Близость порождает фамильярность

Близость порождает скуку, презрение и фамильяр­ность. Вы никогда не присматриваетесь к своей жене, потому что она живет с вами постоянно, и вы постепенно совершенно забываете, как она выглядит. Если вы долго живете в живописном месте, вы перестаете обращать внимание на окружающие красоты.

Из-за близкого знакомства всё исчезает. Ваша жена превращается в призрака без фигуры, без глаз и губ — незаметной, обычной. Она была другой, когда вы ее встретили первый раз, привлекательной, красивой, какой-то особой, запоминающейся. Вы наслаждались, смотря на ее лицо, слушая ее слова.

Но теперь всё позади, и вы не смотрите на нее совсем. Супруги избегают глядеть друг на друга, и изобретают много уловок, чтобы не остаться наедине. И всё это происходит потому, что мы лишены осо­знанности. Вы, может быть, знакомы только с телом жены, но вы незнакомы с ее душой. Вы не можете ее узнать, потому что узнать ее невозможно. Это тайна.

Для просветленного всё ново, странно и загадочно. Каждый новый момент для него нов. Это и означает осознанность. Для осознанности всё постоянно ново, ничто не стареет. Всё создается в каждое новое мгнове­ние. Жизнь, как постоянный поток созидания.

Осознан­ность никогда не несет в себе память, как некое бремя. Медитативный ум всегда живет в новом и свежем. Для него всё бытие вокруг рождается заново и свежо, как капля росы или как лист, распускающийся ранней вес­ной.

Если вы взглянете на мир и почувствуете, что всё старо, то это говорит о том, что вы не медитативны. Если для вас все выглядит старым, то это свидетельствует о том, что у вас старый, заплесневелый ум. Если ум свеж, тогда свеж и мир вокруг вас.

Если всё вокруг кажется старым, то вы будете жить в скуке. Каждому из вас до смерти скучно жить. Присмотритесь к людям вокруг. Создается впечатление, что люди несут свою жизнь как тяжелое бремя, терпят ее, как скучное и бессмысленное занятие.

Кажется, что каждый находится в состоянии ночного кошмара, что кто-то играет с ним жестокую шутку и издевается над ним. Даже если вы смеетесь, то смех несет скуку, презрение или напряженность. Жизнь перестала быть праздником.

Праздник возможен только тогда, когда бытие постоянно ново, молодо, свежо. Когда ум свеж, все существование становится музыкой.

Согласие с собой

Причиной всякого напряжения является становление. Каждый стремится чем-то стать, никто не принимает себя таким, какой он есть. Бытие отрицается, бытие не принимается, и что-то иное принимается за идеал, ко­торому нужно следовать.

Поэтому, основное напряжение возникает между тем, какой вы есть, и тем, каким вам хочется быть. Неважно, кем вы хотите стать: знамени­тым, богатым, влиятельным, бессмертным, освобожден­ным, божественным; даже если вы жаждете спасения, и тогда будет напряжение.

Любое желание, направленное в будущее, в противовес тому, какой вы есть сейчас, порождает напряжение. Материалист обычно не так напряжен, как человек религиозный, потому что рели­гиозный человек стремится к слишком далекому, заоб­лачному.

Напряжение — это промежуток между тем, что вы есть и тем, чем хотите быть. Чем больше промежуток, тем сильнее напряжение. Если вы довольны тем, что вы есть, то нет и промежутка, нет и напряжения. Вы в согласии с собой.

Напряжение многослойно. Если желание физическое, то и напряжение будет физическим. Если вы хотите психического могущества, то напряжение будет начи­наться на психическом уровне и распространяться на другие слои вашего бытия.

Только если вы принимаете себя полностью, напряжение отсутствует. Это полное приятие и есть чудо. Само сущее не напряжено. Напря­жение всегда идет от несуществующих возможностей. В настоящем напряжения нет, оно всегда направлено в будущее.

Оно порождается воображением. И чем более богатым воображением одарен человек, тем большее возможно напряжение. В таком случае, воображение становится разрушительным.

Воображение может также становиться творческим. Если вся сила воображения сфокусирована на настоя­щем моменте, не на будущем, тогда вы сумеете увидеть свою жизнь, как поэзию. Ваше воображение не порож­дает стремления к чему-либо, оно используется в про­цессе жизни.

