Античность: утопический инЖенеризм

В широком смысле идея рационального, социоинженерного преобразова­ния общества восходит к античности, а затем развивается деятелями Просве­щения. Знаменитые реформы социального устройства общества Ликурга, Со­лона, Нумы Помпилия, императора Августа относят сегодня к успешным слу­чаям применения социальной инженерии, т.е. методам рационального планирования культурной и социальной политики государства.

Античность ассоциируется у нас прежде всего с именами Платона, Арис­тотеля, Сократа, Демокрита, софистов. В этом ряду выделяется фигура Пла­тона, которого сегодня называют пионером социологической теории, первым социальным инженером. Наиболее полный анализ социоинженерной кон­цепции Платона дан в книге К. Поппера «Открытое общество и его враги»¹⁷.

Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1.

Платон был не только одним из первых и самых влиятельных социальных фи­лософов, он являлся социологом именно в том смысле, в каком понимали со­циологию Конт, Спенсер или Дюркгейм. Это означает, что разработанный им диалектический метод — метод интеллектуального и логического открытия истины — может успешно применяться к анализу общественной жизни. С его помощью Платон попытался открыть как законы развития общества, так и условия его сохранения и стабилизации. Его теория, определившая движение социальной мысли на многие века, представляла собой своеобразную смесь те­оретических спекуляций с тщательно подобранными и в большинстве своем достоверными эмпирическими фактами. С точки зрения истории социальной

инженерии в учении Платона нас будут интересовать именно теоретические рас­суждения, которые составляют содержа­ние его рационально-утопического пла­на построения идеального общества.

Когда учение Платона называют спе­кулятивным или идеалистическим, то подразумевают прежде всего его теорию познания, согласно которой идеи (неизменные формы вещей) предшествуют копиям, т.е. чувственным вещам, являясь начальным пунктом всех изменений текучего мира. Идея стола пред­шествует всему многообразию реальных столов, идея блага — всему мно­жеству благих поступков и т.д. Идеи неизменны и вечны, они первичны, а чувственные вещи изменчивы и преходящи, они вторичны. Идея — это сво­его рода идеальный план того, какой должна быть реальная вещь, план все­гда единственный и совершенный, а его реализации многочисленны, несо­вершенны и ошибочны. Изменчивый мир, сотрясаемый социальными рево­люциями, казался Платону нереальным. Напротив, мир идей, вечный и незыблемый представлялся ему единственно реальным и существующим.

Такова исходная посылка, которая предопределила характер и содержа­ние его учения. Понятие плана или программы (эйдос) с самого начала пред­полагает социоинженерную направленность платоновской мысли. В то же время определенная методологическая ориентация приводит Платона в ряды противников прогресса и социальных изменений. В «Законах», последнем из его знаменитых диалогов, говорится о том, что перемены во всем, включая уклад и характер жизни людей, пагубны. Таким образом, всякое изменение есть зло, и только покой есть благо. Из платоновской теории форм или идей логически вытекает закон универсально возрастающего процесса разложе­ния¹⁸: по мнению Платона, историческая тенденция вырождения изначально свойственна человеку и человеческому обществу. Под воздействием нрав­ственных, политических и социальных факторов лучшее постепенно превра­щается в худшее: безнравственные и трусливые мужчины вырождаются е женщин, несвободные люди (попав в плен к врагу) становятся рабами_: процветающие города в результате непросвещенного правления разрушаются. Остановить деградацию может лишь переустройство общества на основе ра­зумно составленного плана или программы.

Закону деградации подчиняется и развитие общества. В «Государстве» Платон описывает четыре основные вехи политического вырождения суще-

Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992- Т. 1. С. 69.

ствовавшего некогда идеального и са­мого совершенного государства. Первая ступенька падения — появление тимок-ратии, т.е. господства благородных во­инов. За ней идет олигархия — правле­ние богатых семейств, ее сменяет демок­ратия, следствием которой явились беззаконие и произвол. Последней, ве­хой деградации выступила тирания. Возвращение к идеальному государ­ству, существовавшему в Золотом веке, невозможно тем же постепенным пу­тем, каким происходило его разложе­ние. Оно возможно, следуя логике Платона, не реформистским, а револю­ционным путем — через радикальное переустройство «выродившегося» об­щества. Ведь между миром чувственно данных вещей (нынешним обществом) и миром неизменных идей (исходной формой общества) суще­ствует фундаментальная противоположность. А раз так, то для возвращения общества к правильной форме необходимы усилия социального инженера и политика, которые выполнили бы функцию врача, излечивающего организм от тяжелой болезни.

