На священной горе в Ирландии

Любопытно, что высота над уровнем моря, похоже, влияет на их распределение, и обитатели гор редко смешиваются с обитателями равнин. Я хорошо помню, как поднимаясь на Слив-намон, одну из традиционно священных гор Ирландии, заметил вполне определённые демаркационные линии между различными типами. Нижние склоны, подобно и окружающим равнинам, были оживлены очень активным и шаловливым красно-чёрным народцем, которым кишит весь юг и запад Ирландии. Особенно его притягивают магнетические центры, около двух тысяч лет назад основанные магами-жрецами древней милезской расы, чтобы обеспечить и распространить своё влияние на народ, держа его под воздействием великой иллюзии. Однако, после получаса восхождения ни одного из его представителей не видно, но вместо них склон населён более нежным коричнево-голубым типом, который с очень давних пор хранил верность Туатха-де-Данаану.[23]

У них тоже была своя зона с определёнными границами, и ни один дух любого из этих типов никогда не отваживался вступить в пространство, окружающее вершину, посвящённую великим зелёным ангелам, бдящим там более двух тысяч лет и защищающим один из центров живой силы, соединяющих прошлое этой мистической страны Эрин с будущим. Намного превышающие рост человека, эти гигантские фигуры, по цвету напоминающие первые весенние листья, мягкие, сияющие, мерцающие, неописуемые, смотрят на мир своими удивительными глазами, которые светят, как звёзды, полные мира живущих в вечном и со спокойной уверенностью знания ожидающие назначенного срока. Увидев подобное зрелище, в полной мере осознаёшь силу и важность скрытой стороны вещей.

Но в действительности она редко остаётся скрытой, ибо различные влияния бывают столь сильны и отчётливы, что всякий человек, хоть немного чувствительный, не может их не заметить, и вовсе не безосновательны местные предания, говорящие, что тот, кто проведёт ночь на вершине этой горы, утром проснётся либо поэтом, либо безумцем. Поэтом, если он окажется способен откликнуться на возвышение всего его существа, вызываемое огромным магнетизмом, подействовавшим на него, пока он спал; и безумцем, если он окажется недостаточно силён, чтобы выдержать это напряжение.

Жизнь и смерть у фей

Продолжительность жизни разных подразделений природных духов варьируется в значительной степени — у некоторых она очень коротка, а у других — намного больше, чем срок нашей человеческой жизни. Всеобщий принцип перевоплощения соблюдается и в их существовании, хотя условия, естественно, делают его действие несколько иным. У них нет явлений, соответствующих нашему рождению и росту; фея появляется в своём мире уже большой, как делают некоторые насекомые. Она живёт своей жизнью, будь то длинной или короткой, не проявляя никаких признаков усталости и не нуждаясь в отдыхе, и с годами не выказывая никаких видимых знаков старения.

Но наконец приходит время, когда её энергия, похоже, исчерпывается, и она в некотором роде устаёт от жизни; когда это случается, её тело становится всё более и более бесплотным и прозрачным, пока она не становится астральным существом, чтобы некоторое время пожить в астральном мире среди духов воздуха, представляющих для неё следующую стадию развития. На протяжении этой астральной жизни она постепенно затухает, отходя назад в свою групповую душу, в которой (если она достаточно развита) может иметь некоторое сознательное существование, прежде чем циклический закон вновь подействует на эту групповую душу, вызвав в ней желание отделения. Когда это случается, его давление вновь обращает поток её энергии вовне, и это желание, действуя на пластичную астральную и эфирную материю, материализует тело подобного же типа, подходящее для выражения развития, достигнутого в прошлой жизни.

Потому рождение и смерть для природных духов гораздо проще, чем для нас, и смерть у них свободна от всяких горестных мыслей. В действительности, вся их жизнь кажется проще — радостное, безответственное существование, во многом напоминающее время, которое компания счастливых детей могла бы провести в исключительно благоприятной физической обстановке. У природных духов нет пола, так что они свободны от самой плодовитой из причин человеческих страданий. У них может быть глубокая привязанность, и они способны поддерживать близкую и долгую дружбу, от которой получают непременную радость. Ревность и гнев у них возможны, но, похоже быстро затухают благодаря той захватывающей радости от всех действий природы, которая является их самым выдающимся свойством.

