Статей анализируютъ причины войнъ;

11 — посвящены изобличенію шовинизма и

проповѣди пацифизма;

Затрагиваютъ роль войны въ общемъ

ходѣ соціальной жизни;

4 — стремятся разрѣшить вопросъ, какъ из-

бѣжать войны;

21) « Sociologie de la guerre et de la paix ». Lee annales de l'Institut International de Sociologie. Tome XVI. Ed. Marcel Giard. Parie, 1932.

Одна только статья, подъ заглавіемъ «Ритмъ войнъ» пытается приступить къ изученію самой войны; но эта статья занимаетъ всего одну страницу изъ 315 страницъ Сборника.

Вотъ почему, изученіе разсматриваемаго здѣсь Сборника приводить къ слѣдующимъ выводамъ: 1) Ненаучное отношеніе къ войнѣ среди представителей соціологической науки еще не изжито и продолжаетъ мѣшать многимъ изъ нихъ послѣдовать примѣру тружениковъ медицинской науки, которые не останавливаются на разсужденіяхъ о вредѣ чумы или туберкулеза, а энергично изучаютъ существо этихъ болѣзней. Какой степени достигаетъ это ненаучное отношеніе, иллюстрируется заявленіемъ члена конгресса г-номъ Модюи при обсужденіи доклада другого члена г-на Америго Наміасъ. «Если война», заявилъ г-нъ Модюи, «неразрывно связана съ психикой народовъ и является фатальной неизбѣжностью, то нужно признать, что наши соціологическія собранія практически совершенно не нужны и намъ остается одно: уѣхать съ Конгресса, сохранивъ лишь пріятное воспоминаніе объ оказанномъ намъ Женевой любезномъ гостепріимствѣ»²².

Характерна въ разематриваемомъ отношеніи и первая статья сборника составленная ВицеПредсѣдателемъ Международнаго Соціологиче-

См. стр. 143 Сборника.

скаго Института профессоромъ Дгопра^м : Этастатья являлась руководящей для всѣхъ работъ Конгресса. На 72 страницахъ мелка-го шрифта профессоръ Дюпра разсматриваетъ степень шовинизма присущую, по его мнѣнію, различнымъ соціальнымъ группировкам!». Читая эту статью невольно въ голову приходить мысль о химикѣ, пожелавшемъ узнать составъ воды и который, вмѣсто того чтобы прямо приступить къ ея анализу, написалъ бы длинный трактатъ о мокрыхъ и сухихъ предметахъ.

Второй выводъ, который можно сдѣлать изъ ознакомленія съ работами Х-го Международнаго Соціологическаго Конгресса — это то, что тѣ изъ соціологовъ, которые стремятся къ научному пониманію войны, направляютъ все свое вниманіе на изученіе причинъ вызывающихъ войны и на той роли, которую эти послѣднія играютъ въ общемъ ходѣ соціальной жизни; они не начинаютъ съ главнаго: съ изученія самой войны, какъ явленія соціальной жизни.

Х-й международный Соіііологическій Конгрессъ наглядно показалъ, что даже пережитая въ 1914-1918 г. г. міровая война, хотя и возбудила болѣе внимательное отношеніе соціологовъ къ войнѣ, все таки, оказалась безсильной пробить брешь въ сложившейся рутинѣ. Для того

23) Заглавіе этой статьи: «Les structurée sociales et la guerre. Mémoire introductif».

же, чтобы увидѣть въ чемъ заключается это рутинное отношеніе къ войнѣ я отсылаю читателя къ замѣчательному труду профессора Гарвардскаго Университета П. Сорокина, напечатанному въ 1928 г. и представляющему собой наиболѣе полный и яркій обзоръ соціологическихъ теорій. Я предлагаю взять главу озаглавленную «соціологическое объясненіе борьбы за существованіе и соціологія войны». Вотъ подзаголовки этой крайне обстоятельно составленной главы:

1) Общая характеристика этой отрасли соціологіи. 2) Неопредѣленность понятія «борьбы за существованіе» въ біологической и соціологнческой литературѣ. 3) Виды «борьбы за существованіе» и ихъ эволкшія въ исторіи человѣчества. Критика. 4) Соціальная роль и послѣдствія войны и борьбы: а) сошальный отборъ, производимый войной; б) воздѣйствіе войны въ области физіологіи населенія; в) вліяніе войны въ области демографіи; г) вліяніе войны на экономическую жизнь; д) война, какъ средство упроченія соціальной солидарности и мира; е) моральныя послѣдствія войны; ж) вліяніе войны на политическую жизнь страны; з) война, революція и реформы; и) война и «внутренняя социальная подвижность» общества; к) война и из-

24) « Contemporary Sociological Theories » by Pitirim Sorokin. Publishers Harpers and Brothers. New-York and London. 1928.

