Культурная идентификация и самоидентификация
Культурная репрессия
Глокализация - – термин, характеризующий культурную ситуацию конца ХХ - начала ХХI в.
это повсеместно распространённый вариант глобализации, проявляемый в способности основных тенденций в сфере производства и потребления универсальных товаров перевоплотиться в региональные формы, то есть, подстроиться к специфике локального рынка. Ряд транснациональных корпораций пропагандируют глокализацию в качестве стратегии, предполагающей создание новых производств в регионах, или тактики на подстраивание под потребности покупателей и вкусы потребителей.
Культурный код
Контркультура— понятие в совр. культурологии и социологии; используется для обозначения социокультурных установок, противостоящих фундаментальным принципам, господствующим в конкр. культуре, а также отождествляется с молодежной субкультурой 60-х гг., отражающей критич. отношение к совр. культуре и отвержение ее как “культуры отцов”.
Термин “К.” появился в зап. лит-ре в 60-е гг. и отражал либеральную оценку ранних хиппи и битников; принадлежит амер. социологу Т. Роззаку, к-рый попытался объединить разл. духовные веяния, направленные против господствующей культуры, в некий относительно целостный феномен — К.
В к. 20 в. культурологи обратили внимание на феномен К., его роль в истор. динамике; тема эта перестала восприниматься как периферийная, частная, затрагивающая боковые сюжеты общекультурного потока. К обсуждению проблемы присоединились не только социологи и культурологи, но и культурфилософы. Многие исследователи пришли к убеждению, что именно данный вопрос позволяет наконец приблизиться к постижению самой культуры как специфич. явления, к распознаванию механизмов ее обновления и преображения.
В истории культуры складываются такие ситуации, когда локальные комплексы ценностей начинают претендовать на некую универсальность. Они выходят за рамки собств. культурной среды, возвещают новые ценностные и практич. установки для широких социальных общностей. В этом случае это уже не субкультуры, а скорее контркультурные тенденции.
В контексте подобных исследований понятие “К.” обретает совсем иной смысл, нежели понятие “субкультура”. Контр культур ным значением в совр. мире обладают не отд. феномены, а вся совокупность субкультур. Сохраняя и возобновляя себя, они вместе с тем провоцировали настоящую ценностную революцию. К., следовательно, есть совокупный эффект поисков нового ценностного ядра совр. культуры.
Противостояние господствующей культуре, рождение новых ценностных и практич. установок — процесс, постоянно воспроизводящий себя в мировой культуре. Рождение христианства есть по сути своей контркультурный феномен в столкновении нарождающейся христ. Церкви с Рим. империей.
Социокультурный институт
ЛЕВИ-БРЮЛЬфранц. философ, социолог и социальный психолог., прославившийся открытием качественных изменений мышления в процессе его социально-истор. развития. возглавил кафедру истории совр. философии в Сорбонне, позднее здесь же — Ин-т этнологии.
В первый период своей творч. деятельности занимался историей философии. Уже в этих работах прослеживается его интерес к истор. изменениям и социальной обусловленности сознания и поведения человека и намечается сближение с социол. школой Дюркгейма, к-рый, разделяя основополагающую идею автора, высоко оценил книгу Л.-Б. “Мораль и наука о нравах”.
Второй период творчества, принесший Л.-Б. всемирную известность и не умолкающие по сей день научные споры вокруг его исследований первобытного мышления, был отмечен появлением классич. трудов: “Мыслительные функции в низших об-вах” (1910), “Первобытное мышление” (1922), “Примитивная душа” (1927), “Примитивная мифология” (1935). Поводом для крутого поворота в научных исследованиях послужило знакомство с “Истор. записками” кит. историка Сыма Цяня и “Золотой ветвью” Фрэзера. Под их впечатлением Л.-Б. погрузился в изучение этногр. материалов и на протяжении последующих лет жизни обстоятельно обосновывал свою гл. идею — кач. отличия первобытного мышления от логич. мышления совр. цивилизованного человека.
. В действительности, полагал Л.-Б., первобытное мышление отличают четыре особенности: оно носитмистич. и пралогич. характер и подчиняется законупартиципации (сопричастности), к-рый управляетколлективными представлениями. Содержание первобытного мышлениямистично, поскольку не отражает объективных свойств вещей и явлений, а выражает сакрально-фетишистские и мифол. смыслы и значения, к-рые им приписываются человеч. коллективом. Его смысловыми единицами являются не понятия, аколлективные представления (ключевой термин в школе Дюркгейма, к-рый у Л.-Б. имеет во многом иное значение). По существу речь идет о мифологемах и идеологемах — специфич. стереотипах сознания (.Свою концепцию кач. изменения мышления в процессе его истор. развития Л.-Б. раскрывает с помощью трех принципиальных положений: 1) мышление и психика изменчивы в соответствии с культурно-истор. изменениями человеч. об-ва; 2) первобытное мышление качественно отличается от научного по четырем вышеназванным параметрам 3) мышление неоднородно, гетерогенно в любой культуре, у любого человека.
Михаи́л Миха́йлович Бахти́н - Творч. путь Б. может быть расценен, по его словам, как становление и развитие единой филос. идеи.