Их удовольствия

Они ликуют в свете и сиянии солнца, но с равным удовольствием танцуют и при лунном свете; они разделяют удовлетворение жаждущей земли, цветов и деревьев, когда чувствуют струи дождя, но так же счастливы, играя с падающими снежниками; они довольно плывут в спокойствии летнего дня и пируют в порывах ветра. Они не только с силой, которую немногие из нас могут понять, восхищаются красотой цветка или дерева, тонкостью его цвета или изяществом формы, но с живым интересом и глубокой радостью принимают участие во всех процессах природы — сокодвижении, раскрывании бутонов, формировании и опадании листьев. Естественно, этой их чертой пользуются Великие, управляющие эволюцией, и природные духи используются, чтобы помогать в смешивании цветов и создании новых вариаций. Они также уделяют много внимания жизни птиц и насекомых, высиживанию яиц и открытию куколок, и радостно смотрят за игрой ягнят и оленят, зайчат и бельчат.

Ещё одно неоценимое преимущество эфирной эволюции перед той, что соприкасается с плотным физическим планом, состоит в том, что здесь удаётся избежать необходимости питания. Тело феи без забот и ограничений поглощает всё необходимое питание из всегда окружающего его эфира, и строго говоря, это не втягивание питания, а скорее постоянно происходящий обмен частиц — те, жизненность которых истощена, отбрасываются, а полные её притягиваются на замену им.

Хотя природные духи и не едят, от аромата цветов они получают удовольствие, подобное тому, что люди получают от вкуса пищи. Этот запах для них — более чем просто вопрос запаха или вкуса, поскольку они купаются в нём, так что он полностью пронизывает их тела и достигает всех частиц одновременно.

То, что занимает у них место нервной системы, в сравнении с нашей гораздо утончённее и чувствительно ко многим вибрациям, которые наши более грубые чувства пропускают, оставляя невоспринятыми. Таким образом духи обнаруживают то, что соответствует запаху, во многих цветах и минералах, которые для нас запаха не имеют.

У их тел не больше внутренней структуры, чем у облачка тумана, так что их нельзя разорвать на части или покалечить, и ни жар, ни холод не может произвести на них какой-либо болезненный эффект. В действительности есть один тип, принадлежащие к которому духи, похоже, получают самое большое удовольствие, купаясь в огне — со всех сторон они устремляются к любому большому пожару и снова и снова возносятся вверх с языками пламени, подобно тому, как мальчишки снова и снова скатываются с горки. Это духи огня, в средневековой литературе называемые саламандрами. Телесная боль может прийти к природному духу лишь от неприятных или негармоничных эманаций или вибраций, но его способность быстро перемещаться позволяет ему легко их избегать. Насколько можно было наблюдать, он полностью свободен от проклятия страха, играющего столь серьёзную роль в жизни животных, которые на нашей линии эволюции соответствуют уровню фей.

Романы страны фей

У фей на зависть плодовитое воображение, и оно играет огромную роль в их ежедневных играх с товарищами, позволяя создавать для них все виды невозможных обстановок и романтических ситуаций. Это подобно тому, как дети рассказывают своим товарищам истории, но с тем преимуществом, что поскольку они могут видеть эфирную и низшую астральную материю, формы, построенные живым воображением, хорошо видимы им во время рассказа.

Несомненно, многие из таких рассказов показались бы нам детскими и причудливо ограниченными по кругозору, ведь разум, которым обладают эльфы, действует в направлении, столь отличном от нашего собственного, но для них они очень реальны и являются источником никогда не прекращающегося удовольствия. Фея, развившая необычный талант в сочинительстве, завоёвывает большую любовь и почтение со стороны остальных и собирает вокруг себя постоянную аудиторию спутников. Когда кому-нибудь из людей случится, получив проблеск, мельком увидеть такую группу, в свой рассказ о ней он обычно вводит предубеждения, привнесённые им из своих собственных обстоятельств жизни, и принимает такого заводилу за короля или королеву фей, в зависимости от формы, которую этому лидеру в тот момент случится принять. В действительности же в царстве природных духов не требуется никакого правительства, кроме общего надзора, осуществляемого, вероятно, незаметно для всех его членов, кроме самых высших, дэвараджами и их подчинёнными.

