Глава 2. €

— Эй, Пэган, мистер Йоркли сказал, что мне нужно поговорить с тобой, — голос Лейфа вырвал меня из временного ступора. Если мистер Йоркли послал его ко мне, значит, он нуждался в каком то совете по обучению. Однако я не была уверена, что хочу ему помочь, и вряд ли я вообще с легкостью на это соглашусь. Мне удалось сделать на лице гримасу обозначающую «я вся внимание», я молча выжидала. Лейф откашлялся, потер ладонями джинсы, как будто бы он нервничал.

— Ээм, хорошо, — начал он, я имею в виду, что мне нужна твоя помощь, в написании моей речи. Знаешь ли, это не по моей части, поэтому мистер Йоркли сказал, что ты мне можешь в этом помочь. Когда он говорил это, то смотрел прямо перед собой. Он мне очень не нравился. Он, наконец, перевел свой взгляд на меня. Я была уверена, что у него на лице сейчас написана такая вселенская надежда, только для, того чтобы меня разжалобить, и я согласилась бы ему помочь. У меня от этого детского выражения лица, от его голубых глаз, предательски все жалось внизу живота. Я ненавидела, что мое тело так реагирует на него.

— Это первый школьный день. И я что, уже должна тебе помогать? — спросила я, и надеялась, что мой голос прозвучал боле, чем раздраженно. Я не купилась на то, как он захлопал своими длинными ресницами, пускай мое тело и отреагировало на это предательски. На его лице появился легкий румянец смущения.

— Хм, да, я знаю, но я, хорошо… и мистер Йоркли я знаем, что я буду бороться с собой, — сказал он, словно оправдываясь. Лейф всегда хорошо учился. Я посещала несколько предметов с ним.

— Почему ты так думаешь, что тебе придется бороться? Ты же не боишься разговаривать вслух в классе.

— Нет, это не так, — он покачал головой и уставился прямо перед собой. Я подождала, он больше ничего не сказал. Интересно, и меня это заинтриговало.

— Я реально не знаю, почему тебе нужна моя помощь. Это правда, просто. Ты пишешь речь на одну из заданных тем, а потом устно рассказываешь. Просто, основательно, ничего причудливого, без каких бы то ни было жестких рамок и правил.

— Это не так то просто для меня, — он повернулся и вновь посмотрел на меня с печальной улыбкой. Он сделал паузу, и хотел сказать что-то еще, но потом покачал головой, встал, — ладно, не важно, забудь, о чем я спрашивал.

Я наблюдала за ним, как он идет мимо стола с его восхищенными поклонниками, и скрывается за двойными дверями. Я на минуту испытала чувство вины за то, что так с ним поступила. Он пришел попросить меня о помощи, а я в основном только и делала, что издевалась над ним. Я потянулась к подносу, злясь, что вела себя как идиотка. «Идиот» скорее это было его описание, нежели мое.

Мой рюкзак громко приземлился на кухонный стол, объявляя о моем возвращении. Я направилась к холодильнику. Свежевыжатый апельсиновый сок, вот что сейчас мне нужно было.

— Пэган, это ты дорогая? — мамин голос прозвучал из холла. Она сидела в углу своего кабинета с большой чашкой кофе, и что-то печатал на компьютере. Мне нужно было ее увидеть. Моя мама писатель. Она до седьмого пота просиживает за компьютером.

— Да, — ответила я. Прежде чем успела налить себе стакан апельсинового сока, звук ее шагов по паркету удивил меня. Это было странно. Она никогда не отрывалась от своей писанины, когда я приходила домой. Как правило, бывало это к обеду, когда она могла почтить меня своим присутствием.

— Хорошо, я рада, что ты пришла домой. Мне нужно поговорить с тобой, недолго, так как мне надо переодеться, — она показал на свои мешковатые штаны и огромный свитер Atlanta Braves, — я ужинаю с Роджером, но не беспокойся, я оставлю тебе деньги на пиццу. Она вытащила табурет, и ее симпатичное лицо стало серьезным.