Такая жизнь в настоящем лишена напряжения. Буду­щее активизирует воображение. Вы создаете образы, и поскольку соответствующих реальностей нет, вы про­должаете создавать всё больше и больше образов. Но как можно воображать и придумывать в настоящем относительно того, что происходит в данный момент? В этом нет необходимости.

Если вы можете осознанно присутствовать в настоя­щем, вы не будете жить в своем воображении. Тогда воображение будет свободно творить внутри самого настоящего. Нужен правильный фокус. Если воображе­ние сфокусировано на реальном, оно начинает творить, и творчество может принять любую форму.

Выражение настоящего через воображение не является ни вообра­жением будущего, ни реакцией на прошлое. Это не прожитый опыт, но живой процесс ощущения. Тогда опыт и переживание настоящего не две разные вещи. Они будут одним и тем же.

Само переживание стало живописью. Вы уже не творец; вы — творчество, живая энергия. Вы не поэт, вы — сама поэзия. Мгновение стало вечностью, и всё происходит из него.

Ищущий — теряет

Не будьте искателями просветления, будьте просветленными. Проживите всю свою жизнь в просветлении и не теряйте просветления, ибо ум имеет склонность опять становиться непросветленным. Существуют тысячи ис­кушений вновь и вновь стать непросветленным.

Каждый из вас становился просветленным. Вы при­коснулись к нему, вы проникли в него, у вас было это видение. Но оно не длилось долго, вы не смогли сохра­нить его поток. Он пришло на миг, как озарение, и потом прошло. Однако, вы сами не верите, что можете быть просветленным, поэтому не обращаете внимания.

Од­нажды вы идете по берегу реки, ласковое солнце, шелест листьев, пение птиц... и наступает миг — врата откры­ваются. Вы внезапно начинаете всё видеть совершенно по-другому. Вы полностью исчезаете в этот миг, нет ни прошлого, ни будущего. Вы не думаете о том, кто вы и кем вы хотите стать, вы просто есть, вы в гармонии с окружающим миром. Это просветление.

Но вы не умеете жить в нем, потому что не создали внутри себя медита­тивного пространства. Медитация сводится к способнос­ти содержать в себе просветление. Медитативное прост­ранство может сохранить его. Просветление приходит к каждому, но в вашем существе так много дыр, что оно просто улетучивается, вытекает.

У вас недостает смелости принять факт своей про­светленности, ибо вы себя не уважаете. Так называемые религиозные люди научили вас осуждать себя. Вы твер­дите: «Разве просветление может прийти ко мне? Оно пришло к Будде, пришло к Христу. Но оно не может прийти ко мне». Так вы закрываете себя для просветле­ния.

Просветление приходит ко всем. Оно приходит к святым и к грешникам. Наступление просветления ничем не обусловлено. Слово «приходит» неверно, оно восходит, как солнце, оно прорастает в вас, как цветок.

Медитируйте, и вы сможете удерживать его на долгий срок. Думание создает дыры в вашем существе. У вас много мыслей, и поэтому много дыр.

Просветление — как прыжок. Когда вы прыгаете, вы отрываетесь от земли, на вас не действует гравитация, на миг вы становитесь частью неба. Но потом вы возвращаетесь, потому что у вас нет крыльев. Вам нужно отрастить крылья.

Медитация, в действительности, не поиск просветления; просветление приходит без поиска. Медитация — это выращивание крыльев.

Устремленность преображает

Страстное стремление к Богу настолько сильно, все­поглощающе, что вы воспламеняетесь только им одним, всё остальное исчезает.

Однажды к одному просветленному мудрецу пришел человек и сказал: «Я слышал, что ты познал Бога. Я давно ищу Бога. Скажи мне, что такое Бог и как можно познать Бога». Просветленный сказал: «Я сейчас отправляюсь на речку совершить утреннее омовение. Идем со мной, и я отвечу тебе там».

Искатель немного смутился: «Почему он не может ответить прямо сейчас?», но, зная о необычном поведе­нии просветленных, он согласился и пошел.

На берегу мудрец сказал ему: «Разденься и войди в воду. Может быть потом я смогу ответить». Человек подумал: «Это уж слишком». Но, так как на берегу не было ни души, он решил: «Почему бы и нет?» Он разделся и вошел в реку.

Мудрец был очень сильным. Он прыгнул на искателя и начал топить его. Искатель стал отчаянно сопротив­ляться, и в какой-то момент, собрав всю свою силу, он вырвался.

