Делать добро спеши (Благотворительность в России)

Просящему у тебя дай, а от хотящего занять у тебя не отвращайся.

(Мф., 5, 42)

Благотворительность, по определению В. Даля, - свойство, качество благотворящего - человека, готового делать добро, помогать бедным и хворым. Поскольку потребность делать добро всегда была присуща людям, то и традиция благотворительности восходит к самым далеким временам. Первым русским благотворителем, известным по летописям, был Владимир Красное Солнышко, креститель Руси. Всякий мог зайти в его палаты и получить там стол и кров, а для тех, кто не в состоянии был добрести до княжьего двора, слуги на телегах развозили пищу.

Традицию милосердных дел продолжили и последующие правители. О деяниях царского "нищелюбия" можно судить по уцелевшим расходным записям о выдаче разных сумм на раздачу заключенным и нищим. Так, 19 октября 1664 г. Царь Алексей Михайлович изволил отослать своему духовнику на милостынную раздачу 300 рублей - весьма значительную по тому времени сумму. Есть и наказ его раздать "по двуденежному хлебу на милостыню по приказам, в тюрьмы, тюремным сидельцам, в богадельни нищим да по улицам нищим особо 1000 человекам".

Важное место занимала благотворительность и в быту цариц. Помимо милостыни, щедро раздаваемой во время богомольных выходов и дней, оказывалась помощь многочисленным бедным людям, преимущественно женщинам, которые пользовались всегдашним милосердием царицы и подпвали ей через дьяка челобитные. В них вдовы и сироты рассказывали о своем бедственном положении: кто шел по сиротству в монастырь и просил "на постриганье", кто просто извещал, что круглая сирота и "вступиться в бедность мою некому", кто просил выкупить с правежу (долгу), кто писал: "Сговорил я дочеришку замуж, а выдать мне на срок после Крещенья, в первое воскресенье, а выдать мне нечем", или: "Детишки мои часовники повыучили, а псалтырь купить нечем, прикажи на псалтырь дати, чем тебе, государыня, Бог известит".

Челобитная зачитывалась самой царице и выдавалось жалованье: большею частью назначалась гривна, полтина была жалованьем средним, иногда давался алтын один, два и больше. В особо уважительных случаях жаловались рубли.

Иногда до цариц доходили и челобитные из тюрем от заключенных. Вот какое послание было обращено к Евдокии Стрешневой, бабке Петра I: "Бьют челом сироты ваши государские, бедные заключенные из темницы, из Розряду, из казенки, Литвы, Татаровя, Немцы и всякие людишки 27 человек. Помираем, государыня великая, бедные заключенные с голоду; ни милости царской, ни милости нам, бедным, николи не идет. Смилуйся, государыня, для своего многолетнего здоровья и своих благородных христолюбивых чад, вели нас, государыня, заключенных, напоить и накормить".

Простые смертные также уделяли много времени богоугодным делам. Каждый зажиточный, а тем более богатый дом собирал у себя нищих, странных, убогих, калек, юродивых, старцев и стариц. По свидетельству современников, в доме знаменитого русского государственного деятеля А. Адашева (умер в 1561 г.) жили десять прокаженных, которых он тайно кормил и обмывал своими руками.

Еще во времена древней Руси органами общественного призрения служили монастыри, при которых, как и при приходских церквах, устраивались богадельни и избы, куда без разбора принимались все обездоленные, убогие и хворые, а также профессиональные нищие, образовавшие особый класс "церковных и богадельных людей". На необходимость упорядочения этих дел указывал еще Стоглавый собор, но энергично и сурово взялся, как водится, Петр I, который, преследуя нищенство, предписывал духовному ведомству завести по всем губерниям богадельни, а магистратам устраивать для заключения профессиональных нищих-мужчин смирительные дома, а для нищих-женщин- прядильные.

