого Иоанна Лествичника, святитель Игнатий говорит, что молитва есть «мать и глава всех доб­родетелей» — ...она заимствует добродетели из Источника всех благ — Бога и усвояет их тому, кто молитвой пребы­вает в общении с Богом.

Чтобы христианину вступить в общение с Богом посред­ством молитвы и преуспевать в добродетелях, ему нужно научиться правильной молитве.

Владыка уподоблял молитву оружию, при правильном употреблении которого, христианин может побороть всех невидимых врагов своего спасения. Как при необдуман­ном, неправильном обращении с оружием человек может сам погубить свою жизнь, так и при неправильном упраж­нении в молитве он может «орудием, данным во спасение», убить свою душу.

Преосвященный Игнатий видел, что в его время многие в молитвенном подвиге искали наслаждения и восторгов, разгорячали свое воображение и мечтательность и, по мере усиления неправильного молитвенного подвига, приходили в большее или меньшее душевное расстройство.

Следуя учению святых Отцов, святитель Игнатий счи­тал, что правильная молитва возможна лишь для тех хрис­тиан, сердца которых преисполнены чувством покаяния. Он писал: «Для правильности молитвы надобно, чтоб она приносилась из сердца, наполненного нищеты духа, из сердца сокрушенного и смиренного. Все другие состояния сердца, до обновления его Духом Святым, признавай, ка­ковы и точно они — несвойственными кающемуся грешни­ку, умоляющему Бога о прощении грехов своих, об осво­бождении — как из темницы и оков — из порабощения страстями»[1800].

Покаяние есть единственное чувство, которым должны быть преисполнены все молитвы христианина. Имея в сердце это спасительное чувство, христианин никогда не возмечта­ет о наслаждениях и восторгах в молитве.

Имея основой чувство покаяния, правильная молитва должна быть соединена со всецелым вниманием молящегося. При молитве ум должен быть заключен в слова молитвы.

Вниманию при молитве епископ Игнатий придавал боль­шое значение. Он писал: «Что душа для тела, то внимание для молитвы, без внимания она мертва, не имеет никакого значения»[1801]. Внимательная молитва приводит человеческий дух к смирению, и от смирения рождается покаяние.

Любая молитва: чтение утренних и вечерних молитв, акафистов, занятие Иисусовой молитвой и прочие молитвословия — для благотворного влияния на человека долж­ны быть соединены со вниманием.

Человеку, впервые приступающему к молитвенному пра­вилу, епископ Игнатий советует соблюдать благоразумную умеренность — молиться недолго, но по возможности часто.

«Новоначальному, — пишет Владыка, — должно занимать­ся молитвою понемногу, но часто, чтоб сохранить вкус к молитве и не произвести в уме утомления, от которого про­исходит оставление молитвы»[1802].

Для сохранения внимания начинающему полезно читать молитвы несколько вслух, если он находится один в поме­щении, и разнообразить произносимые молитвы — читать попеременно акафисты, Иисусову молитву и другие молитвословия. Никто из приступивших к молитвенному подви­гу не должен сразу же требовать от себя совершенной, не рассеиваемой посторонними помыслами молитвы.

Внимательная молитва есть дар Божий, и человек дол­жен предуготовить себя к принятию этого дара постоянным побуждением себя к внимательной молитве.

Чтобы молитвенный подвиг получил правильное направ­ление, каждому христианину полезно ежедневно совершать определенное молитвенное правило.

Молитвенные правила могут быть самые разнообразные в зависимости от времени и телесных сил тех, кто исполняет их. Обычно правило состоит из утренних и вечерних молитв, определенного числа земных поклонов, канонов, акафистов и Иисусовых молитв.

Молитвенное правило мирянина, по мнению владыки Игнатия, должно быть прежде всего соразмерно с его сила­ми и как можно проще и малосложнее. Исполнение прави­ла, превышающего силы человека, обычно очень скоро при­водит к тому, что молящийся не только оставляет это пра­вило, но и вообще перестает молиться, чем пресекает свое духовное совершенство. Правило, соразмерное силам чело­века, исполняемое ежедневно, способствует духовному со­вершенству человека и по мере его духовного роста может быть со временем увеличено. Несложность правила способ­ствует большей сосредоточенности молящегося.

