Достопримечательное повествование о чуде, совершенном святым Георгием, и о сарацине, зревшем видение в его храме

Однажды эмир Сирии послал своего племянника по де­лам в город Диосполь, который сарацины называют Ребли. А в этом городе есть изумительный по красоте храм святого Георгия. Увидев храм издалека, сарацин повелел слугам от­нести его вещи в притвор храма, где он решил остановиться, и туда же завести его двенадцать верблюдов. Священники, служившие в этом храме, просили его не совершать этот гнусный поступок. Однако посланный угрозами приказал ввести животных внутрь, но как только верблюдов ввели в храм, они тотчас же упали и сдохли. Увидев такое знамение, племянник эмира подивился великой силе святого Георгия и повелел вынести тела верблюдов из храма.

На другой день, когда священник пришел в храм слу­жить, сарацин из притвора захотел понаблюдать, что тот будет делать. Человеколюбец же Бог наш отверз сарацину умные очи и показал страшное видение. В тот момент, когда священник совершал проскомидию, сарацин увидел, что тот "заколол" малое дитя, кровь влил во святой Потир, а тело разрезал на куски и положил на святом дискосе. А потом, во время Причастия, неверный увидел, как священник давал народу плоть и кровь младенца, и удивлялся. По заверше­нии Божественной литургии священник лучшие просфоры принес в дар сарацину. Тот спросил, что это такое, и священ­ник отвечал: "Мой господин, это просфоры, на которых мы служим в нашей церкви". Тогда сарацин с гневом восклик­нул: "Разве на них ты служил сегодня? Разве я не видел, как ты зарезал дитя, кровь его вылил в чашу, а тело разрезал на куски и положил на дискос, а потом давал народу? Разве я не видел все, что ты делал, скверный убийца?"

Услышав эти слова, священник задрожал и, упав в ноги сарацину, произнес:

- Да прославится Господь, Который сподобил тебя, мой господин, увидеть это страшное Таинство. Верую Богу мое­му, что ты великий человек, и ты у Него в числе спасенных.

Изумившись словам священника, сарацин отвечал:

- Разве все было не так, как я видел?

- Да, мой господин, это так, и мы веруем, что хлеб и вино, которые мы приготовляем на литургии, есть Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия. Но зреть это видение я никогда не сподоблялся, потому что я грешник, и вижу перед собой лишь хлеб и вино. Поскольку же Господь и Бог мой сподобил тебя, мой господин, увидеть это Таинство, верую, что ты великий человек, ибо только великие отцы нашей Церкви, будучи в высочайшей степени достойными, видели это дивное Таинство.

Услышав это и весьма удивившись, сарацин долгое время размышлял, а потом, как бы восстав ото сна, пришел в себя и повелел слугам выйти, сказав священнику:

- Как я вижу и удостоверяюсь, вера христианская истин­на. Горе мне, который провел свою жизнь во лживой и су­етной вере сарацинской, воистину нечистой. Но поскольку Бог желает, чтобы я спасся, окрести меня, чтобы отныне я служил Богу с чистой совестью.

- Мой господин, я не дерзаю крестить тебя, потому что твой дядя - царь, и если он узнает, что я крестил тебя, то убьет меня, а церкви наши разрушит. Если хочешь, тайно выйди отсюда и ступай так, чтобы тебя никто не узнал, к Иерусалимскому патриарху, он и крестит тебя".

После этих слов, сарацин нашел власяницу, надел ее и тайно ночью ушел. Придя к Иерусалимскому патриарху, он упал к нему в ноги и просил его крестить. После Крещения, на восьмой день, бывший сарацин снова пришел к Патриар­ху и сказал:

- Вот, благодатью Божией я стал христианином, что мне делать, чтобы спастись?

- Если хочешь спастись, ступай на гору Синай, где обре­таются благочестивые и добродетельные иноки, стань мона­хом и соблюдай заповеди Божий.

