Глава 18

МОЙ

Единственное, что может быть лучше, чем целовать Кайдена, – целовать его между укусами теплого брауни. Теперь я понимала тех, кто говорит о любви как о наркотике. Мое тело горело. Хотя я не использовала мои расширенные чувства, они были в состоянии повышенной готовности от жужжащего, плавающего ощущения, бегущего по моим венам. Я видела опасность этой любви, потому что за пределами этой комнаты для меня ничего больше не существовало. Больше ничего не важно. Нет Князей и шептунов. Нет духовной брани. И, конечно, никаких причин, почему любая душа не одобрила бы отношений, которым отдались два человека с такой радостью.

Ничего. Ничто из этого не реально. Это были мимолетные, далекие кошмары, которые становились всё дальше с каждым прикосновением наших губ, с каждым нежным словом. Мы были вместе. Мы были живы.

Я все еще не могла поверить, что он позволил этому случиться. Позволил мне выразить любовь прикосновениями. Позволил себе касаться меня в ответ. Ненасытно касаться.

Прямо сейчас, как и до этого, я чувствовала, что он немного отталкивает меня, потому что я придвинулась слишком близко, и отстраняется от моих губ, значит, я опять увлеклась. В один момент я лизнула мочку его уха, он закрыл глаза и сморщил лоб.

Я закусила свою губу.

– Прости меня.

Я имею в виду, серьезно, это сложно для любого нормального парня, и это определенно тяжело для него.

Он открыл глаза, и я увидела бушевавший в них шторм.

– Все мои инстинкты буквально кричат дать им волю с тобой, – его лицо было очень серьезным, и это заставило мои щеки зардеться. В его взгляде вспыхнул огонь, и я отвела глаза, пряча свое лицо на его груди. – Но эта мука и сравниться не может с той агонией, в которой я жил все это время без тебя.

Я схватила его за футболку и притянула так, чтобы мы соприкасались носами. Его глаза пожирали меня.

– Давай больше не будем делать этого с нами снова, – я схватила ткань крепче, при мысли быть отрезанной от него разрасталась паника. – Я серьезно, Кай. Не важно, что скажет мой отец или как нам страшно. Мы можем общаться, когда это безопасно. Мы будем осторожны. Пожалуйста, не отталкивай меня.

– Тсс, – прошептал он, притягивая меня к себе.

Я вдохнула запах кожи его шеи. Снимая появившуюся встревоженность, он провел рукой по моим волосам.

– Как часто твой отец звонит тебе? – спросил он.

– Раз в месяц или в два месяца, – я оставалась рядом, крепко обнимая его, пока он гладил мои волосы.

– Ладно, тогда. Как насчет такого расклада: мы знаем, что он проверяет тебя, чтобы быть уверенным, что ты в безопасности, поэтому, каждый раз после того, как он тебе позвонит, ты можешь связаться со мной.

– Хорошо, – сказала я и прижалась губами к его шее. Он обнял меня крепче.

– Сейчас девять тридцать, – сказал он с неохотой. – Мне нужно идти на репетицию. Поедешь со мной?

Я улыбнулась ему. Смотреть игру Кайдена?

– Конечно.

Ох, вау.

О, великая добродетель. Я и забыла, как выглядит Кайден, когда играет на барабанах, и как действует на меня. Он только разогревался, в то время как другие ребята настраивали свои инструменты, и мне уже нужен был вентилятор, чтобы охладиться.

Я осмотрелась вокруг и посмотрела на других людей, стоящих или сидящих: в основном здесь были девочки, но присутствовали и несколько парней. Одна девушка улыбнулась мне, и я улыбнулась ей в ответ, прежде чем она вернулась, чтобы посмотреть на солиста группы – Майкла.

Басист подошёл к Кайдену, когда тот закончил играть, я расширила свой диапазон слуха.

–Ты привёл цыпочку? – прошептал парень.

– Да.

Лицо парня расплылось в улыбке.

– Чувак, ты не приводил с собой девушку уже целую вечность.

– К чему ты клонишь, Рэй?

Кайден провел рукой по поверхности барабана.

– Да так, просто. А она секси. Уже перепихнулся с ней?

Так, Рэй, тебе пора отвалить.

Кайден одарил его ледяным взглядом.

– А ты всегда суешь свой нос, куда не следует?

Рэй засмеялся и хлопнул Кая по плечу.