Отдышавшись, человек сказал: «Я сам виноват, что пошел за тобой; мне следовало быть поумнее. Ты сумас­шедший. Ты чуть не убил меня». И мудрец ответил: «Об этом потом. Сначала я хочу спросить вот что: «Сколько мыслей тебе пришло в голову, когда я тащил тебя в воду?»

Человек спросил: «Мысли? Была только одна мысль: как вырваться? Это была даже не мысль, это поглотило всё мое существо, пронзило всего меня, заполнило каж­дую клетку тела. Это была не мысль».

Просветленный мудрец сказал: «Ты всё понял. Когда ты устремишься к Богу так же страстно, только тогда ты познаешь его, не раньше».

Больше ничего не нужно, никаких методов, никаких техник. Когда страсть так сильна, тогда придет нечто. На самом деле, все техники и методы должны помочь вашей силе устремленности. Они не помогут вам при­близиться к Богу, они просто воспламенят вас.

Учитель не может помочь вам увидеть Бога, но он может пробудить в вас эту жажду. Он может передать свою жажду, передать свой огонь, может зажечь вас. И если вы загорелись, тогда вы приблизитесь к Богу.

Света нет для слепого

Величайшая из проблем — говорить слепым о свете. Но каждый может исцелиться. Слепой может размыш­лять о свете, но как бы напряженно он ни думал, это не даст ему никакого представления о свете. Он даже может поверить в свои мысли. А если слепой начинает верить в свои мысли о свете, он забывает о том, чтобы позабо­титься о своих глазах, найти врача и исцелиться.

Есть прекрасная история из жизни Будды. Однажды Будда остановился в одном селении, и жители селения подвели к нему слепого и сказали: «Этот слепой не верит в существование света, он доказывает, что света нет. Мы знаем, что свет есть, но у него такой острый интеллект и логический ум, что он почти убедил нас, что света нет.

Его аргументы настолько сильны, что мы не можем их опровергнуть. Он говорит: «Если есть свет, я хочу прикоснуться к нему, потому что я познаю вещи через осязание». А ведь свет невозможно потрогать. Он гово­рит: «Я узнаю вещи на вкус, но свет нельзя попробовать. Я могу понюхать вещи, но свет не пахнет». Он говорит: «Ударьте свет, как вы бьете в барабан — тогда я смогу услышать, как он звучит». У него нет других дел. Вся его жизнь посвящена только одному — убеждать людей, что света нет и что нет зрения.

Может быть ты, великий просветленный, сможешь доказать этому слепому глупцу, что свет существует».

И Будда ответил: «Этот слепой прав. Дня него света не существует. Почему он должен верить в нечто такое, что он не может сам испытать? Люди этой деревни поступают неправильно. Вместо того, чтобы переубеж­дать его, вам надо было бы отвести его к врачу. Я не могу исцелить его слепоту, но могу позвать своего врача».

Слепой спросил: «А как же спор?» Будда ответил: «Пускай врач осмотрит твои глаза». Врач осмотрел и сказал: «Ничего серьезного. Понадобится, самое большее, полгода, чтобы вылечить его». И Будда сказал врачу: «Оставайся здесь, пока не вылечишь этого человека. Когда он увидит свет, то приведи его ко мне — тогда будет смысл в обсуждении. Сейчас бесполезно говорить о свете — этот слепой не видит даже тьмы. Глаза нужны даже для того, чтобы видеть темноту».

Через полгода слепой со слезами радости пришел к Будде и сказал: «Я хотел спорить о том, что неоспоримо, я хотел доказательств там, где возможно только пережи­вание. Ты отнесся ко мне с большим состраданием, отказавшись спорить. А я всю жизнь спорил и терял время — я давным-давно мог вылечить глаза. Жить, не имея глаз — значит вовсе не жить. Я мог бы умереть, так ничего и не узнав о красоте восходов и закатов, о великолепии звездного неба, о цветах, радуге».

Цель подлинной духовности — открыть внутреннее видение. Человек, который может видеть самого себя, освобождается от всякого рабства — религиозного, иде­ологического, теологического, философского — ибо теперь у него есть собственное видение. Он ни от кого не зависит. Он уже спасен. Он уже видит.

Религия — окно

Божественное само по себе неведомо. Оно либо обладает всеми качествами, либо никакими. И то, что мы называем свойствами Бога, на самом деле, не свойства, это наше восприятие, наши определения. Но ни одно из определений не может быть принято всем человечес­твом.

