Две жизни с печальным концом

(1876-1943 — 1889-1962)

Стивен Джефрис и Джордж Джефрис родились в небольшой деревушке в Уэльсе. В те времена Уэльс был известен своими угольными богатствами. Отец братьев Джефрис и все их родственники работали на шахтах. Впрочем, семейство Джефрис состояло из людей благочестивых, открытых познанию Господа и духовному росту.

Начало пути становления Стивена Джефриса как одного из самых необычных проповедников двад­цатого века положило видение в уэльсской церкви, которую посещала его семья. Видение представляло собой ягненка, истекающего кровью. Одновременно около трех сотен людей стали свидетелями этого фе­номена.

Стивен был так впечатлен увиденным, что, лежа на полу, в течение трех дней взывал к Богу о нуж­дах мира, в первую очередь о физическом исцелении людей. Он почувствовал, как помазание Господа сошло на него. А когда он наконец вышел из церков­ного здания, то обнаружил, что люди, за которых он молился, чудесным образом исцелились. С тех пор любой зал, который Стивен Джефрис арендовал для проповеди, был полон. В некоторых городах людям приходилось по три дня стоять в очереди, чтобы по­пасть на служение.

Стивен Джефрис был «железным» человеком. Он мог проповедовать, петь, молиться за больных, затем пойти в отель, поесть и поспать всего два-три часа. В это время его работники прибирали зал, по­могали людям выйти и вновь открывали двери. На время никто даже не обращал внимания, было это одиннадцать часов вечера или два часа ночи. Отдох­нув два-три часа, Джефрис возвращался и снова пел, проповедовал и молился.

Прямо посреди служения Стивен Джефрис мог спрыгнуть со сцены, побежать в конец зала, про­клясть, например, ревматизм, и закричать: «Выхо­ди из него!» Люди рассказывали, что когда кости исцеляемого начинали распрямляться, на тридцать футов вокруг был слышен характерный хруст.

Говард Картер рассказывал мне, что однажды был на собрании Джефриса, где вперед вышел молодой че­ловек, у которого одна нога безжизненно болталась. Она не росла уже много лет. Стивен Джефрис вывел парня на сцену и заявил: «Нога! Говорю тебе во имя Иисуса: «Расти!» Тысячи людей видели, как у них на глазах нога выросла на восемнадцать дюймов.

Картер был консервативным джентльменом из консервативной страны, но он рассказывал, что люди на том собрании буквально неистовствовали.

«Брат Самралл, — говорил он, — они делали все, что только можно себе представить. Разве что на головах не ходили. Они прыгали. Они бегали. Они вопили».

Когда люди исцеляются через твою молитву, очень трудно сохранять смирение. Они начинают восхвалять, обожать тебя, отдают тебе все деньги, что у них есть. Стивен Джефрис быстро разбога­тел. Картер рассказывал мне, что сам слышал, как Джефрис, стоя перед тысячами людей на собрании где-то в Африке, говорил: «Дамы и господа, весь мир лежит у моих ног и готов поклониться мне».

В течение какого-то времени Стивен Джефрис продолжал проповедовать свои очень простые про­поведи, и они всегда сопровождались удивитель­ными исцелениями. Но богатство и оказываемые почести уже успели повлиять на его характер. Стре­мясь быть больше похожим на проповедника, чем на шахтера, Джефрис стал носить одеяние с ризами римского католического священника.

В 1936 году, когда я вернулся в Англию, Стивен был болен. Я поехал к нему в Уэльс на поезде. Он следил за нашим с Картером миссионерским путе­шествием по Тибету, России и на остров Ява и хотел со мной встретиться. Джефрис тогда уже страдал ревматическим артритом. Чтобы смотреть при раз­говоре ему в лицо, я должен был сесть на пол. И что это было за лицо! Его голова и шея были закруче­ны в один узел, руки и плечи изогнуты. По его лицу текли слезы. Он сказал: «Так жаль, что я позволил тем же врагам, от которых сам избавлял людей, за­владеть собою». «Я так рад встретиться с вами, — ответил я. — Много слышал о вашем пробуждении.

В Америке, в Австралии, в других местах я встречал тех, кто исцелился во время ваших собраний. Я при­ехал просто увидеть вас». «Лестер, — ответил он, — ни один проповедник не заходил в эту комнату уже в течение многих недель. Ни один из тех пасторов, ко­торым я передал церковь, не навестил меня». «Ну, так бывает, — продолжил я, — Бог посылает вам тех, кто жаждет того же помазания, которое было у вас. Хочу, чтобы вы знали: я всегда буду вспоми­нать этот день как один из самых счастливых в моей жизни».