Либо это на самом деле было очень серьезно, либо нет.

Я знала, что она была доброй и серьезной, но редко я это испытывала на себе.

— Что? — спросила я и поставила стакан на стол.

Мама вновь стала жесткой, откашлялась и сказала:

— Я разочарована в тебе, — и уголки ее рта поползли вниз. Я быстро напрягла свои мозги, пытаясь понять, что же я такого сделала, что она на меня обиделась, но так не придумала.

— Мне позвонил мистер Йоркли, прямо посередине пятнадцатой главы.

Ох, она знала о Лейфе.

— Мистер Йоркли? — спросила я, сделав вид, что не знаю, о чем она говорит.

Мама кивнула, и склонив голову, набок стала изучать меня. Если она считает, что я действительно не знала, о чем она говорит, то почему ей звонил мой учитель. Когда она так делала, я начинала нервничать. Я напряглась. Она собиралась задать мне порки. Я была идиоткой, но ничего не могла придумать себе в оправдание. Я сделала вызывающий вид.

— Видимо есть один ученик, которому посоветовали обратиться к тебе за дополнительной помощью в обучении. Ты зарегистрировалась как репетитор, чтобы помогать таким ученикам. Мой вопрос Пэган: почему бы тебе не помочь ученику из твоей школы, который борется с серьезной проблемой, с дисклексией? Мальчик может получить спортивную стипендию в колледже, да, но ему требуется дополнительная помощь в получении образования на данном этапе. Он нуждается в ком-то, кто можете ему помочь поставить речь, которую ему надо написать на бумаге, что-то не похоже, что он требует чего-то сверхъестественного. Ты же хотела преподавать в этом году. Объясни мне теперь, почему ты сказала этому мальчику «нет», скажи мне это сейчас по хорошему, — она откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди, что означало «я жду».

Лейф страдает дисклексией? Это что, шутка? Я ходила с ним в школу большую часть моей жизни. Девочки, Миранда, Интернет, у него все было. Черт, Миранда как-то рассказывала мне о нем. Не то, чтобы я о нем беспокоилась. Но как мог Лейф Монтгомери страдать дисклексией и об этом никто не знал?

Я сразу вспомнила Лейфа, который просил меня о помощи, так как будто бы, я была его другом. Для меня стало откровением, что Лейфу, с таким расстройством как дисклексия удалось доучиться и иметь хорошие оценки по всем предметам. Я не знаю почему, но это меня беспокоило. Мне нравилось думать о нем, как о сильном, кого нельзя сломить. На кого-то удача сваливается с неба. Теперь все, о чем я могла думать, это то, как он выглядел сегодня, когда пришел попросить о помощи. Комок боли образовался у меня в животе.

— Я понятия не имела, он же хорошо учится, — я посмотрела на маму и покачала головой, — он всегда такой самоуверенный. Я была удивлена, что он пришел ко мне за помощью, и я у него сразу же поинтересовалась, почему именно он, из всех людей, которым требуется помощь.

— Ну, ведь ты можешь это исправить. Я вырастила более сострадательного ребенка, — мама наклонилась вперед, оперлась о барную стойку, и немного смягчилась.

— Я знаю, и мне очень стыдно. Я все улажу, — я кивнула и потянулась к моему рюкзаку.

— Я не люблю, когда мне звонят из твой школы и, когда это касается тебя. Особенно, когда я пишу напряженную сцену убийства, — казалось она успокоилась.

— Извини, я постараюсь это запомнить, хм…так, секундочку, второе свидание, с этим парнем, с Рождером? — я улыбнулась и поставила свой стакан в посудомоечную машину, прежде, чем вернуться к разговору.

— Да, он и я, кажется, мы можем говорить часами. Мне нравится его интеллект, он путешествует по всему миру. Мой мир переворачивается, когда он говорит о каких-то местах и вещах, где я не была и которые никогда не видела, — она покраснела.

— Ты же знаешь, я всегда мыслю образно, — она пожала плечами.