Описывая эволюционную последовательность смены периодов (форм конституционного упадка), Платон, по мнению К. Поппера, создал истори­ческую теорию общества, логике которой следовали в дальнейшем Руссо, Конт, Гегель, Милль и Маркс¹⁹. Различие между Платоном и его последова­телями заключалось в определении направленности эволюции. Платон вос­славлял прошлое, призывая человечество вернуться к Золотому веку, поэто­му его концепцию называют теорией регресса. Поздние историцисты при­зывали человечество к «светлому будущему» — их концепцию именуют теорией прогресса.

Раскрывая причины деградации, Платон пишет, что первое отступление от наилучшей или идеальной формы государства в сторону тимократии на­чалось внутри патриархального класса — честолюбие разъединяет сословие благородных воинов, в обществе появляется нестабильность. Подобное про­изошло в Спарте, военный строй которой олицетворяет у Платона идеал совершенного общества. Решающим фактором перехода от тимократии к олигархии выступают конкуренция и собственнические интересы: разбога­тевшие на военных походах богачи-тимократы озабочены сохранением на­грабленного. С этой целью они изменяют конституцию и законы, ограничи­вают доступ к власти тем, кто не обладает установленным имущественным цензом: государство держится на вооруженной силе и порабощении людей. Демократия же устанавливается в результате гражданской войны, победы бедняков над богатыми. Переход от демократии к тирании осуществляется народным вождем, умело использующим антагонизм бедных и богатых. Тирания у Платона — беззаконная власть одного.

В результате предпринятого анализа Платон открывает своеобразный со­циологический закон, который имеет фундаментальное значение и служит

Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1. С. 72.

ключом к пониманию механизма установления политического равновесия, т.е. возвращения к идеальному государству. Согласно закону, движущей си­лой исторических изменений и революций выступают классовая война и внутренний разлад правящей элиты. «Властьразрушается самими ее носите­лями», — заключает Платон в «Законах». Видимо, эту мысль он позаимство­вал у Гераклита, утверждающего, что борьба и распри являются не только дви­жущей, но и разлагающей силой истории.

Совершенное государство, идеал которого Платон рисует в ряде своих ди­алогов, должно быть стабильным и спокойным, лишенным классовой войны. Много позже и Маркс создаст проект идеального общества, в котором клас­совой войны удается избежать путем ликвидации классов вообще. Платон же, напротив, стремился к классовой гармонии при ужесточении классовых пе­регородок, наделении правящей элиты всевозможными привилегиями. В наи­лучшем государстве сохраняются три класса: правители, воины и работники. Единство правителей достигается путем правильного обучения, соответству­ющей психологической обработки и подавления эгоистических материальных интересов. Экономическое воздержание достигалось через отмену частной соб­ственности. Характерная деталь: коллективное владение распространялось только на правящий класс, а для низших слоев допускалось частное владение, а, следовательно, конкуренция и разобщенность. Женщины и дети находились в общем владении. Ни один правитель не должен был знать ни своих детей, ни своих родителей. Для того чтобы семейные обязанности не служили источ­ником разобщения, семью следовало уничтожить или расширить до размеров всего правящего класса, который у Платона включал не только правителей (бывших военачальников), но и воинов. В результате, пишет Платон в «Ти-мее», «каждый должен почитать каждого родным себе».

Коллективистская модель общества потребовалась Платону для обуздания экономических стихий. Он ограничивал их действие снизу (устранив бедность) и сверху (урезав богатство). В идеальном обществе материальные потребнос­ти сведены к разумному минимуму, который на самом деле служил оптиму­мом, поскольку гарантировал единство правящего класса. Другой гарантией выступал запрет на перемещение людей из одного класса в другой, а также запрет на вмешательство в чужие дела. По существу это означало установле­ние кастового строя подобного тому, который позже сложился в Индии.

Правящий класс (или сословие) должен превосходить всех других физи­ческим и духовным совершенством. Физическое совершенство достигалось двумя способами — гимнастическими упражнениями и инфантицидом (убийством физически слабых младенцев). Это — средство отбора, селекции правящего класса. Духовное совершенство достигалось воспитанием и обу­чением, в результате которых прививались особые сословные качества, фор­мировалась родословная и «чистота происхождения». Правителям предсто­яло изучать философию, музыку и литературу, которые, как не покажется странным, выполняли прежде всего политическую функцию: внушали мо­лодежи понятие о классовой дисциплине и классовых интересах, т.е. клас­совом превосходстве²⁰.

