Развитие социологии в России

Предмет социологии. Становление социологии как самостоятельной отрасли знания относится к середине XIX в. Сам термин «социология» (букв.—наука об обществе, от лат. socie-tas— общество и греч. logos— слово, понятие, учение) был предложен французским ученым Огюстом Контом в 1842 г. в его «Курсе позитивной философии» и первоначально означал обществоведение. Пожалуй, главной субъективной предпосылкой этого процесса было стремление преодолеть умозрительность старой философии истории и противопоставить ей «позитивную» (т. е. основанную на опыте) науку об обществе. Объективно развитие социологии стимулировалось, с одной стороны, логикой процесса познания, требовавшей систематизации и анализа множества социальных факторов, с другой—практическими потребностями развивающегося буржуазного общества.

Основатели социологии, европейские ученые XIX в. стремились понять и объяснить огромные перемены, происходившие в результате промышленной революции, развития демократических идей и институтов.

Социология—одна из общественных наук, изучающих поведение людей и функционирование общественных институтов. Каждая из этих областей имеет свои отличительные черты, но зачастую они совпадают.

В антропологии применяются многие методы, характерные для социологии, но антропологи изучают главным образом небольшие, незападные племенные общества, в то время как социологи исследуют в основном крупные современные общества Европы и Северной Америки. Экономика—это исследование производства, распределения и потребления наличных ресурсов. Политическая наука изучает, как люди приходят к власти и используют ее, а также распределение власти в обществе. Наконец, психология—это научное исследование индивидуального поведения.

Пять социологических подходов показывают, насколько широка область исследования в социологии. Именно поэтому среди социологов существует специализация.¹

Этапы развития социологии в России. Сложившаяся в России как самостоятельная научная дисциплина во второй половине прошлого века, отечественная социология прошла нелегкий и противоречивый путь. Дореволюционное развитие социологии было весьма интенсивным и происходило в рамках различных школ и направлений, представители которых нередко вели активную полемику. Действовало Российское социологическое общество имени М. М. Ковалевского, широко издавались труды российских и зарубежных социологов.² И все же как научная дисциплина социология не была представлена в российских университетах до 1917 г. После Октябрьской революции были созданы кафедры социологии в Петроградском и Ярославском университетах, в 1919 г. открыт Социобиологический институт. В 1920 г. в Петроградском университете был открыт факультет общественных наук с социологическим отделением, которое возглавлял ставший впоследствии классиком мировой социологии П. А. Сорокин.³

В 20-е годы проводились конкретные социологические исследования труда и быта рабочих, крестьян, интеллигенции, студенчества, проблем народонаселения и миграции, культуры и искусства. Однако для социологической науки в России это были трудные времена. Еще в 1922 г. вместе с другими российскими интеллектуалами, не желавшими идтина службу к большевикам, был выслан из страны П. А. Сорокин. Подверглись репрессиям многие ученые. Социологические кафедры и учреждения были закрыты. Отдельные попытки развивать социологию в рамках марксистской теории не увенчались успехом, в 1929 г. она была объявлена «буржуазной лженаукой», враждебной марксизму. Прекратились и прикладные исследования.

Только в начале 60-х годов, в разгар «хрущевской оттепели», были сделаны первые шаги к постепенному возрождению социологии в нашей стране. Этот процесс начался со снятия официальных табу на проведение конкретных исследований, сама же социологическая теория долгое время отождествлялась с историческим материализмом, впоследствии и с теорией научного коммунизма. Социологии отводился статус прикладной дисциплины.

В 1965 г. при Ленинградском университете был создан Научно-исследовательски институт комплексных социальных исследований (НИИКСИ), где большое внимание стали уделять социологии.

16-19 февраля 1966 г. в Ленинграде состоялся Всесоюзный симпозиум на тему «Опыт проведения конкретных социологических исследований в СССР», в котором приняли участие около 500 человек.

К 1967 г. социология значительно упрочила свои позиции.

В конце 1968 г. в Москве был создан Институт конкретных социальных исследований Академии наук СССР (ИКСИ). Социологические исследования в ИКСИ, как правило, велись по заказу партийных органов,—делает вывод на страницах «Социологического журнала» М. Г. Пугачева.⁴ Добавим: не только. Как пишет Пугачева, «научная работа в институте была организована по "проективному принципу"».