мѣненія въ общественныхъ мнѣніяхъ, настроеніяхъ и поведеніи; л) вліяніе войны на Науку и Искусство. 5) Факторы (вызывающіе) войну. 6) Общее заключеніе о біологической соціологіи.

Одного только чтенія вышеприведеннаго оглавленія достаточно чтобы убѣдиться въ томъ, что поле соціологическаго изслѣдованія ограничивалось изученіемъ: а) роли которую играетъ война віъ жизни чіеловѣчества, б) вліянія, шторое она оказываетъ на различныя стороны этой жизни, в) причинъ, которыя вызываютъ войну и г) послѣдствій, которыя она вызываетъ.

Чтеніе самыхъ соціологическихъ трактатовъ можетъ лишь подтвердить сдѣланные только что нами выводы — соціологи подходятъ со всѣхъ сторонъ къ войнѣ, стремятся изучить всѣ явленія, которыя ей предшествуютъ, ее окружаютъ и за ней елѣдуютъ, но не изучаютъ только одного — самое войну. А, между тѣмъ, безъ изученія процессовъ составляющихъ самую войну, нельзя объективно понять тѣ явленія, которыя происходятъ на ея периферіи.

Несомнѣнно, что въ подобномъ, печальномъ, съ научной точки зрѣнія, явленіи, сказалась взаимная отчужденность науки общей и науки военной. Какъ я говорилъ уже выше, эта отчужденность толкала военныхъ ученыхъ всецѣло въ область изученія «способовъ веденія войны»; въ области Общей Науки, это сказалось въ ея от-

рывѣ отъ реальностей жизни, вслѣдствіе че/го, до сей поры самая война остается для соціологіи «La Grande Inconnue».

6. — Предѣлъ возможности развитія соціологіи войны.

Признавъ возможность и необходимость существованія соціологіи войны, уяснимъ теперь тѣ рамки, въ которыхъ возможно ея существовате; сложность изслѣдуемаго объекта не можетъ на этомъ не отразиться. Ясное пониманіе того, что можетъ дать такая наука позволитъ откинуть сразу излишнія или скороспѣлыя требованія.

Всякая наука переживаетъ три фазиса развитія: *

1) Сборъ матеріаловъ,

2) Систематизація, выработка методовъ и изслѣдованіе,

3) Предсказанія.

Понятно, что послѣдней стадіи наука достигаетъ только при самомъ полномъ развитіи. Степень возможности достигнуть послѣдней стадіи въ разныхъ наукахъ различна. Чѣмъ сложнѣе и многочисленнѣе элементы, составляющіе изслѣдуемыя явленія, тѣмъ болѣе привходящихъ данныхъ нужно знать для того, чтобы построить точное предсказаніе. Наука о войнѣ, какъ и всѣ науки общественныя, имѣетъ дѣло съ явленіями безконечно сложными, какъ по количеству

входящихъ элементовъ, такъ и по качеству ихь. Въ силу этого, всѣ общественныя науки сильно отстали въ своемъ развитіи сравнительно съ прочими областями человѣческаго знанія и въ этомъ отношеніи занимаютъ среди наукъ послѣднее мѣсто. Уже это одно показываетъ, что наука о войнѣ на многіе предъявляемые вопросы не будетъ еще въ состояніи отвѣтить. Но, кромѣ того, сложность изслѣдуемаго объекта вынуждаетъ признать еще одно ограниченіе. Наука объ обществѣ ( и о войнѣ) никогда не достигнетъ той же степени развитія и точности, какъ науки болѣе простыя, напримѣръ — математика. Сложность изучаемыхъ явленій столь велика, что никогда не будетъ возможности разложить данное явленіе на всѣ составляющіе его элементы, что необходимо для безусловно точнаго предсказанія, дабы осталось неизвѣстнымъ только искомое слѣдствіе; вслѣдствіе сложности явленій неизвѣстное останется и въ причинахъ, а въ такомъ случаѣ даже математика даетъ цѣлый рядъ рѣшеній (неопредѣленное уравненіе). Поэтому, даже при совершенномъ своемъ развитіи, наука изучающая войну, достигнетъ послѣдней. стадіи только условно, и болѣе чѣмъ какая другая наука останется по преимуществу въ области изслѣдованія.

