Профессиональная и трудовая занятость молодежи
Изменение положения молодежи в материальном производстве является важным показателем ее социального развития и фактором экономической самостоятельности. За годы реформ занятость молодежи в данной сфере сократилась более чем на четверть, что связано с развалом производства в стране. Результаты исследований В.И. Чупрова показывают, что эта тенденция сохраняется. Если в 1999 г. трудом в материальном производстве было занято 44,2%, то в 2002 г. – 41,4%, что значительно меньше, чем в среднем среди занятого населения (62,3%). Особенно пострадал государственный сектор производства, где занятость молодежи за эти годы сократилась почти в 1,5 раза. Начиная с 1994 г. темпы оттока молодежи из госсектора существенно замедлились и составили около 6% в год. В 1999 г. ее занятость в госсекторе равнялась 46% и до 2002 г. практически не изменилась. Приток же молодежи в материальное производство с другими формами собственности составил по отношению к 1994 г. 29,4%.
Как отмечает исследователь молодежных проблем Ю.А. Зубок оценка молодежью престижа работы в государственном секторе ниже, чем занятость на предприятиях других форм собственности. В то же время две трети молодых людей продолжают трудиться на государственных предприятиях. Причины противоречия находятся в стремлении молодежи к стабильности, которая чаще всего связывается с государственными предприятиями. Но в условиях низкой заработной платы, угрозы банкротства предприятий и скрытой безработицы, назвать ситуацию благоприятной и стабильной нельзя. Социально-экономические условия расходятся с ожиданиями молодых людей, поэтому только 24% респондентов предпочли бы работу в госсекторе, если бы имели возможность выбора. Безусловно, престижность работы в частном секторе связана с более высокой оплатой труда, что позволяет молодежи, занятой в частной сфере становится референтной группой для остальных. Тем самым создается мощный мотивационный стимул не только для изменений в структуре молодежной занятости внутри сферы распределения, но и для перемещения молодежи из сферы материального производства в другие сектора экономики. [26]
По характеру труда в материальном производстве молодежь распределилась следующим образом: 89,8% работают по найму, 2,7% владеют бизнесом с наемным трудом, 2,2% работают по найму и имеют собственный бизнес, 2,5% заняты индивидуально-трудовой деятельностью, 5,5% – другими видами деятельности (мелкая коммерция, работа в личном подсобном и домашнем хозяйстве). Таким образом, подавляющее большинство молодежи в материальном производстве составляет наемную рабочую силу. Лишь немногим более двух процентов молодых людей владеют собственными предприятиями, производящими продукцию, являются работодателями, около десяти процентов занимаются малым бизнесом.[27]
Увеличилась доля молодежи в сфере распределения и обмена (банковская, посредническая деятельность, оказание услуг, торговля и др.). В 1998 году по данным исследований В.И. Чупрова в ней было занято 20,9% молодежи.[28] Данная молодежная группа является важным резервом расширенного воспроизводства среднего класса в структуре общества. Большая часть молодежи, занятая в сфере распределении и обмена, работает в негосударственном секторе экономики: около 80% из них выполняют работу по найму; 7,1% владеют собственным бизнесом с привлечением наемного труда; 8% занимаются мелким предпринимательством; 4,5% – индивидуальной трудовой деятельностью. О высоком образовательно-квали-фикационном статусе молодежи, занятой в этой сфере, можно судить по тому, что больше половины молодых людей имеют среднее специальное образование и каждый четвертый – незаконченное высшее и высшее образование. Три четверти (65,8%) оценивают уровень своей квалификации выше среднего и 24,6% – как высший.
Экономические отношения в современном постиндустриальном обществе меняют характер высококвалифицированного труда, который все в большей степени становится интеллектуальным, творческим, внутренне мотивированным. Растет роль социальных контактов, доверия между работником и работодателем, взаимной солидарности и поддержки, культуры межличностных взаимодействий. Исследования российских социологов показывают, что мировые тенденции возрастания роли постматериальных ценностей идут в разрез с усилением индивидуалистических ориентаций российской молодежи. Падает ценность труда, как не обеспечивающего материальное благополучие молодежи. Исследование, проведенное новосибирскими социологами среди 1600 выпускников школ показало, что лишь 8% из них считают добросовестный труд средством материального благополучия. Большинство же уверены, что добиться успеха можно лишь благодаря власти и должности (81%), участию в криминальных структурах (59%), хищениям и коррупции (50%).[29]
Серьезной проблемой остается сужение сферы использования квалифицированного труда и, как следствие, отток молодежи из бюджетной сферы и массовых профессий (учителя, врачи, инженеры). Более половины молодых работают не по специальности, 17,8% не имеют возможности повысить квалификацию, 30,1% увеличить реальную зарплату и 30,5% продвинуться по службе, более 41% респондентов хотели бы сменить профессию и получить вторую специальность. В то же время проявляется противоположная тенденция: молодежь, занятая в государственном секторе, по уровню социального и профессионально статуса находится в более выгодном положении, чем работающая в частном секторе. Выполняемая работа чаще соответствует приобретенной профессии, выше уровень квалификации и удовлетворенность профессией, что является важной предпосылкой стабильности социально-профессионального положения данной группы молодежи.[30]
Противоречиво протекает и процесс интеграции молодежи в сферу индивидуальной предпринимательской деятельности. Все меньшее количество молодых людей хотели бы заниматься коммерцией, уличной торговлей, снизилось стремление молодых людей работать на совместном предприятии или иностранной фирме. Уменьшилась доля молодежи, желающих создать собственное дело. Результаты исследований свидетельствуют, что такая неотъемлемая характеристика молодости, как готовность не только к стремительным переменам, но и к риску, отмечена сегодня лишь у пятой части молодых россиян. Более 60% молодых респондентов предпочитают надежность и спокойствие, около 67% молодых людей, попробовавших себя в роли частного предпринимателя испытали разочарование.[31] Вероятно, такая ситуация связана как с несовершенством законов, коррупцией власти, бюрократическими препонами, так и с неустойчивым процессом становления личности «рыночного типа», готовой напряженно трудиться, рисковать, быть оптимистичной и стойкой при неудачах, способной к непрерывному обучению и повышению квалификации, обладающей профессиональной гибкостью и мобильностью.
Важным фактором экономической самостоятельности молодежи является уровень ее материального положения. Статистические данные представленные в докладе «Положение молодежи и реализация государственной молодежной политики в Российской Федерации» (2002 г.): свидетельствуют о некоторых положительных тенденциях в его изменении. Это проявилось, в частности, в росте заработной платы. За период с 1999 года уровень зарплаты молодежи в материальном производстве вырос в среднем в 1,9 раза. Хотя в 2002 г. произошло некоторое сокращение доли остро нуждающихся, тем не менее, суммарная численность молодых людей, испытывающих постоянно, часто или время от времени материальные затруднения, равна примерно 80%. Почти каждый второй (40%) молодой человек, оценивая уровень своей жизни, отвечает, что едва сводит концы с концами или что заработанных денег хватает только на питание и недорогую одежду. Доля нуждающейся молодежи остается стабильно высокой.