Платформа девять и три четверти 11 страница

"Счастливого Рождества!"

"Эй, ты глянь - и Гарри получил наш семейный свитер!"

На Фреде и Джордже были надеты голубые свитера, один с большей желтой буквой Ф, а другой с Д.

"Хотя у Гарри он лучше, - заметил Фред, поднимая свитер Гарри. - Она, видимо сильней старается, если ты не из нашей семьи".

"А почему же ты не носишь свой, Рон? - поинтересовался Джордж. - Ну, давай же, он красивый и теплый".

"Ненавижу бордовый", - простонал Рон полуискренне, натягивая свитер на голову.

"На ваших нет букв, - заметил Джордж. - Полагаю, она думает, что вы не забудете, как вас зовут. Но мы же не дураки, мы знаем, что нас зовут Дред и Фордж".

"Чего расшумелись?" - в дверь просунулась голова Перси Уизли, который неодобрительно посмотрел на них.

Очевидно, он тоже распаковывал свои подарки, потому что в руках у него был еще один пухлый свитер. Фред выхватил его.

""П" значит префект! Надень его, Перси, давай же, мы все надели свои, даже Гарри один достался".

"Да, не хочу я", - глухо бормотал Перси, когда близнецы натянули свитер ему на голову, сбив на бок очки.

"И сегодня будешь сидеть не с префектами, - добавил Джордж. - Рождество - семейный праздник".

И они потащили Перси из комнаты, ухватив его за свитер.

Никогда еще в жизни у Гарри не было такого рождественского ужина! Сотня жирных поджаристых индюшек; горы жареной и вареной картошки; блюда с колбасками; обильно политый маслом горошек, полные до краев серебряные соусники с мясным и клюквенным соусом и груды волшебных хлопушек повсюду на столе. Эти фантастические вещицы ничем не напоминали жалкие хлопушки магглов, которые

обычно покупали Дарсли, с их пластмассовыми игрушками и колпаками из папиросной бумаги внутри. Гарри и Фред подорвали одну из них, и она не просто хлопнула, а выстрелила как пушка и окутала их клубами голубого дыма, при этом из нее появились контр-адмиральская треуголка и несколько живых белых мышей. За Высоким столом Дамблдор сменил свой пятнистый колдовской колпак на шляпку с цветами и весело хохотал над шуткой, которую ему прочел профессор Флитвик.

За индюшками последовал пылающий рождественский пудинг. Перси едва не сломал зубы о серебряную подковку, оказавшуюся в его куске. Гарри видел, как Хагрид, раскрасневшись, требовал еще и еще вина и, наконец, поцеловал профессора МакГонагалл в щеку, на что та, к изумлению Гарри, захихикала и вспыхнула, а ее шляпка съехала набок.

Когда Гарри наконец встал из-за стола, карманы его были набиты кучей вещиц из хлопушек. Среди них была пачка не лопающихся светящихся воздушных шариков, набор Вырасти-Себе-Бородавку, и его собственный новый набор фигур для волшебных шахмат. Белые мыши исчезли, и в душу Гарри закралось неприятное подозрение, что они окончат свою жизнь в качестве рождественского ужина Миссис Норрис.

Гарри и братья Уизли весело провели остаток дня, ожесточенно сражаясь в снежки во дворе. Потом, продрогшие, вымокшие и запыхавшиеся, они вернулись к камину в гриффиндорской гостиной, где Гарри обновил свои новые шахматы, эффектно проиграв Рону. Впрочем, он подозревал, что поражение не было бы столь разгромным, если бы Перси давал ему меньше советов.

