Билет 35. Обязанности христианина по отношению к Богу

Все обязанности христианина по отношению к Богу охватываются общим понятием богопочитания. Богопочитание есть признание и выражение человеком христианином безусловной зависимости своей от Бога, как высочайшего Владыки и Творца всего, и полнейшей преданности Ему, как своему Отцу и благодетелю. На земле невозможно представить себе такое отношение, которое равнялось бы отношению между человеком и Богом.

Земной царь, одаривший нищего всеми благами, находящимися в его распоряжении, тем не менее, не может доставить душе нищего вечного спасения. Серафимы закрывают лица свои, будучи не в состоянии выносить величия славы Божией, поэтому и нас земнородных апостол призывает «служить Богу с благоговением и страхом» (Евр. 12, 28).

Так как Бог есть высочайшее благо, истина и конечная цель наших желаний, естественно для нас, чтобы мы более всего любили Его, верили в Него и всецело доверяли. Так как Бог есть Истина, мы должны иметь безусловную веру в Него. Отсюда три добродетели, выражающие внутреннее богопочитание: вера, надежда и любовь. Они составляют основание и сущность всей христианской жизни.

Благоговение — благочестие, страх Божий (Евр. 5. 7, 1, 2, 28), глубокое уважение. Отсюда благоговейный (1Тим. 3, 2) — набожный, усердный к Богу (Лк. 2, 25; Деян.)1

Билет 36. Вера в Бога

В отличие от физического мира, который прямо видится нашими глазами, Бог есть существо невидимое, но, тем не менее, мы должны быть убеждены в Его существовании, что достигается посредством веры.

Познание физического мира само по себе не имеет характера добродетели, вера же есть добродетель, а вместе с тем и обязанность, так как она есть свободное признание существования невидимого Бога и истинности всего, сообщенного нам в Откровении.

Вера объемлет все силы души, она есть дар Божий и приводит в движение ум, волю и чувство. Вера не есть только холодное признание, а есть энергичное, горячее и полное, не требующее логических доказательств, убеждение в истинности Того, в Ком мы «живем, и движимся, и есмы» [Деян. 17, 28].

Основание нашей веры заключается в некоторой таинственной связи нашей души с Богом и вообще с Истиной, в силу которой даже язычники влекутся к Богу, как к своему первоисточнику. Вначале это влечение, естественно бывает неясным и нетвердым. В среде языческого мира оно проясняется и укрепляется рассматриванием видимого творения, а в среде христианского мира – изучением откровенного Слова Божия.

Для укрепления веры необходимо также пережить как радостные, так и грустные минуты жизни. Мы бываем искушаемы для обучения в вере. Чем больше христианин укрепляется в нравственной жизни, тем более становятся лишними для него всякие сторонние подкрепления веры, тем крепче он верит, не взирая на все сопротивления мира и на все кажущиеся противоречия рассудка. Вера со временем в таком случае становится крепче познания и постоянно совершенствуется.

Преподобный Варсонофий Оптинский в одном из своих дневников, повторяя Святых отцов, записал: «Иная есть общая вера православная, то есть правые догматы о Боге и Его творениях мысленных и чувственных, как по благодати Божией приняла Святая Соборная Церковь, и иная вера видения, то есть познания, которая отнюдь не противится родившей ее, но еще более ее утверждает. Первую мы получаем от Божественного Крещения по благодати Христовой, а не от дел, то есть соблюдения заповедей и терпения искушений; вторая же, то есть великая вера видения, рождается в нас после делания, и об этой именно вере, то есть видения, сказал Господь: Аще бысте имели веру яко зерно горушно [Лк 17,6]».

Господь и усвояет вере такую силу, что считает все возможным для верующего. Господь и Его апостолы ставили в зависимость от веры всю судьбу и все спасение человека. «Веруяй в Сына, имать живот вечный» (Ин. 3, 36]. «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой» [Деян. 16, 31].

Евангелие предлагает немало образцов живой спасительной веры в ее различных аспектах, которые никогда не могут утратить своих высоких нравственных смыслов.