– Братан, она тебя порядком зацепила, раз не хочешь делиться подробностями. Я думал, ты с Анной...

– Нет, – оборвал его Кайден.

В этот момент Майкл объявил о начале репетиции, и Рэй оставил Кая в покое.

Кай с беспокойством посмотрел на меня, и я, нервно кусая губу, легонько улыбнулась, чтобы успокоить его. Я не позволю себе расстроиться, хоть упоминание о ней и переворачивало все внутри меня.

Кайден поднял над головой барабанные палочки, чтобы начать первую песню, но через пару секунд Майкл остановил ее, потому что кто-то сбился с ритма. Как по мне, все звучало здорово, что лишь демонстрировало, как мало я разбиралась в музыке. Они продолжили играть, и я с восхищением наблюдала, как Кайден погружается в музыку. Я могла отчетливо видеть момент, когда он перестал думать и потерял себя в ней. В голове вдруг промелькнула мысль: а смог бы он играть, окажись я на его коленях?

Он был моим ударником. Моим парнем. Он был моим. Я прикусила губу, чтобы подавить дурацкую улыбку.

Во время исполнения песни дверь в репетиционное помещение открылась, и несколько присутствующих отодвинулись в сторону, чтобы уступить дорогу вновь пришедшему. Это была симпатичная девушка со светлыми волосами. Скрестив руки на груди, она прислонилась к стене, ее хрупкую фигурку окружала желтая аура. Я уже собиралась вновь устремить глаза на сцену, как вдруг в ее ауре появился оттенок красного. При этом она сосредоточенно смотрела на кого-то.

На Кайдена!

Мне следовало отвернуться, но мерзкое чувство яростной ненависти и обжигающего любопытства захватили меня. Я догадалась, что это и была та самая «другая» Анна. И теперь ее аура была уже полностью красной. Мне ужасно хотелось использовать на ней свой телепатический дар, чтобы заставить ее уйти, но я не стала.

Пошла вон. Прекрати смотреть на него. Пошла вон. Пошла вон!

Казалось, внутри меня сейчас бесновалась злобная банши. Эта другая Анна, вероятно, была очень милой девушкой, но мне хотелось содрать с нее кожу и вырвать из ее тела каждую клеточку, которая соприкасалась с Кайденом.

Когда умолкли последние аккорды песни, она похлопала и воскликнула:

– Это было великолепно, ребята!

Было очевидно, что она близка с группой – все парни засветились от удовольствия. За исключением Кайдена. Уставившись на барабаны, он застыл на месте.

В воздухе повисла неловкость, когда все вдруг поняли, что к чему. Все находившиеся в помещении стали перебегать глазами от Кайдена к нам – двум Аннам, хотя «другая» Анна ни о чем не подозревала, пока ее глаза не упали на меня, и она сообразила, что я здесь новенькая. Ее глаза стрелой метнулись к Кайдену, а потом встретились с моими. Ее аура тут же окрасилась в мерзкий зеленый цвет.

Стоявшая рядом с ней девушка начала что-то вполголоса говорить, но Анна, не обращая на нее внимания, в своих коротких джинсовых шортиках и футболке лавандового цвета поднялась на сцену и направилась к Кайдену. Я выровнялась и подвинулась на самый край стула.

Кай наблюдал за ней с серьезным выражением лица.

– Это она? – спросила Анна. Она говорила тихо, так что я вновь подслушивала.

– Да, – ответил Кайден.

– Мог, хотя бы ради прикола, предупредить меня, что она заявится.

– Я не знал до сегодняшнего дня. И ты в любом случае обычно не приходишь на репетиции.

– И....что? Теперь ты, как бы, вдруг с ней? После того, как только что был со мной?

– Я никогда не был с тобой, Анна. Я всё объясню, и ты всё поймешь. Но сейчас не лучшее время для общения.

– Отлично, – сказала она раздраженно. – Просто замечательно.

Кайден пробежал рукой по волосам. Вид у него был явно расстроенный.

Со своего места Майкл проговорил в микрофон.

– Ё, Анна. Мы тут вроде как репетируем.

Она послала ему испепеляющий взгляд, а потом, резко развернувшись, вылетела на улицу, по пути вытирая слезы.

Значит, таково оно, быть с Кайденом? Я искренне верила, что он был честен с ней, но, притворившись, что понимает, она явно не расставалась с надеждой, что они все-таки будут вместе. Мне было жаль ее – всего лишь очередная жертва наших чертовых обстоятельств. Но все же, меня радовало, что она ушла.