Их отношение к человеку

Большинство природных духов не любят людей и избегают их, и это неудивительно. Человек представляется им демоном-разрушителем, который, куда бы он ни шёл, уничтожает и портит всё на своём пути. Он произвольно убивает, часто причиняя ужасные мучения, всех красивых существ, за которыми они любят наблюдать, он рубит деревья, вытаптывает траву, рвёт цветы, а затем беспечно бросает их умирать. Он заменяет прекрасную жизнь природы своим отвратительным бетоном и кирпичом, а аромат цветов — зловонными испарениями своих химикатов и все загрязняющим дымом своих фабрик. Разве странно, что феи относятся к нам с ужасом, и бегут от нас так, как мы отшатываемся от ядовитой змеи?

Мы не только несём разорение всему, что им больше всего дорого, но и большинство наших привычек и эманаций им неприятны. Мы (по крайней мере некоторые) отравляем сладкий воздух отвратительными запахами алкоголя и табака, а наши неугомонные и бесконтрольные желания и страсти запускают постоянные астральные потоки, которые беспокоят и раздражают их, вызывая у них такое же чувство отвращения, какое испытали бы мы, если бы на нас вылили ведро помоев. Находиться рядом со средним человеком для них означает жить в вечном урагане, который, к тому же, бушует над выгребной ямой. Они — не великие ангелы с совершенным знанием, которое даёт и совершенное терпение; они просто счастливые и в целом добродушные дети — да и это о многих из них вряд ли можно сказать: они скорее как исключительно разумные котята. И снова, говорю я, можно ли удивляться, что когда мы постоянно оскорбляем их лучшие и высшие чувства, они не любят нас, не доверяют нам и всячески нас избегают?

Есть свидетельства того, как каким-то необычайно неоправданным вторжением или раздражением люди провоцировали их на прямую месть и явное выражение злости. И то, что даже при таких невыносимых провокациях подобные случаи бывают редки, и более обычный их метод состоит в том, чтобы попытаться прогнать вторгнувшегося, проделывая над ним разные трюки, часто детские и шкодливые, но не несущие серьёзного вреда, хорошо характеризует их царство в целом. Они получают чертовское удовольствие, обманывая таких людей, заставляя их заблудиться в пустошах и ходить всю ночь по кругу, в то время как человек уверен, что он идёт прямо, или вызывая наваждение — видения замков и дворцов там, где их на самом деле нет. Почти во всякой уединённой гористой местности в деревнях от крестьян можно услышать много историй, иллюстрирующих эту характерную черту фей.

Наваждение

В этих проделках феям помогает их чудесная способность наводить наваждение на тех, кто поддаётся их влиянию, так что их жертвы временно могут видеть и слышать только то, впечатление чего передают им феи, в точности как месмеризованный человек видит, слышит, чувствует и признаёт всё, что пожелает магнетизёр. Природные духи, однако, не обладают способностью месмериста возобладать над человеческой волей, исключая случаи совсем уж слабоумных людей или тех, кто позволяет себе впасть в такой беспомощный ужас, что их воля временно парализуется.

Феи не могут идти далее обмана чувств, но в этом деле они несомненные мастера, и нет недостатка в случаях, когда им удавалось подвергнуть наваждению значительное количество людей зараз. Именно призывая их помощь в употреблении этой способности, индийские факиры совершают самые удивительные свои чудеса, такие как известный трюк с корзиной или другой, с верёвкой, которая забрасывается в небеса и остаётся твёрдой, в то время как фокусник забирается по ней и исчезает. Вся аудитория фактически вводится в состояние галлюцинации, и люди просто воображают, что видят и слышат целый ряд событий, которых в действительности вовсе не происходило.[24]

Сила наваждения — это просто способность создать ясный и сильный мысленный образ, а затем направить его в ум другого человека. Большинству людей это может показаться почти невозможным, потому что сами они ни разу в жизни не делали таких попыток и не имеют понятия, как к этому приступить. Ум феи не имеет такой широты охвата, как человеческий, но он досконально знает это дело — создание образов и передачу впечатления другим, поскольку это одно из основных занятий в повседневной жизни этих существ.

