Качественные данные Количественные данные

— отдельный человек, фотография символ, знак, запись беседы

— множество людей, вид таблицы, статистические формулы и т.д.

Рис. 4. Элементы качественных и количественных данных

¹ Tesch R. Qualitative Research Analysis Types and Software Tools. N.Y., Philadelphia, L.: The Falmer Press,1990. P. 95.

² Клюшкина О.Б. Построение теории на основе качественных данных: из истории развития методо­логического направления // Социологические исследования. 2000. № 10. С. 92—101.

Это могут быть мнения людей, которых он опрашивает, сведения из прото­кола проведенного им наблюдения, интервью или эксперимента, статисти­ческие данные и др. Важнейшая черта первичных данных: полученные лич­но ученым в ходе непосредственного контакта с объектом или объектами, они не подверглись еще никакой теоретической, идеологической, философской и прочей интерпретации. Они называются сырыми, поскольку никем и ни­как не откомментированны. При обработке данных социологического иссле­дования полученная статистическая информация представлена в виде мате­риалов первичного анализа(например, таблицы с распределением ответов опрошенных на вопросы анкет). В результате анализа информации появля­ются различные статистические документы, которые дают новые сведения по поставленным задачам исследования.

Сырые данные, прошедшие обработку и получившие интерпретацию, опубликованные в прессе или оставшиеся в архиве, меняют свой статус и пре­вращаются во вторичные данные. Вторичными данными следует называть ин­формацию, полученную другим исследователем и получившую теоретичес­кую интерпретацию. Вы не можете проверить их истинность, не можете убе­диться в их репрезентативности потому, что не имеете возможности опросить тех же самых людей в том же самом месте и в то же самое время. Даже если результаты проведенного вашим предшественником исследования только обработаны, но не получили комментария и пылятся в архиве, они все рав­но называются вторичными.

К ним применяется метод вторичного анализа— более углубленное изу­чение полученных данных с учетом новой исследовательской задачи или в связи с новыми данными. Социолог отказывается от проведения новых ис­следований, а использует уже накопленный материал. Наиболее доступным источником информации для вторичного анализа являются социологичес­кие публикации в журналах и газетах, в сборниках, монографиях и издани­ях различных центров.

Вторичным анализом надо считать также студенческие рефераты. Если для его подготовки вы используете учебники и монографии, где анализируются взгляды Дюркгейма и Вебера, но не сами произведения этих великих соци­ологов, то вы пользуетесь источником из вторых рук. Наряду с цитатами из произведений автор учебника или монографии дает собственные оценки и комментарии. Приводя их, студент соглашается с чужими интерпретация­ми как со своими собственными. Он не заглядывает в первоисточник, что­бы самостоятельно оценить его, а полагается во всем на мнение специалис­та. А вот как назвать реферат, «скачанный» из Интернета и выданный за свой собственный — третичным анализом?

Не всякие данные составляют информацию. Данные — это совокупность не связанных между собой фактов. Данные могут быть превращены в инфор­мацию путем анализа, выявления связей, вычленения наиболее важных фак­тов, их синтеза. В информации больше ценности, чем в данных; информа­ция — это данные, трансформированные в значимую форму для целесообразного использования. В свою очередь, информационные блоки путем обработки могут быть превращены в целостный корпус знания.

Знание — это не только и не столько информация, полученная вами из внешнего источника (а бывает ли внутренний источник информации?). Зна­ние — это усвоенная в сознании человека информация.

Предположим, студент готовится к сессии. Как правило, нужный учеб­ник читается не загодя, а накануне. За 24 ч надо усвоить 400 страниц. Време­ни в обрез, информация буквально запихивается, кое-как складируется и

приносится в аудиторию. Студент берет билет — это сигнал, побуждающий вспомнить нужную информацию. Чаще всего нужное как раз не вспоминается, в голове мелькают какие-то отрывки сведений. Главное — побыстрее изло­жить их экзаменатору, получить оцен­ ку, пулей вылететь из аудитории и... все позабыть. Что осталось в памяти студента — информация или знание? Информация продержалась в голове очень недолго, так и не став знанием. Другое дело, если бы сведения из учебника были осмыслены, прорвались в сферу сознания, за­крепились там, а обжившись, породили бы новые, теперь уже свои собствен­ные мысли. Такие сведения уже нельзя считать информацией. Это — знание. Оно проникло внутрь человека и актуализируется, когда приходит время, тоже изнутри. Высказывая собственные мысли, вы делитесь своими знани­ями, если можете объяснить высказанную мысль, защитить ее. А вот если вы передали какую-то сплетню, сообщили о давно произошедшем историчес­ком событии, то поделились с собеседником информацией.