Облегчение, заполнившее комнату, было осязаемым, хотя несколько человек так и продолжали шептаться, даже после того как группа продолжила репетицию. Я упорно пыталась возвратить свое внимание музыке после этой маленькой драмы. Я была рада, когда репетиция закончилась.

После того, как группа собрала инструменты, Кайден сразу же подошел ко мне. Я постаралась не обращать внимания на несколько брошенных в нашу сторону взглядов.

– Я не знал, что она будет здесь, – прошептал Кайден. Вина отразилась на его лице.

– Давай просто вернемся к тебе, и не будем думать об этом. Пожалуйста.

Он взял меня за руку и не отпускал ее, пока мы шли по зданию. Но, оказавшись снаружи, мы тут же отстранились друг от друга, тревожно посматривая в небеса в ожидании увидеть тех, кто был куда опаснее рассерженных бывших.

Добравшись до его дома, мы не разговаривали об этом. Вообще-то, мы ни о чем не разговаривали. Как только дверь за нами закрылась, он взял моё лицо в свои ладони и поцеловал меня так, будто хотел доказать, что для него больше нет никого другого – как если бы мы целовались сильнее и соединились, то смогли бы стереть все воспоминания о других людях из нашего сознания. Мы были жадны друг по другу как никогда, раздвигая стены и преодолевая мебель на нашем пути. Я не планировала сегодня спать, поскольку это означало бы, что я не смогу осознанно трогать его и целовать, пропитываясь каждой секундой времени с ним.

Часами он целовал меня. И я целовала его в ответ.

Около трех часов ночи мной все же начала овладевать сонливость. Мы лежали совсем рядом, не двигаясь. Балансируя на грани сна, я слышала, как его дыхание стало ровным. А потом его рука неожиданно полезла по моей спине, медленно опускаясь до бедра, пока не очутилась на округлости сзади, которой он так старался не касаться всю ночь.

Всю сонливость как рукой сняло.

Он крепко схватил меня уже двумя руками и потянул ближе к себе. Я испуганно вдохнула в себя запах у его шеи. Всю ночь я старалась не издавать громких звуков, вырывавшихся из меня от его прикосновений, зная, что каждый стон лишь подольет масла в огонь, и ему будет еще труднее. Он перекатился на спину, увлекая меня за собой и усаживая на себя. И не убирая рук с моего мягкого места.

– Кайден, – прошептала я.

Полусонный, он страстным поцелуем заставил меня замолчать. А потом силой прижался своими бедрами к моим. Не сдержавшись, я тихонько простонала.

– Боже, эти милые тихие звуки, – прорычал он у моих губ. – Я хочу услышать, как громко ты станешь кричать, когда я...

– Кай! – Я практически спрыгнула с него, и он сел, сверкая глазами и облизывая губы. Я тяжело дышала. Он, должно быть, был таким же уставшим, как и я, и это сказывалось на нас. О, как же мне хотелось поддаться этой усталости.

Я отодвинулась подальше.

– Наверное, нам все же стоит немного поспать, – предложила я, хотя теперь чувствовала себя абсолютно бодрой.

Он смотрел на меня с кричащей страстностью.

– Я думаю, мне необходимо в третий раз принять этот чертов душ, – проговорил он.

Его слова вызвали у меня глупый смех, но я сдержалась, так как в его глазах не было ни капли юмора. Одно лишь желание.

Чуть растерявшись, я пробежала глазами по комнате. Заметив тарелки с брауни, я сгребла их и поспешила из комнаты, не возвращаясь назад до тех пор, пока не услышала шум льющейся воды.

Футболка и фланелевые пижамные штаны смотрятся абсолютно не сексуально – уверяла я себя, осматривая свой наряд. Но когда он вышел из ванной, без футболки, с мокрыми волосами и окинул меня, сидевшую на его кровати, взглядом, я почувствовала себя так, словно на мне было надето что-то шелковое и миниатюрное. Похоже, душ не возымел желаемого эффекта.

– Мне, наверное, следует спать на диване, – предположила я.

Пожалуйста, скажи нет.

– Нет, – он еще раз провел глазами по моему телу и, моргнув, сказал:

– У нас есть всего одна ночь, и я хочу, чтоб ты была здесь, со мной.

