Переживание таинства Божественной Евхаристии. Уроки Старцев Нового Скита

Немного выше башни Нового Скита расположена ке­лья Благовещения Пресвятой Богородицы. Мне до­велось еще застать живших в ней двух весьма преста­релых монахов. Последнего ее насельника звали отец

Продром. Он был уже очень стар и не мог содержать в порядке свою келью. Поэтому ко времени его кончины пол в ней был так завален различным мусором и гря­зью, что вошедшему казалось, что он ходит по толсто­му земляному ковру. Один благочестивейший монах, отец Харитон, заботился о том, чтобы у этого Старца всегда было все необходимое для жизни.

Как-то раз он приходит к отцу Харалампию и гово­рит: «Святый отче, отцу Продрому плохо. Ты, как ду­ховник, скорее приди, чтобы причастить его».

Отец Харалампий тут же берет запасные дары и на­правляется к отцу Продрому. Скоро он вернулся, но я заметил, как сильно изменилось его лицо. Из глаз Стар­ца лились слезы, он громко всхлипывал.

— Что случилось, Геронда?

— Ничего не утаивая, дитя мое, я расскажу тебе все. Войдя в келью Старца Продрома я нес в своих руках Самого Христа. Когда моим глазам открылась царив­шая внутри грязь и нечистота, меня охватили такие по­мыслы: «О, Христе мой, — говорил я себе, — Ты един Чист и Беспорочен, и вот куда Ты благоволишь прий­ти!» Тут я увидел отца Продрома, который тоже от гря­зи весь был черен, как трубочист. Я повторял про себя те же слова, они постоянно вертелись у меня в голове. Когда же Старец открыл свои уста, чтобы принять причастие, тогда, дитя мое, я ясно увидел своими душев­ными очами, как в его грязное тело входит Христос и делает его чище снега.

Затем отец Харалампий, все еще находясь под впе­чатлением происшедшего, заперся в своей келье. Кто знает, сколько он еще плакал после такого, трогающего до глубины души, переживания.

Замечу, что когда я поселился в Новом Скиту, то еще застал там многих известных своей добродетельной жизнью Старцев.

Одним из них был отец Хризостом, которого все на­зывали «влахосом». Этот Старец имел обычай выпе­кать полную печь хлеба, из которого потом, для луч­шей сохранности, он сушил сухари. Так он и жил, пи­таясь одними сухариками, пока те не заканчивались, и тогда он снова растапливал печь и делал новый за­пас хлеба. «Когда я ем, сатана искушает меня всем чем угодно, только не хлебом», — как бы оправдываясь, го­ворил всем этот блаженный.

Еще один Старец также проводил жизнь, пребывая в постоянном сухоядении. Его келья находилась недале­ко от труб, по которым в Новый Скит поступает вода. Чтобы скрыть свою добродетель воздержания, он гово­рил: «После того как я поем жирную пищу, меня начи­нает искушать сатана». Звали этого Старца отец Нео­фит «капсалис». С этим монахом наше братство име­ло исключительно близкие отношения. Как и мы, он всегда неизменно совершал целонощное бдение и каж­дую ночь приходил к нам в келью на литургию, где по­минал по своему синодику тысячи имен.

Как правило, когда отец Неофит начинал говорить, из его уст исходил нежный аромат благоухания. Не­смотря на то что этот монах в то время, когда я с ним познакомился, был еще не стар, у него не было ни одно­го черного волоска. Он весь был бел как лунь. Поседел он за одну ночь, и вот как это произошло.

Одно время отец Неофит подвизался в пещере. Ве­чером он вошел в нее с черной бородой, а утром вы­шел уже седым. В ту ночь, по Божественному попуще­нию, ему явились страшные толпы демонов. Их ужас­ный, безобразный вид, угрозы, побои и т. д. привели его в такой ужас, что, когда утром он вышел из пещеры, ни в волосах на голове, ни в бороде у него не осталось ни одного черного волоска. Он стал сед так, что его ни­кто не мог узнать.

