Статистическая процедура

Статистическая процедура охватывает теорию и технические приемы, имеющие дело с данными, полученными путем перечисления и измерения. Поэтому проблемы статистического анализа обычно концентрируются на достоверном перечислении измерений единиц рассматриваемых явлений. Вначале к поведению применялись статистические приемы, в которых взаимодействие или коммуникация имели небольшое или никакого значения, например в демографии. С течением времени, однако, социологи стали все больше интересоваться применением статистических приемов к областям поведения, в которых «единицы» не являются явными. Несмотря на длительные споры о «правильном» методе количественной обработки некоторых аспектов поведения и вечной проблеме относительно того, поддается ли вообще значительная часть поведения перечислению и измерению, социологи постепенно все больше преуспевали в применении статистических приемов к своему основному материалу.

Социологи мало что дали для быстро развивающейся статистической теории. Основной вклад в этой области был внесен математиками, генетиками, психологами, педагогами, экономистами и биологами, работающими в сельском хозяйстве. Социологи были заняты тем, что пытались применить приемы, разработанные другими дисциплинами, заимствуя их оттуда. Следовательно, хотя и нельзя назвать важной работу социологов по статистической процедуре, можно указать на значительный вклад, сделанный ими: они впервые применили статистические приемы к социологическому поведению.

Описательная функция статистики. Все статистические приемы можно разделить на две группы: описательные и обобщающие. Описательные приемы — это приемы, которые конденсируют и обобщают данные по перечисленным или измеренным характерным чертам ряда единиц и таким образом описывают отобранные аспекты этих единиц. Мерами измерения, обычно применяемыми в описательной статистике, являются пропорция, норма, процент, частотность распределения, измерение основной тенденции и распространение. Эти обобщающие приемы дают сжатое изложение массы [[246]] фактов в такой форме, которая делает их более понятными и легче поддающимися передаче.

В период первой мировой войны применение статистики в социологии почти целиком ограничивалось описательной функцией. Даже в настоящее время большинство случаев применения статистических приемов в социологии находится на уровне описания. Это использование статистики в данной области не подвергается сомнению, за исключением только того факта, что многие теоретики-социологи подвергают сомнению значение большинства данных, собранных таким образом. Это является типичным для одного из самых сильных идиографических направлений в социологии.

В двадцатых — тридцатых годах становилось все более обычным применение описательных приемов в двух направлениях: одно было связано с описанием характерных черт той же самой единицы в различные периоды времени[35]; другое заключалось в создании сложных не непосредственных способов измерения в виде числовых индексов или отсчета на шкале[36]. Эти приемы все еще представляют собой описательную функцию, но важно отметить, что они количественно описывают социологические данные, которые раньше давались в строго качественных терминах.

Аналитическая и обобщающая функция статистики. Обобщающие статистические приемы являются приемами, которые социолог неизбежно должен использовать в некоторых типах исследования. Многие исследования неизбежно ограничиваются изучением только части единиц, связанных с данной проблемой. Это ограничение неизбежно ведет к ограничению количества единиц, используемых в качестве выборки целой серии, мыслимой как вселенная. Теоретически выборка должна быть типичной для вселенной в отношении исследуемых характерных черт. Данные, полученные из выборки, обрабатываются описательными приемами, дающими общее описание самой выборки. Кроме того, имеется система более сложных приемов, которая позволяет социологу делать определенные выводы в отношении более широкой группы, из которой была произведена выборка. Приемы, используемые при этом, могут быть названы обобщающими статистическими приемами. Эти приемы дают возможность вычислить для всей серии явлений (вселенной) данные тех же обобщающих измерений (пропорция, норма, измерение основной тенденции, степень распространения и т. д.), которые для данной выборки служат описательными приемами.

Возможность обобщать, таким образом, связана с двумя факторами, не входящими в простое описание,— вероятностной логикой [[247]] и теорией выборки. Оба необходимы ввиду того, что социолог не в состоянии исследовать все случаи, входящие в его исследование. Теория вероятностей при исследовании частоты позволяет социологу производить выборку из его данных с известной степенью уверенности. Теория выборки является конкретной формой вероятностной логики и позволяет социологу изучать важные проблемы, которые иначе остались бы недоступными для него, если бы ему пришлось изучать все единицы данной совокупности объектов. Это дает ему большие теоретические основания для утверждения типичности его наблюдений. Без сомнения, развитие теории выборки, лежащей целиком вне области социологии, сыграло значительную роль в освобождении социолога от чистого описания. Более того, есть все основания ожидать, что социолог будет все больше преуспевать, производя соответствующие выборки из любой группы, которой он интересуется, и, таким образом, возрастет точность социологических знаний. Быстрый рост литературы по различным аспектам произведения выборок в специальных журналах и учебниках, особенно за прошедшие пятнадцать лет, является показателем того, что социолог ясно сознает значение теории выборки и ее методики для своих исследований[37].