Основные проблемы исследований. Большое внимание социологи уделяли исследованиям проблем молодежи. Отдел В. Н. Шубкина разрабатывал социологические проблемы образования, фактически осуществляя методологическую программу, предложенную в Новосибирске. Речь шла о выборе профессии и социальной адаптации молодежи по материалам опроса 3 тыс. выпускников школ Московской области (1967-1968 гг.). Изыскательский проект И. В. Бестужева-Лады предусматривал прогнозирование духовных потребностей молодежи. Эта работа, претерпев некоторую эволюцию, продолжалась до 1975 г. и завершилась выходом в свет книги «Прогнозирование социальных потребностей молодежи»⁵ Сектор В.И.Чупрова исследовал проблемы социального развития молодежи.⁶ В мае 1972 г. ИКСИ стал называться Институтом социологических исследований.

Возрождение социологии не было гладким. Были и запреты, и разгромные статьи в печати, и разгоны научных коллективов, в частности, того же ИКСИ в 1972 г. Как обосновано пишет И. С. Кон, «социология несла в себе мощное социально-критическое начало. Ведь она предполагала изучение действительности, которое неизбежно, каким бы робким конформистом ни был сам исследователь,—а среди первых советских социологов таковых было немного, в большинстве своем это были смелые, мужественные люди,—демонстрировало ложь и несостоятельность господствующей идеологии, эту опасность безошибочно чувствовали партийные бонзы. ИКСИ был создан как бы по инерции, когда никакой нужды в нем у партии не было. Общественные науки могут развиваться только изучая реальные социальные проблемы. Между тем "зрелый социализм" принципиально утверждал собственную беспроблемность. Советское общество достигло такой стадии зрелости, когда сущность и явления совпали, сделав науку излишней.

Люди, стоявшие у истоков советской социологии, не имели на этот счет иллюзий. На всем протяжении организации, а затем распада ИКСИ мы поднимали один и тот же тост—"За успех нашего безнадежного дела". Тем не менее делали все, что могли».⁷

23 марта 1994 г. Социологическая Ассоциация совместно с редакцией «Социологического журнала» организовала дискуссию на тему: «Социологическая традиция 60-х годов и современность». В ходе обстоятельной полемики выступило 23 человека. Остановимся подробнее на некоторых выступлениях.⁸

Проф. Ю. А. Левада связал развитие социологии 60-х годов с «постоттепелью»—определенными изменениями политического климата, происходившими после смерти Сталина. В определенной мере развитие социологии инициировалось «сверху», так как определенная часть аппарата власти чувствовала необходимость основательных перемен в обществе. В этой связи был отмечен вклад акад. А.М.Румянцева, который приложил немало усилий для того, чтобы легитимизировать социологию во властных структурах. В результате «получилась взрывная смесь, которая для начала пробила брешь в существовавшей стене социального мышления и канонах, стоящих за кругом этого мышления. Потом, благодаря этой бреши, стена развалилась. Заряд, заложенный в 60-е годы, рванул в 80-е. Хотя этого, вероятно, никто и не ожидал». «Произошедший взрыв,— подчеркнул Ю. А. Левада,—требует своего осмысления и социальной оценки. И это самая серьезная задача, с которой мы, я думаю, справимся, во всяком случае, наиболее молодые из нас».

По вопросу об оценке вклада социологов-шестидесятников в процессы социальных преобразований наиболее острая полемика развернулась между проф. Г. С. Батыгиным (который отнес себя к следующему поколению — «семидесятников») и проф. Б. А. Грушиным. Г. С. Батыгин привлек внимание к тому обстоятельству, что он и его группа «потратили много сил, чтобы обнаружить документальные свидетельства запрета социологии как направления. Мы не нашли ни одного официального документа, подтверждающего сведения о запрете социологии... Сталинизм по данному эпизоду обвинения может быть оправдан».

В ответ на это Б. А. Грушин заявил: «Если пытаться писать историю социологии так, как это нам сегодня изложил Г. С. Батыгин, то сознание бессмысленности нашей деятельности приобретает совершенно глобальный характер».