1.На рубеже 10-20-х гг. Б. владел замысел создания “первой философии”, беспредпосылочного учения о бытии. На основании нового бытийственного созерцания это учение в проекте должно было вывести из кризиса европ. мысль — преодолеть роковой разрыв между “миром культуры” и “миром жизни”, в чем, по Б., состоял основной порок совр. “теоретизма. Свое учение Б. изначально мыслил синкретическим; включая в себя этику и эстетику, оно определялось в качестве филос. антропологии. Хотя “первая философия” Б. не осуществилась в качестве задуманной системы, ее ключевые представления выразились в конкретных разработках. Культурология, “металингвистика”, теория лит-ры, “истор. поэтика” и т.д. суть модусы единой гуманитарной дисциплины Б., различные развороты фундаментальной проблемы человеч. бытия.
2.Если говорить о культурологич. разрезе единой бахтинской “идеи”, то целью Б. было концептуальное соединение понятия культурной ценности с интуицией жизненной актуальности. Б. стремился преодолеть односторонности “философии жизни” (Бергсон, Дильтеи, Ницше и др.) и “философии культуры” (Риккерт), дав их своеобразный синтез в представлении о “живой” в опр. смысле ценности, о культуре, — не дистанцированный от бытия, но являющийся его полновесной частью.. В этом смысле “идея” Б. в ее развитии прошла ряд ступеней, объединенных внутр. логикой. К области его культурологии могут быть также отнесены исследования филос. природы человеч. языка — первофеномена всякой культуры.
В 20-е гг. проблему культурной ценности Б. сопрягал с поиском такой эстетич. формы, к-рая бы в своей “завершительной” функции не умерщвляла, не “парализовала” собою жизненное содержание. Он создал модель “эстетич. объекта”, принципом к-рой стала жизнеподобная “архитектоника” “взаимоотношений” автора и героев худож. произведения (“Проблема содержания, материала и формы в словесном худож. творчестве”, 1924). Искомая “ценность” связывалась с героем, свободно, без принуждения со стороны автора, осуществляющим свою собственную “идею”, раскрывающим свое внутреннее содержание, отождествляемое Б. с нравств. поступком. Вывод о романе Достоевского как о своеобразной духовной действительности, причастной реальному бытию (утверждение более сильное, чем традиц. представление о “жизнеподобии” романного мира), в 30-е гг. Б. переносит на жанр романа в целом. Роман в его концепции оказывается живой проекцией не только совр. ему нац. языкового универсума, но и осн. форм миросозерцания, обусловленных состоянием культуры. Параллельно исследованию худож. особенностей романа разл. эпох Б. приходит к выводу о принципиально разном переживании времени и пространства в изменяющихся культурных ситуациях (“Формы времени и хронотопа в романе”, 1937-38). Б. досконально исследовал многогранный комплекс категорий и ценностей, связанный с таким культурным феноменом, как традиция европ. карнавала; раскрытие худож. принципов романа Рабле, давшего Б. богатый материал для его культурологич. штудий, оказалось в целом подчиненным скорее культурологич. задаче. Карнавал, по мнению Б., представляет собой неофициальное, демократич. дополнение к господствующей культуре, осуществляющее релятивизацию официальных ценностей через их комич. снижение в нар. праздничных действах (“веселая относительность”). Поел. период творчества Б. для его культурологии ознаменовался введением представления о “диалоге культур”, родившегося под влиянием идей Шпенглера и, вместе с тем, полемически обращенного против них. Для Б. же “вненаходимость” одной культуры в отношении другой не является препятствием для их “общения” и взаимного познания, как если бы речь шла о диалоге людей. Каждая культура, будучи вовлечена в “диалог”, например, с последующими культурными эпохами, постепенно раскрывает заключенные в ней многообразные смыслы, часто рождающиеся помимо сознательной воли творцов культурных ценностей. Б. вносит в культурологию свое представление о диалогической природе всякого смысла, благодаря чему его концепция трансформируется в своеобразную культурологическую герменевтику.
Мид М. - амер. антрополог, , М. развивала проблему— “культура и личность” — по трем направлениям: исследование проблем социализации детей, культурного смысла сексуальных ролей, социального и культурного измерения личности. Центральным для концепции М. является утверждение, что культурный характер есть совокупность закономерностей психич. жизни, обусловленных культурой. По результатам своей первой экспедиции в 1925-26 на о. Тау (Самоа) М. опубликовала материал, ставший научной сенсацией — вывод об отсутствии в архаичной культуре специфич. конфликтов подросткового возраста, из чего следовало, что проблемы молодежи на Западе имеют чисто социальные источники. В 1931-33 на основании сравнит, изучения трех племен Новой Гвинеи М. выдвинула гипотезу о зависимости сексуального поведения от принципов культуры и, следовательно, об относительности норм сексуального поведения, к-рая оказала огромное влияние на идеологию феминизма. В 1936-50 в рамках этнограф, исследований жителей Бали у М. складывается новое отношение к архаич. ритуалам — как к специфич. проявлениям универсального космич. чувства, лежащего в основе всех религий, в том числе и христианства. Занявшись теорией нац. характера, М. сблизилась с представителями неофрейдистской школы “культура и личность”. М. подсказала англ. этнографу Дж. Гореру идею связать особенности рус. нац. характера с принятой в рус. семьях практикой длител. тугого пеленания младенцев, под влиянием к-рого у детей якобы формируется привычка к терпению и послушанию. Хотя М. отрицала прямую причинную связь между способами ухода за ребенком и типом культуры, “пеленочный детерминизм” вошел в историю науки как пример механицизма.