Молитва за ближних

Когда мы еще жили в Новом Скиту, один брат был силь­но обуреваем помыслами сомнения. «Мы здесь молим­ся, — рассуждал он, — совершаем бдения... конечно, все это очень хорошо. Но, кроме нас самих, это кому-нибудь еще приносит какую-либо пользу?» На испове­ди, когда он уже собрался рассказать об этих помыслах Старцу, отец Харалампий неожиданно опередил его.

— Сегодня ночью, дитя мое, — сказал он в сильном волнении, — Бог сподобил меня страшного видения. Когда я стоял на молитве, в какое-то мгновение мне вдруг показалось, что я нахожусь в одной очень боль­шой трапезной. Какие-то двери, более похожие на цер­ковные царские врата, находились прямо передо мной. В трапезной собрались огромные толпы народа. Лю­ди терпеливо стояли и словно ожидали своей очереди, чтобы подойти ко мне. Сам я был похож на главного хлебодара. Вы тоже стояли возле меня, резали какие- то большие хлебы, похожие на просфоры, и подава­ли их мне. Собравшиеся в трапезной, выстроившись в две очереди, в одной из которых находились живые, а в другой — усопшие, подходили ко мне, и я давал им по куску хлеба на благословенье. Радостные, они отходи­ли в сторону. И я обратил внимание, что среди них бы­ло очень много моих знакомых, как живых, так и уже почивших, из числа тех, кто был записан в нашем си­нодике.

— Геронда, это видение было для меня, — восклик­нул брат. — Вы разрешили мое недоумение. Теперь я понял, какое великое значение для людей имеет молит­ва и поминовение их на проскомидии.

— Раз тебя это интересует, дитя мое, то я расскажу тебе еще один подобный случай уже из жизни отца Ио­сифа, моего Старца. Эта история о молитве по четкам, и она еще интереснее, чем то видение, которое было мне сегодня.

В миру у моего Геронды была двоюродная сестра. Не­смотря на то что ее жизнь сложилась не очень удачно, отец Иосиф сильно ее любил. Умерла она плохо: посто­янно гримасничала, кривлялась, очень нехорошо гово­рила и в таком жутком состоянии скончалась. Узнав об этом, Старец начал плакать. Я был сильно удивлен и подумал: «Какой Геронда тонкий человек... так много плачет». Как бы уловив мой помысел, отец Иосиф ска­зал: «Дитя мое, я плачу не потому, что она умерла, но потому, что ее душа пошла на мучения».

Тем не менее, с этого дня Старец наложил на себя пост и стал молиться за свою почившую сестру. Од­нажды, спустя какое-то время, я заметил, что отец Ио­сиф весь буквально сияет от радости. «Что случилось, Геронда?», — спросил я. — «Сейчас расскажу, дитя мое. Все эти дни я беспрестанно молился и пребывал в бде­нии, посте и слезах о своей сестричке, и сегодня спо­добился радостного и удивительного видения. Во вре­мя молитвы я увидел пред собой мою сестру живой. С великой радостью она сказала мне: „Сегодняшний день для меня — день моего спасения. Я избавилась от мучений, и иду в рай"

И вдруг я увидел перед собой и нашего блаженного папу-Георгия. Этот святой человек был моим современ­ником, и когда я еще был в миру, я встречался с ним. У него было сильное желание, насколько это возможно, вызволить всех грешников из ада. Ежедневно он совер­шал Божественную литургию и поминал тысячи имен.

Также он часто ходил на кладбища и служил по почив­шим литии и панихиды. Итак, в видении он предстал передо мной. С большим удивлением он сказал: „Надо же, надо же... до сих пор я считал, что почившим мож­но помочь только поминовением их на Божественных литургиях и панихидах. Теперь же я увидел, что людей можно спасать... и молитвой по четкам!"

Через это видение я удостоверился, что моя сестрич­ка спаслась, но Бог показал мне и силу молитвы по чет­кам, которая может вызволить душу даже из ада».

Рассказав все это брату, глубоко взволнованный Ста­рец благословил его и сказал: «Ну вот, ступай с моим благословением и, если хочешь помочь и себе самому, и другим, старайся, сколько хватает сил, понуждать себя к послушанию и молитве».