Обойдя кровать, он встал у ее противоположного края. Я выключила ночник, и теперь комната освещалась лишь пробивавшимся сквозь жалюзи тусклым светом от уличных фонарей. Пространство между нами было пропитано ощутимой напряженностью. Двигаясь очень медленно, мы подняли одеяла и скользнули под них.

– Иди сюда, – прошептал он, обращаясь ко мне. Я придвинулась ближе, пока мы не разделили одну подушку, наши тела были близки настолько, насколько они могут быть не касаясь. Мы лежим лицом к лицу, вдыхая и выдыхая воздух в одном крохотном пространстве. Когда мои глаза привыкли к темноте, я отыскала взглядом его лицо, а он нашел мое.

– Теперь тебе восемнадцать, – шепнул он

– Да, – прошептала я в ответ. – Ура.

Он фыркнул и взъерошил пятерней влажные волосы.

– Помнишь, когда ты пришла в тот музыкальный магазин в Атланте прошлым летом и заявила, что все, что я должен сделать – это сказать лишь слово...?

– И я буду твоей, – от волнения я словно оцепенела. – Да, я помню.

– Я... – он сглотнул, а я, положив руку на его грудь, почувствовала, как сердце Кая заколотилось быстрее. – Я хочу... Ох, это звучит просто по-идиотски, – он откашлялся и начал по новой, в его потемневших глазах полыхала страсть. – Я не смогу делить тебя ни с кем и ни с чем. Мне необходимо, чтобы ты была моей. Только моей. Когда я представляю, как кто-то другой прикасается к тебе.

Он замолчал и издал низкий звук, от которого по моей коже прокатилась дрожь.

– Ты произнесешь это слово? – не выдержала я.

Он прикрыл глаза и хрипло рассмеялся. Мое сердце чуть не выскочило.

–Ты хочешь быть моим парнем?

Он съежился.

– Тьфу. Это чертово слово.

Не в силах сдержать улыбку, я обняла его. От радости мне хотелось петь и прыгать на его кровати. Парень и девушка, которые встречаются: эти слова звучали банально, но в них было столько радостной энергии.

– Итак, – сказал он.

– Итак,– повторила я, все еще улыбаясь.

– Для ясности: это означает не целоваться больше с другими людьми, – сказал он мне.

– Или спать с ними,– добавила я.

Мы оба напряглись. Сцепив зубы, он кивнул.

– И это тоже.

– Если только... – я отстранилась, чтобы видеть его лицо. – Когда мы должны будем работать, Кайден...

– Я больше работать не буду.

Его голос звучал решительно, и это пугало меня. Он не мог позволить себе пойти против своего отца или дать шептунам повод подозревать себя. Ему это с рук не сойдет.

– Я не стану считать это изменой, – мягко проговорила я. Он собрался было запротестовать, но я поспешила опередить его. – Я знаю, что ты работаешь не по своей воле, как и я сама. Я горжусь тем, насколько сильным ты был, но, если это будет необходимостью, я пойму.

Он отвернулся.

– Ты говоришь так, будто если я буду работать, то ты тоже будешь, – боль в его голосе ранила меня, я взяла его руку, нуждаясь в понимании между нами. Я сглотнула, образовавшийся в моем горле комок.

– Я ненавижу это, Кайден. Я не могу спокойно думать об этом. Я хочу ударить кого-нибудь, когда думаю о другой Анне. – Его брови тревожно поднялись вверх. – Прости. Я просто психую. Все о чем я говорю, это просто работать, у нас нет выбора. Если речь идет о жизни и смерти, я сделаю все, чтобы у нас была жизнь. Я знаю, ты сделаешь то же самое. Я доверяю тебе.

– Ты доверяешь мне, – прошептал он. Он запустил пальцы в волосы на моих висках, а на его лице появилось выражение изумления и одновременно – страха, как будто мое доверие было подарком, который он никогда не ожидал получить, тем, что потерять он боится больше всего в жизни.

– Я не достоин тебя, – его рука дернулась, и он убрал ее от моей головы, а потом лег на спину и, сложив руки на груди, устремил взгляд к потолку. – И никогда не был достоин.

Внутри меня все сжалось.

– Кай... Ты напрасно забиваешь себе голову этим. И тебе не нужно пытаться что-то доказать. Я и так знаю, что в твоем сердце.