Билет 37. Надежда на Бога

Если вера есть уверенность в невидимом, т.е. в том, что существует Творец и Искупитель мира, Промыслитель, и что совершено́ искупление человеческого рода Сыном Божиим, то надежда есть уверенность в желаемом и ожидаемом, т.е. в том, что цель творения мира и искупления человека будет достигнута, и, следовательно, высшее благо будет осуществлено.

Предметом надежды есть, прежде всего, совершенство и счастье собственной личности каждого из нас и других людей и всего мира и, главным образом, жизнь будущая.

Но насколько нравственное совершенство достижимо и на земле, настолько предметом надежды является и настоящая жизнь. Предметом христианской надежды служат не только нравственные или духовные блага, но и физические или телесные (здоровье, имущество и т.д.), насколько они необходимы для приобретения благ духовных. Сам Господь учит нас «молиться о насущном хлебе».

Вера направлена на прошедшее и представляет его как бы настоящим, а надежда представляет будущее как бы настоящим, как бы уже совершившимся.

Отсюда видно, что надежда может иметь место только в христианстве. Хотя надежда, как и вера, свойственна вообще человеку, но вне христианства нет для надежды достаточного основания.

Истинная или христианская надежда есть добровольная и плодоносная решимость. (По этой причине она есть, как и вера, добродетель). В этой решимости совмещаются: во-первых, готовность сносить все выпадающие человеку страдания в том сознании, что они являются для нас воспитывающей благостью Божией; во-вторых, – довольство своим состоянием в том сознании, что каждый из нас поставлен на своем месте и в своем состоянии самим Богом; в-третьих, – преданность воле Божией и успокоение в Боге в том сознании, что о нас печется Бог, что надежда на Него «не посрамит» (ouv kataiscu,nei) [Рим. 5, 5].

Христианская надежда непосредственно призывает к терпению, и без последнего она невозможна; поэтому добродетель терпения есть родная дочь надежды. К терпению призывает нас Господь: «в терпении вашем стяжите души ваша» [Лк. 21, 19]. Апостол же Иаков указывает на образец терпения в лице Иова [5, 7-11].

Христианин не унижается страданиями, а добровольным подчинением высшей силе и надеждою на нее свидетельствует свое смирение и покорность, которые приведут его к окончательному примирению с высшей силой, к исполнению надежды и к увенчанию терпения. Христианин при всех обстоятельствах ценит жизнь и признает высокое достоинство бытия.

Билет 38. Любовь к Богу

Любовь с необходимостью ведет к надежде так как неполное осуществление любви к Богу побуждает надеяться, что она все же осуществится в будущем. Но предметом надежды остается все-таки любовь; и надежда прекратиться, когда вполне осуществится любовь.

Если посредством веры христианин вступает в тайны божественного познания, то посредством любви он вступаеть в тайны божественной жизни, и в нем устанавливается полное отношение сыновства Божия. В любви ему, кроме того, открываются и высшие тайны познания, т.к. в любви дух его становится открытым для сообщений и действий со стороны Бога, а тесное единение его с Богом можно уподобить отношению между двумя друзьями.

Хотя любовь составляет естественную потребность человека, но она, как вера и надежда, получает высший или нравственный характер и становиться добродетелью тогда, когда проникается сознанием долга, направляющего ее на предмет, достойный любви. А самый высший и самый достойный предмет любви есть Бог.

Как всякая добродетель, так и любовь возбуждается в нас прежде всего Богом; наша же любовь есть ответ на любовь Божию. Мы «любим Бога, яко Той первее возлюбил есть нас» [1 Ин. 4, 7]. Мы учимся любить Бога прежде всего на людях, т.е. любя людей, которые есть образ Божий.

На основании евангельских повествований мы составляем себе наглядное представление о Боге, как благом и любвеобильном существе, и носим его в своем уме и сердце. Этому же содействует и наблюдение видимой природы.

Иисус Христос не есть только историческое лицо; Он и теперь невидимо обитает среди нас, возбуждая в нас Духом Святым любовь к себе и Богу.