Что же ищет такой человек в женщине? Откуда в нем нежность и ласка? Почему он тянет её к себе?

Не потому ли, что наслаждение является для него острой чувственной целью. Нежность к ней есть одновременно для него и собст­венная услада. Объятия и поцелуи растворяют его в чувственном том­лении, физическое сближение дает острые переживания удовольст­вия.

Чувственная страстность всегда эгоистична. При внешней обра­щенности к другому, бережности и любви, она на самом деле погло­щена своими ощущениями. Другой для неё лишь средство, условие для достижения острых впечатлений. Чувство любви подменяется здесь страстным влечением, которое порой не очень разбирается в спосо­бах удовлетворения своих желаний.

В погоне за сильными ощущениями такая личность готова перехо­дить от одного человека к другому, постепенно становясь не очень придирчивой к внешности и свойствам другого. Если дело только в удовольствиях, их можно получать разными способами. Рождаются из­вращения. Но и первое, и второе имеют под собой один источник — страстную отданность наслаждению.

В таких случаях, думая о другом, человек испытывает волны движения не в сердце, а в плоти. Позволяя этим вол­нам захлестывать его, он приходит в возбуждение, которое поглоща­ет все его сознание, весь мир сужая к одной цели — сексуального удовлетворения.

Где же здесь любовь к другому? Где щедрое стремление утвер­дить другого, возвысить над собой и над миром, напоить своим вдох­новением, своей нежностью и лаской? Где здесь желание всего себя отдать, пожертвовать ради красоты, ради чистоты другого?

Рядом с низким влечением не уживается высотность полета. Влечение обладает слишком большой плотностью и потому уверено и сильно тянет вниз. На мгновение допущенное, оно цепко хватает человека и ведет его своим руслом, противостояние ему становится невозможным.

Страстное влечение периодично. При удовлетворении его оно иссякает, сходит до нуля. Необходимо время — день, два или больше, чтобы оно вновь накопилось. С такой же периодичностью в иных семьях появляется и исчезает нежность друг к другу.

Дневное накопление влечения происходит по-разному. Горечь обид друг на друга, досада, раздражение, множество недовольств и взаимных претензий — всё это смешивается в конечном счете в страст­ном влечении и определяет настроение, характер и силу ночной иг­ры. От холодной пустоты и отвращения до гневной ярости и истяза­ния — весь перепад эмоциональных переживаний может сменяться в череде таких встреч. Не будет меняться только одно — отданность себе. Внутренняя эмоциональная отданность своему настроению, в котором как в фокусе, концентрируется всё накопленное за день отношение к другому.

Вместе с удовлетворением страстного влечения приходит проще­ние. В эти минуты супруги примиряются друг с другом, успокаива­ются и, уже ничего не требуя, ни на что не притязая, спокойно засыпают.

Утро следующего дня проходит в согласии, но уже к вечеру может возникнуть первое неудовольствие. С этого момента цикл накопле­ния страстных и разноречивых отношений, а равно и страстного влечения начинает свой новый оборот. Может пока­заться странным, но то, что днем происходит в ссорах и взаимных претен­зиях, имеет прямое отношение к блудному влечению. Причина этого в еди­ном источнике — в страстности, дневная игра страстей — это и есть накопление влечения. В интимной встрече оно получает полную разрядку. Всё здесь напрягается, всё обостряет­ся до последних пределов. Если эту напряженность не снять, уже утром она станет причиной разрушительных взрывов, опустошающих скандалов, которые в едином взмахе выплеснут все добрые накоп­ления.

Отсюда столь острая потребность в самой ночной встрече и не­утолимая жажда удовлетворения — снятия напряжения. Если по той или иной причине встреча не происходит, напряжение между су­пругами обостряется. Ссоры в это время особенно жестоки и примире­ния достигают редко.

По завершении встречи силы оставляют супругов, бездеятельность, внутренняя томность движений, мыслей, настроения сохраняется довольно дол­го. Отношения становятся ровными и плавными. В них нет игры, жиз­ни. Лишь спокойная ровность в отношении друг ко другу.

Каждая встреча, обнажая страсть, становится тайной причиной возникающих затем дневных ссор и недовольств друг другом. Через них в дальнейшем происходит разжигание страстного влечения друг ко другу. В этой взаимной обусловленности, в этой связи дня и ночи лежит страшная загадка устойчивости низких страстей, неодолимо­сти барьера раздражения и непреодолимого потолка, существующего в движении к чистоте. В то же время, через этот механизм накопления и снятия страстей в супругах поддерживается и закрепляется отношение друг ко другу как к собственности. Его первое проявление — чувство ревности — стрем­ление к нераздельному обладанию другим как собственностью. Поче­му же ругающиеся друг с другом супруги одновременно ревнивы? Казалось бы, отторжение, которое они испытывают во время ссоры, должно привести к равнодушию отношений. Однако, сами ссоры неред­ко возникают на почве ревности, а ссоры, вызванные бытовыми разногласиями, неожиданно перекидываются на ревнивые упреки друг другу, т.е. усиливают, обостряют жажду обладания.

Увы, в этом странном поведении нет никакого нарушения жиз­ненных законов. Потому что все ссоры, возникающие в результате самоутверждения и чувства собственности другого, как и ревнивое стремление обладать друг другом, проистекают всё из того же — из движения и развития страсти. Более того, сама ревность есть чувственное самоутверждение, в котором охраняется действие механизма накопления и снятия стра­стей. Потерять эти эмоциональные подъемы и спады для многих су­пругов, значит, лишиться ощущения "полноты жизни".