Итак, знание — это информация, пришедшая, как гость, и оставшаяся, как хозяин. Это нечто внешнее, превращенное во внутреннее, или второстепен­ное, ставшее главным.

СТУПЕНИ И ФОРМЫ ПОЗНАНИЯ

Познание, по Канту, проходит несколько ступеней. Первая ступень познания — чувственное созерцание. Его возможности и содержание обуслов­лены, с одной стороны, спецификой органов чувств (в этом плане Кант пол­ностью разделял взгляды Давида Юма), а с другой — присущими чувствам априорными, т.е. не взятыми из опыта, формами созерцания, которыми, по Канту, являются восприятие пространства и восприятие времени. Способ­ность к восприятию пространства и времени, по Канту, не приобретается из опыта человека, а дается ему, как награда, до получения всякого опыта, даже до первого столкновения с реальностью.

Сознание только пользуется подарком, используя его и как готовую фор­мовку, в которую укладывается вся сумма получаемых в течение жизни впе­чатлений и ощущений, и как некий эталон, помогающий упорядочивать другие восприятия и чувства, группировать их либо по очереди появления (время), либо по месту расположения (пространство).

И лишь второй ступенью у Канта выступает рациональное познание. Оно выше чувственного созерцания и качественно отличается от него. Ведь ре­зультатом предыдущей ступени являются никому не понятные чувственные образы. Они могут быть размытыми, обманчивыми, неустойчивыми. Совсем другое дело — разум. Это мастер, а не подмастерье. Он лепит совершенные конструкции из сырого материала, доставляемого из кладовой чувственно-

го познания. Над разумом природа не властвует и ничего ему не навязывает. На второй ступени человек свободен создавать какие угодно идеальные кон­струкции, творить то, чего не было, нет и никогда не будет в природе.

Благодаря деятельности рассудка в сознании человека образуются поня­тия, которые, по Канту, содержат в себе не представления об окружающей действительности, а знания сущности предметов и явлений. Вот что обо всем этом пишет великий философ:

«Наше знание возникает из двух основных источников души: первый из них есть способность получать представления (восприимчивость к впечатлениям), а второй — способность познавать через эти представ­ления предмет (спонтанность понятий). Посредством первой способ­ности предмет нам дается, а посредством второй он мыслится в отно­шении к представлениям (как одно лишь определение души). Следо­вательно, созерцания и понятия суть начала всякого нашего познания, так что ни понятия без соответствующего им некоторым образом созер­цания, ни созерцания без понятий не могут дать знание... Наша при­рода такова, что созерцания могут быть только чувственными, то есть содержать в себе лишь способ, каким предметы воздействуют на нас. Способность же мыслить предмет чувственного созерцания есть толь­ко у рассудка. Ни одну из этих способностей нельзя предпочесть дру­гой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без рас­судка ни один нельзя было бы мыслить. Мысли без содержания пусты, созерцания без понятий слепы. Поэтому в одинаковой мере необходи­мо делать чувственными (то есть присоединять к ним в созерцании) предмет, а свои созерцания постигать рассудком (verstandlich zu machen) (то есть подводить их под понятия). Эти две способности не могут вы­полнять функции друг друга. Рассудок ничего не может созерцать, а чувства ничего не могут мыслить. Только из их соединения может воз­никнуть знание. Однако это не дает нам права смешивать долю учас­тия каждого из них; есть основания тщательно обособлять и отличать одну от другой»³.

Если чувственное познание происходит как бы само собой — мы просто созерцаем, ощущаем, воспринимаем окружающий мир или сопереживаем со­бытиям, — то рациональное познание — это каждодневный труд. Его помощ­ники, рассудок и разум, трудятся, добывая из бесконечного множества впе­чатлений немногие понятия о сущности вещей. Правда, и здесь помогает при­рода. Если чувствам она дала априорные формы пространства и времени, то рациональное познание она снабдила врожденными особенностями рассуд­ка. Они не приобретаются человеком из опыта или путем обучения, но зало­жены изначально. Эти априорные формы Кант назвал категориями чистого рассудка, другими словами — всеобщими и необходимыми категориями на­учного мышления. Всего их 12, они объединяются в четыре группы: катего­рии количества (единичного, всеобщего и особенного), категории качества (наличия, отсутствия и ограничения), категории отношения (субстанции/ акциденции, причины/следствия, взаимодействия) и категории модальнос­ти (возможность/невозможность, существование/несуществование, необхо­димость/случайность). Если у нас нет априорных категорий чистого рассуд­ка, то нет и рассудочного мышления, а также возникающих на его базе ло­гических способностей и навыков научного познания.