На ступень выше подняла дело общественного призрения Екатерина II. Положив в 1763 г. начало воспитательным домам, она позднее ввела в состав губернских установлений особые приказы общественного призрения.

Особенно развилась благотворительность в России после появления манифеста об отмене крепостного права (1861 г.). К концу реформенного года насчитывалось 8 благотворительных обществ, а к началу XX столетия их количество увеличилось настолько, что официальные органы могли только констатировать, что таких обществ - "очень много".

Красноречива одна лишь такая цифра: в 1894 г. на содержание благотворительных и других богоугодных заведений, включая и больницы, в 50 губерниях европейской части России (без Царства Польского) городами истрачено 11,6% всех расходов.

Мирские пожертвования складывались из двух статей - призрение и лечение сирых и убогих и различные пожертвования.

Благотворительность была частью как морали общества, так и повседневной жизни каждого человека. Разумеется, самые крупные пожертвования исходили от купцов, дворян и императорской фамилии, но это не означало, что в стороне оставались другие, небогатые слои населения. Например, по обычаю, относили в церковь старые вещи, которые затем раздавались нуждающимся.

Особое место занимали благотворители купцы и промышленники, о восхождении которых на пьедестал русской благотворительной жизни Ф. И. Шаляпин писал: "Российский мужичок, вырвавшись из деревни смолоду, начинает сколачивать свое благополучие будущего купца или промышленника в Москве. Он торгует сбитнем на Хитровом рынке, продает пирожки... Неказиста жизнь для него. Он сам зачастую ночует с бродягами на том же Хитровом рынке... А потом, поди, он - уже 1-й гильдии купец. Подождите: его старший сынок везет в Москву Матисса. А мы, просвещенные, смотрим со скверно разинутыми ртами на всех непонятных еще нам Матиссов, Мане и Ренуаров и гнусаво-критически говорим: "Самодур". Самодуры тем временем потихоньку накопили чудесные сокровища искусства, создали галереи, первоклассные театры, настроили больниц и приютов...".

Имена меценатов - грандиозного Саввы Морозова и основателя Художественного театра К. С. Станиславского, купца А. Бахрушина, основателя первого в России театрального музея, издателя А. Суворина и многих других - незабываемы. Так случилось, что в основном известны именно московские купцы и предприниматели, но и в Петербурге были свои благотворители. Например, купцы братья Елисеевы создали первые в России курсы для обучения коммерции, бесплатную женскую рукодельную школу (Средний пр., 20) и т.д.

Конечно, история, как водится, запоминает крупные дела, но разве не удивительно, что в 1896 г. среднестатистический русский крестьянин подал обездоленным 4 рубля милостыни - тогдашняя цена четырех пудов хлеба.

Подавать в России было принято всем просящим Христа ради. Рассчитывать на щедрое подаяние мог любой вставший в воскресный или праздничный день у церкви. Даже детей перед выходом в храм снабжали россыпью мелкой монеты.

Обязательные пожертвования в пользу бедных сопровождали крупные православные праздники. Среди них особо следует выделить Рождество Христово. В святочные ночи по домам ходили ряженые за подаяниями, отказывать было не принято, и хозяева домов предусмотрительно запасались мелкими деньгами, разной снедью да ношеными вещами. Устраивались и столы для бедного люда.

Благотворительность была столь свойственна пореформенному времени, что порою даже становилась мишенью острот. Так, распространенная в конце XIX в. практика благотворительных балов и аукционов нашла такой отклик в "Московских ведомостях":

Для братьев сирых и убогих

Я вовсе выбился из сил.

Я танцевал для хромоногих,

Я для голодных ел и пил.

Но душа народа и в пословицах всегда к доброте тянулась.

Оденем нагих, обуем босых; накормим алчных, напоим жаждых, проводим мертвых - заслужим небесное царство.

Кто сирых напитает, тот бога знает.

Одной рукой собирай, другою раздавай!

Дающего рука не оскудеет.

Не тем богат, что есть, а тем богат, чем рад (т. е. чем поделишься).

