Чтобы пища служила -- в здоровье, надо принимать её -- с молитвою и благодарением Богу.

Отчего бывает что иной вкушает роскошные и сладкие пищу, а все жалуется на безвкусие пищи и на недостаток аппетита и здоровьем хил бывает? И отчего, наоборот, другой только и вкушает, что хлеб да воду, и этою трапезой доволен, и не желает ничего более? В первом случае оттого часто человеку и сладкие снеди -- не идут впрок, что он забывает, что пища -- есть дар Божий, что должно вкушать ее с благодарением и молитвою и быть довольным тем, что Бог посылает; а другому оттого и хлеб, и вода на пользу идут, что он с благодарностью приемлет их от руки Господней и с благоговением и молитвою вкушает их.

Раз, один прозорливый старец наблюдал над иноками, которые сидели за трапезою и все вкушали одинаковую пищу. И видел он: одни из них вкушали мед, другие хлеб, а третьи нечто весьма нечистое («матыла» -- по-русски, навоз). Удивился старец такому различию во вкушении и стал молиться Богу, говоря:

-- Господи, открой мне эту тайну: ведь на трапезе всем предложена одинаковая пища: почему же она так изменена для некоторых, и представляется, что одни едят мед, другие хлеб, а иные нечто нечистое?

И вот старец услышал свыше глас, говорящий:

-- Которых ты видел ядущими мед, это те, которые -- со страхом, и трепетом, и радостью духовною сидят на трапезе, и непрестанно -- молятся, и молитва их, как кадило, восходит к Богу, потому пища и медом им кажется.

Те же, которых ты видел вкушающими хлеб, это которые довольны -- пищею, посылаемою им от Бога; а те, которые, едят нечто -- нечистое, это которые, при вкушении пищи, ропщут и говорят: это хорошо, а это – гнило, невкусно. Поэтому не следует так помышлять, а надо благодарить и славить Бога, чтобы исполнилось сказанное: «Если что едите, и что пьете, или ещё что творите то творите, всё это -- во славу Божию творите» (1 Кор. 10, 31).

Что же отсюда следует? То, во-первых, что мы должны быть довольными тем, что Господь посылает в пищу; во-вторых, принимать пищу -- с благодарением и молитвою, и, в-третьих, помнить, что при таких только условиях пища будет и для вкуса приятною, и для здоровья полезною. Что Бог пошлет, тем и будем довольны, а наипаче за пищу Бога -- не забудем благодарить.

Действительно, мы можем наблюдать множество примеров, как в нашей жизни, так и в жизни наших друзей и знакомых. Если мы молимся перед вкушением пищи, и ДОВОЛЬНЫ -- ею, то и кушаем в аппетит, а если недовольны -- едой, да при этом и сели -- без молитвы, тогда и пища будет не вкусна, и здоровье от неё вовсе не будет!

О ЧУДЕ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ.

Эту историю я узнал от иеромонаха Феофилакта, насельника Псково-Печерского монастыря, во второй половине восьмидесятых годов. А ему поведал военный — капитан первого ранга, человек верующий. Как он пришел к вере?

В молодости он командовал торпедным катером на Тихом океане. Однажды катер вышел на дежурство в море. Прогнозы синоптиков были благоприятны, ничего не предвещало беды. Однако вскоре на горизонте появилась вначале небольшая тучка, которая стала стремительно расти. Подул резкий ветер, который стал перерастать в стремительный шквал. Начался шторм. Огромные волны стали захлестывать небольшой корабль. Катер бросало из стороны в сторону. Вода попала в машинное отделение. Вот-вот катер остановится -- и тогда всему конец.

Капитан был не из робкого десятка, и тем не менее страх смерти приблизился к его сердцу -- ведь он не один, он отвечает за команду. Что делать? И вдруг вспомнились далекие слова матери: «Молись Богу. Он везде спасет». И слова деда, старого морского волка: «Кто на морях не бывал, тот Богу не маливался». В храм капитан не ходил с детства: пионерия, комсомолия, потом служба. Как молиться -- не знал. Но внутри, в душе воскликнул: «Господи, спаси. Господи, помилуй».

И вдруг произошло -- чудо. Он увидел, как прямо по волнам шел -- старик в священнической одежде. Капитан даже успел разглядеть его лицо — правильные черты, небольшая борода, ясный взгляд. Старик благословил двумя руками корабль и вдруг ветер -- стих. Море -- улеглось. Шторм -- кончился. Капитан перевел дух.

Возвращаясь, он дал себе слово непременно при первой же возможности пойти в храм и поставить свечку в благодарность за свое избавление и спасение экипажа. Но на Дальнем Востоке в годы гонений почти все храмы были истреблены.

Однако случай скоро представился. Его послали в командировку в Ленинград. Проезжая по Садовой, капитан заметил прекрасный пятиглавый собор. Он вышел из трамвая и пошел к нему. Это был Никольский собор, храм морской славы. Но капитан об этом не знал. Он вошел в полутемный нижний храм, купил большую свечу за 2 р. 50 копеек и стал оглядываться, куда бы ее поставить. Заметил икону с изображением благообразного старца в епископском одеянии и решил: «Поставлю этому деду». Капитан подошел поближе, вгляделся и обомлел. Лик святого точь-в-точь совпадал с чертами лица того удивительного старца, который тогда на Тихом океане остановил -- бурю! «Чей это образ?» -- спросил капитан у служительницы в темном халате. «Как чей? Святителя и чудотворца Николая, защитника по морю плавающих», -- ответила она.

Этот случай несколько иными словами был описан о. Феофилактом в сборнике «Это случилось в наше время». С того времени, как я его прочел, прошло 27 лет. Многое стерлось из памяти, но главное осталось -- образ святителя Николая. Милостивого чудесного избавителя погибающих. Диакон Владимир Василик

СИЛА КРЕСТНОГО ЗНАМЕНИЯ.

Протоиерей Василий Шустин (1886–1968) вспоминает о старце Нектарии Оптинском:

«Батюшка говорит мне: “Вытряси прежде самовар, затем налей воды, а ведь часто воду забывают налить и начинают разжигать самовар, а в результате самовар испортят и без чаю остаются. Вода стоит вот там, в углу, в медном кувшине; возьми его и налей”.

Я подошел к кувшину, а тот был очень большой, ведра на два, и сам по себе массивный. Попробовал его подвинуть, нет – силы нету, тогда я хотел поднести к нему самовар и налить воды. Батюшка заметил мое намерение и опять мне повторяет: “Ты возьми кувшин и налей воду в самовар”. – “Да ведь, батюшка, он слишком тяжелый для меня, я его с места не могу сдвинуть”.

Тогда батюшка подошел к кувшину, Перекрестил его и говорит: “Возьми”, – и я легко ПОДНЯЛ и с удивлением смотрел на батюшку: кувшин СТАЛ -- совершенно ЛЕГКИМ, как бы ничего не весящим. Я налил воду в самовар и поставил кувшин обратно с выражением большого удивления на лице.

А батюшка меня спрашивает: “Ну, что, тяжелый кувшин?” – “Нет, батюшка. Я удивляюсь: он совсем легкий”.

– “Так вот и возьми урок, что всякое -- послушание, которое нам кажется тяжелым, при исполнении бывает очень легко, потому что это делается как послушание”.

Но я был прямо поражен: как он уничтожил -- силу тяжести одним Крестным Знамением!»