Кант И. Критика чистого разума. Соч. Т. 3. М., 1964. С. 154-155.

Современная философия считает, что познание проходит две главные ступени — чувственное и рациональное (логическое) познание. Чувственное познание — низшая ступень — осуществляется в форме ощущений, воспри­ятий и представлений. В нем оказываются задействованными пять органов чувств: зрение, слух, осязание, обоняние и вкус, являющиеся орудиями свя­зи человека с внешним миром. Чувственные образы — это единственный источник всех наших знаний о внешнем мире. Но в чувственных образах фик­сируется преимущественно внешняя сторона явлений, познается только еди­ничное.

На второй ступени — рациональном (логическом) познании — происхо­дит выявление общего, существенного. Основным инструментом здесь вы­ступают мышление и разум. Используя данные, полученные с помощью ор­ганов чувств, человеке помощью суждений, умозаключений и понятий по­знает закономерности окружающего мира. Абстрагируясь от земного и

суетного, ученый погружается в мир вечного и идеального и только там со­здает непреходящие научные теории. Идеализации — обязательный элемент научного мышления.

Научными идеализациями надо счи­тать представления Ньютона об идеаль­ном пространстве и времени. Великий физик трактовал абсолютное простран­ство как безотносительное внешним факторам состояние материи, остающе­еся всегда одинаковым и неподвижным. Точно так же и абсолютное истин­ное или математическое время само по себе и в силу своей внутренней при­роды течет одинаково, безотносительно к чему-либо внешнему, а потому должно именоваться длительностью. В отличие от них относительное про­странство и относительное время представляли собой в некотором роде чув­ственную, или внешнюю, оболочку первых двух, нечто неистинное. Поста­вив рациональное выше чувственного, воображаемое — выше реального, Ньютон только тогда и смог создать свою гениальную теорию.

Обе ступени процесса познания — чувственная и рациональная — нахо­дятся в единстве, переходят друг в друга, взаимно дополняют друг друга. Они обязательно должны быть союзниками в общем деле. Когда же одно стремит­ся господствовать за счет другого, объективно верное знание получить не­возможно.

Процесс познания включает и другие формы мыслительной деятельности: предвидение, фантазию, воображение, мечту, интуицию. Ученые, да и мы с вами часто основываем свои действия на интуиции, которая может оказать­ся истинной или ложной. Профаны, т.е. люди, не имеющие профессиональ­ного научного образования (каковыми пока являются все студенты), как и ученые, на 70—80% доверяют своей интуиции, считая ее источником позна­ния. Так оно и есть. Однако ученые имеют несомненное преимущество — они способны критически проверить интуитивное озарение, обращаясь к накоп­ленному человечеством научному знанию либо к собственным эксперимен­там. Ученых можно считать лицами, главной профессиональной обязанно­стью которых является постоянная ревизия устоявшихся знаний и замена их новыми. Иногда они напоминают бригаду рабочих, занятых текущим ремон-

том функционирующего оборудования, иногда — группу конструкторов, изобретающих принципиально новое устройство.

ЧУВСТВЕННОЕ ПОЗНАНИЕ

К психическим функциям, реализующим чувственное познание, отно­сятся: ощущения, восприятие, внимание, эмоции, память. В этом ряду ученые выделяют три главные формы, в которые отливается чувственное познание, — это ощущения, восприятие и представления.

Каждый вид чувственного познания выполняет свою функцию, т.е. узко­специализирован. Так, ощущение — это отражение отдельных признаков и свойств предметов (например, температура). Нам известны зрительные, слу­ховые, тактильные, вкусовые, обонятельные, двигательные и другие ощуще­ния. Глядя на стол, мы воспринимаем его как целостную вещь, но в то же время органы чувств информируют нас об отдельных свойствах стола, напри­мер о его окраске. Наши ощущения, впрочем, как и наше восприятие, очень субъективны. Они зависят как от состояния нашего организма, так и от со­стояния окружающего мира.