Так что вовсе не странно, что при такой постоянной практике феи становятся в этом деле экспертами, а ещё больше упрощает им задачу то, что как и в случае с индийскими фокусами, точно тот же образ воспроизводится снова и снова сотни раз, пока каждая деталь не станет вырисовываться без всяких усилий, как результат бессознательной привычки. Чтобы постараться точно понять, как же именно это делается, мы должны учитывать, что умственный образ — это весьма реальная вещь, определённая конструкция в ментальной материи, как объяснено в начальных главах нашей книги «Мыслеформы», и также мы должны помнить, что линия сообщения между умом и плотным физическим мозгом проходит через астральное и эфирное соответствия мозга, и к этой линии можно подключиться и внедрить впечатление в любой из этих точек.

Некоторые природные духи нередко демонстрируют свой талант к мимикрии и проделкам, появляясь на спиритических сеансах, проводимых ради физических феноменов. Всякий завсегдатай таких сеансов может вспомнить примеры таких шутливых проделок — грубых, но обычно добродушных. Они почти всегда указывают на присутствие кого-нибудь из этих шаловливых существ, хотя иногда происходит и благодаря прибытию какого-нибудь умершего, который при земной жизни был достаточно бездумен, чтобы считать подобные глупости забавными, и не набрался мудрости и после смерти.

Примеры дружбы

С другой стороны, есть примеры того, как некоторые природные духи заводили дружбу с отдельными людьми и предлагали им такую помощь, какая была в их силах, как в известных историях, которые рассказывают о шотландских домовых, или о зажигающих огонь феях, описанных в спиритической литературе. Известно, что в редких случаях люди, удостоенные особой милости, были допущены в жизнь эльфов и могли наблюдать их развлечения. Говорят, что к некоторым индийским йогам дикие животные приближаются с почтением, видя в них друзей всех живых существ; подобно тому и эльфы могут собираться вокруг того, кто вступил на Путь Святости, находя его эманации менее бурными и более приятными, чем эманации тех людей, чьи умы ещё сосредоточены на мирских делах.

Известны случаи, когда феи становятся спутниками маленьких детей и развивают к ним сильную привязанность — особенно к детям мечтательным и обладающим способностью к воображению, поскольку могут видеть мыслеформы, которыми такой ребёнок окружает себя, и получать от них удовольствие. Бывали случаи, когда таким существам настолько нравился какой-нибудь необычайно привлекательный ребёнок, что они делали попытки унести его в свои собственные владения — их намерением было спасти его от судьбы, которая им казалась ужасной: вырасти в заурядное человеческое существо! Остатками преданий о таких попытках можно объяснить некоторые фольклорные истории о подменах, оставляемых ими вместо ребёнка, хотя есть этому и другое объяснение, которое мы упомянем потом.

Бывало, — чаще в прошлом, чем в наше время, — когда некоторый класс этих существ, примерно соответствующих в размере и облике людям, часто материализовывался, создавая себе временные, но вполне физические тела, и посредством их эти существа входили в нежелательные отношения с теми людьми, решившими искать с ними контакта. Возможно, этот факт и послужил основой для античных историй о фавнах и сатирах, хотя иногда в них имеется в виду совсем другая дочеловеческая эволюция.

Духи воды

В каком бы изобилии ни водились феи на поверхности Земли почти повсюду, где поблизости нет жилищ человека, по численности их значительно превосходят водные духи — феи поверхности моря. Разновидностей их столь же много, как и у земных духов. Природные духи Тихого океана отличаются от духов Атлантического, а духи Средиземного моря совершенно отличны от тех и от других; типы, резвящиеся в неописуемо богатой голубизне тропических океанов сильно отличаются от тех, что носятся в пене наших холодных седых северных морей. Опять же, на них совершенно непохожи духи озёр, рек и водопадов, у которых гораздо больше общего с земными феями, чем у нереид открытого моря.