Важность планирования выборки. Произведение выборки все больше становится частью исследований, предпринимаемых социологами. Имеется несколько различных типов выборки, и некоторые из них весьма обычны. Большинство случаев произведения выборки и даже многие из современных способов представляют собой случайную выборку. Эта форма не поддается кодификации и может быть описана только после самого факта. Некоторые случаи принимаются за основу для обобщения благодаря их легкой доступности. Невозможно установить влияние этого типа выборки на накопление социологических знаний, но, очевидно, он был источником значительных предрассудков. Примером его применения является отбор «добровольцев» или использование собственных студентов или друзей как основы для обобщения. Социологи были склонны брать легко доступные данные и пренебрегать более недоступными. Однако эта привычка сейчас меньше в ходу, чем раньше. Возможно, что величайшей силой, противодействующей этой тенденции, был тип исследований, проводимых в Чикагском университете в тридцатых годах, где под энергичным руководством Парка студентов поощряли проводить исследования в проблематических областях, которые не были, конечно, легко доступными.

В двадцатых годах выборка большей частью была случайной, но все больше и больше осознавалось, что необходимо провести [[248]] работу по развитию приемов для отбора «фракций» явлений, которые представляли бы большие вселенные этих явлений. Полевые исследования, проводимые сельскими социологами часто под влиянием Гэлпина, были частью этого движения. Одним из первых исследований такого рода было исследование, сообщенное в 1922 году Циммерманом и Тэйлором в книге «Сельская организация; исследование первичных групп в округе Уэйк» («Rural Organization; A Stude of Primary Groups in Wake County»). Обзор преступности в штате Миссури, опубликованный в 1926 году, представляет собой попытку больших масштабов дать обзор уголовных дел путем тщательно произведенной выборки[38].

В тридцатых годах, главным образом в результате депрессии, федеральное правительство поощряло более широкое применение выборки. Большое количество выборочных обозрений, предпринятое под непосредственным или косвенным руководством федеральных властей, привело к изменениям в технике отбора в этот период. Общее-направление этих обзоров всегда шло от субъективного и случайного выбора к систематическому и выбору наугад. Также в конце десятилетия получили развитие различные типы стратифицированной выборки, выборка в определенной области, равно как и другие смешанные типы выборки.

Растущая популярность опросов общественного мнения и исследования рынка придали большое значение в тридцатых и сороковых годах частичной выборке, хотя этот прием во многих отношениях неприменим для других типов исследования. Частичная выборка является стратифицированной, не случайной и представляет собой единственный обычный прием, для которого не обязательна случайность. Простая случайная выборка неприменима к большинству социологических проблем, но принцип случайности входит во все приемы, которые являются применимыми.

Стратифицированная выборка и пропорционально-стратифицированная выборка стали привлекать за последнее время к себе значительное внимание. В основном этому способствовало министерство сельского хозяйства, труда и торговли, бюро по переписи, изучение установок, а также изучение структуры сельских и городских коллективов. Выборка по областям получила свое действительное начало в колледже штата Айовы в конце тридцатых годов. Она была применена бюро по переписи в его обзоре образцов в перенаселенных областях в 1943—1944 годах и полностью оформилась как прием в 1945 году при переписи населения, занимающегося сельским хозяйством[39]. [[249]]

События последних двадцати лет показали, что техника выборки является мощным орудием для изучения вселенных, слишком больших, чтобы их можно было изучать во всей их полноте. Техника больше всего развивалась в обширных исследованиях «большого масштаба», посвященных анализу конкретных характерных черт. Все еще чувствуется нужда в более успешном приспособлении теории «малой выборки» (small sampling) к единицам, которые более доступны для «структурно-функционального» или «процессуального» анализа. Тот факт, что выборка неизбежно связана с ошибкой, благодаря своему вероятностному характеру, не является его основным недостатком. Основным препятствием к применению техники .выборки, так же как и всех других статистических манипуляций, является то, что с ним связаны неизбежные и надоедающие проблемы перечисления и измерения единиц социологических данных.