Если ощущение может представлять сумму разрозненных отражений или впечатлений, то восприятие создает целостную картину мира, но картину не рациональную, а чувственную. Восприятие не есть механическая сумма ощу­щений. Благодаря включению в него отдельных ощущений, а затем сведению их воедино восприятие дает нечто новое. Соединяя в единое целое разроз­ненные элементы, восприятие меняет место, назначение, роль каждого эле­мента в зависимости от того, как этого требует общая композиция. В итоге мы получаем почти законченный образ объективного мира, но образ, повто­ряем, очень субъективный.

Непосредственно мы ощущаем, например видим, наблюдаем или ося­заем, только часть или отдельные элементы дома, но наше восприятие син­тезирует их в целостный образ. Мы воспринимаем дом целиком, получаем его субъективный образ. На помощь приходят память и сознание: первая накапливает и удерживает разрозненные ощущения, второе синтезирует их. Восприятие может быть односторонним и всесторонним, глубоким и по­верхностным. Воспринимая образ находящегося вне нас предмета, мы схва­тываем целое, не вдаваясь в детали. А можем на основе одной детали, пре­увеличив ее значение, составить целостное восприятие или образ явления. Детали — слуховые, зрительные, обонятельные и т.д. — поставляет челове­ку ощущение. Оно, как хорошая фабрика, работает без устали, поставляя из внешнего мира все новую и новую информацию. А вот как им распоря­дится наше восприятие — что оно сохранит в общем портрете, а что проиг­норирует, — нам неведомо. Оба процесса — ощущение и восприятие — дей­ствуют бессознательно, вне нашего рассудочного контроля. Взглянув один раз на проходящего мимо человека, мы получим множество данных о нем по невидимым каналам чувственного познания, но целостный образ соста­вим по одной-единственной детали — небрежно надетому галстуку. Гряз­ный или помятый комбинезон может служить признаком принадлежнос­ти человека к рабочему классу, а дорогие часы — признаком принадлежно­сти к элите общества.

Итак, в уравнении чувственного познания роль отдельных слагаемых вы­полняют наши ощущения, а функцию суммы этих слагаемых — восприятие. Оно может быть простой суммой слагаемых, а может быть произведением исходных элементов, которая не равна сумме. Восприятие завершается впе­чатлением — чувственным образом предмета, своего рода его портретом.

Третья форма чувственного познания — представление. Известно, что представление является еще более сложным видом чувственного познания, чем восприятие. Главное в представлении — это отсутствие непосредствен­ной связи с отражаемым предметом. Налицо их дистанцированность от те­кущей ситуации, обобщенность, усредненность образа. По сравнению с вос­приятием в представлении сглаживаются уникальное и единичное. Включа­ются в работу память (воспроизведение образов предметов, в данный момент не действующих на человека) и воображение. А воображение — это уже при­страивание к субъективному образу, созданному восприятием из разрознен­ных отрывков ощущения, того, чего в данный момент нет в окружающем мире, что прямо не ощущается, не видится, не осязается.

Отсутствие непосредственной связи с наличной ситуацией, а также работа памяти позволяют комбинировать образы, их элементы, подключать вооб­ражение. Иными словами, синтеза разрозненных ощущений в целостный образ, чем прославилось восприятие, уже мало. Речь идет о гораздо более высоком мастерстве — перекомпоновке элементов в созданном единстве.

Представления позволяют выходить за пределы явления, формировать образы будущего и прошлого. Итак, представление — это воспроизведение тех или иных предметов или явлений в условиях отсутствия их непосред­ственного чувственного восприятия.

Рис. 5. Армейская иерархия чувственного познания

Подведем краткие итоги. Чувственное познание — это хорошо организо­ванная и иерархически построенная армия, при помощи которой мы завое­вываем окружающий мир (рис. 5). Гвардии рядовыми в ней служат отдель-

ные виды ощущений, в частности зрение и осязание. Командиром взвода вы­ступает ощущение. Взводы соединяются в роты и представляют уже более грозную военную силу. Командир роты, восприятие, имеет уже чин капита­на, способного действовать почти автономно и решать сложные задачи. Над ними возвышается полковник — представление. Только полковнику под силу решать крупные тактические задачи — не только объединять солдат и выс­тупать единым фронтом, но перегруппировывать войска, подтягивать резер­вы, накапливая их для решающего удара.