В истории культуры М. различает три типа культур: постфигуративные, в к-рых дети учатся у своих предков; конфигуративные, в к-рых и дети, и взрослые учатся у равных, сверстников; префигуративные, в к-рых взрослые учатся также у своих детей. Концепция М. схватывает зависимость межпоколенных отношений от темпов научно-техн. и социальность развития, подчеркивает, что межпоколенная трансмиссия культуры включает в себя не только информ. поток от родителей к детям, но и молодежную интерпретацию совр. ситуации, влияющую на старшее поколение.
Значит, обществ, резонанс получила написанная М. совместно с Дж. Болдуином книга о расовых предрассудках и ряд публикаций — исследований об амер. индейцах, разрушающих сложившийся в массовом сознании образ “дикаря”. Теор. и культурологич. исследования М. кумулируются в утопич. проект создания всемирной “культуры участия”. На первом этапе, по ее мнению, должно быть реализовано семиотич. единство человечества, т.е. созданы универсальная система графов, единый геофизич. календарь и т.п.; на втором — выработан единый язык. Переход к этой “живой утопии” М. мыслит как результат двух “тихих революций”: технологич. модернизации “третьего мира” и “революции метафор” в развитом мире, в ходе к-рой соблазнительный демонизм понятия “ад” вытеснится живым образом “рая”, созданным из архаичных мифов, детских фантазий и плодов творчества экуменич. элиты. Эта революция приведет к созданию новой человеч. генерации, ориентированной на рай.
Семиосфера - понятие, разработанное Ю. М. Лотманом. С. - это семиотическое пространство, по своему объекту, в сущности, равное культуре; С. - необходимая предпосылка языковой коммуникации.
Устройство, состоящее из отправителя, адресата и канала информации, само по себе еще не будет работать. Для этого оно должно быть погружено в семиотическое пространство. То есть участники коммуникации должны иметь предшествующий семиотический культурный опыт.
Деконструкция (от лат. de «обратно» и constructio «строю»; «переосмысление») — понятие современной философии и искусства, означающее понимание посредством разрушения стереотипа или включение в новый контекст.Исходит из предпосылки, что смысл конструируется в процессе прочтения, а привычное представление либо лишено глубины (тривиально), либо навязано репрессивной инстанцией автора. Поэтому необходима провокация, инициирующая мысль и освобождающая скрытые смыслы текста, не контролируемые автором. Разработано Жаком Деррида, Осн. объекты Д. — знак, письмо, речь, текст, контекст, чтение, метафора, бессознательное и др
Деконструкция
Бинарная оппозиция - универсальное средство познания мира, которое особенно активно использовалось и, главное, было осознано как таковое в ХХ в. Было установлено, что в описании любой картины мира лежат Б. о., причем они носят универсальный характер:
жизнь - смерть
счастье - несчастье
правый - левый
хорошее - дурное
близкое - далекое
прошлое - будущее
здесь - там.
Левая часть оппозиции считается всегда маркированной положительно, правая - отрицательно.
В современной жизни мы также пользуемся Б. о.: можно - нельзя, положено - не положено, принято - не принято, истинно - ложно, да - нет, утверждение - отрицание, знание - неведение. Важную роль при изучении механизма действия Б. о. играет понятие медиации, то есть посредничества между крайними членами оппозиции.
Инкультурация- продолжающийся всю жизнь процесс усвоения традиций, обычаев, ценностей и норм родной культуры; изучение и передача культуры от одного поколения к другим. Конечный результат И. — интеллигент, а не личность, как при социализации. Интеллигент — совокупность приобретенных культурных норм. Термин введен Херсковицем в работе «Человек и его работа. Наука культурной антропологии» (1948). Приблизительно в то же время Клакхон ввел аналогичный по смыслу термин «культурализация», т.к. существовавший к тому времени термин «социализация» не охватывал процессов усвоения когнитивных аспектов культуры (знаний, верований, ценностей и т.п.). И. обозначала и процесс приобщения к культуре, и рез-т этого процесса. В узком смысле И. обозначает усвоение культурных норм и ценностей ребенком; в широком смысле И. понимается как процесс, не ограничивающийся периодом раннего детства и включающий в себя процессы усвоения культурных паттернов взрослым индивидом. В последнем случае данный термин может применяться по отношению к иммигрантам, адаптирующимся к новым культурным условиям. В зарубежной литературе до сих пор не проведено четких разграничении сходных по смысле понятий И. и социализации. Понятие И. не получило широкого распространения и использовалось преимущественно в американской антропологи
Нарратив — история (рассказ), исторически и культурно обоснованная интерпретация некоторого аспекта мира с позиции некоторой человеческой личности.
Миф (греч. μύθος, «повествование, предание, миф») — в литературе, создание коллективной общенародной фантазии, обобщённо отражающее действительность в виде чувственно-конкретных персонификаций и одушевлённых существ, которые мыслятся первобытным сознанием вполне реальными.
Специфика мифов выступает наиболее чётко в первобытной культуре, где мифы представляют собой эквивалент науки, цельную систему, в терминах которой воспринимается и описывается весь мир. Позднее, когда из мифологии вычленяются такие формы общественного сознания, как искусство, литература, наука, религия, политическая идеология и т. п., они удерживают ряд мифологических моделей, своеобразно переосмысляемых при включении в новые структуры; миф переживает свою вторую жизнь. Особый интерес представляет их трансформация в литературном творчестве.
