История развития юридической статистики как науки

Первые научные высказывания в области юридической (мо­ральной, уголовной, судебной) статистики относятся к XVII— XVIII вв. Но лишь в первой половине XIX в. стала развиваться морально-статистическая теория. Ее родоначальники в России -А.Н. Радищев, во Франции — А. Герри, в Бельгии — А. Кетле.

Наибольшую известность в мире приобрели работы А.Кетле, которого обычно называют «отцом моральной статистики». Он действительно много сделал для развития не только общей тео­рии статистики, но и статистики преступности. С его именем связаны философия позитивизма, теория факторов в кримино­логии, которые вытекали из его статистических упражнений. Основные положения статистики преступности и других нега­тивных явлений изложены в книге «Sur L/homme et le developpement de ses facultes, ou essai de physique sociale» («О человеке и развитии его способностей, или опыт социальной физики») в 1835 г. «Во всем, что касается преступлений, — писал он, — одни и те же числа воспроизводятся с поразительным и не подлежа­щим сомнению постоянством... Это постоянство, с которым одни и те же преступления из года в год совершаются в том же самом порядке и влекут за собой в одинаковых размерах одни и те же наказания, есть один из излюбленнейших фактов, какие сообща­ет нам статистика уголовных судов... Печальное положение чело­веческого существования! Мы наперед можем вычислить, сколь­ко индивидуумов обагрит свои руки в крови себе подобных, сколь­ко будет подделывателей, сколько отравителей, почти так же, как можно вычислить количество рождений и смертей, которые должны иметь место». В более раннем труде «Расчет вероятных преступлений» (1829 г.) он, по свидетельству высоко чтившего его К. Маркса, с удивительной точностью предсказал не только число, но и различные роды преступлений, которые будут иметь место во Франции в 1830 г.

Отдавая дань уважения заслугам А. Кетле, нельзя забывать о приоритете наших отечественных ученых. Тридцатью годами рань­ше Кетле в работе «О законоположении» (1802 г.) А.Н. Радищев пришел к исключительно важным выводам о роли уголовной статистики. Он не просто констатировал печальные тенденции преступности, а предложил основные направления использова­ния статистических закономерностей в правотворческой работе. Радищев писал, что для разработки новых законов необходим полноценный статистический материал, правдиво освещающий преступность, ее причины, деятельность правосудия и другие правовые и экономические вопросы, что только на основании таких данных «можно почерпнуть мысли для будущего законо­положения».

Решение этого вопроса он видел в необходимой организации статистического наблюдения (т. е. учета и отчетности) за право­вым и экономическим положением России во всех губерниях и присутственных местах. Мыслитель полагал, что на основе «ведо­мостей о преступлениях уголовных» можно будет изучать преступность, ее причины, для чего предложил перечень сведений, которые необходимо собирать и которые до сих пор не потеряли актуальности. «Сим ведомости должны заключать в себе: 1) про­исшествие, как совершалось преступное дело; 2) какое было по­буждение или какая причина к совершению деяния; 3) какие употреблены были средства к обнаружению истины; 4) какие были доказательства, что преступление было совершено; 5) ка­ким законом руководствовались судьи в решении дела, т. е. то ли сие происшествие именно, которое в законе означено; 6) какое положено было преступнику наказание».

Ценность этих данных он видел в закономерностях их дина­мики по годам и распределении по видам преступлений, а также другим важным признакам. Поэтому он предлагал собирать и изу­чать уголовно-статистические данные за большой промежуток времени, так как «имея перед собой судопроисшествия разных годов и разных областей обширной России, ясно видно будет: какие побуждения к содеянному преступлению или начатой тяж­бе... Видя источники тяжбы и преступления ... тому и другому найти иногда возможно будет преграду».