— И он красавчик, — я подняла брови и наклонилась к ней.

Она хихикнула, что не было похоже на мою маму.

— О, теперь это не самое главное, почему он мне нравится. Это его ум и разговоры.

Я громко рассмеялась.

— Конечно, только это, мама, ты просто продолжаешь врать себе.

— Хорошо, это так, он довольно привлекательный.

— Мам, он красавчик, и ты это знаешь. Конечно он старый красавчик, но все же.

— Он не старый, он мой ровесник.

— Точно, — я наблюдала за ней, обидела ли я ее, но почувствовала облегчение, когда она рассмеялась.

— Хорошо, я старая. Твои деньги буду на стойке, когда ты будешь готова заказать пиццу.

Остаться одной дома, для меня не было наслаждением. Ну, кроме того, когда я не вижу души, которые бесцельно блуждают и беспокоят меня. Тем более, что я с одной еще и разговаривала сегодня. Мне было бы легче осознавать, что они безобидны, когда они были немыми. Но теперь я немного волновалась. Как только я закрыла дверь своей спальни, я схватила телефон и позвонила Миранде.

— Дайка я догадаюсь, или скажи, что это не так, — Миранда сидела с куском пиццы в руке и содовой между ног, и смотрела на меня, — Лейф «качаюсь-чтоб-ты-таяла» Монтгомери, попросил тебя помочь ему с речью, а ты отказала ему? Да ты не в своем уме, как я погляжу? Я, имею ввиду, правда, Пэган, я думала, вся твоя безумность, так, для показухи, и в глубине души, у тебя все-таки есть капля здравого смысла.

— Я собираюсь исправить это утром, я что банк ограбила. Прекратите делать из меня «злюку». Я знаю, что я облажалась. Он действительно нуждается в помощи, и я теперь репетитор, и помощник преподавателя, и если мне нужен зачет, то я должна помогать тем, кого направляет ко мне мистер Йоркли, — я с отчаянием бросила в стоящую передо мной тарелку кусок пиццы.

— Ох, не дай бог, он будет направлять к тебе самых сексуальных парней из округа, — Миранда закатила глаза, — да что с тобой такое?

Невозможно было найти развлечения в ее драматизме. Миранде ни разу не удавалось рассмешить, зато она могла сделать драму из всего, что угодно.

— Я была не права, потому, что не предложила помощь. Я думаю, мое предубеждение к спортсменам сыграло роль. Но я не буду помогать ему только потому, что ты считаешь его сексуальным. Я помогу ему только потому, что он нуждается в помощи и, я подписала соглашение, чтобы помогать тем, кто в ней нуждается.

Миранда закатила глаза, и замерла, держа кусок пиццы около рта.

— Подожди, он придет к тебе домой и все такое? Потому, что если это так, то я хочу быть здесь в этот момент. Он может меня заметить, и безнадежно в меня влюбиться, и тогда мы будем встречаться в школе, а потом после окончания поженимся и я рожу ему детей.

— Что? — содовая прыснула из моего рта прямо на тарелку с пиццей.

Она улыбнулась, пожала плечами и откусила от пиццы не забрызганной моей содовой.

— Для начала тебе нужно окончить колледж, прежде чем ты будешь думать о том, чтобы выйти замуж и иметь детей. И НИКОГДА он сюда не придет. А если бы даже и пришел, то я не позволила бы прийти тебе, особенно после твоих комментариев. Последнее что я хочу сделать, это исправить то, что происходит между моими друзьями, а она мечтает выйти замуж и рожать детей прямо в средней школе.

Миранда вздохнула с поражением, и надулась, она была такая хорошенькая.

— С тобой скучно Пэган, скукотища, никакого удовольствия.

— В самом деле? Так почему же ты меня терпишь? — спросила я, взяла еще один кусочек пиццы из картонной коробки, и положила его на журнальный столик.

— Потому что я люблю тебя!

— Я тебя тоже люблю.

Миранда встала.

