Глава 14. Мисс Талбот мы застали за тем, что она накрывала на стол

Мисс Талбот мы застали за тем, что она накрывала на стол. Чищеная морковь и соус. Эх! Сколько бы я ни жаловалась на Анетт, но дома я, по крайней мере, всегда могла рассчитывать на свежие булочки и печенье.

– Проголодались, девочки? Неудивительно. За ужином вы все мало ели.

Она протянула нам тарелку. Мы обе взяли по кусочку моркови и макнули ее в соус.

– Мы тут с Хло думали, миссис Талбот, – начала Рэ. – О Тори.

Миссис Талбот поставила тарелку на стол и ответила, не поднимая глаз:

– Я знаю, милая. Она очень тяжело переживает отъезд Лизы. Они дружили. Уверена, Тори станет легче, как только они поговорят, но до тех пор она может казаться немного подавленной, пока мы… подбираем для нее новый курс медикаментов. И нам очень важно, девочки, чтобы вы были особенно внимательны к ней.

– Само собой. – Рэ облизала кончик пальца. – Но мы вот тут подумали, что ей будет лучше, если она будет жить в комнате одна. Я могу пока поспать в комнате Хло.

Миссис Талбот дала ей салфетку.

– Мне бы не хотелось слишком уж изолировать ее, но, пожалуй, ей и впрямь пока будет легче одной.

– Только пока?

Нянечка улыбнулась.

– Нет, ты можешь совсем переехать в комнату Хло, если вы обе согласны.

Пока Тори внизу смотрела телевизор, Рэ начала переносить свои вещи, словно опасаясь, что мисс Ван Доп или доктор Джил наложат вето на этот переезд.

Она вручила мне стопку футболок.

– Это ведь из‑за Симона, да?

– Что?

– Тебе хочется знать, из‑за чего сюда попал Симон?

– Я не…

Она обвесилась джинсами и выпроводила меня из комнаты.

– Да ладно, за столом вы каждый раз мило беседуете. Я сначала думала, что он хочет с твоей помощью отделаться от Тори. Но сегодня она вообще не обращала на вас внимания, а он все равно продолжал болтать с тобой.

– Я не…

– Да ладно! Он тебе нравится. И в этом нет ничего такого. – Рэ открыла нижний ящик в шкафу Лизы. Он был пуст – пока мы сидели на уроках, отсюда убрали все следы ее пребывания. – Мне на него вообще плевать. Может, он вообще прицепился ко мне только потому, что я не из его Лиги.

– Лиги?

Она ткнула мне в нос джинсы с этикеткой.

– Ты еще кого‑нибудь здесь видела в джинсах из дешевого универмага? Это же частный пансион. За него надо платить, и держу пари, стоит это подороже гостиницы. А я из числа пациентов, которые попали сюда по каналу обязательной благотворительности.

– Я…

– Да ладно, нормально. Ты ко мне хорошо относишься. И Питер тоже, и… – Она деловито оглядела свое новое жилище. – …и Лиза. Дерек со всеми ведет себя по‑скотски, так что я не принимаю это на свой счет. И если холодный прием мне оказывают только Симон и Тори, то с этим можно жить. Именно поэтому я считаю, что эти двое прекрасно подходят друг другу. И если он тебе нравится, а ты – ему, это не мое дело. Но ты дальновидна, если решила для начала проверить его личное дело.

Рэ направилась в свою бывшую комнату, я – за ней по пятам.

– Подруга моей матери проделала то же самое с парнем, который собирался на ней жениться. И выяснилось, что у него трое детей. А он о них ни разу словом не обмолвился. – Рэ улыбнулась. – Я, конечно, не думаю, что у Симона есть дети, но кто знает.

Пока мы заканчивали опустошать ее ящики, я решила оставить все как есть. Но мне не хотелось, чтобы она считала меня такой девицей, которая, попав в новое место, сразу начинает вешаться на парней. И если я не могла пожаловаться на Дерека нянечкам, то хоть кому‑то я могу об этом рассказать. И тогда у меня будет свидетель, если понадобится.

– Дело не в Симоне, – сказала я, когда мы вернулись в нашу комнату и закончили развешивать одежду. – Это из‑за Дерека.

Рэ как раз вешала фотографию на стену, но, услышав мои слова, уронила ее и чертыхнулась. Я едва успела поймать рамку.

– Дерек? Тебе нравится…

– Господи, нет, конечно. Я хотела сказать, что мне надо проверить Дерека, и не в том смысле, о котором ты подумала.

Рэ вздохнула и прислонилась к стене.

– Слава Богу. Я знаю, некоторым девушкам нравятся мерзавцы, но этот просто страшила. – Она, густо покраснев, потянулась за следующей рамкой. – Я не должна так говорить. Я знаю, что он не виноват в том, что… – Она запнулась, подыскивая нужное слово.

– Что у него пубертатный период.

Ухмылка.

– Точно. Надо бы, наоборот, пожалеть парня, но это так непросто, когда его манеры столь же ужасны, как его лицо. – Она застыла с фотографией в руке, потом обернулась и пристально посмотрела на меня. – Не в этом ли дело? Он… что‑то натворил?

– А почему ты спрашиваешь? За ним это водится?

– Зависит от того, что ты имеешь в виду. Грубость – да. Странность – тоже. Он нас совершенно игнорирует, кроме тех случаев, когда у него нет другого выбора. И поверь мне, никто не жалуется. Так что он натворил?

Я тщательно взвесила свои слова. Мне не хотелось, чтобы она заставила меня все рассказать нянечкам, поэтому я опустила ту часть истории, где он швырнул меня через всю комнату, и просто сказала, что он преследует меня и каждый раз, когда я остаюсь одна, неожиданно появляется.

– А, так ты ему нравишься. – Она дала мне подержать фото.

– Нет, это не то.

– Ну да. Это тебе хочется, чтобы это было не то. Но похоже именно на это. Может, ты в его вкусе? У меня в школе есть парень, который мне нравится. Он в баскетбольной команде. Он еще выше Дерека. Но он всегда западает на девчонок небольшого роста, вроде тебя.

Я приняла от нее еще одну рамку с фотографией.

– Дело совсем не в этом, я абсолютно уверена.

Она открыла рот, и я почувствовала прилив раздражения. Ну почему всякий раз, когда девушка говорит, что ее преследует какой‑то парень, все сразу отметают это со словами: «Ах, да ты ему просто нравишься»? Как будто это сразу все оправдывает.

Заметив перемену в моем лице, Рэ тут же закрыла рот и молча взялась за фотографию.

Я сказала:

– Он пугает меня, и я хочу знать, что написано в его личном деле. Есть ли причины бояться его. Есть ли у него, ну, ты понимаешь, проблемы.

– Это разумно. Прости. Если он пугает тебя, то это серьезно. Без шуток. Сегодня мы раздобудем факты.