Влечение друг к другу является причиной и источником страстной любви. Такая любовь всегда эгоистична. Её характер­ная особенность — требование ответности и постоянный поиск приё­мов и способов достижения ответной любви со стороны другого. Такая любовь коварна, в неудовлетворенности жестока, в поступках слепа и безнравственна.

Есть лишь одна сила, которая способна опрокинуть поток страст­ного влечения. Эта сила — любовь истинная. В ней остаются и по­целуи, и ласка, и объятия, и физическое сближение. Всё это в ней тоже есть. Но вместе с этим есть и другое. Утверждение, истинное и чистое возвышение другого. Возвышения в нем богодарованного образа Божьего.

Возвышать, высветлить образ близкого человека, устремляться не к отрицательному в нем, а ко всему чистому, что несет он в се­бе, радоваться этой чистоте настолько, что забывать о плохом в его поступках — это свойство любви.

Если самоутверждение купается в собственных страстных пережи­ваниях, то в любви человек всем существом своим идет навстречу к другому. Идет со своей радостью, обращенной к светлому в любимом, с заботой, воспринимающей всё худое в нем как его трудности, с которы­ми необходимо помочь ему справиться.

В любви главный огонь горит в сердце. Отсюда идут потоки теп­ла, нежности, вдохновения. Движения плоти не слыш­ны. Не потому, что их нет, а потому, что они становятся физиологической частью потока сердечного и устремляются не в себя, не движение стра­сти, обостряющее чувство желания, а за пределы себя — к другому. Этот поток сердца уходит к любимому, чтобы возвысить его. И поэто­му в поцелуе, ласке, в объятиях и физическом сближении нет страст­ной томности, замкнутой на себе. Через каждое из этих движений струится светлая устремленность к беспредельному в другом.

При всей внешней схожести в поступках и внешних движениях, страсть и любовь от­личаются в своем содержании. Если первая вся сконцентрирована в чув­ственном услаждении себя, вторая полностью поглощена светлой радостью открытия другого. Первая — в движении потребления, вторая — в дви­жении самоотдачи и жертвы. Первая — достигнув насыщения страсти, удовлетво­ренно иссякает и уже не нуждается в другом, вторая — в высшей точке единения наполняется вдохновением, придает полетность в общении, силу и уверенность в делах и жизнеутверждающий пафос в жизни. Здесь нет остановок, нет замкнутых и однообразно повторяющихся циклов. Здесь есть открытое расположение, устремленное к сокровенным глубинам друг друга. В страсти вся жизнь дня и недели обращена к ней же и в ней ищет необходимейшего удовлетворения. В любви вся жизнь дня и недели становится радостью единения друг с другом.

В любви каждая минута совместной жизни наполняет супругов. Это полнота понимания друг друга, полнота заботы, бережности, полнота доверия друг другу, это беспредельная преданность и об­ращенность к другому, как к свету, это щедрость и бескорыстие помощи, это движение в со-трудничестве, со-страдании и со-радости...

Но в такой любви всё меньшее место занимает физическое сбли­жение, потому что не оно питает это высокое чувство. Общение ста­новится по-настоящему духовным, потому что в каждую минуту испол­няется его единственная цель — любить Бога и потому любить друг друга, равно и наоборот, любить друг друга, потому что любим Бога.

Всё, что делается в доме, делается ради другого, ради его спасения, ради его совершения в Боге. Этим движе­нием — ради него — наполняются мысли, чувства, поступки.

Здесь нет слепого подчинения другому, нет потакания его нату­ре и поэтому нет рабских отношений. Здесь каждый из супругов собственной вдохновленностью зовет другого прочь от привязанностей, принижающих чувства, он ведет его в сокровенные сферы верующего сердца, где общение обращается к сути человека, к скрытым в нем богодарованным богатст­вам души, к непроявленным возможностям веры и к тонким спо­собностям сердечной интуиции.

Сокровенная сфера веры — это сфера постижения смыслов земной, но обращенной к Небу, человече­ской жизни. Она открывается через накопление опыта проживания многих бытовых ситуаций, самых простых и самых обыденных, опыта, где ищется присутствие Духа Божия, где обретаются добродетели смирения и терпения, где укрепляется вера в ее способности слышать волю Божию, совершающуюся в Его Промыслах, и где научаются супруги во всем порядке своей жизни церковному послушанию и мудрости. В этом движении жизни нет однообразия, нет скуки, нет уныния и тоски. Есть лишь одно – постижение Христа в Его малой Церкви, которой и является семья, через все трудности, все невзгоды семей­ной жизни, равно через поиск приложения себя в обществе, через общений с разными людьми, через богоугодное служение им, са­моотречение, самоотдачу.

Путь постижения Христа — путь любви. У каждого он разный. Но не в философствовании, не в рассудочном построении различных богословских теорий и предполо­жений, не в ночных обсуждениях или жарких спорах лежит он. Путь этот в церковном единении и помощи друг другу, в совместном действии, прежде всего в семье, в жизни веры, попечении о спасении друг друга, в постиже­нии Евангельских смыслов, житейских обстоятельств и через это обретение нравственных и духовных между собой отношений.