Статистика и поиски отношений. Помимо описательно-обобщающей классификации статистических приемов, имеется другое двойное деление, основанное на сложности их применения[40]; во-первых, простые приемы, которые в виде описания или обобщения имеют дело с единичным распределением характерных черт, и, во-вторых, сложные приемы, имеющие дело с распределением двух или более характерных черт одновременно путем описания или обобщения. Приемы второй группы предназначены для установления отношения или связи между характерными чертами и могут быть названы статистикой отношений.

Хотя описание сферы действия, или распределения, характерной черты является важным само по себе и многие социологические исследования посвящены этому, тем не менее справедливо, что такое описание не достаточно для исследования социологических проблем. Такие проблемы всегда являются проблемами отношений, отсюда статистика отношений является существенной для целей социологического исследования. Все больше и больше социологическое исследование пытается установить и точно описать существование, направление, степень и характер связи двух или более факторов. Когда выводы исследования ограничиваются изучаемыми единицами, применяется описательная статистика отношений. При обобщении, относящемся к вселенной, из которой взяты образцы, применяется обобщающая статистика отношений. Первое гораздо более характерно для современной социологии, чем второе. В настоящее время широкие обобщения становятся весьма редкими.

Особенно после двадцатых годов социологи весьма близко познакомились с некоторыми обобщающими измерениями ассоциации. Они использовали коэффициенты случайности для того, чтобы связать две или более неколичественные характеристики; коэффициенты корреляции (тотальные, частичные и множественные); прямолинейные [[250]] и криволинейные корреляции для связи двух или более количественных характеристик. Факторный анализ выступает здесь как потенциальное орудие, но еще не доказана его практическая применимость к социологическим проблемам.

Изобретение анализа вариантности и ковариантности Р. А. Фишером в сороковых годах дало еще два потенциально мощных орудия для социолога. Еще слишком рано давать оценку их полезности для социологии, но, несомненно, в будущем будет сделана серьезная попытка включить эти приемы в арсенал социологии[41]. Вариантный анализ предназначен для того, чтобы связать одну количественную характерную черту с одной или более неколичественных характерных черт. Он, по-видимому, лучше всего подходит для экспериментальных исследований, где приблизительно равным группам приписываются известные ценности экспериментальной переменной. Анализ ковариантности предназначен для установления связи между двумя или более количественными характерными чертами 'и одной или более неколичественной характерной чертой. Полезность ковариантности заключается в том, что она может заменить соответствующую технику строгого сопоставления в исследовании[42]. Успешно приспособленная к социологическим данным ковариантность может дать социологу приближение к инструментальному контролю над данными без применения искусственно «задуманных» ситуаций.

Проблемы техники измерения и построения шкалы. Попытка социологов применить статистику к своей дисциплине заслуживает похвалы, хотя история этой попытки сопровождалась крайностями и заблуждениями. Однако был достигнут прогресс, который связан в основном с увеличением возможности перечислять и измерять единицы. Измерение предполагает наличие континуума, и для социолога все больше и больше стало полезным представлять себе данные, расположенные вдоль континуумов. Когда предполагается континуум, задача состоит в установлении в нем шкалы, так чтобы можно было провести различие между явлениями, расположенными вдоль него. Проблема, возникающая в связи с применением и построением шкалы, состоит в установлении серии пунктов вдоль континуума, для того чтобы превратить серию качественных атрибутов в некую количественную серию. Социологи начиная с двадцатых годов бились над этой проблемой и достигли многообещающих результатов, они столкнулись с этой проблемой в таких различных областях, как изучение установок, институциональной практики, жилищной проблемы, социального статуса, профессионального престижа, соседств, формирования понятий, личных отношений и социальных систем. За последние тридцать лет было разработано много различных шкал, но большинство из них подпадает под пять [[251]] общих типов: шкалы социальной дистанции (включая социометрические); шкалы нормирования; шкалы ранжирования; шкалы внутренней последовательности и латентно-структурной шкалы[43]. Это, кстати, представляет и хронологический порядок их развития -

Вопрос о возможности создания социологических шкал, использующих количественные числительные, все еще остается на повестке дня. Такая шкала должна обладать двумя особенностями: ее исходной точкой должен быть ноль, и каждый элемент шкалы должен прибавлять равные меры увеличения. Согласно взглядам некоторых социологов, только подобная шкала будет давать «истинные» измерения. Является это правильным или нет, это спорный вопрос. Ни одна из социологических шкал, используемых в настоящее время, не обладает этими особенностями, все они являются порядковыми шкалами. Современное социологическое измерение является. просто порядковым измерением.