После того, как они подкрепились сэндвичами с индюшатиной, пончиками, бисквитами и рождественским пирогом, все почувствовали, что наелись и хотят спать, а потому перед сном только и могли, что сидеть и наблюдать, как Перси гоняется по всей башне за Фредом и Джорджем, стащившими его префектский значок. Да, это было самое лучшее Рождество, какое только было у Гарри. Но весь день что-то продолжало вертеться у него в голове. И лишь добравшись до постели, он понял что - плащ-невидимка и тот, кто его послал. Рон наелся индейкой и пирогами и, поскольку никакая тайна его не волновала,глубоко заснул, едва расстелил свою кровать под балдахином. Гарри свесился с кровати и вынул из-под нее свой плащ.

Плащ его отца... его отца. Он перепустил плащ из руки в руку. Тот был глаже шелка и легкий как воздух. Пользуйся им с умом, гласила записка. Плащ следовало опробовать и немедленно. Гарри выскользнул из постели и завернулся в него. Глянув вниз на ноги, он увидел только лунный свет и тени, это было очень занятное ощущение.

Пользуйся им с умом. Внезапно, последние остатки сна покинули Гарри. Весь Хогвартс был открыт для

него в этом Плаще. Волнение захлестнуло его среди темноты и тишины. Он мог пойти в этом Плаще куда угодно - в любое место, и Филч ни о чем не узнает. Рон забормотал во сне. Может, стоило разбудить его? Но что-то удержало Гарри от этого - ведь этот плащ принадлежал его отцу, и он чувствовал, что в этот,

самый первый раз, он должен воспользоваться им сам.

Он выбрался из спальни, прошел вниз по лестнице, через гостиную и протиснулся сквозь дыру в портрете.

"Кто это?" - вскрикнула Толстушка. Гарри ничего не ответил и быстро зашагал по коридору.

Куда же пойти? Он остановился с сильным сердцебиением и задумался. И тут его озарило. Секция Запретных книг в библиотеке. Он сможет читать столько, сколько захочет, пока не выяснит, кто такой Фламель. Туда то он и отправился, на ходу плотнее запахивая плащ-невидимку.

В библиотеке было темно, хоть глаз выколи, и очень страшно. Гарри зажег лампу, чтобы видеть, куда идти. Казалось, что лампа просто плывет в воздухе, и хотя Гарри чувствовал, что держит ее в руке, от этого зрелища мурашки пробегали у него по спине.

Запретный отдел располагался в задней части библиотеки. Аккуратно перешагнув через веревку, отделявшую эти книги от остальных, он поднял лампу, чтобы прочесть заголовки.

Но заголовки не много проясняли. Их облезшие, выцветшие золотые буквы составляли слова на непонятных Гарри языках. На некоторых совсем не было названия. На одной книге расползлось темное пятно, до ужаса напоминавшее кровь. Волосы встали дыбом у Гарри на затылке. Может, ему только казалось, но книги будто перешептывались, зная, что кто-то посторонний находится среди них.

Поскольку откуда-то надо было начинать, он осторожно поставил лампу на пол и стал выискивать на нижней полке что-нибудь интересное. Его внимание привлек большой том в черном с серебром переплете. Он вытащил его с трудом, поскольку том был очень тяжелый и, примостив на колене, раскрыл.

Пронзительный, леденящий кровь вопль разорвал тишину - книга невыносимо кричала! Гарри захлопнул ее, но крик не утихал, звуча на все той же высокой, непрерывной, оглушающей ноте. Он оступился и опрокинул свою лампу, которая сразу же погасла. В панике он услышал шаги в коридоре снаружи - запихал голосящую книгу обратно на полку и поспешил на звук шагов. В дверях он едва разминулся с

Филчем, который посмотрел прямо сквозь него своими бледными, дикими глазами. Гарри проскочил под вытянутой рукой Филча и помчался прочь по коридору, а вопли книги все звенели у него в ушах.

Внезапно он остановился перед высокими доспехами. Он так хотел поскорее убраться из библиотеки, что совершенно не замечал, куда бежит. Возможно из-за темноты, он совершенно не понимал, куда он попал. Насколько ему было известно, такие доспехи стояли возле кухни, но сейчас он должен был быть этажей на пять выше.