Приоритет идей А.Н. Радищева очевиден. Он первым затро­нул сущность важнейших статистических методов: статистичес­кого наблюдения, сводки и группировки данных о преступнос­ти и их количественного и качественного анализов в целях зако­нотворчества и организации борьбы с преступностью. Анализи­руемая работа была представлена Радищевым в комиссию по выработке законов, куда его пригласил сам царь. Однако его идеи не были услышаны и реализованы. Их ценность неоспори­ма. Но к великому сожалению, в полной мере они остаются не реализованными до настоящего времени. Достаточно сказать, что в основе разработки УК РФ 1996 г. не было никакого специаль­ного статистического и криминологического анализов и про­гнозов.

Следом за работой Радищева академик Российской академии наук К.Герман произвел первое статистическое исследование «Изыскание о числе самоубийств и убийств в России за 1819 и 1820 гг.», с изложением которого он выступил на заседании ака­демии 17 декабря 1823 г., т. е. на семь—десять лет раньше выхода основных работ А. Кетле. Это исследование не только не было услышано, но было признано министром просвещения А.С. Шиш­ковым вредным и недопустимым к опубликованию. Оно обнаро­довано только в 1866 г. в Журнале министерства юстиции (т. XXX, ч. II). Так из-за российской бюрократии был утрачен приоритет отечественной науки. Но статистико-юрщщческие идеи тех лет не потеряли своей значимости до настоящего времени.

Так получилось, что юридическая статистика долгое время разрабатывалась под именем «моральная», в структуре которой основное место занимала уголовная статистика. Это связано не столько с особым интересом исследователей к делам крими­нальным, сколько с тем, что практический учет преступлений, самоубийств, пьянства и других форм отклоняющего поведения был поставлен гораздо лучше, чем иных правовых и юридичес­ких явлений.

Понятие моральной статистики впервые появилось в 1833 г. в работе французского статистика А. Герри «Исследования мораль­ной статистики во Франции». Предполагалось, что моральная статистика включает в себя статистические сведения о преступ­ности и иных явлениях, отражающих уровень морали в обще­стве. Хотя сведения о преступности и судимости составляли ос­новное ядро моральной статистики, она не была названа уго­ловно-правовой, криминальной или судебной.

Уголовно-статистическими исследованиями занимались не специалисты уголовного права, а философы, моралисты, мате­матики, астрономы и статистики, главным образом, позитивист­ской школы, для которых законы развития преступности, кото­рая учитывалась лучше всего, являлись серьезной иллюстраци­ей в научных обобщениях. Криминалисты сторонились статиситики. Они руководствовались нормативизмом господствовавшей тогда «классической школы уголовного права», которая исклю­чала эмпирику и изучение закономерностей развития преступ­ности, а рассматривала преступление как продукт свободной воли человека. По сравнению со средневековой ответственнос­тью за связь субъекта преступления с дьяволом, это было шагом вперед. Но в то же время теория свободной воли в своем перво­начальном варианте исключала детерминацию человеческого по­ведения, а следовательно, и не нуждалась в изучении социальных

закономерностей.

Определений моральной статистики было много. На Между­народном статистическом конгрессе в Гааге в 1857 г. Кетле на­считал 180 вариантов. Типичное определение тех лет: «Мораль­ная статистика занимается статистическим исследованием мас­совых явлений морального значения человеческой жизни». Од­нако сам круг показателей морального значения каждый автор понимал по-своему. Далеко не полный перечень разделов статис­тики, которые различные авторы относят к сфере «моральной», приводит А.А. Герцензон: преступления, наказания, браки, раз­воды, рождаемость, в частности, внебрачная, аборты, подки­дывание младенцев, венерические болезни, наркомания и ал­коголизм, перемена религии, сектантство, религиозные обряды, распространение филантропических обществ, проституция, тор­говля женщинами, продажа игральных карт, самоубийства, не­уважение к частной собственности и т. д. Один лишь неполный перечень возможных разделов моральной статистики показыва­ет, что абсолютное большинство их не имеет прямого отноше­ния к уголовно-правовой статистике, многие --к моральной. Именно поэтому споры о моральной статистике были долгими и не всегда продуктивными.