Бог должен открыться вам в ваших собственных терминах. Когда вы определяете свойства Бога, вы сами являетесь частью своего определения. Определение ис­ходит от вас, Сам Бог не поддается определению.

Мы созерцаем Божественное через рамки определе­ний, подобно тому, как видим небо через окна. Мы сами ограничили Божественное этими рамками. Оконная рама смотрится как рама вокруг неба, но само небо не имеет обрамления. Оно бесконечно.

Всё, что можно сказать о Божественном, будет сказано только через какое-то окно, потому что всё, что можно выразить, по сути говорится об окне, а не о самом небе. Небо невозможно определить. Все слова неприложимы, все теории неадекватны.

Просветленный смотрит на небо не через окно. Он вышел из дома и познал небо безо всяких рам, окон или моделей. И он говорит всем религиям, которые враждуют и спорят друг с другом: «Вы спорите не о свойствах Божественного, вы спорите о своих окнах. Но из любого окна видно одно и то же небо».

Но никто не мог рассказать о небе одинаково, хотя небо всегда одно и то же. Само сообщение является выборочным. Ибо целое нельзя сообщить. Сообщение идет от индивидуальности, через слова, язык, образ жизни, опыт.

В момент познания вы совершенно одиноки. Нет ни слов, ни языка. Но чтобы сказать о том, что вы познали, вы будете пользоваться тем языком, который знали до момента познания. Язык христианства, буддизма, инду­изма.

Бесконечно количество окон, бесконечно количество сект. Каждый человек — это уже отдельная секта. Но когда вы выходите под открытое небо, вы узнаёте, что все различия принадлежат дому, а не вам. Вы узнаёте, что пространство внутри дома не отличается от прост­ранства вне его. Стены не являются барьером для неба.

Есть истины, которые можно высказать, и есть исти­ны, которые могут быть только показаны, но не выска­заны. Предмет можно определить, потому что он сущес­твует среди других предметов. Например, можно сказать, стол — это не стул. Можно определить его, соотнеся еще с чем-нибудь. Предмет имеет границы, очертания, за пределами которых начинается что-то еще. По сути, мы определяем границу, от которой начинается что-то новое.

Но о божественном ничего нельзя сказать. Божественное является целым, у него нет границ; нет такого места, где начиналось бы что-либо иное. Нет «чего-то иного». Божественное безгранично и потому не может быть определенно. Но на него можно указать. Все великие посвященные только указывали, они ничего не сказали.

Но даже здесь может возникнуть трудность. Когда человек видит указатель, он отождествляет его с истиной. И тогда теряется весь смысл. На луну можно указать пальцем, но палец — это не луна.

Откровение бессловесно

Обучение доктрине — бессмысленное занятие. Фило­софия никуда не ведет. Ум, который вопрошает, не может знать. Любая доктрина — это человеческая вы­думка. Это не открытие, но изобретение. Человеческий ум способен порождать бесконечное количество систем и доктрин, но познать истину через теории невозможно.

Откровение приходит в тот момент, когда прекраща­ется знание. Есть две возможности: либо думать о чем-то, либо войти в это. Чем больше человек думает, тем дальше он уходит от того, что здесь и сейчас.

Поэтому просветленные передают антидоктринальный, антифилософский, антиспекулятивный опыт. Они учат тому, как быть здесь и сейчас. Знание может вести только к вымыслу, к проецированию. Оно не способно быть средством достижения истины.

Всё, что было познано экзистенционально, не может быть выражено полностью. Это можно только обозначить. Как только я выражаю то, что познал, к вам доходит слово, но без своего значения. К вам приходит мертвое слово. По сути, оно бессмысленно, потому что смыслом было само переживание.

Поэтому, знание может быть средством выражения, но не способом достижения, реализации. Знающий ум яв­ляется помехой, потому что когда вы знаете, в вас нет смирения. Когда вы переполнены знанием, в вас нет пространства, чтобы принять неизвестное.

Открытым неизвестному вы можете быть, лишь когда вы смиренны. Нужно постоянно осознавать собственное невежество. Ум, который основывается на памяти, ин­формации, писаниях, теориях, доктринах, догматах — эгоцентричен, несмирен. Знание не ведет к смирению. Только бесконечное неизвестное может сделать вас смиренным, открытым, чутким.