Они, как и их братья на суше, бывают всевозможных обличий, но, пожалуй, чаще всего имитируют человеческую форму. В общем, они склонны принимать б`ольшие по размеру формы, чем эльфы лесов и холмов; большинство последних меньше человека, тогда как морские духи принимают и форму его, и размер. Во избежание неверного понимания необходимо постоянно подчёркивать переменчивый характер всех этих форм, и всякое из этих созданий, будь это дух земли, моря или воздуха, может на время по своей воле делаться больше или меньше и принимать любой вид по своему выбору.

Теоретически у этой способности нет ограничений, но практически пределы есть, хотя они и широкие. Фея, которая обычно бывает высотой 30 сантиметров, может увеличиться до размера человеческого роста 1 м. 80 см., но это потребует от неё заметного напряжения, и такой рост она не сможет поддерживать более, чем несколько минут. Чтобы принять форму, отличную от своей собственной, она должна быть в состоянии ясно её представить, и она сможет сохранять этот облик только пока её ум на нём сосредоточен, но как только мысль начнёт блуждать, она сразу примет свой естественный вид.

Хотя эфирная материя может легко формоваться силой мысли, она, естественно, не повинуется ей так мгновенно, как астральная материя. Мы можем сказать, что ментальная материя меняется вместе с мыслью, астральная — так быстро вслед за ней, что обычный наблюдатель вряд ли заметит какую-то разницу, тогда как в случае эфирной материи зрение может проследить её рост и уменьшение без труда. Сильф, тело которого из астральной материи, мелькает из одного образа в другой, фея же, которая эфирна, растёт и уменьшается быстро, но не моментально.

Среди земных духов немногие имеют гигантский размер, тогда как у духов моря такой рост, похоже, является вполне обычным. Создания, живущие на суше, часто ткут из своих фантазий отрывки человеческой одежды, и показываются в странных колпаках, перевязях или камзолах, но я никогда не видел ничего подобного у обитателей моря. Почти все эти духи водной поверхности, по-видимому, обладают способностью подниматься из своего родного элемента и парить или летать по воздуху на небольшие расстояния; они радуются, играя среди бурлящей пены или катаясь на барашках волн. Они не так сильно избегают человека, как их братья на суше — вероятно, потому что у человека гораздо меньше возможностей им мешать. Они не опускаются на большие глубины — по крайней мере, никогда не спускаясь глубже, чем достигает свет, так что между их царством и владениями гораздо менее развитых духов средних глубин всегда пролегает значительное пространство.

Феи пресной воды

Там, где человек не создал ещё невыносимых для фей условий, внутренние водоёмы населены очень красивой их разновидностью. Вполне естественно, что канализационные стоки и химикаты, которыми загрязнена вода около любого большого города, для них отвратительны, но по всей видимости, они не возражают против водяных колёс в тихих сельских уголках, поскольку их можно иногда видеть развлекающимися в потоке водяной мельницы. Похоже, они особенно радуются падающей воде, точно так же, как их морские братья рады пене разбивающихся волн, так как ради удовольствия, которое им это доставляет, они иногда даже отваживаются ближе, чем обычно, терпеть ненавистное им присутствие человека. Например, летом на Ниагаре их можно увидеть почти всегда, хотя обычно они держатся ближе к центру водопадов и порогов. Подобно перелётным птицам, зимой они покидают эти северные воды, замерзающие на несколько месяцев, и ищут временного пристанища в более мягких климатах. На краткий мороз они, похоже, не обращают внимания; сам холод по всей видимости не оказывает на них никакого действия, но они не любят нарушения их обычной среды. Некоторые из тех, что обычно населяют реки, переходят в моря, когда реки замерзают; другим же солёная вода кажется неприятной и они скорее предпочитают мигрировать на значительные расстояния, чем находить убежище в океане.