"Вы просили меня идти прямо к вам, профессор, если кто-нибудь будет шататься по ночам, и вот, кто-то был в Запретной секции библиотеки".

Гарри почувствовал, как кровь отхлынула у него от лица. Где бы он ни был, Филч, должно быть, знал короткий путь в это место, потому что его мягкий, слащавый голосок приближался. К ужасу Гарри Филчу ответил Снейп.

"Запретная секция? Ну, что ж, они не могли далеко уйти. Мы их поймаем".

Гарри прирос к месту, когда Филч и Снейп завернули за угол. Конечно, они не могли его видеть, но коридор был узким, и если они пройдут рядом, то неминуемо наткнутся на него - плащ не делал его бесплотным.

Он попятился назад так быстро, как только мог. Слева от него дверь была приоткрыта. Это была его единственная надежда. Он проскользнул в нее, задержав дыхание и пытаясь не пошевелить ее. К своему облегчению, он ухитрился сделать это незаметно для них. Филч и Снейп прошагали мимо, и Гарри прислонился к стене, глубоко дыша и прислушиваясь, как их шаги исчезают вдалеке. Еле-еле пронесло.

Прошло несколько секунд, прежде чем он рассмотрел комнату, в которой оказался. Она выглядела, как заброшенный класс. По стенам один на другом стояли столы и стулья, не перевернутая корзина для бумаг... Но возле одной стены было что-то постороннее, как будто убранное сюда подальше от посторонних глаз. Это было величественное зеркало высотой до потолка, в богатой золотой раме,

стоявшее на двух когтистых лапах. По верху его была вырезана надпись: "У джедан юун йата оцилен юаж артоя". Успокоившись, поскольку Филча и Снейпа было не слышно, Гарри подошел к зеркалу, желая снова глянуть на себя и не увидеть отражения, и встал перед ним.

Ему пришлось зажать руками рот, чтобы не вскрикнуть. Он повернулся вокруг себя. Его сердце забилось еще сильней, чем когда завопила книга - в зеркале Гарри увидел не только себя, но и целую толпу людей, стоящих прямо за ним. Но комната была пуста. Часто дыша, он медленно повернулся обратно к зеркалу.

Да, в зеркале отражался он, побелевший и испуганный, и позади него отражалось еще как минимум человек десять. Гарри поглядел через плечо, но там по-прежнему никого не было. Или они все тоже были невидимы? Может, он в самом деле находился в комнате полной невидимок, а зеркало имело способность их всех отражать, несмотря на то видимы они или нет?

Он снова поглядел в зеркало. Женщина, стоявшая прямо позади его отражения, улыбнулась и помахала ему рукой. Он протянул руку и пощупал воздух позади себя. Если бы она действительно там была, он бы дотронулся до нее, настолько близко были их отражения, но почувствовал он только воздух - она и остальные существовали только в зеркале.

Женщина была очень красива. У нее были темно-рыжие волосы, а глаза - ее глаза похожи на мои, подумал Гарри, придвигаясь поближе к зеркалу. Ярко-зеленые и в точности той же формы. Тут он заметил, что женщина плакала; улыбалась и плакала одновременно. Стоявший рядом с ней высокий, худой, черноволосый мужчина, обнял ее рукой. Он носил очки, а его волосы были сильно растрепаны. На затылке они топорщились, как у Гарри.

Гарри придвинулся настолько близко к зеркалу, что почти касался носом своего отражения.

"Мама? - прошептал он. - Папа?"

Они по-прежнему смотрели на него и улыбались. Тогда Гарри медленно посмотрел на лица других людей в зеркале и увидел другие пары таких же зеленых глаз, носы, похожие на его нос, даже маленького старичка, у которого были такие же, как у Гарри острые коленки - он первый раз в жизни смотрел на свою семью.