Тороватому бог подает, а у скупого черт отбирает.

Благое дело набирает силу. Возрождаются былые традиции. Словно из небытия, появляются общества, фонды, организации благотворительности и милосердия. Принят закон о благотворительной деятельности в России.

Помните, друзья: доброму Бог помогает. Спешите творить добро!

Благотворительность священна!

Душа миров, творений мать!

Тобою движется вселенна:

Твоя всесильна благодать...

А. Писарев.

БАНЯ ВСЕ ПОПРАВИТ...

В бане, с веничком да в мыле,

Люди русские любили

Поваляться на печи.

Испокон веков недаром

Поздравляли "с легким паром"

Наши предки-москвичи.

Н. Кончаловская

Сколько сказано с давних времен о русской бане! От задорного: Игагонница поспела, ерохвоститься пора - до прямого признания: Когда б не баня, все б мы пропали. Баня - мать вторая. А как же по-другому, ведь: Баня парит, баня правит. Баня все поправит.

А сколько ныне выросших на опыте прошлого и изобретательных современных "вениколюбов". Ведь: Веник в бане - всем начальник. Несть числа спецам по добыванию из пара опять же неисчислимых ароматов - и квасных, и анисовых, и пивных, и всяких травных...

Пожалуй, только о былом хозяине бани - баннике - позабыли. Существовал такой, по поверьям, крошечный старикашка, одетый только в липкие листья, отвалившиеся от веников. Нрав у банника - капризный и обидчивый. Не рекомендовалось мыться в бане после полуночи - банник этого терпеть не может и, того и гляди, сподобится зашпарить до смерти или камнем прибить того, кто оказался там в неурочное время в одиночку. Не след и браниться в бане, особенно женщинам, громко стучать и громко говорить. Задобрить банника старались следующим образом: в кадушках оставляли немного воды и маленький кусочек мыла, в углу - веник. Кроме того, приберегали для него кусок ржаного хлеба, густо посыпанный солью. При выходе из бани банника благодарили словами: "Спасибо те, байнушко, на парной байнечке".

Русские ходили в баню очень часто. Считалось это первой потребностью домашней жизни.

Леченьем баня славилась

У русских мужиков,

Что "пар костей не ломит",

Осталось от веков.

Застынет ли на холоде,

Уйдя по грудь в сугроб,

Иль зашибется где-нибудь

Крестьянин иль холоп,

На то совет испытанный -

Лечь в баньке на полок

Да с веником березовым,

Чтоб пар под потолок!

Н. Кончаловская

В прежние времена, особенно в начале нашего века, при некоторых общих и номерных банях существовали еще срезчики мозолей, цирюльники - мозольные операторы, иногда заменявшиеся банщиками. Вот где рождался кладезь баек да присказок. При выходе посетителей из парильни, желая в понятных целях проявить к омывшимся особое внимание и любезность, произносили заученные приветствия, вроде таких: С легким паром, с молодым жаром! Легко вам. попариться - желаем супруге понравиться. Прикажете мозольки теперь срезать, чтобы по делам большим вам было легче бегать? Мы только и ждем, когда наш пар добрым людям по скусу! Мы вас потрем и поправим, а к празднику придем на дом, поздравим! Ваш пот - наши старания! Семь радостей можно доставить: ноготки на ножках обстричь, ножки в тазу помочить, простынкой потереть, мочалкой растереть, хлебного духу дать, веничком побаловать, на диванчик положить и пивком или квасом у служить... Либо вот такую особую заботу проявить: "Веничек ваш домой завернем, чтобы сумления не становилось у хозяйки, где были?..". С легким паром-с! Эх, на вашей спинке - все наше здоровьице и доброе усердие... И на том мы очень довольны...