Более обоснованные оценки были высказаны Т. И. Заславской, В. Н. Шубкиным, И. С. Коном, В. Б. Ольшанским, А. В. Шес-топалом, Н. Е. Тихоновой, Ж. Т. Тощенко и другими участниками полемики. Никто из них не принял той версии возрождения социологии в 60-е годы, которая была предложена Г. С. Батыгиным.

Проф. В. А. Ядов высказал свою позицию. Суть ее состояла в том, что поскольку существует довольно много точек зрения на степень идеологизации и политизации социологии с первых моментов ее существования в 60-е годы, постольку в настоящее время невозможно написать историю российской социологии. Он согласился с тем, что социологи 60-х годов были: а) позитивисты, б) учились по западным учебникам, в) не знали ничего о российской социологической традиции дореволюционного периода.На этом основании он выразил сомнение в правильности позиции А. Г. Здравомыслова, который, якобы, «притягивает за уши» эту традицию в своей статье «Социология в России».

Возражение по этому поводу заключается в том, что научная традиция или ее компоненты далеко не всегда воспроизводятся в читаемых курсах и учебниках. Решающее значение здесь имеет освоение так сказать общего культурного наследия, которое оказывает весьма существенное воздействие на национальные особенности социологического мышления. При этом общеполитическая обстановка в начале 60-х годов, действительно, способствовала развитию международных контактов. Так, например, визит первой социологической делегации из США, возглавляемой Р. Мертоном, в лабораторию социологических исследований ЛГУ, относится к лету 1961 г.

В выступлении проф. Б. М. Фирсова были охарактеризованы методы государственного контроля по отношению к социологии, действовавшие с самых первых дней ее возрождения. Особенно активизировали свою деятельность органы Госбезопасности (во всяком случае в Ленинграде) после чехословацких событий 1968 г. Обыски на квартирах социологов, изъятие документов и книг, приглашения в КГБ, увольнения с работы по представлению этих органов стали достаточно распространенной практикой властных инстанций. Сохранение верности профессии в этих условиях, подчеркнул Б.М.Фирсов, требовало гражданского мужества.

Существенный момент дискуссии заключался и в оценке возможности передачи опыта и знаний социологов-шестидесятников новому поколению. Как отмечалось, главное здесь состоит не только в наличии самого опыта, но и в готовности представителей нового поколения этот опыт изучать и воспринимать. Весьма обнадеживающе в этой связи прозвучало выступление Н. Е. Тихоновой: «Главное, чему мы научились у социологов старшего поколения,—проблемно воспринимать общество, в котором мы живем. Они умели ставить проблемы теоретического характера, выводящие за рамки догматического восприятия мира. Более того, изучение публикаций этих социологов было по сути дела единственным средств ом научиться мыслить проблемно».

Заметим, что ярый критик социологии 60-х годов Г. С. Батыгин в 1986 г. писал: «За последние десятилетия социологической наукой накоплен значительный опыт крупномасштабных исследований, раскрывающих основные черты и особенности социальных процессов на этапе развитого социализма, достигнут высокий теоретический и методический уровень анализа конкретных социальных явлений».⁹ Но сегодня не «модно» вспоминать об «этапе развитого социализма», эпоха не та.

Структура социологического знания. После десятилетий непризнания и полупризнания социология в нашей стране обрела официальный статус и заняла прочное место среди других дисциплин. Введено преподавание социологии в вузах, осуществляется защита кандидатских и докторских диссертаций по социологическим наукам.

Однако проблема структуры социологического знания остается дискуссионной. Не вдаваясь в подробности разных точек зрения, обратимся к истории вопроса.

Отождествление теоретической социологии с историческим материализмом, которое имело место в 60-70-е годы, вызвало немало возражений среди ученых. В самом деле, «истматчики», толкуя об известном противоречии производительных сил и производственных отношений, ничего не могли сказать конкретного о причинах и путях решения реальных социальных проблем, например, текучести кадров на производстве, миграции из деревни в город или распаде семей. Необходимы были эмпирические исследования, позволяющие на основе социологической теории измерить и зафиксировать те или иные общественные процессы. Даже собрав некие социальные факты, «измерив» социальные процессы, невозможно объяснить их с позиций исторического материализма: слишком высок уровень обобщения этой теории. Вопрос же о том, насколько адекватно исторический материализм отражает законы общественного развития, до начала перестройки в официальной литературе, естественно, не поднимался. Попытки объяснить происходящее в обществе с позиций «теории научного коммунизма» также успеха не имели по причине догматичности и предельной идеологизированности данной дисциплины, рассматривавшей все факты с точки зрения их соответствия «коммунистическому идеалу», который корректировался в соответствии с решениями очередного партийного съезда.

