Построение проповеди в истории.

Профессор Н. И. Барсов определил два подхода к построению проповеди, упомянутых выше, как профетический и риторический.

Первые специальные трактаты по гомилетике появились на Западе. Это, прежде всего, сочинение блаженного Августина «О христианской науке» (Dedoctrinachristiana) и «Пастырское правило» (Regulaepastoralisliber) святителя Григория Двоеслова. У восточных отцов Церкви цельной гомилетической теории никогда не было. Их учение о проповеди выражено в отрывочных замечаниях и высказывается ими эпизодически.

В эпоху Возрождения в связи с активным изучением античного наследия (в том числе и античной риторики) появляется ряд принципиально новых руководств по гомилетике. Это, например, сочинения Рейхлина «Liber congestorum de arte praedicandi» (Сборник об искусстве проповеди, 1504) и Эразма Роттердамского «Ecclesiastes, sive concionator evangelicus» (Екклесиаст, или Евангельский проповедник, 1535). Оба автора были последовательными сторонниками риторического направления. Гомилетику они рассматривали исключительно как церковную риторику. Проповедь, по их мнению, должна подчиняться общим законам ораторского искусства.

После начала Реформации наблюдается стремление вернуться к первоначальной безыскусственности церковной проповеди. Эту точку зрения, в частности, отстаивал Мартин Лютер. По его мнению, задача церковной проповеди — это простое и ясное объяснение Священного Писания.

Однако после смерти Лютера в лютеранстве (равно как и в других протестантских конфессиях) начался процесс постепенного заимствования приемов светского ораторского искусства.

Из истории Руси.

Начало христианской проповеди на Руси относится к середине IX века. В 867 г. греческие проповедники, знавшие славянский язык, и, вероятно, посланные из Болгарии[14].

Заметим, что христианство пришло в русскую культуру, не через человека мыслящего по-русски, спасенного Христом, а через христиан, знакомых со славянским языком.

Мы также должны заметить, что и баптизм, и другие протестантские движения также вначале проповедовали евангелие на территории России просто используя знание языка, но мыслящие на своем родном языке.

Только пятидесятническое движение ХХ века на территории России было распространяемо людьми, размышляющими на русском языке.

На Руси гомилетической теории не существовало вплоть до XVII века. Первым отечественным курсом гомилетики принято считать сочинение архимандрита Иоанникия Галятовского «Наука, або способ зложеняказаня» (Наука, или способ составления проповеди). Это сочинение представляло собой приложение к двухтомному сборнику проповедей архимандрита Иоанникия («Ключ разумения»), увидевшему свет в Киеве в 1659-1660 годах.

«Наука» была написана под влиянием католических гомилетик и потому активно заимствовала не только их теоретические подходы, но и саму латинскую терминологию. Таким образом, эта книга представляет собой классическое руководство по схоластической гомилетике.

Попытку преодолеть всецело схоластический характер отечественной гомилетической теории и церковной проповеди предпринял в начале XVIII века архиепископ Феофан (Прокопович).

В противовес польско-латинскому влиянию он стремился использовать в своей проповеднической деятельности протестантский опыт.

Тем не менее, господство схоластических подходов сохранялось в отечественной гомилетической науке вплоть до середины XIX века.

Важную роль в преодолении схоластического метода сыграла книга профессора Я. К. Амфитеатрова «Чтения по церковной словесности, или гомилетика»[15], которая послужила основой для формирования самобытного отечественного стиля церковной проповеди. Вплоть до начала ХХ века она являлась основным учебным пособием по гомилетике на русском языке.[16]

1.5. Руководство по Гомилетике». Архиепископ Аверкий (Таушев).

В своем труде «Руководство по Гомилетике»архиепископ Аверкий (Таушев) замечает:«Св. Златоуст во все времена считался и считается поныне совершеннейшим образцом для всех проповедников. От него дошло до нас более 800 проповедей. В этих проповедях мы находим объяснение почти всего Нового Завета и многого из Ветхого Завета».

По содержанию проповеди Златоуста нравственно-практического характера – они имеют целью исправление грешника и утверждение его в добродетели. Началом и концом добродетели Златоуст считает любовь к Богу и ближним. В его проповедях чувствуется дух отеческой кротости: он говорит тоном просьбы и мольбы, утешает и ободряет.

Все его беседы, произносившиеся большей частью экспромтом, лишены всякой искусственности. Он часто напоминает слушателям сказанное и приглашает их самих припомнить, задает вопросы, решает недоумения. Поэтому его проповеди очень живы и убедительны, язык – необыкновенной простоты, ясности, доступности для понимания.

Как толкователь Священного Писания, Иоанн Златоуст был далек от крайностей, как грубого буквализма, так и произвольного аллегоризма.

Будучи воспитанником Антиохийской Школы толкования, он разъясняет, во-первых, буквальный историко-грамматический смысл, а затем указывает и высший таинственный смысл.

Беседы его делятся обычно на три отдела: вступление, изъяснение и нравственное приложение. Содержание вступлений довольно разнообразное. В них проповедник то указывает повод к беседе, то призывает слушателей ко вниманию, то изображает высоту и важность Слова Божия.

Во второй части объясняет грамматически и логически сам текст Священного Писания, показывая, почему такое, а не другое слово стоит в данном месте, принимает во внимание контекст речи, делает замечания исторические, хронологические и другие.

В третьей части предлагаются нравственные уроки применительно к состоянию слушателей. Проповедь у Златоуста является главным средством воспитания «пасомых». Поэтому она имеет самое тесное отношение к жизни слушателей. Он пользуется всеми обстоятельствами их жизни, чтобы призвать их к покаянию и направить на путь добродетели. Он заботится о тех, кого пасет, буквально, как отец о своих детях: для исправления упорных обращается к содействию благочестивых членов своей паствы, увещевая их заботиться о спасении ближних».[17]