— Я ненавижу прерывать такие теплые и уютные разговоры, но мне надо пописать, — она вскочила с дивана и направилась по коридору к ванной. Она всегда терпела до последнего. Я думала, что когда мы станем постарше, она перестанет так делать. Но нет, когда она хочет в туалет, то все, она бежит туда сломя голову, как безумная.

— Интересный друг у тебя здесь. Она действительно очень хорошенькая и довольно занимательная. Кусок пиццы поднятый мной ко рту тут же оказался на моих коленях. Я удержала в горле крик. Он испугал меня, но я узнала, тягучий и протяжный голос.

Разговорчивая душа сидела на одном из моих барных стульев. Просто замечательно.

По-настоящему сексуальный, но жуткий-потому-что-может-говорить мертвый парень, должно быть, следил за мной до дома.

— Зачем ты здесь? — спросила я тихо, желая, чтобы он просто оставил меня в покое и бродил где-нибудь в другом месте. Его пристальный взгляд заставил учащенно биться мой пульс, а может это просто нервы, скорее правильно было бы сказать — страх.

— Я не могу тебе этого сказать. Сейчас не время. Но я могу сказать только то, что я не уйду в ближайшее время.

Я быстро глянула, не идет ли Миранда, и вновь посмотрела на него.

— Почему? Если я буду игнорировать всякие «призрачные штучки», а ты именно с такими, ты уйдешь.

Он нахмурился, наклонился вперед и внимательно посмотрел на меня:

— Что ты имеешь в виду, ты игнорируешь всякие «призрачные штучки»?

Не чувствуя себя в полной безопасности на полу, не сводя с него глаз, я стряхнула пиццу с колен и встала, чтобы быть с ним одного роста.

— Ты не особенный. Я вижу привидения, души или духов, или кто вы там еще, всю свою жизнь. Души повсюду. В моем доме, на улице, в магазине, в других домах, я их вижу. А когда я их просто игнорирую, они уходят.

Он медленно поднялся и сделал шаг ко мне. Он был устрашающе огромного роста, но его близость заставила меня трепетать, даже если бы он был коротышкой.

— Ты можешь видеть души?

— Я тебя вижу, не так ли?

— Да, но я другой, Ты должна меня видеть. Так легче. Но другие…. ты видеть их не должна, — он медленно кивнул.

Дверь ванной открылась с щелчком. Я дернулась, повернула голову, и увидела, что Миранду возвращается из туалета счастливая.

— Ты чего, сама с собой разговариваешь?

— Хм, да, — я пожала плечами и заставила себя улыбнуться.

Она рассмеялась, села на диван. Я сделала вдох, а затем посмотрела на душу, которая вернулась на ту же белую плетенную кухонную табуретку, наблюдая за мной. Только отправив Миранду домой я могла закончить начатый разговор с душой. Она не должна была его видеть, иначе это могло кончиться плохо. Она не должна знать о том, что я могу видеть души, а я и не собираюсь ей рассказывать. Душа ждала меня, когда я приму решение. Мысль о том, что мы останемся с ним наедине, пугала меня. Он может быть и был сексуальным, но он был мертв, и последовал за мной до дома. Даже страшно было об этом думать. Видимо, в планах Миранды не было покинуть меня сегодня вечером. Я отошла от души, подошла к дивану, селя рядом с Мирандой и сказала:

— Хочешь посмотреть «Дневники вампира»? У меня записаны две последние серии, — спросила я и понадеялась, что душа поймет намек и исчезнет.

— О! Да, я как раз, пропустила последние серии.

Я схватила пульт, пробежалась по записанным программам на моем DVD и нажала кнопку проигрывания. Мне нужно было отвлечься от мертвого парня в комнате. Через десять минут когда Миранда уже следила за развитием сцены между Деймоном и Еленой, я как бы случайно взглянула в его сторону. Стул, на котором он сидел, был пуст. Я выдохнула с облегчением.