Поскольку мифология осваивает действительность в формах образного повествования, она близка по своей сути художественной литературе; исторически она предвосхитила многие возможности литературы и оказала на её раннее развитие всестороннее влияние. Естественно, что литература не расстаётся с мифологическими основами и позднее, что относится не только к произведениям с «мифологическими» сюжетами, но и к реалистическому и натуралистическому бытописательству XIX и XX веков (достаточно назвать «Оливера Твиста» Ч. Диккенса, «Нана» Э. Золя, «Волшебную гору» Т. Манна).
В мифологическом мировоззрении мир понимается по аналогии с родовой общиной, которая сплачивает, организует совместное поведение сородичей посредством коллективных представлений, как образца поведения.
Архетип— в аналитической психологии К. Г. Юнга — универсальные изначальные врождённые психические структуры, составляющие содержание коллективного бессознательного, распознаваемые в нашем опыте и являемые, как правило, в образах и мотивах сновидений. Те же структуры лежат в основе общечеловеческой символики мифологических рассказов, волшебных сказок, художественных произведений.
Коллективное бессознательное присуще всем людям, оно передается по наследству и является тем самым основанием, на к-ром вырастает индивидуальная психика. Юнг сравнивал А. с системой осей кристалла, к-рая преформирует кристалл в растворе, будучи неким невеществ. полем, распределяющим частицы вещества. В психике таким “веществом” являются внешний и внутр. опыт, организуемый согласно врожденным образцам. В чистом виде А. поэтому не входит в сознание, он всегда соединяется с какими-то представлениями опыта и подвергается сознат. обработке. Ближе всего к самому А. эти образы сознания — “архетипич. образы” — стоят в сновидениях, галлюцинациях, мистич. видениях, нек-рых психопатологиях, когда сознат. обработка минимальна. Это спутанные, темные образы, воспринимаемые как что-то жуткое, чуждое, но в то же время переживаемые как нечто бесконечно превосходящее человека, божественное (“нуминозное” — Юнг часто пользовался этим термином, позаимствованным у Р. Отто). Архетипич. образы наделены огромной психич. энергией, встреча с ними вызывает сильные эмоции, ведет к трансформации индивидуального сознания.
Перформанс (от англ. performance — представление; исполнение) — современная форма акционистского искусства, направленная на активизацию архетипов «коллективного бессознательного» публики, современная форма спонтанного уличного театра
Цель перформанса - привлечь внимание публики, вовлекая по возможности её в совместное действие. Наиболее ярко во всех перфомансах выступает именно желание шокировать, удивить публику, Перформанс - вид визуального искусства в ХХ веке, в котором произведением являются любые действия художника, наблюдаемые в реальном времени. В отличие от театра, в перформанс художник, как правило, - единственный автор; перформанс ближе к поэтическому чтению и исполнению музыкального произведения и может быть определен как публичный жест (физический, словесный, поведенческий, социальный и т.д.). В основе перформанса лежит представление об искусстве как об образе жизни, предшествующем созданию каких-либо материальных объектов и даже делающем их излишними. Перформанс радикально отличен от классического произведения искусства, но в нем могут быть акцентированы разные основания этого отличия - временная длительность, провокативность, социальность, игровой аспект, поэтому перформанс могут выражать совершенно различные эстетические программы. В «концептуальном» перформансе важно документирование события и фиксация разрыва между этим документом и реальностью; в «антропологическом» - телесное участие художника, иногда саморазрушительное, и физическое присутствие зрителя, иногда сознательное сделанное дискомфортным для него. Впрочем, элементы обеих эстетик обычно присутствуют в каждом перформансе.
Культурная динамика —
1) изменения внутри культуры и во взаимодействии разных культур, для к-рых характерна целостность, наличие упорядоченных тенденций, а также направленный характер;
2) раздел теории культуры, в рамках к-рого изучаются процессы изменчивости в культуре, их обусловленность, направленность, сила выраженности, а также закономерности адаптации культуры к новым условиям, факторы, определяющие изменения в культуре, условия и механизмы, реализующие эти изменения.
Понятие Д.к. тесно связано с широко используемым в теории культуры понятием “культурные изменения”, но не тождественно ему. Культурные изменения предполагают любые трансформации в культуре, в т. ч. такие, к-рые лишены целостности, ярко выраженной направленности движения; понятие “культурные изменения” шире, чем понятие Д.к.; вместе с тем оно менее определенно.
В целом для Д.к. характерен устойчивый порядок взаимодействия ее компонентов, периодичность, стадиальность, направленность. В 30-х гг. Сорокин назвал свой четырехтомный труд об истории культуры с древнейших времен и о переходе от одной культурной системы к другой (или от одного культурного стиля к другому) “Социальная и культурная динамика”. Широкое использование понятия Д.к. приходится на вт. пол. 20 в., когда в области научной аналитики происходит активное расширение представлений об изменениях в культуре, о многообразии динамич. типов и форм, а также об источниках и предпосылках культурного движения.
В качестве варианта циклич. развития выделяют инверсионное развитие, к-рое реализуется в форме маятниковых колебаний культурных изменений. Одна из форм перехода от постепенных изменений к резкому обновлению и инновациям — взрыв (в понятиях синергетики “точка бифуркации”), т.е. резкое повышение удельного веса перемен, а также изменение вектора развития с набором нескольких альтернатив будущего.