Несколько часов я наслаждался присутствием человека, обладавшего некогда одним из самых мо­гущественных в истории помазаний. Впрочем, к не­счастью он его потерял. Позже я спросил своего на­ставника Говарда Картера, как это случилось. «Лес­тер, — ответил он, — Бог никогда не позволит Своим слугам присвоить золото и славу. Они принадлежат Ему». По своему неведению мальчик из шахтерско­го района Уэльса принял почести и славу, обильно расточаемые в его адрес тысячами людей.

Стивен Джефрис в ходе пробуждения основал множество церквей, но ни один из их пасторов не приехал навестить его в дни страданий и болезни.

Стивен Джефрис умер вскоре после нашей встре­чи. Но разговор с ним позволил мне многое понять. Тогда я выучил, возможно, один из самых важных жизненных уроков. До сих пор я стремлюсь пере­дать его молодым людям, приходящим ко мне за со­ветом: «Стивен Джефрис потерял свою силу, потому что никто не учил его не прикасаться к Божьему зо­лоту и Божьей славе».

Взлет и падение Джефриса-младшего

Поначалу Джордж Джефрис ездил со своим бра­том в качестве музыкального директора. Затем он обнаружил, что наделен той же самой удивительной силой, что и Стивен. Впрочем, в характерах этих двух людей было немало отличий. Стивен был ра­достным, эмоциональным, импульсивным челове­ком. Джордж — мрачным, молчаливым и ... очень красивым.

Джордж занимался созданием церквей, относив­шихся к духовному движению «Foursquare Church», Стивен же работал на «Ассамблею Божью». Между ними, однако, не было ни враждебности, ни сопер­ничества, просто каждый из них выбрал свой путь в жизни.

У Джорджа Джефриса был глубокий поставлен­ный голос. Он проводил служения в королевском Альберт Холле, вмещающем более десяти тысяч че­ловек. На тех собраниях яблоку негде было упасть, и многие сотни людей вынуждены были слушать проповедника стоя. Нужно отметить, что Джордж Джефрис стал намного популярнее своего брата, и все потому, что умел гораздо лучше организовывать мероприятия и управлять деньгами. Он создал спе­циальный фонд, занимавшийся финансами служе­ния, в то время как его брат Стивен просто тратил находившиеся на его личном счете деньги.

Я видел, как Джордж Джефрис проповедовал в Альберт Холле. Глаза его были подобны огню. Ка­залось, он видел каждого из десяти тысяч присутст­вовавших. Он знал все их нужды, а когда молился, происходили чудеса. Может быть, не такие впечат­ляющие, как у его брата Стивена, но все равно было очень много потрясающих исцелений.

Когда заболевал кто-нибудь из членов британ­ской королевской семьи, во дворец звали Джорджа Джефриса. За ним посылали лимузин, он приез­жал и молился за больного. Впрочем, он умел быть дипломатичным и никогда не хвастался высокими знакомствами.

Джордж Джефрис сбился с пути истинного после прочтения книги, утверждавшей, что англичане яв­ляются потерянным коленом Израиля. В результате более половины служителей, следовавших за Джор­джем Джефрисом, оставили его. Всемирному служе­нию пришел конец, а из-за ошибочного учения сам его лидер оказался в полной изоляции. Слава поки­нула Джорджа Джефриса, потому что он оставил бо­жественную истину, выученную им еще в детстве. Он последовал за человеческими интерпретациями Слова, оставив истинное библейское учение.

Я постоянно говорю проповедникам о том, что у них есть три главных врага — гордость, материальные блага и секс. Бог ненавидит гордость. В нашей стране есть много выдающихся духовных деятелей, но ты не знаешь, как к ним подступиться просто потому, что они считают себя слишком важными особами.

Как правило, вместе с успехом в служении к лю­дям приходит и материальное преуспевание. Но Бог хочет, чтобы мы чувствовали себя лишь каналами его благословений. Он не хочет, чтобы мы были по­добны озеру, на сточных водах которого построили дамбу. В такой водоем вода только втекает, но не вытекает. Мертвое море в Израиле превратилось в мертвое потому, что у него нет оттока воды. Любой служитель Божий призван не только получать, но и отдавать. Из-за жадности и похоти ты можешь поте­рять отношения с Господом.

Большинство проповедников столь невинны, что даже не догадываются, что на каждые пятьсот при­хожанок в их церкви найдется как минимум деся­ток тех, кто готов погубить свою душу и провести ночь с пастором. В своем сознании они превратили церковных лидеров в идолов. Им кажется, что ночь с пастором будет их главным достижением в жизни. При этом скажу, что я никогда не встречал пропо­ведника, совершившего прелюбодеяние намеренно, заранее поставив себе такую цель. Все происходит как бы нечаянно.