У тех же банщиков выполнялся весьма своеобразный обычай приветствия своего постоянного посетителя, вступившего в положение молодожена, т. е. впервые появившегося для мытья после свадьбы. Как только такой новичок в супружеском счастье разоблачался и готовился войти из предбанника в первое, прохладное отделение бани, старший из банщиков поднимал вверх березовый веник и брызгал на входящего свежей водой, приговаривая:

Зеленая роща

Шумела, шумела,

Имярек теща

Дома с дыму угорела...

Все банщики отрывались от своей работы, хватали в руки пустые деревянные шайки, ударяли в них костяшками пальцев и хором повторяли:

А мы дым гоним,

Жарку печку топим,

Молодого поздравляем,

Счастливо жить желаем!..

Старший подходил к молодому и с поклоном добавлял:

Имярек, с легким паром,

Все вас сегодня парим!

С законным браком,

С нареченной невестой-супругой!

Откупитесь от нас, горячих людей...

И тут же, не дожидаясь ответа, распоряжался:

- Ну, валяй свое дело, имярек обещались, мы их штрафуем за то, что одни пришли и супругу обидели!

По окончании процедуры мытья имярек должен был угощать всех банщиков, т. е. щедро дарить им на вино. За это в узел с бельем ему завертывали как обязательный подарок пару свежих веников, две чистые мочалки и один крохотный кусочек мыла. Со смыслом, наверное. Обижаться на традиционное приветствие и тем более уклоняться от него не полагалось.

Но послушаем древнерусский "Домострой": в нем - серьезность тона века XVI и опыт многих поколений.

"ВЕСЕЛИЕ РУСИ ЕСТЬ ПИТИ"

Не водись-ка на свете вина,

Тошен был бы мне свет.

И пожалуй - силен сатана! -

Натворил бы я бед.

Н. А. Некрасов

Если верить историкам, российская тяга к "нетрезвому" восприятию мира этот мир и изменила. Решил было князь Владимир Красное Солнышко отвратить Русь от язычества и сделать ее мусульманской. Послы с Востока едва ли не уговорили его, но как услышал он про отношение корана к горячительным напиткам, так и прогнал послов. "Веселие Руси есть пити", - определил Красное Солнышко. И определил на века. А то бы исповедовать нынче всей России ислам.

Ну, а разговор о питии на Руси - это прежде всего - о русской водке.

Виноградным вином упивалась вся античность. Потребление вина в античности было велико; в Римской империи даже раб получал ежедневно 600 мл легкого деревенского вина вторичной выжимки. У греков специальный бог был по части виноградарства и виноделия - Дионис, у римлян именовавшийся Вакхом.

И греки, и римляне предпочитали темное красное вино, возделывались потому соответствующие сорта винограда. Популярностью повсеместно пользовалось и плодовое вино из яблок, груш и фиников. По праздникам (недостатка в них не было) вино пили из наиболее красивых сосудов. Пиршество сопровождалось развлечениями, музыкой, застольными песнями (античными "рябинушками"?). Во время застолья соблюдались многочисленные обычаи: полагалось непременно выпить за здоровье присутствующих, вспомнить отсутствующих друзей, воздать благодарение богам. Нередко устраивались состязания в питье. Так что с античностью - все в порядке. Правда, вино редко подавалось неразбавленным.

Не знаешь, кого и слушать. Вот "Салернский Кодекс Здоровья, написанный в четырнадцатом столетии философом и врачом Арнольдом из Виллановы", где говорится:

Сладкие белые вина гораздо питательней прочих.

Красного если вина ты когда-нибудь выпьешь не в меру,

То закрепится живот и нарушится голоса звонкость.

и далее:

Если принятье вина ввечеру для тебя вредоносно,

Пей его в утренний час и послужит оно исцеленьем.

Лучшие вина у нас вызывают и лучшие соки.

Вялость почувствуешь, если вино окажется темным.

Светлым пусть будет оно и созревшим, и тонким, и старым.

Смешанным также с водою, игристым и выпитым в меру.

С той поры, видать, мы запутались: нам хоть красное, хоть белое - все в дело.