Своеобразен подход сторонников постмодернистской парадигмы к интерпретации культурных изменений. Для них Д.к, к-рый они обозначили термином, взятым из ботаники, “ризома” (беспорядочное распространение, “движение желания”, лишенное направления и регулярности).
ЭВОЛЮЦИОНИЗМ -- направление в культурной антропологии, задающее теор. модель необратимых культурных изменений, называемую эволюцией, или развитием, применение к-рой позволяет оценить рассматриваемую культуру или культурную черту в соответствии с принятыми здесь критериями. В рамках Э. принята концепция эволюции, предложенная еще Спенсером как особый тип последовательности необратимых изменений культурных феноменов от относительно неопр. бессвязной гомогенности к относительно более опр. согласованной гетерогенности, происходящих благодаря постепенной дифференциации и интеграции.Человеч. культура в этих теор. рамках рассматривается как совокупность процессов адаптации людей, организованных в об-ва, к их природному окружению. Интерес к понятию “адаптация” устойчиво сохраняется на протяжении всего существования Э. и особенно отчетливо проявляется в настоящее время в эколого-антропол., культурно-материалистич. исследованиях. Интерес к эволюц. идеям в мировой науке об об-ве и культуре не оставался неизменным. После широкого их распространения в к. 19—нач. 20 в. это направление представлялось чуть ли не единств, универсальной теорией для объяснения социокультурных явлений и процессов. Однако уже в нач. 20 в. накапливаются многочисл. факты, не поддающиеся эволюц. интерпретации. И по мере развития исследований об-ва и культуры их становилось все больше. Э. начал утрачивать научный авторитет и постепенно был вытеснен функционадистскими идеями. Интерес к идеям Э. начал возрождаться в 50-е гг. Все шире распространяются работы, посвященные установлению аналогий и связей между биологией и культурной эволюцией. Этот поворот был обозначен термином“неоэволюционизм” и обозначает весь спектр теор. ориентации, связанных с изучением необходимых изменений в отношениях человека с окружением, имеющих форму развития.
Знак — материальный объект (артефакт), выступающий в коммуникативном или трансляционном процессе аналогом другого объекта (предмета, свойства, явления, понятия, действия), замещающий его. 3. является осн. средством культуры, с его помощью осуществляется фиксация и оценка индивидуальной и общезначимой информации о человеке и мире в культурных текстах, общение индивидов и социальных групп между собой, совместное целедостижение. 3. тесно связан с такими более сложными формами фиксации культурно-значимой информации, как символ, худож. образ, культурный код. Изучением 3. и знаковых систем занимается семиотика.Объект, заместителем к-рого выступает 3., называется его денотатом — 3. является именем этого объекта. Информация, к-рую сообщает 3., является его значением (содержанием, смыслом). Однако содержание 3. далеко не всегда исчерпывается именованием денотата: 3., т.о., выступает аналогом не только к.-л. объекта, но и общепринятого представления об этом объекте или классе объектов, он может вообще не иметь предметного аналога, выражая абстрактное понятие или объект, в действительности не существующий (“единорог”). Но содержание 3. не исчерпывается и этим: в процессе его функционирования в человеч. общении 3. может получать дополнит. значения (коннотации), зачастую весьма объемные и отвлеченные (так слово “красный”, означает не только цвет, но и опр. полит, принадлежность и т.д.), носящие ассоциативный характер и локализующиеся в самых разных культурных общностях (этнич., проф., семейных и др.). Помимо предметного и смыслового 3. может иметь также экспрессивное значение — выражать при употреблении опр. чувства, эмоции, настроения.3. могут быть системными (т.е. быть элементом к.-л. знаковой системы, языка культуры) и несистемными (неязыковыми или единичными). Среди последних, как правило, выделяют символы, 3.-копии (репродукции обозначаемых объектов, сюда можно отнести и знаковое поведение — имитацию), 3.-признаки (связанные с денотатом как с причиной — симптомы, приметы). Деление 3. на системные и несистемные достаточно условно, поскольку одни и те же 3. могут использоваться и как системные, и как единичные (так литера А обозначает соответствующий звук в алфавите, но может обозначать и автобусную остановку). Системные (языковые) 3., как правило, подразделяются аналогично знаковым системам в соответствии с формой 3. (вербальные, жестовые, иконич., графич., образные). Достаточно условно выделяются также 3. естественных (вербальных языков общения) и искусственных (созданных человеком кодовых систем) языков. Применение языковых 3., в отличие от несистемных, обусловлено не только коммуникативным контекстом, но и принятыми в данных языках явными или неявными синтаксич. и семантич. правилами. При этом знаковые системы также могут находиться в тесной взаимосвязи и взаимообусловленности (так, алфавит и азбука Морзе одинаково предназначены для фиксации 3. (звуков) вербального языка, при этом азбука Морзе может записываться с помощью литер, передаваться световыми и звуковыми сигналами и т.д.).
Артефа́кт все, что сделано (придумано) человеком и считается им (или другими людьми) имеющим смысл АРТЕФАКТ (от лат. — искусственно сделанный) — в обычном понимании любой искусственно созданный объект; в культурологию это понятие пришло из археологии, где использовалось для различия естеств. и искусств. объектов.