Важным этапом в развитии отечественной социологии было формирование трех- и даже четырехуровневой модели: общая социологическая теория (исторический материализм) — социологическая теория коммунистической формации (научный коммунизм)—специальные социологические теории—конкретные социологические исследования.

Непосредственное отношение к социологической теории в этой модели имели специальные (частные) социологические теории—название, призванное «советизировать» введенное американцем Р. К. Мертоном в 1947 г. понятие «теории среднего уровня». Эти теории изучают отдельные сферы общественной жизни, социальные процессы и явления: в качестве примера можно назвать социологию образования, социологию политики, экономическую социологию. Подобная модель сыграла свою эвристическую роль, ибо позволяла, хотя бы на уровне специальных социологических теорий, обобщать и анализировать социальные факты. Со временем все более явственно стали осознаваться ее ограничения и противоречия.¹⁰

Так было введено понятие «прикладная социология», которое объединяло специальные социологические теории и конкретные исследования; прикладная социология считалась... философской наукой.

Более противоречивого сочетания, чем «прикладная» и «философская» наука, трудно было представить. Ведь не брались же философы изучать физическую и биологическую реальность, давая при этом практические рекомендации физикам и биологам!

Понятно, что стремление «философствовать» и «политизировать» социальную реальность проистекало из идеологических заданности, запрограммированности общественных наук в то время.

Неясным оставался и статус специальных социологических теорий. С одной стороны, они были философскими или социально-политическими, как бы вытекая из теории «верхнего» уровня. С другой—вообще не относились к социологической теории, ибо последняя исчерпывалась историческим материализмом и «научным коммунизмом». Чтобы как-то разрешить это противоречие, был введен термин «прикладная социология», который и объединил специальные (частные) социологические теории и конкретные социологические исследования.¹¹

Как видим, взаимоотношения социологии и философии издавна были сложными и противоречивыми. С самого начала социология возникла как «позитивная» (по определению ее родоначальника Огюста Конта) отрасль научного знания в противоположность умозрительным философским спекуляциям. Она была нацелена на исследование общества с помощью общенаучных методов, а не философской рефлексии. Отсюда—стремление дистанцироваться от философии, самоутвердиться в качестве самостоятельной науки, что привело социологию в объятия позитивизма и натурализма. Однако имел место и противоположный процесс—к синтезу с философией, вызванный потребностью объяснить наиболее кардинальные вопросы общественного бытия.

В последнее время социология и философия активно взаимодействуют между собой. Образно говоря, социология становится все более философичной, а философия—социологичной. Весьма похожие тенденции наблюдаются и во взаимоотношениях социологии и истории. Это весьма важные процессы.

Предмет любой науки, в том числе и социологии, не является стабильным. Как и сам процесс познания, он постоянно развивается. В западной социологии, например, мы видим противоречие «макротеоретического» и «микротеоретического» подходов. Авторы первого направления изучают такие феномены, как общество, социальная структура, социальные институты, культура и т.п. Авторы второго—анализируют прежде всего социальное поведение и его элементы: мотивацию, межличностное взаимодействие, социальный статуей пр.¹² В социологии формируются новые направления и научные школы, среди наиболее современных можно назвать известную на западе социологию постмодернизма. Междисциплинарное взаимодействие привело к появлению смежных наук: социологии политики, социальной экологии, экономической социологии и др.

В настоящее время среди отечественных ученых все более широкое распространение получает мнение, согласно которому социология представляет собой достаточно сложную систему теорий разной степени общности: от истории социологии, изучающей закономерности общественно-исторического процесса и сближающейся с социальной философией, до социологии семьи или социологии спорта, предметная область которых достаточно четко отражена в их названии.