Зная, как трудно начинающему молиться приучать себя к внимательной молитве, Владыка разрешил своим пасо­мым прочитывать молитвенное правило постепенно в тече­ние всего дня, а не все сразу; даже чтение акафиста и собрания утренних и вечерних молитв он допускал не за «один раз».

Из всех молитвословий для начинающего Владыка счи­тал очень полезным акафист Господу Иисусу. Но и его он советовал читать первоначально не более чем один раз в неделю и очень неспешно и со вниманием. Одному миряни­ну епископ Игнатий советовал утром и вечером совершать следующее молитвенное правило: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе; Царю Небесный; Трисвятое; Отче наш; Госпо­ди, помилуй 12 раз; Приидите, поклонимся; псалом 50-й; Символ веры; Богородице, Дево, радуйся... трижды. После этого двадцать молитв «Господи, Иисусе Христе, Сыне Бо­жий, помилуй мя», при каждой молитве земной поклон. Затем 20 этих же молитв с поясными поклонами, затем молитву «Достойно есть, яко воистину...» и «Молитвами святых отец наших, Господи, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас»[1803].

Некоторым из своих пасомых к указанному правилу Владыка добавлял еще 10 поясных поклонов с молитвой «Пресвятая Владычице моя, Богородице, спаси мя греш-наго» и 10 земных, пять поясных поклонов с молитвой «Ангеле Божий, хранителю мой святый, моли Бога о мне грешнем»[1804].

Утром, после исполнения правила, епископ Игнатий ре­комендует прочитать утренние молитвы, две или три главы Евангелия и после этого со страхом и трепетом приступать к своим повседневным занятиям.

В молитвенном правиле мудрый архипастырь никогда не связывал своих пасомых непременными внешними услови­ями. Предлагая своим пасомым молитвенные правила, он всегда оставлял за ними возможность несколько увеличить или уменьшить его в соответствии со своими силами. Неко­торым он разрешал даже совершать молитвенное правило сидя. Особенно снисходителен был Владыка к больным, им он не назначал определенного молитвенного правила, но советовал молиться чаще, употребляя для этого прекрас­ные краткие молитвы: «Боже, очисти мя грешнаго» и «Гос­поди, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас».

Не только утром и вечером, исполняя молитвенное пра­вило, рекомендовал Владыка мирянам молиться, но и по возможности чаще в течение всего дня.

Своей сестре Елизавете Александровне, проводившей уединенный образ жизни в селе Ивашове и занятой попече­ниями о семье, епископ Игнатий советовал в свободное вре­мя заниматься молитвой и каким-нибудь «самым машиналь­ным рукоделием». Самой подходящей молитвой, которую можно удобно совместить с рукоделием, Владыка считал Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Бо­жий, помилуй мя грешнаго».

Молитвенный подвиг христианина приносит обильные плоды, но прежде чем молящийся сподобится получить их, ему нередко приходится преодолеть многие внутренние труд­ности.

Опытный делатель молитвы, епископ Игнатий предуп­реждает, что молитве иногда сопутствует обильное умиле­ние, а иногда в душе наступает особая сухость. На эти внутренние состояния Владыка советует смотреть совер­шенно равнодушно и с терпением продолжать молитву, не стремясь и не считая себя достойным умиления, которое ниспосылается Господом лишь в сердца смиренные и очищенные от порока долгим молитвенным подвигом. «Когда при молитве ощущается нечувствие, то, несмотря на это состояние нечувствия, полезно нудиться к внимательной молитве и не оставлять молитвенного подвига, творя мо­литву гласно и неспешно, потому что после нечувствия вне­запно прилагается к сердцу благодать Божия, и оно прихо­дит в умиление»,— писал Владыка[1805].

Враг рода человеческого завидует христианам, занимаю­щимся внимательной молитвой, и всегда старается наво­дить на них различные искушения.

Делателю молитвы святитель Игнатий напоминает слова святых Отцов: «Помолясь как должно, ожидай против­ного» — какого-либо смущения или искушения. Однако, по глубокому убеждению <