В поел. время, в связи с повышенным интересом к проблеме разделяемых представлений как культурных объектов, понятие А. стало разрабатываться более активно. Нек-рые культурологи понимают под А.любое искусств, образование, как физическое, так и идеационное, созданное для функционирования в специали-зир. сферах культур и системах. А. выделяют как элементарную единицу искусств, мира, что тем более актуально, т.к. до сих пор не существует “теории искусств. объекта”. В этом случае А. позволяет увидеть с единой т.зр. разл. объекты культуры как “сделанные” целостности (напр., инсталяции); проследить их порождение, существование и разрушение, их объединение в определенные функциональные и символич. паттерны и формы, целостные культурные контексты, семантич. поля.
А. имеет три осн. составляющих его элемента: психоаналитич. (устанавливает связь между А. и антропол. побуждением), структурный (выявляет коммуникативно-функциональную доминанту) и герменевтический (определяет горизонты понимания и интерпретации).
А. функционирует в среде культурно-семантич. поля (напр., лит-ры), к-рое конституирует А. и определяет его материальный носитель. А. полисемантичен и поэтому представляет собой абстрактный носитель культурной семантики, проявляющейся по-разному в разл. контекстах использования (напр., транскультурный образ Дон Кихота).
К осн. модальностям существования А. можно отнести: материальную (форма объективации искусственного объекта), функциональную (сумма модификаций при его использовании); семантическую (его значения, смыслы, ценность в контекстах социокультурной коммуникации). АРТЕФАКТ КУЛЬТУРНЫЙ - интерпретативное воплощение к.-л. формы культурной в конкр. материальном продукте, поведенческом акте, социальной структуре, информ. сообщении или оценочном суждении. Всякая культурная форма как образец решения задачи по удовлетворению к.-л. групповой или индивидуальной потребности (интереса) людей может быть реализована во множестве А.к., представляющих собой практич. акции и их материализованные результаты (продукты), в т.ч. интеллектуальные, образные и т.п. по удовлетворению соответствующей потребности.Существует особый тип культурных форм, называемых авторскими произведениями (худож., филос., научного и иного творч. характера), к-рые не предназначены для непосредственного вариативного воспроизводства, по крайней мере, в материальных аналогах. В таком случае А.к. подобной формы является само это произведение в его уникальном единственном экземпляре или тираж его тождественного оригиналу технич. репродуцирования. В опр. смысле к категории А.к. произведения могут быть отнесены цитаты, плагиат и иные виды сюжетного и смыслового заимствования, ремейки, инсценировки и экранизации лит. текстов (в принципе любое постановочное действие является А.к. его лит. основы), исполнение муз. и иных произведений, иллюстрации к лит., религ., истор. и иным сюжетам и т.п.Наиболее специфич. характеристикой А.к. является то, что он представляет собой прежде всего продукт индивидуальноговосприятия исходной культурной формы, а отсюда уже — частный случай ее субъективной интерпретации. В наиболее чистом виде подобные А.к. воплощаются в исслед., филос., критич., информ. и иных текстах генерализующего плана, создаваемых специалистами, или же в личных суждениях о данном культурном феномене частных лиц. Символико-смысловая изменчивость подобных А.к, отличается наибольшей динамикой (изменение обществ, вкусов, моды и т.п.). Но и в случае непосредственного материального воспроизводства культурной формы (за исключением механич. тиражирования) в каждом таком случае речь идет о ее субъективной реинтерпретации в данном А.к. В конечном счете интерпретативный А.к. и есть осн. форма существования культурных феноменов. Срок жизни всякой культурной формы, т.е. период сохранения ее социальной актуальности, исчисляется длительностью ее продолжающихся интерпретаций в процессе воспроизводства, восприятия, описания, оценки и т.п. в качестве А.к.
ПРОПП Владимир Яковлевич В соответствии со своим планом историко-типол. изучения фольклорной волшебной сказки П. в 1928 опубликовал “Морфологию сказки” (структурно-функциональное описание сказочного сюжета), а в 1946 — работу “Истор. корни волшебной сказки” (о генетической связи сказки с этногр. действительностью, об обряде инициации как основе объяснения сюжетной схемы волшебной сказки). Работа “Морфология сказки” занимает особое место в наследии П., выводя его за пределы собственно фольклорных исследований на стезю методол. открытий, существенных для всей гуманитарной науки 20 в. Подвергая членению сюжеты волшебных сказок, выбранных по указателю сюжетов Аарне-Томпсона, П. обнаруживает, что составляющие их мотивы не могут соединяться произвольно, но должны быть обобщены в ограниченное число действий-функций, приписываемых ограниченному же числу персонажей, и расположены в опр. порядке.
Открытие П. состоит в том, то, во-первых, функциональный анализ (определение функционального значения элементов сюжета) убедительно и очевидно показывает присущую данному типу текстов инвариантную структуру сюжета, во-вторых, позволяет в связи с этим предположить, что именно структурные соотношения (инвариантный аспект формы, композиция функциональных элементов) являются наиболее значит, факторами, определяющими специфику данного явления (культурной формы в общем случае, жанра повествоват. фольклора в данном случае). Следовательно, именно структурные соотношения представляют собой важнейший материал для прояснения смысла этой специфики. Работа П. в отличие от предыдущих вариантов анализа волшебной сказки представлялась исчерпывающей, т.е. показывала принципиально ограниченный набор элементов и правил их действия (, делая его анализ системным и уподобленным лингвистич. анализу как ведущему методу в пределах системно-семиотич. подхода в целом.