Вместе с тем есть разные подходы к определению предмета социологии, что вполне естественно и отражает противоречивый процесс развития науки: социальных общностей и социальных отношений (В. А. Ядов)¹³ закономерностей развития и функционирования исторически определенных социальных систем и механизмов (Г. В. Осипов),¹⁴ законов и форм проявления социальной (общественной) жизни (А. Г. Здравомыслов)¹⁵ и др.

Несмотря на известные различия в определении предмета социологии, у отечественных авторов есть и нечто общее, что их объединяет и выражает суть предмета социологической науки. Это, во-первых, понимание социальности как основного свойства человеческого рода, за счет которого возникают общество и его структуры. Во-вторых, системный характер социальной реальности. В-третьих, ее закономерность и историческая обусловленность.

Итак, в настоящее время господствует точка зрения, согласно которой в общем виде социологию можно определить как науку о законах и формах социальной жизни людей в ее конкретных проявлениях: различных социальных системах, общностях, институтах, процессах. Специфика социологического подхода заключается в рассмотрении каждого из проявлений в социальном контексте, во взаимодействии с общественным организмом и его отдельными элементами. Но подобный подход уже не соответствует современному уровню развития науки.

Сегодня социология взаимодействует с другими науками: социальной философией, психологией, этикой, демографией, историей, криминологией, экономикой и др. Так, широко используются теории мотивации, разрабатываемые в психологии. В прикладных исследованиях социология опирается на математическую статистику.

В современной социологии существует пять основных парадигм—исходных концептуальных схем, объяснительных моделей, на которые опираются различные концепции. Они различаются в зависимости от того, как авторы понимают социальную реальность. Парадигма «социальных факторов» сводит социальную реальность к двум группам социальных факторов—социальным структурам и социальным институтам, которые отождествляются с понятием реальных вещей. Ее возникновение связано с именем французского социолога Эмиля Дюркгейма (1858-1917). В рамках этой парадигмы выделяются два основных теоретических направления: структурно-функциональный анализ и концепции социального конфликта. Среди последователей данного направления можно назвать таких известных социологов, как П. Сорокин, Т. Парсонс, Р. Мертон, Р.Дарендорф.

У истоков парадигмы «социальных дефиниций» лежат работы немецкого социолога Макса Вебера (1864-1920). Социальная реальность здесь рассматривается через способ понимания людьми социальных фактов. Согласно этой парадигме социальное поведение людей строится в соответствии с пониманием ими социальной реальности. Здесь существуют теоретические направления: символический интеракционизм, феноменологическая социология и этнометодология. Наиболее видными представителями данного направления являются Т. Парсонс, Д. Мид, Г. Гарфинкель, Т. Лукман.

Парадигма «социального поведения» опирается на психологическую ориентацию в американской социологии и выражается в бихевиористской социологии и теории социального обмена. Наиболее известным представителем первой является американский психолог Б.Скиннер, второй—Д. Хоманс. Суть данной парадигмы заключается в понимании поведения человека как соответствующей реакции на определенные внешние стимулы. Особое внимание акцентируется на проблеме вознаграждения ожидаемого и наказания нежелательного социального поведения.

Парадигма «психологического детерминизма» возникла на основе учения австрийского психолога Зигмунда Фрейда (1856-1939). Социальная реальность в ней рассматривается через призму извечного конфликта индивида и общества. Некоторые исходные постулаты фрейдизма, такие как доминирующая роль бессознательного, гиперсексуализм, «Эдипов комплекс», антропопсихологический редукционизм, впоследствии претерпели определенные изменения в теориях неофрейдизма (Э.Фромм, Д. Рисмен) и фрейдо-марксизма (Г. Маркузе и В. Райх).

Наиболее известная у нас парадигма «социально-исторического детерминизма» связана с работами классиков марксизма. Она рассматривает социальную реальность как совокупность отношений между людьми, складывающуюся в процессах их совместной деятельности. В фокусе ее внимания—социальные структуры, которые, взаимодействуя друг с другом, порождают социальный процесс. Фактическое устранение из объяснительной схемы реального человека, приписывание ведущей роли в общественном развитии производственно-экономическим факторам, дает основание определить эту парадигму более точно—как «экономический детерминизм».¹⁶

Роль теории в социологическом исследовании. В социологии предметом исследования является социальная система. Социологи исследуют общество на двух уровнях: микро- и макроуровне. Микросоциология изучает общение людей в повседневной жизни—интеракцию, их взаимодействие.