Интересной разновидностью водный фей являются духи облаков — существа, жизнь которых всецело проходит среди тех «вод, которые над твердью». Пожалуй, их следовало бы классифицировать как вид, промежуточный между духами воды и воздуха — у них тела из эфирной материи, как у первых, но они способны сравнительно долгое время оставаться вдали от воды. Их формы часто бывают огромными и рыхлыми; они представляются близкими родственниками некоторых пресноводных типов, но вполне охотно погружаются в море, когда облака, являющиеся их излюбленным местом обитания, исчезают. Они живут в светлой тиши облаков, и их любимое времяпрепровождение — придавать своим облакам странные, фантастические формы или располагать их упорядоченными рядами, каковое явление называется «небо барашками».

Сильфы

Теперь мы переходим к рассмотрению высшего типа в царстве природных духов — той стадии, на которой линии развития духов суши и моря сходятся: сильфов, или духов воздуха. Эти существа определённо поднялись над всеми другими видами, о которых мы говорили, благодаря тому факту, что они освободились от пут физической материи, и их низшим проводником теперь является астральное тело. Их разум намного выше, чем у эфирных видов, и вполне равен разуму среднего человека; но они ещё не достигли постоянной перевоплощающейся индивидуальности. Именно потому что они настолько более развиты, они гораздо больше понимают жизнь, чем животные, хотя как и последние, ещё не выделились из групповой души, и поэтому часто бывает, что они знают, что им нехватает индивидуальности, и сильно хотят её обрести. Вот истина, стоящая за всеми распространёнными преданиями о желании природного духа получить бессмертную душу.

Нормальный метод достижения этого заключается для них в привязанности и любви к представителям следующей над ними стадии развития — астральным ангелам.[25] Домашние животные, такие как кошки или собаки, продвигаются путём развития разума и привязанности, которые являются результатом близких взаимоотношений с хозяином. Не только любовь к хозяину заставляет животных предпринять целенаправленные усилия, чтобы понять его, но и вибрации его ментального тела, постоянно действующие на их зачаточный ум, постепенно пробуждают его к всё большей и большей деятельности. Точно так же и его привязанность к ним пробуждает в них всё углубляющееся ответное чувство. Человек может специально учить животное чему-либо или не делать этого, но в любом случае, даже без прямых усилий, близкая связь между ними помогает эволюции менее развитого. В конце концов развитие такого животного доходит до уровня, позволяющего ему получить третье излияние и таким образом стать индивидуальностью и отделиться от групповой души.

В точности то же самое происходит и между астральным ангелом и духом воздуха, с тем исключением, что у них всё это обычно осуществляется гораздо более разумно и эффективно. На тысячу человек не найдётся и одного, который задумывался бы и знал что-нибудь об истинной эволюции своей собаки или кошки, а животные и того меньше понимают лежащие перед ними возможности. Но дэва ясно понимает план природы, и во многих случаях природный дух тоже знает, что ему требуется, и разумно работает в направлении этого достижения. Так что у каждого из этих астральных ангелов обычно есть несколько природных духов, которые к нему привязаны; часто они определённо учатся у него, и он учит их, но в любом случае они греются в лучах его интеллекта и отвечают на его любовь. Очень многие из этих ангелов используются дэвараджами в качестве агентов распределения кармы, и так получается, что духи воздуха в свою очередь тоже оказываются подчинёнными агентами в этой работе, и при исполнении данных им заданий несомненно приобретают множество ценных знаний.

Адепт знает, как воспользоваться услугами природных духов, когда они ему требуются, и есть много дел, которые он может им поручать. В февральском выпуске «Броуд вьюс» за 1907 год появился восхитительный рассказ о том, как искусно один природный дух исполнил данное ему таким образом поручение.

Ему поручили развлечь инвалида, страдавшего от острого гриппа, и на протяжении пяти дней он почти непрерывно развлекал его странными и интересными видениями. Его усилия увенчались самым убедительным успехом, поскольку страдавший от болезни написал, что его помощь «принесла счастливый эффект, превратив то, что при обычных условиях было бы днями невыразимой скуки и дискомфорта в удивительно интересные переживания».