Поттеры улыбались и махали Гарри руками, а он жадно глядел на них, прижав руки к стеклу, как будто надеялся провалиться сквозь зеркало и дотянуться до них. Сильная боль раздирала его изнутри - наполовину радость, наполовину страшная печаль.

Он не знал, сколько простоял там. Отражения не исчезали, и он все смотрел и смотрел, пока отдаленный шум не вернул его к реальности. Он не мог оставаться здесь, надо было найти дорогу обратно в спальню. Он насилу оторвал глаза от лица матери, прошептал: "Я еще вернусь" и выбежал из комнаты.

"Мог бы разбудить меня", - сердито сказал Рон.

"Ты можешь пойти сегодня, я хочу вернуться туда, хочу показать тебе то зеркало".

"Я бы хотел взглянуть на твоих папу и маму", - с интересом сказал Рон.

"А я хочу посмотреть на твою семью, на всех Уизли, ты сможешь показать мне твоих остальных братьев и всех прочих".

"Ты и так их всех можешь увидеть, - ответил Рон. - Заезжай ко мне этим летом.

Может быть, оно показывает только умерших. Плохо только, что не получилось найти Фламеля. Да ты бы взял себе бекона или еще чего - почему ты ничего не ешь?"

Гарри не мог есть. Он увидел своих родителей и сегодня ночью увидит их снова.

Он почти позабыл про Фламеля. Это больше не казалось важным. Кому какое дело, что там стережет этот трехглавый пес? Кому какое дело, если Снейп действительно это утащит?"

"С тобой все в порядке? - поинтересовался Рон. - Ты странно выглядишь".

Гарри больше всего боялся, что не сможет снова отыскать комнату с зеркалом. Поскольку плащом был накрыт теперь еще и Рон, им пришлось идти намного медленнее. Они попытались восстановить путь Гарри от библиотеки и пробродили по темным переходам битый час.

"Я замерзаю, - пожаловался Рон. - Давай забудем и пойдем назад".

"Ты что! - зашипел на него Гарри. - Я знаю, что оно где-то здесь."

Они прошли мимо призрака высокой ведьмы, проскользившего им навстречу, но больше никого не увидели. Когда Рон начал стонать, что его ноги намертво отморожены, Гарри заметил доспехи.

"Это здесь - вот - вот она!"

Они распахнули дверь. Гарри опустил плащ на плечи и подбежал к зеркалу.

Они были здесь. Его отец и мать улыбались, заметив его.

"Видишь?" - прошептал Гарри.

"Ничего не вижу".

"Смотри же! Посмотри на них... там их толпа..."

"Я вижу только тебя".

"Посмотри как следует, давай же, стань там, где я".

Гарри отошел в сторону, но когда перед зеркалом встал Рон, он больше не видел свою семью, а только Рона в пестрой пижаме.

Однако, Рон не отрываясь смотрел на свое отражение.

"Посмотри на меня!" - воскликнул он.

"Ты видишь свою семью вокруг себя?"

"Нет, я один - но я не такой - я выгляжу старше - и... я главный префект!"

"Что?"

"Да - у меня значок, какой был у Билла - я держу кубок колледжа и кубок по квиддитчу - я еще и капитан команды".

Рон отвел глаза от этого восхитительного зрелища, и возбужденно взглянул на Гарри.

"Ты думаешь, это зеркало предсказывает будущее?"

"Да нет! Все мои родственники мертвы - дай посмотреть еще раз..."

"Оно было в твоем распоряжении всю прошлую ночь, дай мне еще поглядеть".

"Ты всего лишь держишь кубок, что в этом такого? Я хочу увидеть родителей".

"Не пихайся..."

Внезапный шум в коридоре положил конец дискуссии. Только теперь они поняли, насколько раскричались.

"Быстро!"

Рон накинул Плащ обратно, как раз успев до того, как в двери появились светящиеся глаза Миссис Норрис. Рон и Гарри не шевелились, думая об одном и том же - делает ли Плащ их невидимыми для кошек? Казалось, прошло столетие, прежде чем она развернулась и ушла.