Макросоциология основное внимание уделяет моделям поведения, помогающим понять сущность любого общества. Без тесной связи между эмпирическим и теоретическим познанием нет серьезной социологии.

Предметом социологического исследования является актуальная социальная проблематика. В социологическом исследовании теория должна предшествовать эмпирии; но эмпирическое исследование само по себе не в состоянии дать цельную характеристику человека как объекта социологического анализа и должно сочетаться с теоретическим исследованием, социологическим анализом. При этом предполагается, что конкретность социологического анализа состоит не в том, чтобы вначале описать возможно большее количество отдельных «поведений», а потом суммировать или интерпретировать их. Конкретность социологического анализа заключается в данном случае в том, чтобы отдельный образец поведения (с которого, естественно, может начинаться любое эмпирическое исследование), уже был рассмотрен не изолированно, не сам по себе, даже не просто в соотношении с ближайшей случайной группой, в которую включен индивид, но объяснен исходя из всей совокупности реальных общественных отношений. «Подлинное же объяснение поведения индивидов включает в себя не просто анализ формальных причин его, но отыскание наиболее глубоких причин такого поведения, коренящихся во всей совокупности социальных отношений данного общества», — сделала вывод еще 30 лет назад социолог Г. М. Андреева.¹⁷ В. Я. Ельмеев и В. Г. Овсянников пишут: «Опыт показал, что без солидного методологического фундамента социологические исследования положительных результатов дать не могут. Эффективность методик тоже оказалась в прямой зависимости от методологии, реализуемой при их разработке».¹⁸

Исследование начинается с определения проблемы, требующей специального рассмотрения. Ставя проблему, исследователь отвечает на вопрос: «Что надо изучить из того, что раньше не было изучено».¹⁹ Проблема должна найти отражение в теме исследования, быть актуальной, содержать четкие цели и гипотезы, новизну. Данные, полученные в результате социологического исследования, должны быть тщательно проверены и проанализированы. К примеру, социологи, акцентировавшие внимание преимущественно на содержании труда, вынуждены были впоследствии признать, что социальные аспекты труда ими явно недооценивались.²⁰ Ибо оказалось, что обнаруженное у 70% опрошенных рабочих отношение к труду как первой жизненной потребности было сильно завышено.

Часто спрашивают: в чем состоят практические функции социологии? Может быть, социологи проводят исследования ради удовлетворения собственного любопытства? Заметим, что безразличный, нелюбопытный человек никогда не станет серьезным ученым.

И все же главные цели глубоких социологических исследований состоят в изучении проблем общества и присущих ему закономерностей, в разработке научных основ целостной концепции социального развития нашей страны, которая могла бы служить теоретической базой социальной практики, в научном обосновании социальной переориентации различных слоев и групп (и в особенности молодежи) в общественной жизни, противоречий между социальными группами, городом и деревней и способов их разрешения, достижения социальной справедливости.

К этой проблематике примыкают вопросы обострения межнациональных отношений, а также способов укрепления межнациональных связей, отношений сотрудничества и взаимопонимания.²¹ Практическая реализация выводов социологической науки во многом зависит от ее потребностей. Однако в действительности есть немало руководителей, которые, как заметил в свое время Марк Твен, приглашают ученых—экспертов, выслушивают их советы, а поступают по собственному разумению—и если бы это «разумение» было еще и грамотным, отвечающим интересам народа!

Развитие современной социологии зависит не только от «открытости» общества, но и от того, появились ли условия для расцвета истинных талантов.²² Как показывают события недавнего прошлого и настоящего, непродуманное вмешательство в процессы общественного развития, волюнтаристские действия руководителей (борьба с алкоголизмом, «перестройка» без четко разработанной концепции, война в Чечне и др.) приводят к значительным издержкам, дорого обходятся народу и обществу. Этого можно было бы избежать, если бы в достаточной мере применялась соответствующая социологическая экспертиза. Ибо методы «проб и ошибок» чреваты непредсказуемыми по следствиями.