Дух показал поразительное разнообразие картин, например движение масс камней, наблюдаемое не снаружи, а изнутри, так что можно было видеть лица разнообразных созданий. Он показывал также горы, леса и улицы, а иногда и множество архитектуры, части коринфских колонн, статуи и огромные сводчатые крыши. Также часто он показывал самые удивительные цветы и пальмы, качающиеся под нежным ветерком. Похоже, что иногда он приносил в спальню физические предметы и проводил с ними нечто вроде магических превращений. Из любопытной природы предложенных им развлечений можно сделать предположение, к какому именно типу принадлежал этот дух, занятый в работе милосердия.

Восточные маги иногда пытаются получить помощь высших типов природных духов для своих фокусов, но предприятие это не лишено своих опасностей. Они могут сделать это, призывая их или понуждая — то есть либо привлечь их внимание как проситель и заключить с ними нечто типа сделки, либо попытаться запустить в действие влияния, которые принудят их к подчинению. Такая попытка, если окажется неудачной, вызовет определённую враждебность духов и вполне может кончиться преждевременной смертью мага, или по меньшей мере поставит его в очень смешное и неприятное положение.

Этих воздушных духов, как и низших фей, бывает много видов, различающихся по силе, разуму, привычкам, равно как и по облику. Естественно, они гораздо меньше ограничены местом, чем другие описанные нами виды, хотя подобно другим они по-видимому признают пределы некоторых высотных зон — одни парят вблизи поверхности Земли, тогда как другие едва ли когда-либо к ней приближаются. Как правило, они разделяют общую неприязнь к соседству человека и его неуёмным желаниям, но бывают случаи, когда они согласны терпеть это ради развлечения или лести.

Их развлечения

Иногда им доставляет огромное развлечение одушевлять разного рода мыслеформы. Когда, например, писатель пишет повесть, он, естественно, создаёт сильные мыслеформы всех своих персонажей и передвигает их по своей миниатюрной сцене подобно марионеткам; но иногда компания весёлых природных духов захватывает его формы и импровизируя, разыгрывает драму по своему спонтанному сценарию, так что ошарашенный писатель обнаруживает, что его марионетки каким-то образом отбились от рук и обрели собственную волю.

Любовь к проказам, являющаяся столь характерной для некоторых фей, в некоторой мере сохраняется и у духов воздуха, по крайней мере у низших типов, так что их персонификации иногда оказываются менее невинными. Люди, чья плохая карма отдала их во власть кальвинистской теологии, и которым нехватает разума или веры, чтобы отбросить эти богохульные доктрины, иногда в страхе своём создают ужасающие мыслеформы воображаемого дьявола, которому их суеверие отводит такую видную роль во вселенной. И, к сожалению, мне приходится сказать, что некоторые проказливые природные духи совершенно не могут противостоять искушению нарядиться в эти ужасные формы, считая очень забавным носиться, потрясая рогами, махая раздвоенным хвостом и изрыгая пламя. Тем, кто понимает природу этих фантомных демонов, это не приносит никакого вреда, но здесь и там нервные дети оказываются достаточно впечатлительными, чтобы хотя бы мельком увидеть такие вещи, а поскольку они не получили мудрого наставления, результатом бывает великий страх.

Чтобы быть справедливым к природному духу, нужно помнить, что поскольку самому ему страх неведом, он ни в малейшей степени не понимает тяжести содеянного, вероятно считая испуг ребёнка притворным и частью игры. Мы вряд ли можем осуждать природных духов за тот факт, что мы позволяем нашим детям оказаться в цепях низменного суеверия и пренебрегаем своим долгом внушить им тот великий и фундаментальный факт, что Бог есть любовь, и что совершенная любовь изгоняет всякий страх. И даже если этот дух воздуха таким образом иногда пугает живущего среди нас ребёнка, нами же введённого в заблуждение, то с другой стороны можно записать ему в актив, что он постоянно доставляет сильнейшее удовольствие тысячам тех детей, которых мы называем «мёртвыми», потому что играть с ними и развлекать их сотней разных способов — одно из тех его занятий, которые приносят ему больше всего счастья.