В совершенном государстве Платона царит единоначалие, военная муш­тра, подчинение личности коллективу, в сравнении с государством индивид

Поппер К. Открытое общество и его враги. М, 1992. Т. 1. С. 87.

есть «винтик». Требованиям военной дисциплины подчиняется и мирная жизнь граждан. «Самое главное здесь следующее, — пишет Платон, — никто никогда не должен оставаться без начальника — ни мужчины, ни женщины. Ни в серьезных занятиях, ни в играх никто не должен приучать себя действовать по собственному усмотрению: нет, всегда — и на войне и в мирное время — надо жить с постоянной оглядкой на начальника и следовать его указаниям. Даже в самых незначительных мелочах надо ими руководствоваться, например, по пер­вому его приказанию останавливаться на месте, идти вперед, приступать к упражнениям, умываться, питаться» («Законы», 942 а). Для государства выс­шее благо — целостность и стабильность, для индивида — усмирение амби­ций, знание своего места.

Заложенный в программе Платона подход к обществу К. Поппер называ­ет утопической инженерией²¹. Идеальное государство Платона могло возник­нуть лишь в результате широкомасштабного эксперимента, подразумеваю­щего радикальные мероприятия: уничтожение старых институтов и создание новых, массовые репрессии и карательные меры, введение централизован­ного правления, цензуры, инфантицида. Словом, для рационального плани­рования и крупномасштабной инженерии Платону потребовался социоло­гический анализ различных сторон общества.

Утопическая попытка достичь идеального государства, используя проект общества в целом, после Платона будет предприниматься многими мысли­телями. В учениях раннего христианства содержались проповеди общечело­веческого равенства и братства, призывы перестроить общество на принци­пах уравнительного коммунизма. В эпоху феодализма социально-утопичес­кие мотивы звучали в ересях вальденсов, катаров, беггардов, апостольских братьев, лоллардов, таборитов, анабаптистов. Вместо сословного строя пред­лагалось создать евангелический строй, в основе которого были небольшие самоуправляющие общины. Как и у Платона, средневековые утопии явля­лись регрессивными, так как они призывали вернуться назад — к раннему христианству.

Позже идеи утопической инженерии развивались такими мыслителями как Т. Мор, Т. Кампанелла, Ш. Фурье, Р. Оуэн, А. Сен-Симон. В первой по­ловине XIX в. в Америке предпринимались безуспешные опыты создания оуэнистских коммунистических утопий и фурьеристских ассоциаций (фа­ланг). В конце XX в. в США и Европе известны движения зеленых и лонго-маевцев: они покидали города и создавали на селе утопические коммуны. В XIX в. известны утопические социоинженерные проекты в производстве — к ним относятся различные проекты производительных ассоциаций (Л. Блан, К. Пеккер), ассоциаций эквивалентного товарообмена (Грей, Прудон) и другие.

По мнению некоторых ученых к течению утопического инженеризма сле­дует отнести теоретические проекты переустройства капиталистического об­щества К. Маркса и Ф. Энгельса, а также практический эксперимент пере­устройства российского общества, проведенный большевистской партией В.И.Ленина после 1917 г. В целом утопический коммунизм (или утопичес­кий социализм), начало которому было в какой-то мере положено Платоном, следует считать самым ярким проявлением социальной инженерии утопи-

²¹ Поппер К.Открытое общество и его враги. М., 1992. Т. 1. С. 199.

ческого толка. В утопическом социализме насчитывается множество течений и направлений: рабовладельческая, феодально-теократическая, мелкобур­жуазная, технократическая, анархическая, педагогическая, научно-техническая утопия и др. В зависимости от того, предлагался ли в них проект переустрой­ства всего общества, его части или отдельных институтов, все разновидности со­циальной инженерии утопического толка можно отнести к холистским²² либо парцеляристским²³.

Линия утопической инженерии, начатая Платоном, а завершенная Мар­ксом, в эпоху Просвещения сменилась линией частичной, или реформистс­кой инженерии, основанной на идеях прогресса. Представители этих направ­лений придерживались различных моделей общества — коммунистически-уравнительной (Платон, Маркс) и индустриально-эгалитаристской (А. Смит, О. Конт), а также различных способов их практического осуществления — революционного и реформистского. Эти типы социальной инженерии про­тивоположны по своему содержанию и целям. Между ними нет логической и исторической связи. Общим моментом для них является лишь то, что уто­пическая и реформистская модели составляют аспекты одного целого — соци­альной инженерии как интеллектуального течения.