Примечания

¹ См.: Смелзер Н. Социология. Пер. с англ. М., 1994.

² См.: Кукушкина Е. И. Российская социология XIX—начала XX в. М.,1993.

³ См.: Сорокин П. А. Система социологии. Вступ. ст. А.В. Липского. В 2 т. М., 1993.

⁴ См.: Пугачева М.Г. Институт конкретных социальных исследований Академии наук СССР, 1968-1972 гг.// Социологический журнал. 1994. №2. С. 158-172.

⁵ См.: Бестужев-Лада И.В. Прогнозирование социальных потребностей молодежи: опыт социологического исследования. М., 1978.

⁶ См.: Социология молодежи. Учебное пособие/ Науч. ред. В.Т.Лисовский. Кн. 1-3. М., 1995.

⁷ См.: Кон И. С. Эпоху не выбирают// Социологический журнал. 1994. Х»2.

⁸ См.: Российская социологическая традиция 60-х годов и современность/ Под ред. В.А.Ядова, Р.Гратхоффа. М., 1994.

⁹ БатыгинГ.С. Обоснование научного вывода в прикладной социологии. М., 1986. С.207.

¹⁰ Современная западная социология. Словарь. М., 1990.

¹¹ См.: Давидюк Г. П. Введение в прикладную социологию. Минск, 1979; Практикум по прикладной социологии/ Под ред. Б.В.Князева, Н.И.Дряхлова, В.Я.Нечаева. М., 1987.

¹² См.: Громов И. А.,Урсул П.С. Предмет социологии: Теория, методология и методика социологического исследования. Учебное пособие. СПб., 1993.

¹³ См.: Ядов В.А. Социологическое исследование. М., 1987.

¹⁴ См.: Основы марксистско-ленинской социологии/ Под ред. Г.В.Осипова. М., 1980; Р абочая книга социолога/ Отв. ред. Г.В.Оси-пов. М., 1983.

¹⁵ См.: Здравомыслов А. Г. 1) Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб., 1993; 2) Социология конфликта; М., 1995.

¹⁶ См.: Современная западная социология. Словарь. М., 1990.

См.: Андреева Г.М. Человек как объект социологического анализа// Материалы симпозиума «Человек в социалистическом и буржуазном обществе». М., 1966. С. 111-127.

¹⁸ ЕльмеевВ.Я.,ОвсянниковВ.Г. Прикладная социология. СПб., 1994. С.5-6.

"КраевскийВ.В. Методология педагогического исследования. Самара, 1994. С.118.

²⁰ Ядов В.А. Отношение к труду: Концептуальная модель и реальная тенденция// Социс. 1983. №3. С. 53.

²¹ Ельмеев В. Я., Овсянников В. Г. Прикладная социология. СПб., 1994. С.6.

См.: Немировский В. Г. Основы теоретической социологии. Учебное пособие. Красноярск, 1994.

§ 2. От 60-х к 90-м годам:

возрождение социологии молодежи

Возрождение социологии молодежи приходится на начало 60-х годов и связано с созданием при ЦК ВЛКСМ социологической группы. Факт, сам по себе, может быть, и не очень знаменательный—мало ли какие структуры создавались в комсомоле! Однако он приобретает поистине символический смысл, если вспомнить события того времени.

Социология формально уже не запрещена, но еще и не признана. В руководстве партийных и государственных структур, в том числе и Академии наук находятся те, в чьем сознании она по-прежнему ассоциируется с буржуазной наукой. Вместе с тем в Москве (Г. Осипов, Б.Грушин), Ленинграде (В. Ядов, А. Ддрамомыслов, В. Водзинская, С. Голод, В. Лисовский), Свердловске (М. Руткевич, Л. Коган, Ю. Волков, В. Мордкович),

Новосибирске (В. Шубкин. В. Устинов) делаются первые попытки проводить социологические исследования. Насколько это было не просто можно судить по тому факту, что социологический сектор в институте философии (руководитель Г. Осипов) долгое время скрывался под названием «Сектор новых форм труда и быта», а создаваемое в Академии наук головное социологическое учреждение, как об этом шла речь выше, получило название «Институт конкретных социальных исследований». Каждый кто, называл себя социологом, рисковал быть обвиненным в ревизионизме, а кары за это следовали суровые.