Духи воздуха открыли возможность, предоставленную им спиритическими сеансами, и некоторые из них стали их постоянными участниками, обычно выступая под именами вроде «Подсолнух» или «Ромашка». Они вполне способны дать очень интересный сеанс, поскольку, естественно, многое знают об астральной жизни и её возможностях. Они охотно ответят на вопросы — достаточно верно, насколько хватает их знаний, и в любом случае, с видимостью глубины, когда предмет несколько выходит за их пределы. Они без труда могут вызвать удары, свет, или наклонить стол, и всегда готовы передать любые сообщения, которые, как они видят, хотят получить участники сеанса, не имея при этом никакого намерения обмануть или причинить вред, а наивно радуясь успеху, с которым удаётся сыграть роль, и трепетному благоговению и любви, изливаемым на них как на «дорогих духов» и «ангельских помощников». Они учатся разделять радость участников сеанса и считают, что делают благое дело, принося утешение скорбящим.

Поскольку они живут астральной жизнью, четвёртое измерение является для них обыденным фактом, что делает для них очень простыми многие трюки, которые нам кажутся чудесными — такие как извлечение предметов из запертой шкатулки или доставка цветов в закрытую комнату. Желания и эмоции участников сеанса для них открыты, и они быстро приобретают лёгкость в чтении любых мыслей, если только они не абстрактны, а когда в наличии подходящий материал, вполне в их силах создать материализацию. Из этого видно, что без всякой внешней помощи они способны доставить разнообразное и удовлетворительное развлечение на целый вечер, и нет сомнения, что они часто это делали. Я вовсе не хочу сказать, что природные духи — это единственные существа, действующие на сеансах. Являющийся «дух» часто бывает именно тем, за кого он себя выдаёт, но также верно и то, что он часто не имеет с ним ничего общего, и у среднего посетителя сеанса нет абсолютно никаких средств отличить подлинное явление от имитации.

Аномальное развитие

Как уже было сказано, нормальной линией развития для природного духа является достижение индивидуальности путём связи с ангелом, но были отдельные духи, которые отошли от этого правила. Сила привязанности, испытываемой сильфом к ангелу, является главным фактором в этой великой перемене,[26] а в необычные случаи — это те, когда вместо ангела привязанность испытывается к человеческому существу. Это подразумевает столь полную перемену общего для этих существ отношения к человеческому роду, что случаи такие, естественно, редки, но когда они происходят, и когда любовь столь сильна, чтобы привести к индивидуализации, она отрывает природного духа от своей собственной линии эволюции и приносит его в нашу, так что новообразованное «я» будет воплощаться не как ангел, а как человек.

Предания об этой возможности лежат в основе всех тех историй, в которых нечеловеческий дух полюбил человека и загорелся огромным желанием обрести бессмертную душу, чтобы быть в состоянии разделить с ним вечность. Достигнув человеческого воплощения, такой дух становится человеком весьма любопытного типа — любящим и эмоциональным, но своенравным, странно примитивным в некоторых отношениях, и не имеющим совершенно никакого чувства ответственности.

Иногда случалось, что сильф, сильно привязанный к мужчине или женщине, но не достигавший такой силы любви, которая была необходима, чтобы обеспечить ему индивидуализацию, делал попытку силой войти в человеческую эволюцию, захватив тело только что умершего ребёнка. Казалось, что ребёнок выздоровел, будучи вырван из самых лап смерти, но сильно изменился в характере, став раздражительным, и возможно, даже сварливым вследствие непривычных ограничений, которые налагает плотное физическое тело.

Если сильф оказывался способен приспособиться к этому телу, то не было ничего, что бы помешало ему сохранять его на протяжении жизни обычной продолжительности. И если в течение этой жизни ему удавалось развить любовь, достаточно пылкую, чтобы прервать его связь со своей групповой душой, после этого он обычным порядком перевоплощался человеком; если же нет, то по её завершении он притягивался обратно в свою линию эволюции. Можно видеть, что в этих фактах заключена истина, стоящая за широко распространёнными преданиями о подменных детях, которые можно услышать во всех странах северо-западной Европы, в Китае, а также (как говорят) среди коренных обитателей тихоокеанского побережья Северной Америки.