"Здесь небезопасно, она могла пойти за Филчем, готов поспорить, она нас слышала. Пошли".

И Рон вытащил Гарри из комнаты.

На следующее утро снег все еще не растаял.

"Сыграем в шахматы, Гарри?" - предложил Рон.

"Нет".

"Может пойдем, навестим Хагрида?"

"Нет... иди ты один..."

"Я знаю, о чем ты думаешь, Гарри, об этом зеркале. Не возвращайся туда сегодня".

"Это почему же?"

"Не знаю, у меня дурное предчувствие - да ты уже много раз был на волоске. Филч, Снейп, Миссис Норрис шныряют повсюду. Ну и что с того, что они не видят тебя? Что если они на тебя натолкнутся? Что если ты что-нибудь опрокинешь?"

"Ты рассуждаешь как Гермиона".

"Я серьезно, Гарри, не ходи".

Но у Гарри в голове засела одна единственная мысль - вернуться к зеркалу. И Рон его не остановит.

В третью ночь он нашел дорогу быстрее, чем раньше. Он шел быстро, хотя и понимал, что производит шума больше чем надо, но, тем не менее, никого не встретил.

Ему снова улыбались мать и отец, а один из дедушек обрадовано кивал головой. Гарри присел на пол перед зеркалом. Ничто не могло удержать его в желании провести всю ночь со своей семьей. Ничто на свете. За исключением одного...

"Итак, ты снова здесь, Гарри?"

Гарри почувствовал, как у него заледенело все внутри. Он обернулся. На одном из столов у стены сидел никто иной, как Альбус Дамблдор. Гарри, видимо, прошел мимо него, не заметив, настолько отчаянно он хотел добраться до зеркала. "Я не заметил вас, сэр".

"Странно, насколько близоруким может сделать тебя невидимость", - сказал Дамблдор, и Гарри почувствовал облегчение, когда увидел, что тот улыбается.

"Итак, - произнес Дамблдор, соскальзывая со стола и усаживаясь на полу рядом с Гарри, - ты, как и сотни людей до тебя, открыл наслаждения зеркала Джедан".

"Я не знал, что оно так называется, сэр".

"Но, я думаю, теперь ты понял, что оно делает?"

"Оно... ну... оно показывает мне мою семью..."

"А твоему другу Рону, оно показало его главным префектом Хогвартса".

"Откуда вы знаете...?"

"Мне не нужен плащ, чтобы стать невидимым, - мягко сказал Дамблдор. – Так можешь ли ты теперь сказать, что всем нам показывает зеркало Джедан?"

Гарри покачал головой.

"Позволь мне объяснить. Счастливейший человек на земле сможет использовать зеркало Джедан как нормальное зеркало, то есть, он посмотрит в него и увидит себя таким, какой он есть. Это поможет тебе?"

Гарри задумался и медленно сказал: "Оно показывает то, что мы хотим... что бы это ни было".

"И да, и нет, - спокойно ответил Дамблдор. - Оно показывает ничто иное, как глубочайшие, безнадежнейшие желания, скрытые в наших сердцах. Ты, никогда не знавший свою семью, увидел, как они стоят вокруг тебя. Рональд Уизли, всегда бывший в тени своих братьев, видит себя в одиночестве, лучшим из всех. Однако зеркало никогда не расскажет нам правду. Люди чахли перед ним, завороженные тем,

что видели, или сходили с ума, не зная, показывает ли оно реальное или хотя бы возможное.

"Зеркало завтра будет перенесено в другое место, Гарри, и я прошу тебя не искать его снова. Если ты когда-нибудь снова с ним столкнешься, ты будешь готов к этому. Не стоит жить в мечтах и забывать о жизни, помни об этом. Так почему бы тебе снова не надеть этот прекрасный Плащ и не отправиться в постель?"