Все утро я прокручивала в голове, что мне сказать Лейфу. Я не была уверена, что должна сказать ему, что знаю, о его дисклексии, как только он будет готов к занятиям, он сам даст мне знать, без объяснений. Я также подготавливала себя к тому, что он больше не будет нуждаться в моей помощи. Если он уже успел найти себе другого репетитора, то весь этот бардак закончится. И я была бы избавлена от помощи тому, кто мне действительно не нравился, но опять же это сказалось бы негативно на моей репутации и получении зачета. Так или иначе, я оказывалась в проигрыше. Я не собиралась хлопать ресницами только при одном взгляде на него, и хихикать, когда он начинал говорить, как это делала Миранда. Только время решит. После химии я ждала его в холе, когда он выйдет из своего класса. К частью, он вышел один.

— Хм, Лейф, можно тебя на минутку? Произнесла я, как только он вышел из двери. Он посмотрел на меня и нахмурился. Он, казалось бы, всерьез собрался пройти мимо меня, игнорируя, но вместо этого повернулся и встал напротив меня. Прислонился к стене, скрестил руки на груди и ждал. У меня было чувство, что он не собирается облегчать мою участь.

— О, вчера, извини, что я так грубо отказала тебе в помощи. Я записалась в репетиторы и не должна была так поступать с тобой. Я медлилила, надеясь, что он что-нибудь ответит. Он пошевелился, и мне показалось, он собрался ответить мне. Я глубоко вздохнула и напомнила себе, что это все-таки моя вина.

— Если ты все еще хочешь, чтобы я тебе помогла, я с радостью сделаю это, — закончила я, это прозвучало не слишком весело, но, по крайней мере, вежливо, потому, что его безмолвный взгляд действовал мне на нервы. У него был такой скучающий вид, и нужно было большое самообладание, чтобы не психануть и не уйти. Вспомнив, как я вчера грубо ему ответила, я терпеливо ждала ответа. Он выпрямился, посмотрел в аудиторию поверх моего плеча, как будто не слышал все, что я только что сказала.

Я было уже подумала, что он не нуждается в моей помощи, когда он перевел взгляд на меня и со скучающим видом спросил:

— Ты предлагаешь мне помощь потому, что мистер Йоркли тебя об этом попросил, да?

Я вспомнила наш с мамой вчерашний разговор и задумалась. Если бы она не настояла, чтобы я предложила ему сегодня помощь? Этот популярный в школе, талантливый парень доверился мне, и рассказал о своей тайне. Он мне не нравился. Черт, я не знаю его, но мне почему-то искренне захотелось ему помочь.

— Я тебе так сказала, потому, что ты мне не нравишься. Я была не права, и честно говоря, даже не знаю тебя достаточно хорошо, чтобы составить о тебе мнение. Я предлагаю тебе помощь потому, что она тебе нужна. Потому, что я записалась в репетиторы, потому я здесь.

Он не долго обдумывал то, что я сказала, а затем легкая улыбка появилась на его лице.

— Хах, я тебе не нравлюсь?

Я выпрямилась и сильнее прижала книги к груди, как бы обороняясь. Удивительно, но это было довольно трудно, когда он улыбнулся одной из своих очаровательных улыбок. Особенно после того, как я призналась ему, что он мне не нравится. Почему он такой милый? Я качнула головой, а он усмехнулся.

— Ну, нам, возможно, придется поработать, над тем, чтобы ты изменила свое мнение. Он поправил рюкзак и одарил меня еще одной своей улыбкой, — увидимся позже.

Он ушел, оставив меня взволнованной. Я боролась с желанием повернуться и посмотреть ему вслед. Громкий хлопок меня испугал, и я резко повернулась, увидела говорящую душу, которая облокотилась о шкафчики, и криво ухмылялась.

— Впечатляет. Женщина которая признает свою неправоту, извиняется и предлагает исправить ситуацию, должно быть очень смелая.

Я закатила глаза и вздохнула, зная, что в коридоре были люди, я не рискнула ответить.

— Уходи, — прошипела я, прежде чем отправиться в столовую.