Служитель Евангелия должен всегда помнить, что он — слуга Бога и слуга людей. В нем нет ника­кого величия. Только Бог велик. Иосиф из Ветхого Завета стал прообразом Иисуса Христа потому, что не поддался искушению ни в одной из трех назван­ных мною сфер жизни.

Когда Джордж Джефрис умер, в газете по это­му случаю были напечатаны всего две строчки: «Джордж Джефрис, британский евангелист, умер такого-то числа...»

Печальный конец двух великих жизней двух ве­ликих братьев.

Кэрри Джуд Монтгомери,

Возводящая мосты

(1858-1946)

Впервые я встретился с Кэрри Джуд Монтгомери в 1934 году в ее «Доме мира», находившемся в Ок­ленде, штат Калифорния. Я проповедовал и молил­ся за больных на двух пятничных собраниях исцеле­ния в ее церкви. Муж Кэрри умер, и к тому времени она уже несколько лет в одиночку служила миссио­нерам своим домом.

То и дело люди с разных континентов останавли­вались у нее на ночлег. Один из членов семьи Мон­тгомери делал ящики, в которых миссионеры мог­ли перевозить свои вещи в другие страны. Довольно часто он же доставлял багаж прямо на корабль, а по­том следил за тем, чтобы все вещи были доставлены в пункт назначения.

Как-то раз, будучи по своим миссионерским де­лам был проездом в Калифорнии, я снова остановил­ся у Кэрри. Помню, как однажды утром мы вместе молились. Она повернулась ко мне и сказала: «Так как ты миссионер, все деньги, которые Бог даст мне сегодня, я отдам тебе». «Ну, парень, сегодня твой день!» — подумал я.

Правда, пожертвования в тот день были невели­ки — всего двенадцать долларов. Но к тому моменту все скудные средства, что у меня были, я уже потратил на самые необходимые в дороге вещи. Поэтому даже двенадцать долларов перед путешествием на корабле были для меня хорошим подспорьем. Давайте назовем эти деньги «долларами Кэрри Джуд Монтгомери».

Мало кто из верующих того времени мог сорев­новаться с этой женщиной в познании веры и при­менении ее на практике. С разных концов мира к Кэрри приезжали миссионеры. В ее доме они могли провести какое-то время в замечательной духовной атмосфере. Муж Кэрри был преуспевающим бизнес­меном. Но и после его смерти каким-то образом, оче­видно, благодаря своей вере она нашла в себе силы продолжить начатое служение.

Многие спрашивают меня, как эту женщину вос­принимали служители-мужчины? Насколько я могу судить сам, никакой дискриминации в отношении нее никто не проявлял. И, конечно же, причиной тому было ее служение гостеприимства. В те време­на мужчины относилась к своим коллегам в юбке большей частью с пренебрежением. Но Кэрри Джуд Монтгомери это не касалось. Для начинающих слу­жителей она стала настоящей матерью.

Однажды, когда я в очередной раз гостил в «Доме мира», Кэрри пригласила меня в свою комнату. Это был просторный зал с камином, креслами и кро­ватью.

Она сказала: «Тебе нужно отправиться в путеше­ствие веры. До сих пор ты жил только надеждой и не имел представления о настоящей вере. Веру ты мо­жешь получить через изучение Слова. Я знаю Говар­да Картера. Поезжай к нему и изучай Слово до тех пор, пока не перестанешь просто надеяться на Бога, но научишься приобретать твердое духовное знание. Ты будешь «знать, что ты знаешь, что ты знаешь...»

Мне кажется, так она пыталась выяснить, был ли во мне хотя бы какой-нибудь внутренний стержень, как я себя поведу, столкнувшись с испытаниями, — убегу, бросив все, или же буду двигаться вперед за Богом.

Последний раз я останавливался у Кэрри вместе с женой и детьми. Мы держали путь на Филиппины, собирались начать в Маниле новую церковь. Наши дети получили море удовольствия от свободы и ра­дости, что царили в ее доме. Все мы очень любили и ценили эту женщину.

В своем служении Кэрри Джуд Монтгомери была другом для всех без исключения. Иногда у нее оста­навливались по двадцать миссионеров сразу, и каж­дый без исключения получал заботу и внимание. Ни у одного из них ни разу не возникло чувства, что им пренебрегли или о нем забыли. Чтобы каждый гость в доме чувствовал себя комфортно, хозяину нужен особый дар. И такой дар, несомненно, был у Кэрри.

Оплатить свое пребывание в «Доме мира» мисси­онер-постоялец мог той суммой, которую сам считал нужным дать. Можно было вообще не платить. От­ношение Кэрри к гостям от этого не менялось. Она верила, что Сам Бог восполнит все ее нужды.

Со своей стороны я всегда старался полностью оп­лачивать свое пребывание в этом доме, чтобы не воз­лагать на хозяйку лишнее бремя забот.