Но обратимся к нашему национальному достоянию - к русской водке.

В Россию спирт впервые попал в 1386 г. Был это в ту пору продукт перегонки вина, его не полюбили и даже запретили! А истинно русское винокурение возникло в XV в., а в следующем столетии "хлебное вино" вывозилось уже и в соседние страны. А каких вершин достигла русская водка в XVII в., когда винокурение (по-современному - самогоноварение) сделалось привилегией дворянства, которому разрешили производить напиток для собственных нужд. (Всем иным сословиям надлежало покупать казенную водку.) Дворяне технологию отработали на славу. Очищали водку только животными белками. На шесть ведер дважды перегнанного спирта полагалось, как минимум, ведро молока. Смесь перегоняли, доливали воду, не скупились на ароматизаторы из трав, ягод, фруктов, семян, потом опять перегоняли, фильтруя. Сколько в иных домах сортов водок водилось! К примеру, щавелевая, укропная, дубовая, березовая...

Умельцы и любители на Руси во все времена вкладывали в водочную технологию душу и изобретательность. Но ученым отцом русской водки навсегда остался Д. И. Менделеев. В статье "О соединении спирта с водой" он доказал, что крепость водки непременно должна быть 40 градусов. Такая крепость обеспечивает однородность напитка, не обжигает и выделяет при усвоении организмом пьющего наибольшее количество тепла. Первой запатентованной русской водкой стала "Московская особая" (1894 г.), одолевшая на конкурсах разные джины и виски. Скажем сразу: водкотехнология в России на месте не стояла никогда, и соблюдай заводы ее сегодня - та, дореволюционная, "Московская особая" запросто была бы бита.

Русская водка, в отличие от большинства заморских, изготовляемых из картофеля (что затрудняет удаление сивушных масел), - зерновая. А в водочном производстве особые сорта зерна и очищенная родниковая и речная вода (за рубежом преимущественно применяется кипяченая или "мертвая" дистиллированная), которые используются в отечественной технологии, - решающая основа качества.

Увы, утрачены добрые традиции русских ароматизированных водок, и потому состязание с "Абсолютом Курант" пока откладывается...

Пить русскую водку обязательно следует с русской же закуской. Это не только дань традиции, но и испытанная поколениями истина. Требуются острые, соленые или жирные блюда русской кухни.

Классическое питие выглядит так. Водку непременно охладить до -8-10° С. Налить в 30-50-граммовую рюмку и выпить не спеша, не "залпом". А потом - соленый или маринованный грибочек... Так вы почувствуете вкус, а не просто удар в голову, и вам вовсе не понадобится открывшаяся в Санкт-Петербурге, в ресторане "Диана" первая в России опохмелочная, хотя "рассолы" там, говорят, превосходные.

История знает целые цивилизации, выросшие на виноделии, причем народы оттого не выродились, хотя без вина жизни не мыслят. Испанцы, французы, португальцы, австрийцы, венгры, грузины, молдаване... - можно перечислять и далее; северяне - с их предпочтением пива и крепких напитков (скандинавские, славянские и другие народы).

И у прагматичных японцев в деловых встречах непременно участвует саке - рисовая водка крепости портвейна.

Вино пили шумеры, египтяне и римляне, эллины и иудеи, христиане и буддисты. Даже мусульмане, которым Коран не велит вкушать греховный напиток, при случае не чураются его.

Грузины говорят, что их обычаи не запрещают пить, но запрещают позорить свой род. Как писал Шекспир: "Вино вызывает желание и подавляет действие". Потому, мужчины, не злоупотребляйте! - как справедливо взывают повсюду. Добавим: если хотите ими оставаться.

Не станем ратовать за абсолютную трезвость - невесело это, да и традиции куда девать! Но каждый решает сам. Мы - за разум. Пусть российской традицией станет: "В пити умеренность - в себе уверенность".

Глава 5