Добавим к сказанному страничку книги отца Петра «Шесть сотниц».

«По-видимому, психология пола сопровождает человека до могилы, только по мере увядания тела изменяется. У престарелых недуховных, — остается в сердце, на его рефлекторных эмоциях. А у людей с зачатками духовной жизни – утончается из плотского, грубого влечения и преобразуется в дружбу. Таким образом, человек имеет необходимость бегать от похоти плоти до самого последнего вздоха. Тем более, если сюда отнести родственные и дружеские мирские связи.

Какой же признак страстного отношения к человеку? Если человек является предметом нашего удовольствия или неудовольствия вне мысли о Боге. Если человек нам нравится или не нравится за телесные или даже душевные качества, как объект нашего чувства, а не образ и подобие Божие. Мы можем иметь расположение к человеку лишь потому, что видим образ и подобие Божие, и отвращаться от противления Богу, в нем проявляющегося.

Поэтому мы должны радоваться только просветлению образа Божия в человеке и печалиться его омрачению. Ибо перед Богом каждый из людей может быть оправдан и очищен. А мы должны, как во всех творениях Божиих, так и в человеке, искать славу Божию и радоваться только тому, что видим и находим ее, а печалиться, если она сокрывается от нас.

Какая же жизнь без Бога? Не надо замыкаться в своем «я», чтобы не отделиться от Бога. А замыкаемся мы и тогда, когда бываем своенравны в наших удовольствиях и неудовольствиях.

"Да будет Бог всяческая во всех" (1 Кор, 15,28). Лишь бы мы это уразумели и видели. Без Бога нет жизни.

Еще о бесстрастии. Психика пола закладывается с первой клеткой нового существа. Разве можно ожидать, а тем более требовать, бесстрастия от простых, недуховных людей? Истинное (а только оно действительное) бесстрастие есть благодатный дар за подвиг воздержания и молитвы.

Пост и чистота телесная – при молитве (для души) и рукоделие (для тела).

Без поста и молитвы невозможно спасение. А если мы не можем требовать бесстрастного состояния наших ближних, то естественно и необходимо быть взаимоснисходительными к их многоразличным согрешениям, рождающимся из тройственной похоти – похоти плоти, похоти очес и гордости житейской».

СПОСОБ РАБОТЫ

Прежде, чем что-либо делать, обо всем спросить совет у другого. Своеволие, пожалуй, центральное свойство самоутверждения, но если самоутверждение в семье искореняется, значит, не должно быть места в ней и своеволию. Тем более, что оно является причиной малых и больших конфликтов.

— Если я переставлю цветы? Можно?

— Не надо. Переставь.

В другом случае цветы были переставлены молча. Когда она при­шла, разразился скандал, потому что она никак не ожидала увидеть любимые цветы на новом месте. Конечно, можно было сдержаться от бурной реакции, попытаться понять, почему цветы переставлены, спросить или, в конечном счете, спокойно вернуть их на прежнее место. Но этого не произошло. И теперь на фоне раздражения и гне­ва совершенно бессмысленно объяснять и требовать от неё разумного поведения.

Если предполагается такая реакция, зачем же вызывать её? И мы вновь приходим к бережности. Это она — бережность к другому — требует во всех делах совета друг с другом. Она, упреждая, не до­пускает ситуаций срыва, она диктует семь раз спросить, прежде, чем один раз сделать.

Не попадет ли тот, кто будет следовать данному способу рабо­ты над собой, в зависимость от другого? Не попадет. Потому что каждый способ при действительном следовании ему создает ситуации, в которых человек идет к обретению мудрости. И любые потери на этом пути окупаются сторицею, с избытком.

Не потерь нужно бояться, а отчуждения. Один из способов борь­бы с последним — спросить совета у другого. Через это приходит смиренномудрие.

УПРАЖНЕНИЯ

ДЛЯ САМОНАБЛЮДЕНИЯ

Упражнение 25

Другой высказал мысль — открытие, которое мне известно уже давно и даже однажды я пытался(лась) об этом гово­рить, но другой не услышал. А теперь это говорится им как о своем собственном открытии. Ощущение, что вот он — момент, в котором я был(а) прав(а), гордость за себя — первооткрывателя и немедленная горечь — то, что должно было еще раз утвердить меня в глазах другого и так блестяще показать мое превосходство над ним, теперь высказано другим как его открытие и, получается, отнято у меня.