Гарри поднялся.

"Сэр, профессор Дамблдор, можно вас о чем-то спросить?"

"Ты уже только что это сделал, - улыбнулся Дамблдор. - Но, тем не менее, можешь спросить еще о чем-нибудь одном".

"А что видите вы, когда смотрите в это зеркало?"

"Я? Я вижу себя с парой толстых шерстяных носков".

Гарри в удивлении поднял на него глаза.

"У меня никогда не хватает носков, - пояснил Дамблдор. - Прошло еще одно Рождество, а мне не подарили ни одной пары. Люди упорно дарят мне книги".

Только когда Гарри вернулся в постель, ему показалось, что Дамблдор мог покривить душой. Но ведь это, подумал он, стряхивая Скабберса с подушки, был очень личный вопрос.

Глава тринадцатая

Николя Фламель

Дамблдор убедил Гарри, что он не должен больше искать зеркало Джедан, и до конца зимних каникул плащ-невидимка пролежал на дне его чемодана. Гарри хотел бы так же просто забыть, что он видел в зеркале, но не мог. У него начались кошмары. Ему снились родители, исчезающие во вспышке зеленого пламени, и холодный смеющийся голос.

"Вот видишь, Дамблдор был прав, зеркало может свести с ума", - сказал Рон, когда Гарри рассказал ему об этих снах.

Гермиона, вернувшаяся за день до начала семестра, имела другой взгляд на вещи. Она пришла в ужас от мысли, что Гарри не спал, блуждая по школе три ночи подряд ("Если бы Филч тебя поймал!") и была очень разочарована известием, что они еще не выяснили, кто такой Николя Фламель.

Они уже почти потеряли надежду, найти его где-нибудь в библиотечной книге, хотя Гарри все равно был уверен, что где-то видел это имя. Но поскольку семестр начался, у них опять было десять минут на перемене, чтобы пролистать книги. У Гарри даже меньше времени, потому что у него снова начались тренировки по квиддитчу.

Вуд гонял их гораздо больше обычного. Даже бесконечный дождь, ливший вместо снега, не мог испортить ему настроения. Уизли говорили, что у Вуда поехала крыша, но Гарри был на его стороне. Если они выиграют следующий матч, против Хаффлпаффа, они обгонят Слайзерин в чемпионате колледжей, первый раз за семь лет. И кроме желания победить, Гарри замечал, что после тренировок ему не снятся кошмары. Но в один особенно мокрый и грязный вечер, Вуд поведал им плохую новость. Он разозлился на Уизли, которые пикировали друг на друга и делали вид, что сейчас свалятся с метел.

"Перестаньте придуриваться! - рявкнул он. - Как раз из-за этого мы можем продуть весь матч! Снейп будет судить и он с удовольствием ухватится за любой предлог, чтобы снять очки с Гриффиндора!"

При этих словах Джордж Уизли и в самом деле свалился с метлы.

"Снейп судит? - спросил он, выплевывая грязь. - Разве он когда-нибудь судил квиддитч? Да он же будет подсуживать, если у нас будет шанс обойти Слайзерин!"

Все остальные приземлились рядом с Джорджем и тоже начали жаловаться.

"Я тут ни причем, - сказал Вуд. - Нам просто нужно сыграть очень чисто, чтобы Снейпу было не за что прицепиться".

Все это конечно, просто замечательно, но у Гарри была другая причина, почему он не хотел, чтобы Снейп был рядом, когда он играет в квиддитч... После тренировки все как обычно остались поболтать, но Гарри направился прямо в гостиную Гриффиндора, где Рон и Гермиона играли в шахматы. Это была

единственная игра, в которую Гермиона когда-нибудь проигрывала, а Рон и Гарри считали, что это идет ей на пользу.