В такой непростой обстановке группа молодых ученых и аспирантов обратилась в ЦК ВЛКСМ с предложением поддержатьих инициативу о возрождении отечественной социологии. Это встретило понимание.

Под руководством секретаря ЦК ВЛКСМ Ю. Торсуева инициативной группой в составе В. Васильева, А. Кулагина, В.Мор-дковича, В. Шубкина, В. Чупрова было подготовлено письмо на имя Н.С.Хрущева с обоснованием важности развития социологических исследований в стране и об использовании их для практики воспитательной работы с молодежью. Как рассказывал после встречи с Н. С. Хрущевым первый секретарь ЦК ВЛКСМ С. Павлов, Никита Сергеевич сказал: «Не знаю, нужна ли социология, но пусть комсомол попробует. Ваше дело молодое, получится, распространим Ваш опыт, а не получится— выдерем».

Через три месяца, в декабре 1964 г. при ЦК ВЛКСМ была создана группа социологии. Первоначально она состояла из трех человек: В.Васильева (руководитель), А.Кулагина и В. Чупрова. В дальнейшем, примерно через два года, в нее включились сначала Э. Абгарян, Т. Порфирьева, В. Григорьев, а затем В. Бовкун, Б. Владимиров и Г. Журавлев, впоследствии возглавивший эту группу.

Социология молодежи, уходящая своими корнями в начало века (достаточно вспомнить работы по студенчеству и молодой интеллигенции одного из авторов «Вех» А. Изгоева), начала возрождаться.

В ту пору, когда дух запрета еще окутывал социологию, создание в структуре центрального ведомства подобного научного подразделения, призванного собирать, анализировать и обобщать для целей управления социологические данные, получило огромный общественный резонанс. Не случайно группа стала центром, вокруг которого объединились многие ученые-энтузиасты социологии. Своим становлением в это период социология молодежи во многом обязана Г.М.Андреевой, В. К, Бакшутову, Н.М.Блинову, В. Н. Борязу, Ю.Е.Волкову, Б. А. Грушину, А. В. Дмитриеву, А. Г. Здравомыслову, Ю.А. За-мошкину, С. Н. Иконниковой, А. С. Капто, В. М. Квачахия, Л.Н.Когану, И. С. Кону, Г.Г.Квасову, В. Т. Лисовскому, Н.С.Мансурову, В. Г. Мордковичу, В.Б.Ольшанскому, Г. В. Спиркину, Ю. В. Торсуеву, В. А. Устинову, 3. И. Файнбур-гу, Ф. Р. Филиппову, А. Г. Харчеву, В. И. Староверову, В. П. Ту-гаринову, Г.И.Хмаре, В. Н. Шубкину, В.А.Ядову и многим другим социологам, которые тесно сотрудничая с группой, способствовали развитию теории и методики этой отрасли социологического знания.

Буквально с первых дней перед группой было поставлена задача разработки методического обоснования проведения социологических исследований в комсомольских организациях. Острый недостаток профессионально подготовленных специалистов (социологическое образование нигде нельзя было получить), практически полное отсутствие литературы по социологии делали эту задачу трудновыполнимой. Поэтому было создана общественная группа из числа студентов института международных отношений и философского факультета МГУ для перевода на русский язык социологической литературы. Эту работу возглавляли С. Плотников и Ю. Любашевский.

Уже через два месяца, 12 февраля 1965 г., Бюро ЦК ВЛКСМ приняло постановление «Об участии комсомольских организаций в проведении конкретных социальных исследований по вопросам воспитания молодежи». В нем, в частности, содержалась рекомендация создать при ЦК ВЛКСМ союзных республик, обкомах и горкомах комсомола общественные институты молодежных проблем на базе существенных кафедр и лабораторий высших учебных заведений. Это не могло не дать свои результаты и явилось мощным стимулом для организации в стране сети социологических подразделений по исследованию молодежных проблем.

Уже через год их насчитывалось более сорока. Не все они конечно, работали достаточно эффективно. Наиболее активную и квалифицированную работу проводили общественные институты в Ленинграде, Свердловске, Новосибирске, Перми, Иркутске, Красноярске и Воронеже.