Т.о., эта работа, к-рая оказалась первым успешным и убедительным образцом конкр. структурно-функционального анализа, не могла не оказать большого влияния на его дальнейшее развитие. Однако именно поэтому адекватная оценка ее значения требовала складывания соответствующих историко-культурных обстоятельств.
Гипертекст - текст, устроенный таким образом, что он превращается в систему, иерархию текстов, одновременно составляя единство и множество текстов. Простейший пример Г. - это любой словарь или энциклопедия, где каждая статья имеет отсылки к другим статьям этого же словаря. В результате читать такой текст можно по-разному: от одной статьи к другой, по мере надобности, игнорируя гипертекстовые отсылки; читать статьи подряд, справляясь с отсылками; наконец, пуститься в гипертекстовое плавание, то есть от одной отсылки переходить к другой. Г. - это нелинейный лабиринт, своеобразная картина мира, и выйти из него, войдя один раз, труднее, чем может показаться на первый взгляд.
ДЕНОТАТ (от лат. denotatus — обозначенный), предметное значение имени (знака), т. е. то, что называется этим именем, представителем чего оно является в языке (напр., денотат имени «Утренняя звезда» — планета Венера).
Гипотеза Сепира-Уорфа (гипотеза лингвистической относительности) - разработанная в 30-х годах ХХ века концепция, согласно которой структура языка определяет мышление и способ познания реальности. Возникла в этнолингвистике США под влиянием трудов Э. Сепира и Б. Л. Уорфа. В соответствии с их представлениями, язык и образ мышления народа взаимосвязаны. Овладевая языком, его носитель усваивает и определенное отношение к миру и видит его под углом зрения, "навязанным" структурами языка, принимает картину мира, отраженную в родном языке.
Децентрация
Европоцентри́зм культурфилософская и мировоззренческая установка, согласно к-рои Европа с присущим ей духовным укладом является центром мировой культуры и цивилизации. Уже в Др. Греции разграничение Востока и Запада стало формой противоположности варвара и эллина, “дикости” и “цивилизованности”. Такое деление имело отчетливо выраженную ценностную окраску: варварское начало решительно отвергалось во имя эллинского, что сформировалось со временем в одну из традиций, унаследованных социальной практикой и духовной жизнью послеантичной Европы. Возвеличение Запада прослеживается в европ. сознании на протяжении столетий. Крестовые походы и путешествия, Великие геогр. открытия, захват новооткрытых земель и жестокие колониальные войны — все это, в конечном счете, воплощенные в реальных истор. деяниях проявления европоцентрист. точки зрения. Согласно ей, Европа, Запад с их истор. укладом, политикой, религией, культурой, искусством представляют собой единств, и безоговорочную ценность, противостоящую “неправильности” и “неразвитости” вост. мира. Они, в частности, нашли опору в разработке М. Вебером принципа рациональности, осн. принципа в его философии истории. Именно М. Вебер наиболее последовательно рассматривал рациональность как истор. судьбу европ. цивилизации. Он пытался объяснить, почему формальный разум науки и рим. права превратился в жизненную установку целой эпохи, целой цивилизации. Постепенное “расколдование” мира, вытеснение из мышления, из обществ. сознания магических элементов, с одной стороны, а с др. — все большее постижение последовательности и постоянства явлений, — вот те идеи, которые берут у Вебера совр. философы, осмысливающие феномен Е.
Деррида, Жак основатель деконструктивизма.
Деррида — один из наиболее авторитетных философов постмодерна. Пользовался огромной популярностью в США. Основной тезис: Мир есть текст. Критиковал европейскую традицию логоцентризма. Настаивал на необходимости практики деконструкции, в процессе которой выясняется, что текст - это случайный набор цитат-. Ввёл в философский и даже газетный язык ряд важных понятий, таких как деконструкция, письмо, дифферанс, след . Написал около восьмидесяти книг и более тысячи статей, интервью и т. п.
Критическое рассмотрение философии у Деррида происходит в рамках «грамматологии» и основывается на представлении о произвольности знака, о незначащей букве, которая является только следом знака. Значение понимается как своего рода сеть таких следов, и язык превращается в нечто лишенное основания. Для Деррида знак и его референт, какими бы они ни были, несинхронны: знак всегда запаздывает в своей фиксации жизни в мире, и любая знаковая система – это произвольно конструируемое посредующее звено, не имеющее объективной связи с референтом, не выражающее присутствия референта. Таким образом, человеку доступна только бесконечная игра знаков, закрывающая собой Бытие, которое есть принципиально несказанное, несказываемое.
Изобретенный Деррида термин «логоцентризм» относится к присущей платонической традиции уверенности в том, что изустное слово имеет неизмеримо большее значение, чем написанное. Эта идея, оказавшая влияние на всю западную философию, подразумевала, что присутствие говорящего в логосе, или слове, наполняет последнее особым смыслом, в то время как слово письменного текста обесценено «отсутствием» автора.В его рамках филос. и лит. языки взаимопроницаемы, открыты друг другу, их скрещивание образует метаязык деконструкции. Его применение размывает традиц. бинарные расчленения языка и речи, речи и письма, означаемого и означающего, текста и контекста, диахронии и синхронии, натуры и культуры, мужского и женского и т.д. Однако исчезновение антиномичности, иерархичности порождает не хаос, но новую конфигурацию философско-эстетич. поля, чьей доминантой становится присутствие отсутствия, открытый контекст, стимулирующий игру цитатами, постмодернистские смысловые и пространственно-временные смещения. Оригинальность научной позиции Д. состоит в объединении предметных полей теории культуры и лингвистики.