Первые шкалы, которые вошли в широкое употребление, были шкалами социальной дистанции, часто называемые шкалами Богардуса, как признание его авторитета в этой области. Само понятие было использовано в начале столетия Парком и относилось к градусам и степеням понимания интимности характерных для дообщественных и общественных отношений. Богардус принял это понятие в начале двадцатых годов и разработал приблизительное измерение, приблизительное потому, что оно предполагало равные расстояния между крайними пунктами шкалы и исходило из предпосылки, что каждый пункт на шкале был выше предыдущего. Кроме того, его достоверность могла быть проверена только применением техники повторного теста, часто оказывающейся неудобной на практике. Тем не менее это было важным достижением, и эта техника получила широкое распространение в изучении различных типов групп, особенно групп меньшинства и профессиональных, а также в изучении ценностей.

В середине тридцатых годов Морено и Дженнингс разработали новую технику, названную социометрией, которую можно подвести под рубрику социальной дистанции, хотя она коренным образом отличается от подхода Богардуса[44]. Социометрия оказалась весьма полезной социологической техникой, поскольку она имела дело со структурой групп в терминах влечений и отвращений, существующих между отдельными лицами, составляющими группу. Социометрия применялась в таких различных областях, как неофициальные группы, институционализированные группы, классы в школе, тюрьмы и военные учреждения, а также для исследования таких проблем, как состояние духа, сродство, интеграция, руководство [[252]] и изоляция. Эта техника с успехом применялась рядом исследователей, но использование ее Зеленым в его изучении состояния духа и спаянности команд военных самолетов, вероятно, представляет собой наиболее утонченное использование этой техники в том виде, в каком она была первоначально разработана[45]. Единственным примером применения этой техники за ее первоначальными пределами может быть приписано Лумису. Первые социометристы ограничивались выборами и невыборами людей, основанными на понятии «предпочитаемых связей». Лумис и другие расширили эту технику, включив действительно существующие связи (как, например, типы хождения в гости) в области конкретной деятельности, а не просто предпочтений[46]. Этот упор на действительную структуру подчеркнул пользу этой техники в социологии по сравнению с более ранним упором на «терапевтический эффект».

Оценочные шкалы представляют еще один общепринятый подход к социологическим измерениям. После двадцатых годов появились бесчисленные шкалы этого типа., и они значительно способствовали увеличению социологического знания. Техника оценки основана на рабочем определении трех элементов: судей, производящих оценки, оцениваемого субъекта или субъектов и континуума, в котором они оцениваются. Однако ценность этой техники зависит от правильного выбора и установления связей между этими тремя элементами. Оценочные шкалы имели весьма разнообразные формы, из которых наиболее обычными были точечные шкалы, графические шкалы, сложные оценочные шкалы, тест «угадай, кто», проверочный лист и шкалы принудительного выбора. В качестве техники оценки они применялись к таким различным явлениям, как оценка персонала, домашнее и общественное окружение, профессии, эффективность преподавания и социальные системы. Эта техника продолжает быть ценным орудием в руках осторожных исследователей, которые контролируют используемые ими инструменты. Ее большим преимуществом является крайняя гибкость и приспособляемость к ситуациям, в которых она является первым шагом в количественной обработке.

Шкалы ранжирования весьма похожи на оценочные шкалы, за исключением одного фактора. Суждения субъекта не производятся в дранее данном континууме, служащем в качестве абсолютной шкалы, они производятся на основе сравнения самих единиц. Эти сравнения «порождают» шкалу. Техника ранжирования является основной линией в развитии шкал и непосредственно приводит к современным достижениям. Тёрстоун, заимствуя идеи из психологических тестов, был пионером развития шкал в двадцатых и тридцатых [[253]] годах[47]. Его ранняя техника «парных сравнений» и «едва заметных различий» завершилась техникой «интервалов, возникающих на равных расстояниях», которая обычно называется техникой Тёрстоуна.

Эта техника стала основным видом шкалы ранжирования в тридцатых годах. Хотя она и явилась орудием, дающим замечательные результаты при определенных условиях, и была проста в применении и измерении, она тем не менее обладает некоторыми недостатками. Во-первых, ее недостатком является значительная зависимость от судей; во-вторых, усилия, затрачиваемые на построение шкалы, ограничивают ее применимость. Тёрстоун понимал трудности, связанные с его техникой; его собственные предложения по усовершенствованию привели к развитию шкал внутренней последовательности, широко применяемых социологами. Критика Тёрстоуном использования судей и разработка им понятия объективного критерия неуместности были решающими факторами, способствовавшими возникновению шкал внутренней последовательности. Основное различие между этой техникой и более ранней техникой ранжирования заключается в том, что вместо судей выступают субъекты, создающие шкалу из своих собственных реакций. В конце тридцатых годов много авторов участвовали в разработке этой техники. Среди них особенно следует отметить Мёрфи, Ликерта, Рундквиста и Слетто[48].