"Подожди минутку, - сказал Рон, когда Гарри присел рядом с ним, - мне надо сосредоточиться, - он бросил взгляд на лицо Гарри. - Что случилось? Ты ужасно выглядишь".

Шепотом, чтобы никто больше не слышал, Гарри рассказал им о внезапном и скверном желании Снейпа судить матч.

"Не играй", - сказала Гермиона сразу.

"Скажи, что заболел", - предложил Рон.

"Притворись, что сломал ногу", - добавила Гермиона.

"В самом деле сломай ногу", - сказал Рон.

"Не могу, - ответил Гарри. - У Гриффиндора нет второго ловца. Если я откажусь, Гриффиндор вообще не сможет играть".

В этот момент в комнату ввалился Невилл. Оставалось только догадываться, как ему удалось пролезть сквозь портрет, потому что его ноги были связаны запирающим проклятьем. Должно быть, ему пришлось прыгать всю дорогу до Гриффиндорской Башни.

Все расхохотались, кроме Эрмионы, которая подбежала к нему и произнесла контрпроклятие. Невилл, дрожа, поднялся на ноги.

"Что случилось?" - спросила Гермиона, усаживая его рядом с Гарри и Роном.

"Малфой, - сказал Невилл несчастно. - Я встретил его около библиотеки. Он сказал, что как раз искал кого-нибудь, чтобы попрактиковаться".

"Иди к профессору МакГонагалл! - настаивала Гермиона. - Надо сказать ей об этом!"

Невилл покачал головой.

"Хватит с меня неприятностей", - пробормотал он.

"Тебе надо пожаловаться на него Невилл! - сказал Рон. - Он привык издеваться над всеми, но не стоит ложиться ковриком, чтобы ему было проще".

"Не надо говорить мне, что у меня недостаточно храбрости, чтобы быть в Гриффиндоре. Малфой мне уже это объяснил", - выдавил Невилл.

Гарри нащупал в своем кармане шоколадную лягушку, последнюю из тех, что Гермиона подарила ему на Рождество. Он протянул ее Невиллу, который казалось вот-вот расплачется.

"Ты стоишь двенадцати Малфоев, - сказал он. - Сортировочная шляпа определила тебя в Гриффиндор, ведь так? А Малфой где? В вонючем Слайзерине".

Невилл попытался слабо улыбнуться, разворачивая Лягушку.

"Спасибо, Гарри... Наверное, пойду спать... Тебе нужна карточка, ведь ты их собираешь?"

Когда Невилл ушел, Гарри бросил взгляд на фотографию Знаменитого Волшебника.

"Опять Дамблдор, - сказал он. - Это была первая карточка, которую..."

Он открыл рот. Он смотрел на обратную сторону карточки. Потом поднял взгляд на Рона и Эрмиону.

"Я нашел его! - прошептал он. - Я нашел Фламеля! Я же говорил, что уже где-то видел его имя, я прочитал его в поезде, когда мы ехали сюда. Слушайте: "Дамблдор особенно известен за победу над темным колдуном Гриндеволдом в 1945, за открытие двенадцати способов использования крови дракона, и работы в алхимии в соавторстве с Николя Фламелем!"

Гермиона вскочил на ноги. Она еще ни разу не выглядела такой радостной, кроме разве что случая, когда они получили свои первые проверенные домашние работы. "Оставайтесь здесь!" - сказала она и взлетела по лестнице в спальню к девочкам. Гарри и Рон едва успели обменяться удивленными взглядами, когда она вернулась, сжимая в руках огромную старую книгу.

"Я никогда не думала посмотреть здесь! - возбужденно прошептала она. – Я взяла это из библиотеки несколько недель назад, чтобы почитать в качестве развлечения".

"В качестве развлечения?" - спросил Рон, но Гермиона попросила его помолчать, пока она не найдет кое-что, и начала быстро перелистывать страницы, бормоча себе под нос.

Наконец, она нашла то, что искала.

"Я знала! Я так и знала!"