– Конечно, ты с легкостью можешь верить в это, потому что не знаешь обо всем, чем мне приходилось заниматься. Или о том, чем хочу заняться еще. Мои потребности...

Я заставила его умолкнуть, положив палец ему на губы.

– Я не стала бы любить тебя меньше. И сейчас мы должны двигаться дальше и исправить все. Я ведь и сама, если говорить честно, стыжусь тех поступков, которые совершила за этот год. Мне стыдно за тот имидж, который я создала себе – имидж девушки, которую ничего, кроме вечеринок, в этой жизни не волнует, – но это помогло мне уцелеть. И я, если могла, старалась хоть немного исправить то, что натворила. Такая жизнь ненавистна.

– Да, – прошептал он.

Он закрыл глаза, а я, приподнявшись, склонилась над его лицом, чтобы пробежать пальцами по появившейся на его щеках щетине и погладить длинные черные ресницы, заставляя его веки дернуться. Прикасаясь к нему, потому что могла. Потому что он позволил мне увидеть свою неуверенность.

– У меня такой милый парень, – прошептала я. – Да к тому же и выглядит неплохо.

Уголки губ Кая тронула улыбка. Он придвинулся ко мне ближе, и я крепко прижалась к нему. Наши руки, словно по команде, потянулись навстречу друг другу, игнорируя заключенное ранее молчаливое соглашение держаться подальше.

– Моя девушка – ангел, который тусуется на вечеринках, может надрать задницу при необходимости и умеет готовить.

Я засмеялась и чмокнула его в губы напоследок. Так лицом к лицу, мы остались лежать, пока не заснули. Вместе.

Когда я проснулась, в комнате было тихо и темно. Подумав, что Кай, заговорив во сне, разбудил меня, я заспанными глазами посмотрела на часы – они показывали 5:23. И тут снова услышала это.

«Дочь Белиала.»

Кай и я вскочили с кровати. Я тут же схватила с прикроватной тумбочки ножны с мечом.

Над нами, расправив крылья, завис шептун. Когда мои глаза привыкли к темноте, я сумела рассмотреть кошачьи черты его лица, но сердце все равно продолжало испуганно биться.

Дрожащим голосом я произнесла:

– Азаэль.

Уронив меч на колени, я облегченно выдохнула.

«Белиал прислал сообщение», – сказал Азаель. «Включи свой телефон.»

– Ох, дерьмо! – я выбралась из кровати, упав на колени перед моей сумкой у двери. Я и забыла включить телефон после того, как вернулась из аэропорта! Я не могла поверить, что он был выключен все это время.

Порывшись в сумке, я нашла телефон и включила его. Кайден присел на корточки рядом со мной.

Телефон показывал уйму пропущенных СМС и голосовых сообщений от Патти, отца и одноклассников. Чувство сожаления волной накрыло меня: Патти ожидала увидеть меня дома еще несколько часов назад, и теперь, наверное, напугана до смерти!

Я прочитала СМС от отца – досада в них по нарастающей превращалась в крайнюю степень рассерженности. А сообщения, оставленные им на голосовой почте, были лишь кипящим от негодования молчанием и следовавшими за ним короткими гудками.

– Что происходит, Азаэль?

Подняв глаза вверх, я поискала духа глазами.

– Его уже нет, – сказал Кайден.

– Вот черт, – пробормотала я.

Сначала я написала Патти, сообщая ей, что все в порядке. Затем я набрала номер отца, и он ответил на первый звонок. Холод пробежал по моей голове от ярости в его голосе.

– Никогда. Больше. Не выключай. Телефон.

Мое тело не было уверено стоит ли ему плакать, тошнить или говорить. К счастью, победило говорить, хотя мой голос звучал очень тихо.

– Я забыла включить его обратно. Мне жаль.

– Я так понимаю, ты сейчас с сыном Фарзуфа, – грозно проговорил он.

Я села ровнее, вспоминая, как он угрожал Кайдену держаться от меня подальше.

– Да.

Мой ответ прозвучал смело. Я была довольна этим, не собираясь сейчас уверять его, что я все еще девственница. Если он к этому времени еще не научился доверять мне, то это были его проблемы.

В затянувшемся молчании я ждала, что он вот-вот сорвется. Но этого не случилось. Он вздохнул: это был глубокий звук, наполненный усталостью.

– Как тебе известно, прошлым вечером у нас был саммит.