Хотя изучение установок было основной областью применения этой шкалы, социологи с успехом применяли ее-и к другим явлениям. Одним из таких случаев было нанесение на шкалу различия асоциальных ценностях. Шкала социального статуса и участия в делах коллектива Чэпина; шкала сельского социального статуса и шкала адекватности домашнего окружения Лейхи[49] являются типичными для этой линии развития. Область исследований «предсказания» также основана на идее внутренней последовательности, В своей общей форме эти исследования состоят в выборе групп для критерия, определения различий между ними и комбинации различий на шкале для предсказания поведений других групп. Шкала предсказания применялась к таким проблемам, как вероятность правонарушения, эффективность условного осуждения, поручительство, успех, счастливый брак и приспособление к профессии[50]. [[254]]

Техника внутренней последовательности вошла в практику социологических исследований.

Шкала Гуттмана и другие достижения. Следующим значительным этапом в разработке измерений было возникновение в сороковых годах «шкалограммного анализа». Гуттман был теоретиком этой техники, и возникшие шкалы названы его именем. Одним из основных критических замечаний о технике внутренней последовательности было то, что построенные шкалы были многомерными и, следовательно, давали только приблизительное измерение факторов, которые они были предназначены измерять. Поэтому Гуттман создал технику, при помощи которой можно было определить «одномерность», а отсюда и «возможность нанесения на шкалу» (scalability). Понятие «одномерной вселенной, поддающееся нанесению на шкалу», привело к значительно более точному измерению явного поведения[51]. Предположения Гуттмана формалистичны и учитывают и слабые и сильные стороны более ранних шкал Тёрстоуна-Эта техника не пытается заранее вынести суждение, строя шкалу на основе содержания. Наоборот, шкала — это функция ее «воспроизводимости». Анкета об установках, например, является шкалой, если вопросы расположены так, что ответы группы людей могут быть реконструированы, исходя из их ранга. Это означает, что имеется только одна-единственная комбинация ответов для каждого ранга, следовательно, тип ответов того или иного лица определяется его рангом. Другими словами, лица с одинаковыми показателями на шкале дают тот же самый тип ответов на все вопросы шкалы. Если вопросы не дают высокую степень воспроизводимости этого типа, считается, что вопросы являются многомерными и не могут быть организованы в шкалу согласно технике Гуттмана.

Техника Гуттмана широко применялась при изучении установок во время и после второй мировой войны, и она постепенно все шире применяется к более общим социологическим проблемам. Например, Уоллин применял шкалу Гуттмана для измерения добрососедских отношений между женщинами, Шмид пользовался ею для установления типов экологических моделей, а Шюсслер и Штраус — для анализа создания понятий у детей. Более того, Райли и его сотрудники недавно описали способы, при помощи которых шкала Гуттмана может применяться к целому ряду теоретических проблем, например к таким общеизвестным социологическим понятиям, как статус, согласие и межличное общение[52]. Кроме того, [[255]] эти авторы пытались применить ее к коллективным данным, относящимся к моделям действий и социальных структур. В качестве своей основной заслуги они рассматривают то, что им удалось доказать: анализ шкал может использоваться для организации групп или объектов группового действия в одномерном континууме. Теперь достаточно ясно, что технике Гуттмана суждено стать важным орудием исследования в социологии.

Другим достижением сороковых годов была обобщенная теория латентной структуры Лазарсфельда, которая рассматривает шкалу Гуттмана как частный случай[53]. Хотя она и является .слишком новой и недостаточно испытанной для того, чтобы ее можно было оценить в качестве орудия исследования, весьма вероятно, что в течение будущих лет она будет испытана и применена. Она не только является вызовом традиционным приемам нанесения на шкалу установок, но она заключает в себе также возможность более широкого применения в эмпирических исследованиях будущего. В противовес шкале Гуттмана она не отходит от анализа факторов, а скорее является техникой обработки количественных данных в виде факторов. Она основана на понятии структуры латентных установок, которая при известных условиях может быть получена из явных данных. Эта техника, по-видимому, не противоречит приемам Тёрстоуна и Гуттмана, а является дополнительным орудием анализа.