"Мы уже можем говорить?" - спросил Рон сердито, но Гермиона не обратила внимания.

"Николя Фламель, - прошептала она патетично, - единственный создатель философского камня!"

Эффекта не получилось.

"Чего?" - сказали Гарри и Рон.

"Вы что вообще не читаете дополнительную литературу? Вот прочтите это".

Она придвинула им книгу, Гарри и Рон прочли: "Изучение алхимии с древнейших времен связано с поиском философского камня, легендарного вещества, обладающего удивительными свойствами. Этот камень может превратить любой металл в чистое золото. С помощью него можно приготовить эликсир жизни, который дарует бессмертие пьющему.

В течение сотен лет ходят всевозможные рассказы о философских камнях, но единственный известный сейчас камень принадлежит мистеру Николя Фламелю, известному алхимику и любителю оперы. Мистер Фламель, отпраздновавший в прошлом году свое шестьсотшестидесятипятилетие, наслаждается спокойной деревенской жизнью в Девоне, вместе со своей женой Перенеллой (шестьсот пятьдесят восемь)".

"Вот видите? - сказала Гермиона, когда они дочитали. - Пес охраняет камень Фламеля! Держу пари, он попросил Дамблдора беречь этот камень, потому что они друзья, и за камнем кто-то охотится, вот почему он хотел, что его забрали из Гринготтс!"

"Камень делает золото и дарует бессмертие! - сказал Гарри. - Неудивительно, что Снейп мечтает его заполучить! Да он всем нужен".

"И не удивительно, что мы не нашли Фламеля в Изучении новейших достижений колдовства, - добавил Рон. - Он не совсем новейший, если ему шестьсот шестьдесят пять, а?"

На следующее утро на уроке защиты от темных сил, переписывая разные способы лечения укуса оборотня, Гарри и Рон обсуждали, что они сделали бы, если бы у них был камень волшебника. Пока Рон не сказал, что купил бы собственную команду квиддитча, Гарри совсем забыл о Снейпе и приближающемся матче.

"Я буду играть, - сказал он Рону и Эрмионе. - Иначе Слайзерин решит, что я боюсь Снейпа. Я им покажу... они забудут, как смеяться, если мы победим".

"Если только нам не придется уносить тебя с поля", - заметила Гермиона.

Матч все приближался, и Гарри волновался все больше и больше, что бы он ни говорил Рону и Эрмионе. Вся команда была взбудоражена. Как замечательно было бы обойти Слайзерин в чемпионате колледжей, он держал первое место уже семь лет, но смогут ли они выиграть с таким предубежденным судьей?

Гарри не знал, может, ему только кажется, что куда бы он ни пошел – везде сталкивается со Снейпом. Временами, ему мерещилось, что Снейп следит за ним, пытаясь застать его одного. Уроки алхимии превратились в еженедельную пытку, потому что Снейп постоянно шпынял Гарри. Может, он узнал, что Гарри стало известно о философском камне? Гарри не мог понять как - хотя иногда его посещала

ужасная догадка, что Снейп обладает способностью читать мысли.

Гарри понимал, когда они пожелали ему удачи на следующий день около раздевалки, Рон и Гермиона не знали, увидят ли его живым. Эта мысль совсем не ободряла. Гарри почти не слышал воодушевляющую речь Вуда, пока натягивал свою форму и брал Нимбус-2000.

Рон и Гермиона, тем временем, нашли себе местечко на стадионе рядом с Невиллом, который не мог понять, почему они оба выглядят суровыми и расстроенными и почему они притащили на матч волшебные палочки. Гарри не знал, что Рон и Гермиона в тайне от него разучили запирающее проклятье. Идею им подал Малфой, использовав его на Невилле, и они были готовы применить его, если Снейп

выкажет намерение навредить Гарри.

"Не забудь: Движениус замритус", - прошептала Гермиона, пока Рон запихивал палочку в рукав.