«Нѣтъ надежды на то» пишетъ Д. С. Милль²⁵,

Логика, стр. 708 и 709.

«чтобы законы общественныхъ явленій (хотя бы мы знали ихъ столь же достовѣрно и полно какъ законы астрономіи) позволили намъ за тысячи лѣтъ впередъ предсказывать исторію общества, какъ мы предсказываемъ исторію небесныхъ явленій. Но эта разница въ достовѣрности обуславливается не самыми законами, a тѣми данными, къ которымъ приходится ихъ прилагать. Причины астрономическихъ явленій немногочисленны и измѣняются мало, да и то по извѣстнымъ намъ законамъ; мы можемъ установить, каковы онѣ теперь, а отсюда опредѣлить и то, каковы онѣ будутъ въ любую эпоху отдаленнаго будущаго. Такимъ образомъ, въ астрономіи данныя столь же достовѣрны, какъ и самые законы. Напротивъ, условія, вліяющія на состояніе и развитіе общества, безчисленны и непрерывно изменяются, такъ что, хотя всѣ они измѣняются подъ вліяніемъ причинъ, a слѣдовательно и законовъ, однако, количество этихъ причинъ настолько велико, что не поддается нашимъ ограниченнымъ средствамъ вычисленія. Не говорю уже о томъ, что непреоборимую преграду для предварительнаго ихъ вычисленія создала бы неприложимость къ фактамъ этого рода точныхъ чиселъ — даже въ томъ случаѣ, если бы силы человѣческаго ума въ остальныхъ отношеніяхъ соответствовали такой задачѣ».

Рамки, въ которыхъ можетъ происходить развитіе науки о войнѣ, не могутъ быть шире тѣхъ,

которыя поставилъ Соціологіи итальянскій соціологъ Вильфредо Парету²⁶. Согласно послѣднему, соціологія есть наука «логиче^ко-эксШериментальная»; она можетъ основываться лишь на наблюденіи переживаемыхъ или описаніи уже пережитыхъ событій. Она не можетъ допустить общихъ спекулятивныхъ построеній, моральныхъ поученій и вообще всего того, что выходить изъ рамокъ изученія реальныхъ фактовъ. »Другими словами Соціологія не можетъ быть построена на основаніи принциповъ или общихъ идей, выведенныхъ «а пріори».

Въ такихъ ограниченныхъ рамкахъ Соціологія является, согласно Парету, лишь констатированіемъ однообразностей и взаимной зависимости фактовъ. Вслѣдствіе крайней сложности явленій соціальной жизни и въ то же время чрезвычайной многочисленности и измѣнчивости составляющихъ ихъ элементовъ, Соціологія никогда не сможетъ вывести абсолютно вѣрныхъ для всѣхъ частныхъ случаевъ общихъ положеній. Выводамъ соціологіи всегда будетъ присущъ характеръ лишь большей или меньшей вѣроятности.

Признаніе этого ограниченія рамокъ и для предлагаемой мною Соціологіи Войны ни въ коемъ случаѣ не противорѣчитъ законности и не-

26) «The Mind and Society», переводъ на англійскій языкъ съ итальянскаго. Изд. Haricourt, Brace and Co. New-Yerk. 1935.

обходимости ея скорѣйшаго созданія. Вышеприведенная мысль Парету о «констатированіи однообразности и взаимной зависимости фактовъ» можетъ быть формулирована въ болѣе старыхъ словахъ, а именно: «констатированіе существованія, сосуществованія, послѣдовательности и сходства явленій». Послѣднее же является задачей всякой науки, и потому ограниченія, указанныя Парету, должны быть приняты лишь какъ указанія на предѣлъ развитія Соціологіи Войны, а не какъ указанія на ненужность ея возникновенія.