М.Н. Гернет, посвятивший проблеме моральной статистики многие работы и впервые (в 1918 г.) в России организовавший отдел моральной статистики в ЦСУ, пишет: «Рассмотрение тру­дов по моральной статистике показывает некоторое несоответ­ствие этой дисциплины вкладываемому в нее содержанию. Но термин "моральная статистика" настолько укрепился, что от него не отказываются». В другой своей работе, после подробного ана­лиза различных воззрений на моральную статистику, он заклю­чает: «Нам кажется, что если порывать с названием "моральная статистика", то следует заменить его не одним каким-нибудь дру­гим, а целым рядом названий, и говорить об "уголовной статис­тике", о "статистике самоубийств", о "статистике потребления алкоголя" и пр. Только в этом случае мы избегаем в названии расплывчатости, неопределенности и излишней, не отвечающей действительному содержанию широты или узости термина».

История распорядилась по-другому. В 1930-1990 гг. сведения о преступности, судимости и деятельности правоохранительных органов, а также другие показатели моральной статистики в СССР были засекречены, хотя сама работа по сбору данных, особенно уголовно-правовой статистики, никогда не прекраща­лась. Не прекращалось и преподавание судебной статистики (уго­ловно-правовой и частично гражданско-правовой) в юридичес­ких вузах. Юристы изучали статистику по учебникам А.А. Герцензона (издания 1935, 1937, 1939, 1948 гг.) и С.С. Остроумова (издания 1949, 1952, 1954, 1960, 1970, 1976 гг.). Все эти издания не были стереотипными. От издания к изданию они совершен­ствовались, углублялись и приспосабливались к актуальным по­требностям борьбы с преступностью. Военные юристы осваива­ли статистику по учебнику А.А. Герцензона «Военно-судебная статистика» (1946), а с началом изучения военной криминоло­гии военно-уголовная статистика стала преподаваться в виде самостоятельного раздела криминологии «Судебная статистика. Методика криминологических исследований».

В этот период, особенно с середины 60-х гг., когда была вос­становлена в правах криминология, не прекращалась и ис­следовательская работа по уголовной статистике, хотя она, как правило, была закрытой. В данной области трудились А.С. Шля­почников, Н.Н. Кондрашков, М.М. Бабаев, Ю.Д. Блувштейн и другие авторы. Особо широко статистические методы использовались в криминологических исследованиях Г.А. Аванесовым, А.А. Герцензоном, А.И.Долговой, К.Е. Игошевым, И.И. Карпе-цом, Н.Ф. Кузнецовой, В.Н. Кудрявцевым, Г.М. Миньковским, А.Б. Сахаровым, Н.А. Стручковым, П.Г. Танасевичем и многими другими криминологами. В эти годы широко разрабатывались ста­тистические методики анализа преступности.

В завершение краткого исторического обзора статистики, об­служивающей многогранную юридическую науку и практику, приведем слова С.С. Остроумова. «В дальнейшем, — писал он в учеб­нике последнего издания, — необходимо разработать новую дис­циплину Правовую или Юридическую статистику, состоящую из четырех разделов: а) уголовно-правовая статистика, б) гражданс­ко-правовая статистика, в) административно-правовая статисти­ка и г) статистика прокурорского надзора. Впоследствии правовая статистика войдет в состав моральной статистики, которая, поми­мо указанного, включит еще два раздела: статистику дисципли­нарных правонарушений и аморальных поступков».

Выводы являются важными и с ними можно было бы полно­стью согласиться, если назвать рассматриваемую научную и учеб­ную дисциплину «юридическая статистика» и дополнительно включить в нее в виде раздела криминологическую статистику, поскольку статистическое отслеживание криминологических по­казателей (преступности, ее причин, мер предупреждения) на­чалось в нашей стране еще в середине 60-х гг., и она фактически стала одной из актуальных проблем рассматриваемой дисципли­ны. Этому есть и теоретические обоснования.