Культ кесаря и его пропаганда.
Гл.13 конкретизирует, что означает брань с христианами, в которую вступил дракон, низвергнутый с неба. Начинается атака на «сохраняющих заповеди Божии и имеющих свидетельство Иисуса» (12, 17). Автор изображает две демонические фигуры, которые, каждая по-своему, воплощают могущество Римской империи: зверя из моря и другого зверя из земли. То, как изображены эти звери, показывает, что враги христиан находятся в тесной связи с сатаной, от которого они получают власть. Эта связь с сатаной видна уже в первом стихе 13,1 (в критическом тексте 12,18), который, вероятно, надо читать так: не «И стал я на песке морском», а «и стал онна песке морском». Речь идет не об Иоанне, а о драконе: это дракон рассвирепел, решил вести войну с христианами, стал на песчаном морском берегу и вызвал из морской бездны своего помощника – зверя. Иоанн пишет: «И я увидел выходящего из моря зверя…». Сын Божий – Христос – спускается на землю с небес, «сын сатаны» – антихрист – поднимается на землю из бездны. При описании этого зверя из моря Иоанн опирается на видение четырех звериных царств в Дан 7,2-27. У пророка Даниила последовательно появляются: лев, медведь, барс с четырьмя головами и страшное чудовище с 10-ью рогами, которые символизируют 10 эллинистических царей. Последним из них был Антиох IV Епифан, в Библии – прообраз страшного врага Божия, антихриста и богохульника. В Откровении признаки всех 4-х зверей Даниила соединяются в одном звере из моря. Для Иоанна речь идет не о толковании хода истории, как у Даниила. Там звери обозначают последовательно сменяющие друг друга империи. Иоанн же в образе одного зверя описывает не исторический ход событий, а современную ему Римскую империю, как власть безбожную и богопротивную.
Итак, в видении речь идёт о политико-религиозной власти Imperium Romanum. Для изображения Книги Откровения характерно, что в ней римская власть описывается в метаисторических категориях. Иоанн использует древние мифологические образы и представления, чтобы прозондировать глубинное измерение земной истории. За властью Рима стоит Дракон, сатана. Империя – только некая земная представительница диавола. Оба зверя, стоящие на службе сатаны, со своей стороны, суть изначальные древние силы хаоса – Левиафан и Бегемот, которых Бог покорил в начале творения, но которые вновь появляются в конце времён как символы погибели. Левиафан обитает в бездне моря, а Бегемот на суше (ср. Ис 27, 1; эф Енох 60, 7-9; 4 Ездр 6, 49-52; сир Вар 29, 4). На таком древнем библейском фоне война, которую ведет со святыми первый зверь (13, 7; ср. уже 11, 7; 12, 17), приобретает эсхатологический, возвышающийся над земной историей характер, ибо в этой борьбе речь идёт о разрешении спора между Богом и Сатаной, между спасением и гибелью. Эта битва – восстание тех, некогда покорённых при творении сил, которые благодаря Сатане получают последний, хотя и тщетный, шанс.
Чтобы достичь максимального изобразительного эффекта, Иоанн использует не только черты из видения четырех зверей книги пророка Даниила, но и всячески подчеркивает, что зверь из моря – антихрист, пародия на Христа. Интронизация зверя (возведение его на престол) обнаруживает много параллелей к интронизации Агнца в Откр 5. Агнец получает Свою власть от Бога (5,7.12), а зверю из моря дает свою силу и великую власть дракон (13,2). Агнец (5,9) искупил Своею кровью людей «из всякого колена и языка, и народа и племени», даровав им тем самым спасение. Вот и о звере из моря говорится, что он получил «власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем» (13,7). Но власть эту он использует на погибель людям. Как всякое создание на небе и на земле поклоняется Агнцу (5,13), так люди поклоняются и зверю (13,4). Агнец называется «как бы закланным» (5,6). И одна из голов зверя «была как бы смертельно ранена», но рана эта исцелела (13,3). Зверь из моря в качестве «антиагнца» является тем же людям, что и «Агнец». Но люди, имена которых записаны в книге жизни у Агнца, ему не подчиняются и не поклоняются (13,8).
Второй зверь, из земли (13,11-18), тоже отмечен чертами антихриста. Он полностью находится на службе у зверя из моря и озабочен тем, что воздвигает образ первого зверя, то есть его статую для поклонения. Так второй зверь символизирует тех, кто в огромной Римской империи занимался усилением и распространением культа кесаря.
Церковь при этом должна остаться верной себе перед лицом разрушительной стратегии двух зверей. Она должна знать, что усилиям сатанинской власти зверя из моря положен предел, срок в 42 месяца, который символизирует эсхатологический период гонений (13, 5; ср. Дан 7, 25; 12, 7). Речь при этом идет, прежде всего, о настоящем времени Церкви, времени владычества зверя из моря. Однако взор автора простирается далее: он видит начало той «годины искушения», которая захватит всю землю, чтобы совратить её жителей (3, 10). Поэтому в ст.8 он оставляет прошедшее время, характерное для стиля видений, и пророчествует о всеобщем отпадении в поклонение безбожной власти Римской империи. Увещание стт.9-10 тоже переступает границы уже наличной угрозы Церкви и заставляет считаться с тотальным преследованием. Но особенно на грядущую опасность указывают стт.15-17. Никто не сможет избежать этой опасности. И причина ее в предстоящих действиях одной из голов зверя, которая символизирует легендарную личность «Нерона воскресшего» (ст.3; ср. стт.8.12.14). Об этой фигуре мы еще будем много говорить.
Беседа № 27.