7. — Необходимость для созданія соціологіи воины громадной коллективной работы.

Эта чрезвычайная сложность явленія войны заставляетъ произвести особенно большую работу по подготовкѣ матеріаловъ для соціологіи войны. Отсутствовавшее до сихъ поръ осознаніе въ широкихъ научныхъ кругахъ необходимости существованія такой особой отрасли изслѣдованія, привело къ такому плачевному положенію, при которомъ въ мірѣ не имѣется ни одного ученаго учрежденія, гдѣ была бы собрана вся литература, касающаяся этого предмета. Приведу примѣръ: въ Парижской Нашональной Библіотекѣ не имѣется полнаго числа томовъ классической ра-

боты профессора Берлинскаго университета •— Дельбрюка²⁷.

Если такъ обстоитъ дѣло съ однимъ изъ классическихъ трудовъ, которые въ области соціологіи войны не многочисленны, то насколько плачевнѣе та же картина въ отношеніи тѣхъ трудовъ меньшаго научнаго значенія, въ которыхъ соціологія войны тоже можетъ почерпнуть нужныя ей свѣдѣнія.

Я берусь доказать, что изъ десяти печатныхъ трудовъ, которые должны быть положены въ основаніе соціологическаго изученія войны, по крайней мѣрѣ три не будутъ находиться въ такихъ міровыхъ культурныхъ центрахъ, какъ — Британская библіотека въ Лондонѣ и «Конгрессъ Лайбрери» въ Вашингтонѣ. Въ такихъ же условіяхъ окажется изслѣдователь пожелавшій получить эти десять трудовъ изъ библіотеки любого военно-ученаго учрежденія.

Здѣсь нужно обратить вниманіе на то, что соціологія войны болѣе, чѣмъ какая либо другая наука, требуетъ использованія работъ всѣхъ національностей. Только въ рамкахъ интернаціональнаго изслѣдованія она сможетъ освободиться отъ тѣхъ легендъ и искаженій, которыя неизмѣнно сопутствуютъ всякому узко національному подходу къ изученію войны. Вотъ почему, я

27) Hans Delbrück : « Geschichte der Kriegskunst in Rahmen der politischen Geschichte ».

полагаю, что первымъ шагомъ къ созданію соціологіи войны, является сборъ спеціальной библіотеки, хотя бы при одномъ изъ научныхъ учреждена міра, въ которой были бы собраны съ исчерпывающей полнотой всѣ труды заключающіе въ себѣ свѣдѣнія, нужныя для разработки предлагаемой мною новой науки. Такая библіотека будетъ заключать въ себѣ большое количество томовъ, ибо, какъ я уже говорилъ выше, данныя необходимыя для соціологическаго изслѣдованія разбросаны по многочисленнымъ трудамъ теоріи военнаго искусства (науки о веденіи войны).

Разбросанность этихъ данныхъ подсказываетъ и первый этапъ работы. Данныя, вкрапленныя въ различные труды по наукѣ о веденіи войны, по Исторіи военной и общей, по соціологіи и наукамъ изучающимъ различный отрасли соціальной жизни, должны быть зарегистрированы и оцѣнены съ точки зрѣнія ихъ значенія для соціологіи войны. Эта классификація и подборъ необходимаго спеціальнаго матеріала вызоветъ широкое примѣненіе картотекъ.

Предлагаемая мною систематизация данныхъ нужныхъ для соціологіи войны, особенно необходима по той причинѣ, что новая наука требуетъ использованія источниковъ на всѣхъ языкахъ.

Нельзя думать, что ученый пожелавшій приступить къ соціологическому изслѣдованію войны, окажется въ состояніи одними своими уси-

ліями разобраться въ томъ первичномъ хаосѣ, въ которомъ находятся сейчасъ нужныя ему данныя. Необходимо чтобы другіе подготовили ему матеріалъ. Каменщикъ беретъ для постройки камни, подготовленные для него другими. Онъ не смогъ бы возвести зданіе, еслибъ ему пришлось самому идти въ горы чтобы наколоть камни, перевезти ихъ, разсортировать и сложить въ отдѣльныя кучи — плиты, бутовый камень, облицовку, щебень и т. п. Вотъ та предварительная работа, которая должна быть сдѣлана, а каменщикъ — строитель долженъ имѣть весь нужный ему матеріалъ уже находящимся подъ рукой.