ИНСТАЛЛЯЦИЯ(— установка),прием художественной экспозиции, благодаря которому произведение или их совокупность активно распространяется в пространстве, уподобляясь развитой сценической конструкции, занимающей целые залы. Является чисто техническим принципом экспозиции, в отличие от инвайронмента, представляющего собой уже особый вид искусства.
Интертекст- вид и способ построения художественного текста на основе цитат и отсылок к другим текстам
Коннота́ция (позднелатинское connotatio, от лат. con (cum) — вместе и noto — отмечаю, обозначаю) — сопутствующее значение языковой единицы.Коннотация включает дополнительные семантические или стилистические элементы, устойчиво связанные с основными значением в сознании носителей языка.[2] Коннотация предназначена для выражения эмоциональных или оценочных оттенков высказывания и отображает культурные традиции общества. Коннотации представляют собой разновидность прагматической информации, отражающая не сами предметы и явления, а определённое отношение к ним.[1]Понятие коннотация используется в различных гуманитарных науках, но первоначально оно появилось в логике. К. Бюлер в понятие коннотации включил элемент грамматического значения слова, который предсказывает появление в тексте другого слова (например, предлог предсказывает существительное в определённом падеже).[2]
Примеры коннотаций
слово «метель», обозначающее сильный ветер со снегом, может служить коннотацией в следующих сочетаниях: «пух кружился метелью», «метель огненных искр взвилась в небо»;
слово «лиса» имеет коннотации «хитрость», «коварство»; «петух» — «задиристость»;
В разных языках коннотации одного слова могут быть одинаковыми (например, слово «лиса» во многих европейских языках), различными или даже противоположными (например, коннотация слова «слон» в русском языке — «неуклюжесть», в санскрите — «грациозность»).[1]
Концептуализм — последнее по времени возникновения (60-80-е гг.) крупное движение авангарда. Один из его основателей Дж. Кошут в своей программной статье “Искусство после философии” (1969) назвал К. “пост-филос. деятельностью”, выражая тем самым суть К. как некоего культурного феномена, пришедшего на смену традиц. искусству и философии, К. претендовал на роль феномена культуры, синтезирующего в себе науку (в первую очередь гуманитарные науки — эстетику, искусствознание, лингвистику, но также и математику), философию и собственно искусство в его новом понимании (арт-деятельность, артефакт). На первый план в К. выдвигается концепт — формально-логич. идея вещи, явления, произведения искусства, его вербализуемая концепция, документально изложенный проект. Суть арт-деятельности усматривается К. не в выражении или изображении идеи (как в традиц. искусствах), а в самой “идее”, в ее конкр. презентации, прежде всего, в форме словесного текста, а также сопровождающих его документальных материалов типа кино-, видео-, фонозаписей. Сам артефакт в виде картины, объекта, инсталляции, перформанса или любой иной акции является приложением к документальному описанию. Главное в К. — именно документальная фиксация концепта; его реализация (или варианты реализации) желательна, но не обязательна. Акцент в визуальных искусствах т.о. переносится из чисто визуальной сферы в концептуально-визуальную, , т.е. с конкретно-чувств. восприятия на интеллектуальное осмысление. В сфере визуальных искусств гл. роль начинает играть обычный язык человеч. коммуникации. Классич. образцом К. является композиция Дж. Кошута из Музея совр. искусства в Нью-Йорке “Один и три стула” (1965), представляющая собой три “ипостаси” стула: сам реально стоящий у стены стул, его фотографию и словесное описание стула из Энциклопедии, словаря. К., т.о., принципиально меняет установку на восприятие искусства. При этом концептуалисты достаточно регулярно играют на предельно тривиальных, банальных, общеизвестных в обыденном контексте “концепциях” и “идеях”, вынося их из этого контекста в заново созданное концептуальное пространство функционирования (в музейную среду, напр.). Контекст играет в К., может быть, даже большую роль, чем сам артефакт. Большинство произведений К. рассчитано только на единоразовую презентацию (или актуализацию в поле культуры); они не претендуют на вечность, на непреходящую значимость, ибо принципиально не создают к.-л. объективно существующих ценностей. Как, напр., проведенная К. Ольденбургом акция по вырыванию специально нанятыми могильщиками большой прямоугольной ямы в парке у Метрополитен-музея и последующим засыпанием ее; или похороны С. Ле Виттом металлич. куба в Нидерландах. Акции тщательно документировались в фотографиях. В историю (в музей) должен войти не сам артефакт, а его “идея”, зафиксированная в соответствующей документации и отражающая не столько произведение, сколько его функционирование в ситуации презентации или акции; жест, произведенный им в момент его актуализации. К., с одной стороны, выдвигает на первый план логически продуманную и прописанную концепцию, просчитанный до мелких деталей проект; с другой же, — его артефакты, перформансы, жесты пронизаны алогизмом, парадоксальностью, абсурдом.
Культурная идентификация и самоидентификация
Культурная коммуникация