Придя на Синай и приняв постриг, он прожил там три го­да, достигнув великой меры добродетелей, после чего стал проситься у игумена отпустить его в Ребли. Получив разре­шение, он пришел в город, в храм святого Георгия, и встре­тился с тем богобоязненным священником, о котором мы упоминали ранее. Он открыл ему, кто он такой и сказал:

- Вот, Божественной благодатью и благоприятными тво­ими молитвами я стал христианином и монахом, однако имею сильное желание увидеть Господа Иисуса Христа, по­этому горячо прошу тебя, исполни мое желание.

Прославив Бога, священник отвечал:

- Ступай к своему дяде-эмиру и перед ним и всеми са­рацинами исповедуй, что Господь наш Иисус Христос, Сын Божий и Бог, Создатель всей Твари, что Он вочеловечился и сотворил удивительные чудеса, был распят, и погребен, и воскрес в третий день, и со славою вознесся на Небеса. Сде­лав так, ты с дерзновением сможешь узреть Господа.

После этого присноблаженный тот инок, послушавшись божественных слов благочестивого священника, отправился в ту страну, где жил его дядя. Ночью он поднялся на мина­рет мечети и начал громким голосом взывать: "Бегите сюда, сарацины, я хочу вам кое-что сказать". Услышав зов, те сбе­жались со свечами и, обнаружив монаха, спросили, что тот хочет им сказать. Монах же отвечал им: "Что вы мне дадите, если я вам сообщу, где находится племянник эмира, который тайно ушел?" Те пообещали ему столько денег, сколько он сам захочет. И тогда монах сказал: "Отведите меня к эмиру, я сам ему скажу". Они с радостью отвели его к эмиру, пояснив: "Этот монах знает, где находится твой племянник". Эмир спросил его, правда ли, что он знает место, где находится его племянник, и монах отвечал: "Да, знаю, потому что я и есть ваш племянник, но теперь я христианин, и верую во Отца и Сына и Святаго Духа, Единое Божество, и исповедую, что Сын Божий воплотился от Приснодевы Марии и сотворил в мире великие чудеса, и был распят, и в третий день воскрес, и вознесся на Небеса, и сел одесную Бога и Отца, и снова гря­дет судить живых и мертвых".

Услышав эти слова, его дядя эмир с удивлением спросил: "Что с тобой случилось, несчастный, почему ты оставил свой дом, богатства, славу, и презренно скитаешься, как нищий? Почему ты не хочешь вернуться в свою веру и исповедать Мухаммеда пророком, и прийти в прежнее свое состояние?" Монах на это отвечал: "Все, что у меня было тогда, когда я был сарацином, все было от диавола. А эта власяница, кото­рую я сейчас ношу, моя похвала, и богатство, и предобручение славы, которой я буду наслаждаться за истинную веру во Христа моего. Мухаммеда же, который вас обольстил, и веру его, проклинаю и отвращаюсь". Жалея его, эмир ска­зал находившимся при нем сарацинам: "Он сошел с ума и не знает, что говорит. Выведите его и прогоните". Но те ему возразили: "Ты хочешь отпустить того, кто проклял нашего пророка и нашу веру, и который достоин тысячи смертей? Что, может быть нам тоже отречься от нашей веры и стать христианами?"

Испугавшись, что они взбунтуются против него, эмир разрешил им делать с племянником, что захотят. Скрежеща зубами, они схватили этого благословенного монаха, выве­ли за город и побили камнями, он же при этом призывал имя Господа нашего Иисуса Христа. Так присноблаженный скончался в добром исповедании и тотчас же, с дерзновени­ем пойдя ко Господу, Которого так возжелал, приял мучени­ческий венец. Но еще долгое время каждую ночь над грудой тех камней светила светлая звезда, освещая место мучени­чества. Видя это, сарацины удивлялись. По прошествии дол­гого времени эмир, наконец, позволил христианам вынуть святые мощи мученика из-под камней. И - о чудо! - тело его найдено было совершенно целым и нетленным, и изда­вало сильное благоухание. С благоговением облобызав его, христиане с гимнами и псалмопениями погребли мученика, прославляя Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки. Аминь.