Съ цѣлью обратить вниманіе ученаго міра на необходимость подобной громадной подготовительной работы, безъ которой война какъ явленіе соціальной жизни будетъ по прежнему пребывать соціологически не изученной, я и выступилъ со спеціальнымъ докладомъ на XII Международномъ Конгрессѣ по Соціологіи, собравшемся въ августѣ 1935 г. въ Брюсселѣ²⁸.

Указавъ на то, что такая работа непосильна для частной иниціативы отдѣльныхъ лицъ, я настаивалъ на томъ, что она можетъ быть поднята лишь

28) Самый докладъ состоялся 26-го августа. Полностью этотъ докладъ напечатанъ въ періодическомъ военно-научномъ журналѣ «Освѣдомитель». № 4, стр. 1-13. Изданіе «Русскаго военно-Научнаго Институтаэ въ Бѣлградѣ. 1937 г.

усиліями организованнаго ученаго коллектива. Свой докладъ я кончилъ слѣдующими словами:

«Вся эта громадная подготовительная работа требуетъ большихъ усилій и средствъ. Она требуетъ полной независимости, дабы быть свободной отъ воздѣйствія — не только шовинизма, но даже націонализма. Вотъ почему, полный успѣхъ предлагаемаго мной сошологическаго изученія войны, будетъ наиболѣе обезпеченъ учрежденіемъ особаго для такого изслѣдованія Интернаціональнаго Института».

«Я вполнѣ сознаю какія трудности сопряжены съ учрежденіемъ спеціальнаго научнаго института для сошологическаго научнаго изученія войны, однако, вѣрю, что человѣчество — рано или поздно, придетъ къ этому. Пока же я позволю себѣ высказать болѣе скромное пожеланіе — учрежденіе кафедры по «Соціологіи войны».

«Только съ учрежденіемъ этой кафедры, хотя бы въ одномъ изъ университетовъ имѣющихъ въ своемъ составѣ соціологическій факультетъ, можно считать, что будетъ произведенъ реальный починъ научнаго изученія войны, какъ явленія соціальной жизни человѣчества. Я не сомнѣваюсь, что такой починъ быстро найдетъ подражателей и тогда война не будетъ оставаться « La Grande Inconnue ».

Какъ и можно было ожидать, мое выступленіе осталось «гласомъ вопіющаго въ пустынѣ».

ГЛАВА Н.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВОЕННОЙ ИСТОРІИ.

1.— Обвиненіе рядовыхъ участниковъ Міровой войны, предъявленное къ Военной Исторіи.

«Человѣкъ всегда гордился войной», пишетъ Жанъ Нортонъ-Крю*. «Онъ пріукрашивалъ самый актъ сраженія. Красивыми красками онъ ри-

1) Жанъ Нортонъ Крю — французъ, бывшій до Міровой войны профессоромъ въ одномъ изъ Американскихъ университетовъ (Вилліамсъ Колледжъ въ Массачузетсѣ). Съ объявленіемъ войны сталъ солдатомъ французской пѣхоты, въ рядахъ которой сражался до начала 1917 года, послѣ чего былъ назначенъ французскимъ переводчикомъ въ Британскую армію. Ему принадлежитъ замѣчательный трудъ подъ заглавіемъ: « Témoins. — Essais d'analyse et de critique des souvenirs de combattants édités en français de 1915 à 1928». Ed. Etincelles Парижъ, 1929 годъ. — Стр. 1-3.

Намъ придется очень часто пользоваться этой книгой. Имѣется очень сокращенное изданіе того же труда въ видѣ брошюры подъ заглавіемъ: « Du témoignage». Ed. N.R.F.1930.