– Да? – я спросила, потому что звучало так, будто у него есть новости. Мой пульс ускорился, когда я представила, что Князья хотят проследить за мной после прошлого саммита. Или что какой-то отвратительный демон видел нас с Кайденом вместе вчера. Ох, пожалуйста, нет.

– Я звоню из Рино, и должен вернуться в Вегас. Саммит продлили еще на один день. У нас проходит замена охраны, но я звоню по другому поводу.

Услышав о замене охраны, я бросила на Кайдена недоуменный взгляд. В ответ он лишь отмахнулся, намекая, что объяснит все позже, и вновь направил свое внимание на телефон.

– Хорошо, – сказала я, поторапливая отца.

– Зания в тюрьме.

Мое сердце упало, а затем все остальные внутренние органы, заставляя меня чувствовать тяжесть во всем теле. Я подползла к стене и резко откинулась назад, мои глаза горели.

– В Дамаске?

– Нет. Она работала в более консервативной части страны. Ее арестовали за нахождение в пьяном виде и непристойное поведение.

– Что теперь с ней будет? – я прижала ко лбу ладонь.

– Сонеллион отказался от нее. Сказал, что теперь с нее уже не будет никакого толка. Он дал им согласие делать с ней, что заблагорассудиться. Скорее всего, в качестве примера, ее прилюдно высекут. А потом, если удастся проделать это тихо, продадут подороже. В подпольное рабство.

Я чувствовала напряжение Кайдена рядом со мной, когда он слушал его нефилимским слухом, потому что его отец и мадам Марисса были больной темой для него.

Я поднялась и начала расхаживать по комнате.

– Мы должны что-то сделать.

– Не влезай в это, Анна. Сонелион скоро вернется туда. Он будет следить за ситуацией, чтобы удостовериться, что она получит сполна. Он разочарован тем, что собственными глазами не увидит, как она признается. Мы ничего не можем здесь сделать.

Я представила Занию в тюрьме, окруженную мужчинами, которые презирали ее так же, как и она их. В то время как она почти готова сдаться.

Я тяжело опустилась на кровать и потерла лоб, чувствуя нараставшую головную боль. Кайден наблюдал за мной, прислонившись к стене.

– Должен же быть какой-то выход, – сказала я.

– Выход есть, – ответил отец. – Ни ты, ни я не можем туда отправиться, но и потерять союзника не можем себе позволить.

Он замолчал, а я ждала, озаренная лучом надежды.

– Кайден слушает? – спросил отец. – Мне нужно, чтоб он слышал это.

– Да, – ответила я, удивленно подняв брови на Кая. Но он лишь недоуменно пожал плечами.

– Значит, так, – начал отец. – Сын Фарзуфа?

– Да, сэр?

Кай оторвался от стены и выровнялся, словно отец был сейчас в комнате с нами.

– Я так понимаю, что ты согласился быть нашим союзником и оказать помощь, если понадобится? – спросил отец.

– Конечно, Князь Белиал.

Кайден и я смотрели друг на друга в ожидании.

– Тогда собирай сумку, парень. Ты отправляешься в Сирию.

Мои глаза метнулись к Кайдену, который выглядел крайне удивленным. А отец, подливая масла в огонь, добавил:

– Ты должен отправиться в путь, пока саммит не закончился. Я должен упомянуть, что ты летишь с сыном Алоцера, и я назначаю его главным. Но, полагаю, для тебя это не будет проблемой, я прав?

О, отец.

Кайден стиснул кулаки, но потом разжал их и, прочистив горло, сказал:

– Нет, сэр. Никаких проблем.

Я уставилась на телефон, из которого донесся приглушенный смешок отца – звук, достойный демона. То, что он придумал, было не так смешно.

– Туда также из Австралии прилетит сын Маммона. Он будет держаться незаметно, но в случае чего прикроет вас. Я послал бы Блейка, так как он менее заметен, чем Флинн, но его отец обронил, что у парня завтра гонки на горных мотоциклах. Как бы то ни было, вы должны держаться там предельно осторожно, потому что я уверен, что у Сонеллиона есть информаторы среди людей, которые будут следить за развитием ситуации.

Дальше отец посвятил Кая в подробности о том, где нужно встретиться с доверенными людьми, чтоб получить оружие и дальнейшие инструкции как только они прибудут в Дамаск. – Есть вопросы?

– Только один, сэр, – Кай стоял, высокий и серьезный. – Когда мы уезжаем?