совалъ кавалерійскіе шоки и штыковыя атаки. Онъ надѣлялъ бойца сверхчеловѣческими чувствами: непобѣдимой храбростью, горячимъ желаніемъ борьбы — нетерпѣніемъ скорѣе дойти до рукопашной схватки, пренебреженіемъ къ ранамъ и къ смерти, радостью жертвовать своей жизнью, любовью къ славѣ. Тысячелѣтіями, подобныя представленія укрѣплялись въ сознаніи людей, которымъ не пришлось еще сражаться. Кто посмѣетъ сомнѣваться въ столь издавна установившемся представленіи, подтверждаемомъ разсказами, начиная съ самой зари Исторіи человѣчества. Вольтеръ усумнился, Руссо энергично возсталъ, но ХІХ-й вѣкъ какъ будто бы опровергъ этихъ двухъ скептнковъ. Въ итогѣ, несмотря на сомнѣнія, которыя уже возникали въ XVIII вѣкѣ, мы могли убѣдиться въ августѣ 1914 года, что указанное выше, традиціонное представленіе о боѣ, оказалось еще болѣе прочно внѣдреннымъ въ нѣкоторые умы, нежели раньше, и это, благодаря эпохѣ революціонныхъ и Наполеоновскихь войнъ у насъ, благодаря эпопеямъ Кениггреца и Седана — у нѣмцевъ»...

«Тогда думали, и теперь еще думаютъ, что знаютъ что такое война. Вѣрили, что явленія войны изображены въ описаніяхъ общей и военной Исторіи, а также въ стратегическихъ изслѣдованіяхгь войлъ древности, средневѣковья, новыхъ временъ и современной эпохи, столь же вѣрно, какъ это сдѣлано для прочить явленій соціаль-

êO

ной, политической и экономической жизни. Это — иллюзія устойчивая и при этомъ опасная. Военная исторія не достигла еще того научнаго уровня, на которомъ уже находятся другія отрасли исторической науки. Происходить это оттого, что матеріалъ, съ которымъ ей приходилось до сихъ поръ имѣть дѣло, заключаетъ въ себѣ слишкомъ много отклоненій отъ дѣйствительности, сдѣланныхъ составителями во имя патриотизма, славы, традиціи» ².

«Несомнѣнно, что описанія участниковъ всякаго политическаго событія также неточны, но при современныхъ научныхъ историческихъ методахъ можно въ широкой мѣрѣ выправить ихъ отклоненіе отъ действительности. Такое исправленіе возможно потому, что искаженіе лишь частичное и потому, что современный ученый стоить внѣ предразсудковъ подъ властью которыхъ находился составитель документа. Въ военной исторіи положеніе иное. Искаженіе реальности въ документахъ — полное, и это по традиціи восходящей, до истоковъ соціальной жизни, традиціи — которая продолжаетъ предъявлять еще

2) «Любопытно читать описанія боевыхъ столкновеній... Трудно * даже представить себѣ до какой степени и съ какою самоувѣрекностью искажается истина — я не говорю уже о тѣхъ искаженіяхъ, которыя производятся въ цѣляхъ поддержанія дисциплины, духа и потребностей политики». Арданъ дю Пикъ. Стр. 37.

теперь свои требованія историку въ ту самую минуту, когда онъ садится за выправленіе искаженій въ документахъ. Да и какъ можетъ онъ произвести исправленія документовъ, если искаженіе полное и если онъ самъ въ той же мѣрѣ склоненъ къ искаженно. Въ теченіе послѣдней сотни лѣтъ гражданская исторія много выиграла въ точности, благодаря примѣненію новыхъ методовъ съ одной стороны, и благодаря руководящей идеѣ, которую она кладетъ въ основу своихъ изслѣдованій. Новая историческая наука не довольствуется изученіемъ однихъ только офиціальныхъ документовъ и воспоминаній лицъ стоявшихъ на верхахъ соціальной лѣстницы; она приступила къ розыску возможно большаго количества такихъ документовъ, въ которыхъ излагаются мелкія подробности провинціальной жизни, а также такихъ, которыя исходятъ отъ свидѣтелей находящихся на низшихъ ступеняхъ служебной или соціальной лѣстницы. Руководящая идея состоитъ въ строжайшей научной незаинтересованности, которая формулирована въ девизѣ «Историческаго Журналах (Revue Historique) въ словахъ: «Ne quid falsi audeant, ne quid veri non audeant historia»³ (исторія никогда не должна говорить неправды, она не должна также и замалчивать правду). Военная исторія, которая не приняла еще — ни этихъ методовъ, ни